Легенды о Ноа: Перевёрнутый мир

Александр Эйсмонт (2024)

Мир Ноа погружён во мрак и холод. Солнце потухло, а земля и небо поменялись местами. Сверху — бесплодная каменная твердь; внизу — бесконечная чёрная пропасть, называемая Бездной. Во тьме умирающего мира стоит последний город уцелевших — сияющий Лаборум, обитель набожных праведников. Жизнь в нём сурова и подчинена строгим правилам, общество разделено на касты, а превыше всего ценится порядок и постоянство. Но никто из его жителей не подозревает, что столетнему покою вскоре придёт конец… Эта книга — попытка написать классическую историю о борьбе Света и Тьмы, о приключениях избранных героев и о спасении мира, однако я поставил перед собой цель вдохнуть в неё новую жизнь. Я надеюсь, что у меня получится сделать такую, казалось бы, избитую легенду интересной и захватывающей.

Глава 6

Повелитель огня

"Жарко… Хорошо! Люблю жар!"

Когда он открыл глаза, то поначалу не разглядел ничего, кроме заволокшего всё вокруг пара. Железную капсулу разорвало напополам, а жидкость, которой она была заполнена, уже испарилась от огромной температуры. Он ощущал слабость во всём теле, головокружение и тошноту — да, положение было не из приятных, но всё лучше, чем пускать пузыри в этой железной банке. Но с другой стороны — капсула была его зоной комфорта, его родным домом, а теперь он оказался чёрт знает где, совсем голый, и единственной сохранившейся деталью из весьма мутного, а если быть точнее, совершенно забытого прошлого, было имя — Эстус. Имя красивое, звучное, жаль, не вспомнить, за какие заслуги он был так назван.

С трудом поднявшись на дрожащие ноги, он осилил несколько шагов по раскалённому железу и сделал ещё два неприятных открытия. Похоже, он приземлился прямо посреди огромной цистерны с расплавленным металлом, и светящийся от жара осколок капсулы навряд ли мог долго продержаться в твёрдом состоянии. Эстус, конечно, любил тепло, но это было уже слишком даже для него. Другое открытие состояло в том, что быстрый поток металла уносил его по направлению к огромной дыре в стене цистерны, которую, очевидно, пробила его капсула. Оглядевшись по сторонам, Эстус не обнаружил ничего, за что можно было зацепиться или куда спрыгнуть. Чем ближе он был к дыре, тем сильнее ускорялось течение, а меж тем остатки капсулы плавились и уменьшались в размерах.

Тогда Эстус принял единственное верное решение: если раскалённого потока нельзя избежать — его нужно оседлать! Для равновесия он согнул ноги в коленях и расставил руки в стороны. Осколок капсулы продолжал ускоряться, рассекая яркое железо и разбрасывая во все стороны его ошмётки и искры. Пробоина была всё ближе;снаружи уже виднелась паутина металлических мостиков, соединяющих какие-то массивные строения. Эстус сосредоточился и приготовился к прыжку.

В тот момент, когда поток вынес его сквозь пробоину, он оттолкнулся от обломка, пролетел несколько метров вниз и с грохотом приземлился на один из мостиков. Даже сам Эстус был уверен, что после такого падения наверняка сломал себе половину конечностей, но, поднявшись на ноги, он с удивлением обнаружил, что отделался парой ссадин. Он подошёл к краю мостика и уставился на каскад расплавленного металла, обрушивающийся в чёрную пропасть где-то далеко внизу. Ослепительно-яркий и раскалённый, словно…

Тут перед глазами Эстуса вспыхнул образ, который заставил его отшатнуться и схватиться за голову. Видение! Обрывок прошлого! Ослепляющий свет и удушающий жар, огромная сфера, объятая пламенем! Что это? Как это называется? Где и когда это было?

Образ исчез из памяти так же быстро, как и появился. Эстус вновь открыл глаза и огляделся. Где же, чёрт возьми, он оказался? Внизу — чёрная пропасть, дна которой не видать. Зато наверху — земля, из которой как будто росли вниз огромные и мрачные железные здания без окон, соединённые друг с другом мостиками. Здесь было очень жарко, должно быть, из-за огромных наполненных расплавленным металлом цистерн, в одну из которых и приземлилась его капсула. Не умолкал раздающийся со всех сторон громкий гул и шипение. Если бы он был уверен в своей памяти, то точно подметил бы, что никогда в жизни не видел ничего подобного.

Вдруг, вглядываясь в расселины между строениями, Эстус увидел свободное пространство и огни где-то вдалеке. Повинуясь любопытству, он пошёл в том направлении по мостику, идущему вдоль стены. Стоило Эстусу покинуть внутреннее пространство странного комплекса, как его обдало ледяным ветром. Он поёжился и как-то сразу погрустнел: хоть он ничего и не помнил, но холод явно ненавидел больше всего на свете.

Эстус добрался до края и остановился, заворожённо вглядываясь в удивительную картину. Ещё одним непреложным фактом, сохранившимся в его голове, была твёрдая уверенность в том, что земля находится внизу, а небо — вверху. Но это странное место, судя по всему, наплевало на законы мироздания. Это был воистину перевёрнутый мир: наверху простиралась мрачная каменная твердь, с которой свешивались иссохшие лианы, а внизу — чернота, пустота, бездна. Но вдалеке всё же виднелись какие-то жёлтые огни, достаточно яркие, чтобы в их свете можно было заметить очертания громадных сооружений.

Прямо по центру висела огромная блестящая башня, вершина (или, лучше сказать, нижина) которой терялась где-то во мраке. Слева от неё виднелось другое строение, более приземистое и явно построенное из камня, с большим перевёрнутым куполом и семью башенками вокруг. Справа же, где было больше всего огней, находилось великое множество конических башен. Некоторые из них были разломаны посередине, иные выглядели целыми и даже ухоженными, а ещё он разглядел соединяющие их деревянные мостики.

Эстус не мог оторвать глаз от этого зрелища. Ощущения подсказывали ему, что этот мир совсем не похож на тот, к которому он привык — хотя и вспомнить прежний он не мог. Всё-таки пора бы уже было заняться размышлениями на этот счёт. Кто он такой? Откуда он прибыл? Почему оказался в этом странном месте? Одно Эстус знал о себе: когда-то давно он был воином. Вот только опять же — за что он сражался? Одни загадки, и вокруг, как назло, не было никого, кто мог бы дать на них ответы. Ну что за несправедливость!

Продолжая разглядывать город из башен, Эстус вдруг заметил, что некоторые огни не стоят на месте, а перемещаются в разных направлениях. Это его насторожило и полностью завладело его вниманием, так что он даже не заметил, как нечто огромное пролетело под его ногами. Сыграло свою роль и то, что рык, издаваемый летающим чудовищем, невозможно было отличить от шума этого огромного завода. Поэтому когда железный шар поднялся прямо перед ним, Эстус от неожиданности вскрикнул и припал к стене.

Яркий свет ослепил воина. Монстр направил на него лучи из своих «глаз», видимо, чтобы рассмотреть его получше. Эстус не знал, что делать. С одной стороны, чудище внушало ужас, но с другой — он же был воином! Вот только что он мог сделать голыми руками? Светящиеся глаза таращились на него секунд десять, после чего шар начал медленно разворачиваться боком. Не зная, как на это реагировать, Эстус заметил, что из щелей в железной чешуе высунулись какие-то трубки, причём все они нацелились прямо на него. Когда на кончиках трубок появились светящиеся шарики, он понял, что пора делать ноги.

Поражаясь собственной скорости, Эстус рванул по мостику вдоль стены. За его спиной раздались громкие хлопки выстрелов. Светящиеся снаряды врезались в железные перекрытия, рассыпавшись на маленькие молнии. Монстр не собирался парить на месте и погнался за воином, вновь целясь в него своими странными орудиями. Эстус заметил впереди железную дверь, ведущую внутрь здания, но попытки её открыть не увенчались успехом. Дороги дальше не было, и он спрыгнул на мостик, проходивший чуть ниже.

Шар не отставал и продолжал обстреливать его. Погоня длилась несколько минут, Эстус перепрыгивал с площадки на площадку, тщетно пытаясь оторваться от преследователя. К своему ужасу, в какой-то момент он понял, что сам загнал себя в ловушку: впереди уже маячил угол строения, на котором не было никаких поворотов. Оставалось одно: прыгать через пропасть к соседнему зданию. Хотя Эстус и сомневался, что ему хватит сил на такой прыжок, раздумывать было некогда. С разбегу он вскочил на железные перила, оттолкнулся от них, и тут же осознал, что до противоположной стены не долетит.

Время как будто остановилось. Падая в бездну, Эстус развернулся в воздухе. Шар на полной скорости двигался прямо на него, разинув свою железную пасть. И в ту секунду, понимая, что непреклонный враг вот-вот его настигнет, воин ощутил, как страх и шок пробуждают в нём нечто неведомое и могущественное. Повинуясь не разуму, но рефлексам, оставшимся у него с позабытых времён, Эстус вытянул перед собой руку, и энергия, что пропитала в тот момент всё его тело, вырвалась через неё наружу в виде волны пламени.

Оно ударило прямо в морду чудовища, проникло через пасть в его чрево, а затем волны багрового огня со страшным грохотом вырвались из-под железной шкуры монстра, разорвав его изнутри. Эстуса объял жар столь сильный, что даже расплавленное железо показалось бы на его фоне холодным. Взрывная волна подхватила его и на огромной скорости понесла к соседнему строению. Через секунду Эстус врезался спиной в стеклянное окно, пробил его и рухнул в груду ящиков в просторной комнате. Как и в случае с прошлым падением, он по какой-то причине почти не пострадал, отделавшись парой ушибов и головокружением, а багровое пламя даже не оставило на нём ожогов.

Эстус поднялся на ноги и огляделся. Помещение, в которое он попал, походило на какой-то склад. Естественно, он не понимал, что только что случилось, и очень бы хотел встретить хоть кого-нибудь дружелюбного, кто мог бы объяснить происходящее. Но стоило ему выйти на открытое пространство, как отовсюду послышались чьи-то воинственные крики. Из-за груд ящиков выбежали странные человечки высотой Эстусу по пояс, вооружённые чем попало: палками, ножками от стульев, молотками, маленькими копьями и мечами, похожими скорее на ножики. На их лицах читался страх, но всё же они обступили его со всех сторон, не решаясьподходить к нему вплотную.

С обретённой огненной силой Эстус мог легко с ними расправиться, но эти коротышки не выглядели как серьёзная угроза, и к тому же могли рассказать, куда он попал. Прежде, чем он вспомнил, что такое речь и как правильно выговаривать звуки, один из коротышек в рабочем комбинезоне сделал шаг вперёд и дрожащим голосом воскликнул:

— Нис места, демон!

Язык был знакомым — может, произношение несколько отличалось от привычного, но смысл сказанного был ему понятен. Слово «демон» означало злого духа, чудовище, прислужника тёмных сил. Эстус хотел было воскликнуть, что никакой он не демон, но вдруг понял, что не знает этого наверняка. Он ничего не помнил. Неужели он и вправду был прислужником зла? Даже если так — сейчас он вовсе не хотел совершать ничего дурного!

— Я видел, как он вышел из огня, извергнутого драконом! — крикнул один из коротышек. — Он один из них!

— Но он похож на нас! Ноги, руки, голова и… всё остальное! — возразил другой.

— Ты посмотри на него! Ни единой волосинки! Кожа гладкая, как будто отполированная! А пупка и вовсе нет! — вскрикнул третий. — Это фальшивка! Демон, принявший человеческий облик!

Эстус ощупал свою голову и в ужасе понял, что на ней нет волос, хотя он был уверен, что они у него есть. Неужто он и вправду ненастоящий?! А что это вообще значит — настоящий?! Воин пришёл в смятение, не зная, что и думать. Коротышки начали всерьёз обсуждать, выкинуть ли его в бездну, или же просто заколоть насмерть. Он уже было решил применить огненную силу, чтобы отпугнуть их, но тут из-за спин полуросликов послышался голос:

— Стойте! Это не демон!

Сквозь толпу собратьев протиснулся пожилой почти лысый коротышка, по грубым рукам которого можно было сказать, что он рабочий или ремесленник со стажем. Увидев Эстуса, он обомлел и опустился на колени.

— Братья! — воскликнул он, оглядев воинственных товарищей. — Настал день, предначертанный в легендах! Все мы видели, как лучи чистого Света прорезали мрак Бездны! Явились дети Светоносного!

Коротышки зашумели и начали переглядываться. Многие сомневались в словах старика. Эстус понятия не имел, что происходит: сначала его приняли за демона и хотели убить, теперь вот кланяются! А что ещё они выдумают?

— Вы что, никогда не были в Храме?! Не видели фрески на стенах?! — воскликнул пожилой рабочий. — Всё это было предопределено! Шестеро сыновей и одна дочь поднялись из Бездны, чтобы победить Тьму и возродить мир! Как твоё имя, о дитя Фейберуса?

Фейберус! Это имя было ему знакомо! Его носил кто-то очень важный, кто-то дорогой сердцу! Получается, это его отец? Неужели эти коротышки могли что-то поведать о его прошлом? Воин быстро и осторожно произнёс своё имя, и тут уж все незнакомцы побросали оружие и склонили головы, восторженно перешептываясь.

— Эстус, Повелитель Огня! — старик вскинул руки. — В этот тёмный час ты был ниспослан к нам с великой миссией! Идём же! Ты должен попасть в Цитадель и предстать перед правителями Небесного города!

«Ниспослан? Великая миссия? Что всё это значит? Кто эти полурослики? Откуда они знают моё имя? И почему им известно больше, чем мне самому?»

— Где я? — растерянно спросил Повелитель Огня довольно высоким голосом. — Как я здесь оказался?

— Старейшины поведают тебе всё, что ты должен знать, о дитя Светоносного! — пожилой рабочий вновь поклонился. — Нам нужно идти как можно быстрее!

— Идти? В Цитадель?! — выпалил коротышка в железных доспехах и с подобием настоящего оружия в руках. — Но кто знает, что творится за пределами Мануфакторума? Здесь мы в безопасности! Хочешь, чтобы драконы нас нашли?

— Они уже здесь! Они пришли сюда за владыкой Эстусом, ибо страшатся исполнения Пророчества! — провозгласил старик. — Теперь в Лаборуме нет безопасных мест! Война с прислужниками Тьмы началась, и все мы должны внести посильный вклад в праведное дело! Мы отправимся в туннели! Владыка Эстус — великий воин, он защитит нас!

Поверив в его слова, коротышки приготовились идти, с благоговением глядя на великого героя, который тем временем осознал, что на нём совершенно нет одежды, и смущённо пытался прикрыться руками. Старец огляделся, стянул с одного из ящиков брезент и с почтением протянул его Эстусу. Тот быстро повязал его на пояс с помощью верёвки и мысленно обрадовался, что эти коротышки, похоже, приняли его за какое-то божество и не собираются смеяться над его внешним видом.

Кем бы они ни были, эти старейшины могли объяснить ему, что происходит, а других вариантов, похоже, и не оставалось. Вот только его не очень привлекала идея становиться каким-то там великим героем, сражающимся с Тьмой, тем более, что никто, похоже, не собирался спрашивать его согласия. Со всеми этими тревожными мыслями Повелитель Огня в сопровождении восторженных коротышек отправился выяснять правду.

***

— Уничтожен?!

— Взорвался вскоре после приближения к промышленному комплексу, Ваше Высочество. Вероятно, произошло внутреннее возгорание Драконьего Пламени.

Глаза Элизианы налились кровью, её дыхание стало медленным и шумным, отчего все присутствовавшие на мостике поняли, что сейчас полетят головы. Айзек заблаговременно спрятался сбоку от трона, чтобы в пылу ярости Губернаторша не обратила на него внимания. Наклонившись вперёд, Элизиана впилась в подлокотники, сломав несколько ногтей.

С самого начала всё, что только можно, шло наперекосяк. Сначала оказалось, что Святилище сокрыто в неприступной башне, потом дозорные заметили вражеский корабль, а теперь ещё и это! Как будто бы сама Судьба издевалась над ней и её замыслом! Сказать, что это выводило Губернаторшу из себя, значило не сказать ничего.

— Кто его атаковал?!

— Неизвестно, — затараторила связистка, вжавшись в кресло. — Вражеских дирижаблей в районе замечено не было.

— Это не могли быть мерзкие карлики! У них нет такого оружия!

— Конечно, нет, — усмехнулся Айзек. — Думаю, ты прекрасно знаешь, кто это был.

— Это невозможно! — в ярости отрезала Элизиана. — Это просто миф, сказка суеверных дикарей!

— Однако же все мы видели те лучи, и ты даже направила разведчиков в то место, куда врезался ближайший из них. Значит, ты что-то подозревала.

— Это могло быть что угодно! Никаких Детей Фейберуса не существует, это же глупо!

— Я не спорю, что легенды многое приукрашивают и дают чересчур сложные смыслы самым простым явлениям. Однако же, если мы опустим мистику, остаются исторические факты — и они говорят о том, что воины, владеющие силой стихий, действительно существовали в древности. Их называли"Доминусами", то есть Властителями.

— Эта сила давно исчезла из мира, — отрывисто прошипела Губернаторша. — А даже если и нет, откуда дикарям знать, как её использовать?

— Этот Сапий не так прост, как кажется, — Айзек подошёл к иллюминатору и окинул взглядом Цитадель. — Он знал, что однажды мы явимся. И у него точно есть много тузов в рукаве. Подумай — эти лучи возникли сразу после того, как ему доставили твой ультиматум.

— Этот жалкий старик думает, что при помощи своих фокусов сможет одолеть меня?! — Элизиана вскочила на ноги. — Я дала ему шанс спасти его народ, а в ответ он решил запугать меня явлением Доминусов из древней легенды?!

— Конечно, может статься, что это всего лишь трюк, — с улыбкой пожал плечами пигмей. — Но в том случае, если это правда, и Сапию действительно удалось каким-то образом призвать Детей Фейберуса, у нас нет шансов. Даже весь твой флот не совладает с их могуществом.

Услышав это, Элизиана занервничала. Она привыкла держать ситуацию под контролем и предугадывать действия врага, чтобы всегда быть на шаг впереди. Но теперь она столкнулась с силой, которую не понимала, и которая почти наверняка была серьёзной угрозой для всей миссии. Она уже пустила в ход запасной план, но пока что он не принёс результатов, и у неё не было почти никакой возможности узнать, почему. Пожалуй, не только у врага в этом противостоянии был слишком чужеродный для понимания союзник…

— Раз так, мы должны уничтожить их прежде, чем они смогут навредить нам! — властно сказала она. — Тот, кто взорвал наших разведчиков, всё ещё на том уродливом заводе. Всем дирижаблям взять курс туда! Приготовить Пламя!

— Погоди, ты не можешь вот так просто взять и уничтожить их промышленный центр! — Айзек, замахав руками, подошёл к ней. — Только представь, сколько там полезных ресурсов…

Резкая и сильная пощёчина сбила пигмея с ног. Ногти матрианки оставили на его лице глубокие царапины. Учёный выпучил глаза и уставился на Губернаторшу, которая смерила его таким взглядом, что он мгновенно заткнулся и больше не смел ей возражать. Вытирая кровь воротником своей тоги, он поспешил прочь с мостика, мысленно ругая себя за столь опрометчивое поведение. Похоже, вызволение из тюрьмы и многочисленные поблажки со стороны Элизианы заставили его позабыть, с кем именно он имеет дело.

Сама матрианка же, подумывая, не высадить ли бесполезного горбуна на столь любимый им завод перед началом представления, наблюдала в иллюминаторы, как десятки дирижаблей приближаются к комплексу Мануфакторума. Настало время поговорить с врагом на том языке, который он понимал — смерти и пламени!

***

Ещё никогда в жизни Фил не чувствовал себя так странно, как в тот миг. Он словно оторвался от пола, покинул зал Святилища и оказался посреди невообразимого вихря образов, мыслей и эмоций. Тысячи голосов доносились со всех сторон, и каждый из них он слышал столь отчётливо, будто все они звучали прямо у него в голове. Эти голоса были полны отчаяния, мольбы и надежды. Каждый из них сопровождали бессвязные картины людей, мест и событий. Некоторые образы были ему знакомы, другие он никогда прежде не видел. Чьи это были воспоминания? Чьи голоса? Чьи стремления?

Фил почувствовал, что больше не может выдерживать странный поток, проходящий через его сознание. Тем не менее, к его испугу, открыть глаза и оторвать ладонь от алтаря оказалось не так-то просто. Сделав над собой усилие, он подался назад, и тотчас лёгкость в теле и в голове пропала, а кружившийся перед глазами безумный вихрь сменился привычной тусклой картинкой.

Судорожно глотая воздух, Фил огляделся по сторонам. Остальные шестеро избранников тоже приходили в себя после странного ритуала. Люфт держался за голову, Юлиус Кассий рассеянно метался из стороны в сторону, а Мартин, сморщившись, выдавил:

— Что… Во имя Творцов… Это было?!

Сапий, который стоял в центре зала, запрокинув голову и закрыв глаза, очнулся от транса и с многозначительной улыбкой пояснил:

— Единение Душ. Одно из многих чудес этой башни… Но не величайшее.

Эти слова не добавили никому понимания, но по крайней мере дали знать, что так и было задумано. Вскоре все семеро пришли в норму, насколько это вообще было возможно после погружения в коллективное бессознательное. Тут Фил сообразил, что во время"Единения"настолько растерялся от увиденного, что совсем позабыл про главное — позвать Детей Фейберуса.

"Вот туприссий! А вдруг я всё испортил?! Вот же дурак!"

— Дело сделано? — нахмурился Чарльз Люфт. — Теперь Дети Светоносного явятся нам на помощь?

— Они не придут сюда сами, — сказал Сапий, — Вам придётся отыскать их.

— Прошу уточнить, каким именно способом! — вставил Юлиус.

— Проведя ритуал, вы все оказались связаны с семью Детьми. Теперь, приблизившись к ним на достаточное расстояние, вы почувствуете их присутствие.

— Ну, а на что это будет похоже? — с интересом спросил Томас.

— Этого я сказать не могу, — развёл руками Верховный Правитель. — Я лишь знаю, что вы должны это ощутить, но как именно — мне неведомо.

— Не очень-то понятно, — хмыкнул Мартин. — Хотя, здесь вообще нет ничего понятного…

Фил бросил взгляд на остальных. Молчаливый Оливер выглядел таким же равнодушным, хотя что-то в его лице всё же выдавало напряжение. Мария с испуганным видом прикрыла рот рукой и что-то шептала — должно быть, молитву. Беллум стоял позади Сапия и напряжённо потирал лоб, о чём-то размышляя. В какой-то степени Фил даже мог понять его недовольство: за исключением Люфта, Мартина и, конечно же, Мари, команда вышла довольно своеобразная.

— Вернёмся в нижний зал, — предложил Сапий. — Наверняка для нас уже есть новости.

Новоявленные Избранные последовали за ним в движущуюся комнату. Снова все ехали молча: им ещё предстояло как следует осмыслить произошедшее. Когда же они вышли в большой зал, осознание собственной важности вскружило голову Фила. Их встретила толпа горожан, только что закончивших массовую молитву. С надеждой и благоговением в глазах они расступились перед семью избранниками, глядя на них как на героев. Юлиус, Мартин и Чарльз держались гордо, Оливер равнодушно, Мария с Томасом несколько смутились, ну а Фил и вовсе не знал, как ко всему этому относиться.

Ещё вчера он был изгоем, с которым и разговаривать-то брезговали, а теперь его боготворил весь лаборейский народ. Было ли это простым лицемерием? Может, когда он вызвался, люди восхитились его храбростью? Или же дело было в другом? Возможно, они боготворили не лично его, а скорее ту роль, которую он на себя взял. Всё осталось как прежде — стоило ему оступиться или проявить слабость, как всенародная любовь исчезла бы без следа. Фил знал достаточно историй о героях прошлого, чтобы это понять.

Тем временем к ним подбежал молодой солдат, который выглядел так, как будто своими глазами видел Катаклизм.

— Верховный Правитель! — воскликнул он. — Дозорные всё видели! Из нижины Цитадели вышел луч чистого Света, а в ответ из Бездны поднялись другие!

— Значит, совершилось! — громко объявил Сапий. — Дети Фейберуса явились!

Мгновенно в зале поднялась буря. Горожане чуть ли не плакали от счастья, совершенно незнакомые люди обнимались, и впервые на лицах скорбящих, потерявших во время нападения своих родных и друзей, появилась искренняя улыбка. Тем временем Сапий под шумок подманил к себе солдата и спросил:

— Говорите, из Бездны появились лучи? Сколько их было? Куда они были нацелены?

— Дозорные насчитали шесть, они рассеялись по большой территории. Один точно был направлен на Мануфакторум, три других — на Лес Ветряков, Акваториум и Кристальные Башни. Остальные два приземлились где-то между ними.

— Шесть? — переспросил Сапий и нахмурился. — Видимо, один вы проглядели…

У Фила внутри всё сжалось. Была ли это ошибка? Дозорные просто не увидели седьмого луча? Или он, думая вовсе не о том, о чём было надо, не сумел призвать безымянного Первенца?! Знать этого наверняка Фил не мог, так что он решил пока не подавать виду и держать себя в руках. Тем не менее, волнение, должно быть, отразилось на его лице: Сапий остановил на нём взгляд и прищурился. К счастью, в это время его отвлекли остальные старейшины, идущие следом.

— Пророчество исполнилось, — Керда в почтении поклонилась семерым избранникам. — Теперь только от вас зависит судьба Лаборума.

Тьюрис, которого вёл под руку командир гвардейцев, улыбнулся и кивнул, не открывая глаз.

— Не воображайте, что это будет просто, — фыркнул Беллум. — Раз уж вы решили играть в героев, вы должны быть к этому готовы! Вам понадобится снаряжение, оружие, провизия…

— Простите, Верховный Правитель, — робко спросил Томас, — Получается, мы пойдём одни?

— Слишком большой отряд будет двигаться медленно и привлекать слишком много внимания, — пояснил Сапий. — Ваша задача — как можно быстрее найти всех Детей Светоносного и привести их в Цитадель.

— Тогда я приготовлю оружие, — кивнул Люфт.

— А я обеспечу запас продовольствия, — гордо сказал Юлиус.

— Очень хорошо. В таком случае, остальные могут готовиться к походу, — сказал Верховный Правитель. — Не забывайте: у нас меньше тридцати пяти часов до того, как враги уничтожат Небесный город.

— А ну расступитесь! — рявкнул на толпу Беллум. — Не вздумайте мешать Избранным!

Не смея ослушаться приказа старейшин, люди только наблюдали, как семеро героев расходятся. Оливер, не проронив ни слова и даже ни на кого не посмотрев, подошёл к Тьюрису, бесцеремонно оттолкнул стоящего рядом с ним гвардейца и сам под руку увёл старика подальше от шума.

— Я должна попрощаться с сёстрами, — тихо сказала Мария и поспешила прочь.

Наконец, Сапий с многозначительной улыбкой кивнул остальным и вместе с остальными правителями отправился к движущимся комнатам. Мартин и Фил переглянулись и отыскали взглядом Эрику, стоявшую в первых рядах толпы с мертвенно-бледным лицом. Вызываясь на дело, молодой Воевода рассчитывал, что о девушке позаботится Фил, но теперь она осталась сама по себе.

— Пошли, — вздохнул он и поманил друга за собой.

Томас, которому здесь было не с кем прощаться, тоже увязался за ними.

Перед тем как отправиться в свои покои, старейшины ещё раз оглядели оживлённый зал и вошли в движущуюся комнату.

— Итак, началось, — пробормотал Сапий. — Если кто-то из вас будет винить меня за это решение, я пойму. Оно далось мне непросто.

— Что сделано, то сделано, — нахмурился Беллум. — Меня больше волнуют те, кого ты выбрал для дела. На их месте должны быть опытные воины, способные сражаться с врагом.

— Их выбрал не я, а сама Судьба. Это было предначертано.

— В трудах Антидия ничего не сказано о том, кто именно отыщет Детей Фейберуса!

— И тем не менее, сам факт пришествия Детей был предсказан. А значит, кто бы не вызвался для участия в ритуале призыва, всё согласуется с Пророчеством.

Он говорил уверенно, но Беллума всё равно одолевали сомнения. Труды Антидия… Представляли ли они собой настоящие предсказания? Или же это был просто список инструкций, которые можно использовать для разных целей? И если так, то что именно задумал Сапий? Великий Воитель знал его много лет, но так и не смог до конца понять друга. Керда никогда не ставила под сомнение слова Верховного Правителя, но отнюдь не оттого, что знала всю глубину его мыслей. Скорее она просто продолжала верить в Сапия, не осмеливаясь усомниться в его мудрости. А Тьюрис… Он всегда держал свои мысли при себе, чему способствовала его немота.

Но был и ещё кое-кто, находившийся рядом со старейшинами слишком долго и знавший то, чего обычным людям знать не положено. Тот, кто служил глазами и языком слепого старика.

— Оливер, — серьёзно сказал Беллум, — Ты понимаешь, что остальные члены отряда не должны узнать то, что знаешь ты?

— Да, — спокойно ответил альб, не глядя на него.

Тьюрис грустно вздохнул и похлопал своего помощника по плечу. Старик как никто знал, что на этого несчастного юношу была поневоле взвалена ноша, по сравнению с которой даже бремя Избранного казалось незначительным.

***

Весть о прибытии Повелителя Огня мгновенно разнеслась по всему промышленному комплексу. Несколько сотен полуросликов заполонили всё вокруг. Как пояснил пожилой рабочий по имени Джозеф Шмидт, на их дом напали огнедышащие драконы, так что рабочие укрылись внутри этого завода, называемого Мануфакторум. Но теперь, после появления Эстуса, их страх сменился отвагой и уверенностью.

Чтобы попасть в Цитадель, им нужно было дойти до противоположного конца комплекса, где находился вход в сеть туннелей. Рабочие собрались на множестве ярусов огромного цеха, не сводя глаз с Эстуса, который вместе со Шмидтом наблюдал за ними с самого верха. Честно говоря, роль божества во плоти не слишком его привлекала, но отказываться было как-то неудобно. Тем более, что даже говорить за себя Повелителю не пришлось: вместо этого Шмидт сам рассказал всем о его могучей силе и стремлении защищать невинных. Правда, теперь такой лестной характеристике надо было соответствовать, и Эстус не очень представлял, каким образом.

— Нам надо добраться до главной плавильни! — крикнул Шмидт. — Долго на мостах задерживаться опасно, поэтому побежим все вместе на разных ярусах! Владыка Эстус защитит нас!

Люди воодушевлённо загудели, а Повелитель Огня нервно сглотнул. Он знал, что владеет силой пламени, но не был уверен, как именно её призывать.

— Пошли! Вперёд! — громогласно крикнул старый мастер, и рабочие, отперев железные двери, начали выбегать из здания.

Вслед за ними и Шмидт с Эстусом вышли наружу, оказавшись на одном из десятков узких железных мостиков, соединявших два строения. До противоположного конца было около тридцати метров. Под ними на множестве ярусов рабочие начали пересекать пропасть, озираясь в поисках драконов. Они уже были на середине пути, когда Эстус разглядел вдалеке, чуть поодаль от перевёрнутого города, множество огней, которые становились всё ярче с каждой секундой. Рабочие тоже их увидели, многие остановились на полпути, глядя на приближающуюся стаю чудовищ.

— О нет! — прошептал Шмидт. — Они летят сюда! Владыка Эстус, что нам делать?!

Он, а следом за ним и все находящиеся рядом рабочие, устремили взгляд на несчастного Эстуса, который от страха не мог выдавить ни звука. Да, один раз он уже победил дракона, но тогда враг был один, да и то, это вышло случайно. Он не знал, как пользоваться своей силой, как сражаться с такими огромными противниками и не упасть при этом в чёрную бездну.

"Воин, Повелитель Огня, легендарный герой… Да какой из меня герой?! Я на это не подписывался!"

Видя, что Эстус не собирается что-либо предпринимать, Шмидт взял себя в руки и громко прокричал:

— Бегите дальше! Что бы ни случилось, не останавливайтесь! Как только окажетесь в плавильне, уходите как можно дальше вглубь тверди!

Люди вновь бросились вперёд. Шмидт поторопил оцепеневшего Эстуса, при этом бросив на него удивлённый и, самое страшное, разочарованный взгляд. Это окончательно добило"воина": испытывая чудовищный стыд, он разве что не заплакал и кинулся вперёд, смотря себе под ноги.

А огни"драконов"тем временем были всё ближе. На полной скорости флот Элизианы шёл к заводу, дабы покарать ничтожных карликов за их дерзость. Чтобы устроить максимальные разрушения, семь боевых дирижаблей выстроились в линию. Их резервуары были заново наполнены смесью Драконьего Пламени, взятой у другой половины кораблей. На мостике флагмана Губернаторша предвкушала уничтожение своих врагов. Она слишком долго терпела, слушая лепет старого горбуна. Какую бы силу не призвали на свою сторону дикари, они не успели бы ей воспользоваться. Завод был уже достаточно близко, чтобы Элизиана смогла разглядеть толпу рабочих, в спешке пересекающих мостики.

— Сжечь их! Спалить дотла! — яростно выкрикнула она, чувствуя, как приятное тепло растекается по всему телу.

Внезапно раздался громкий хлопок. Его было слышно даже за бронированным стеклом флагмана. Пилотесса и связистка удивлённо замерли. Элизиана очнулась от транса и пробормотала:

— Что это было?

Но не успели все понять, что случилось, как вслед за первым хлопком прогремел второй.

А затем крайний дирижабль слева, пробитый насквозь снарядом, с оглушительным грохотом взорвался. Драконье Пламя разнесло его на куски, образовав огненный шар, который зацепил ещё один дирижабль и вывел из строя его боковые двигатели.

— Мы засекли вражеские корабли! — в панике воскликнула связистка.

— Что?! — взревела Элизиана, вскочив с трона. — Где?! Почему вы не заметили их раньше?!

— Они потушили все источники света, Ваше Высочество! Они… Прямо под нами!

В этот момент снова прогремел взрыв: враги уничтожили ещё один дирижабль, на этот раз с правого фланга.

— Чего вы ждёте?! Всем кораблям принять боевое построение! Приготовить сигнитроны! — взревела Губернаторша. — Кто это, туприссий их возьми?! У них есть эмблемы?!

— Звезда. Восьмиконечная, — выдавила связистка.

У Элизианы перехватило дыхание. Её худшие опасения подтвердились. С перекошенным от гнева лицом она только и могла, что выдавить:

— Феонар!

Прямо под матрианским флотом из непроглядного мрака вынырнули десятки ярко-красных дирижаблей. Вместо люков для подачи пламени, как у матрианских судов, спереди у них были установлены тяжёлые бомбарды, а двигатели с винтами вплотную прилегали к нижней части шаров, где их было трудно достать. На боку каждого дирижабля красовалась эмблема в виде восьмиконечной звезды. А в самом центре, в окружении кораблей поддержки, поднялся огромный флагман, украшенный серебристыми орнаментами в виде ветвей с листьями и нанесёнными на борт надписями на синдарине, древнем языке эльфов.

На просторном балконе в передней части флагмана, опёршись на резные перила, стоял крепко сложенный воин в позолоченных доспехах и алом плаще. Его длинные белокурые волосы развевались от бушующего ветра, обнажив, разумеется, заострённые кверху уши. Слуга поднёс ему железный мегафон, и тот, предварительно откашлявшись и пересиливая шум моторов, объявил на всю округу:

— Разрешите мне сердечно поприветствовать Вас, госпожа Элизиана! Не правда ли, сегодня чудная погода? А теперь, будьте так любезны… ВАЛИТЕ НАХЕР ИЗ МОЕГО ГОРОДА!