Навязанная девочка

Ана Сакру (2024)

— Входи, — раздается властный голос дяди. Ни жива, ни мертва открываю дверь. Перед глазами от волнения плывет пол и носки моих туфель, пока семеню в центр кабинета. Замираю на рисунке центрального цветка на ковре. Рассматриваю несколько пар мужских ног в брюках. Ну и какие же из них принадлежат моему будущему мужу? Боже, я не хочу это знать… Дядя подходит ко мне вплотную. Как собаку треплет по щеке и заставляет взглянуть ему в глаза. — Красавица, — хмыкает, а затем небрежно кивает себе за спину, — Знакомься, Наталья. Булат Евгеньевич Терехов, скоро твой муж. Прослеживаю за направлением его взгляда… И меня ошпаривает таким жаром, что кажется я сейчас задымлюсь. Терехов небрежным жестом поправляет пиджак и делает шаг в мою сторону. Его губы кривятся в циничной ухмылке. — Приятно познакомиться, Наталья…Ваша скромная племянница, да, Алан Фирадович? — тянет с только нам двоим понятным сарказмом. А у меня кровь в жилах стынет от страха, что он расскажет про вчера.

Глава 8. Наташа

Наверно мозг мой включает какие-то защитные механизмы — иначе я не могу объяснить охватившее меня отупляющее спокойствие. Я будто смотрю фильм, а не собираюсь присутствовать на собственной регистрации. Причем фильм достаточно скучный и мрачный.

Солнце скрылось за каких-то полчаса, пока мы были в доме, небо заволокло свинцовыми тучами. Воздух загустел. Стало душно, как бывает только летом перед грозой.

Когда мы с тетей Эльмирой выходим из дома, мужчины уже ждут на улице. Мы с ней единственные приглашенные женщины на эту странную церемонию. Не думаю, что у Булата нет родственниц. Скорее он не посчитал их присутствие чем-то необходимым.

Это не брак — это сделка, выгодная моему жениху и моему дяде. Теперь я это четко осознаю. Не представляю, что Дадуров пообещал за меня Терехову, и какие ответные бонусы намерен получить, но, думаю, скоро я все узнаю.

Пока иду к машине, выцепляю в толпе мужчин знакомые лица. Адам чуть удивлённо вздергивает брови, поймав мой взгляд. Весь какой-то помятый Егор…

Смотрит он так же снисходительно и одновременно как-то липко, пока иду к нужной машине. От его взгляда ноги наливаются свинцом.И, конечно, Булат. Совершенно не похожий на того мужчину в джинсах, свитере и трекинговых ботинках, которого я встретила в лесу. Белая рубашка, узкий галстук, строгий костюм, идеально лежащая челка. Лишь взгляд его выдает.

Боже…

До сих поверить не могу, что из всех мужиков на этой чертовой планете дяде вздумалось подсунуть меня именно ему! Вспоминаю, как сочувствовала его призрачной жене, и хочется истерично расхохотаться. Потом на ум приходит мое же предположение о его семерых детях, и смех застревает в горле, трансформируясь в слезный ком.

От этой мысли прошибает холодным потом. Брак, он… ведь и детей предполагает, так?

Или у нас фиктивный? Господи, я бы все за это отдала…

Но мне сложно представить, что дядя бы согласился на подобное.

А вдруг мне самой удастся договориться?!

Быстро рассаживаемся. Мы с тетей вместе, Булат со своими людьми, дядя со своими. Стройной процессией выдвигаемся к ЗАГСу. Я безучастно смотрю в окно, вертя в голове разные варианты найти компромисс с Тереховым. Ведь очевидно, что я ему не нужна точно так же, как и он мне. Значит надежда договориться есть…

Так распаляю себя глупыми надеждами, что на щеках вспыхивает лихорадочный румянец, а глаза начинают блестеть.

— Наталья, переживаешь? Так раскраснелась….Мы с тобой о ночи не говорили… — неожиданно перехватывает мою руку тетя, пытливо заглядывая в мое лицо. Очевидно, трактует мое нервное возбуждение по-своему.

— Пф, знаю я все, — бурчу смущенно, отнимая свою ладонь.

В голове при этом мельком проносится подсмотренная ночью сцена с участием моего счастливого жениха и близкой подруги.

О, я теперь вообще о многом осведомлена!

— Откуда это знаешь? — подозрительно суживает тетка Эльмира глаза, в то время как свои мне хочется закатить.

— Двадцать первый век на дворе, ну, теть!

— Ох, уж эти ваши интернеты, — бурчит женщина себе под нос и отстает.

Снова отворачиваюсь к окну. Доезжаем в тишине.

Волнение все-таки настигает меня, когда паркуемся у ЗАГСа. Обрушивается девятым валом так, что до глухоты закладывает уши. Дальше все как во сне. В сопровождении охраны заходим внутрь, протискиваемся по парадной лестнице сквозь толпу фотографирующихся. Таких нарядных, счастливых, шумных…

Мы как гробовщики среди них…

Противно все это до вкуса кислятины во рту.Скривившись словно от зубной боли, отворачиваюсь, мазнув взглядом по прекрасной незнакомке — невесте, которую подхватывает на руки светящийся счастьем жених. Упираюсь глазами в спину Булата, идущего впереди. Он шагает размашисто и уверенно. Будто с проверкой в офис торопится, а не на заключение собственного брака. И я позади плетусь, самой себе напоминая овцу, которую тащат на заклание.

Был ли у меня выбор? Нет.

Заходим в какой-то небольшой кабинет. Шкафы с документами, конторские столы, за которыми сидят нарядные женщины неопределенного возраста. К одной из них подходит Булат. Она поднимается со стула ему навстречу, расплывается в вежливой улыбке.Но, кто знает, возможно он будет сейчас.

— О, Булат Евгеньевич, вы рано! — ее улыбка выглядит немного напряженной, — Залы расписаны… Я, конечно, могу на пару минут подзадержать кого-то, впихнуть вас между регистрациями, но…

— Здравствуйте, Ольга Петровна. А нам в зал не надо, — останавливает ее Булат, кинув быстрый взгляд на свои наручные часы. А потом внезапно упирается глазами в меня, — Наталья, тебе нужен зал?

— Э-э… — тупо тяну я.

Какой еще зал?!

— Видите, — разводит Булат руками, будто я только что клятвенно подтвердила, что не надо мне никакого зала, — Можно мы документы оформим и пойдем?

— Конечно-конечно, — женщина тут же начинает суетиться, хлопает ящиками стола, достает гербовые бланки, — Вот. Здесь…

Меня подталкивают вперед. Булат уже что-то деловито подписывает…

Ощущение, что в обморок сейчас свалюсь. Руки ледяные. Только теперь доходит, про какой они зал толковали. И неожиданно так обидно становится. До слез!

Нет, можно Наталье все-таки зал!

И речь! И кольцо! И фотографа! Хотя бы что-то, что бы говорило о том, что есть хоть малейшая надежда на нормальность всего происходящего!

Перед глазами плывет, когда ставлю подпись. Булат забирает документы. Дядя довольно потирает руки. Внезапно коротко и крепко обнимает меня, шепнув на ухо требование его не подвести. Я в ответ успеваю спросить, что именно он имеет ввиду.

— Позже поговорим… — бросает дядя, отстраняясь, и переключается на Булата, поздравляя уже его.