Дело семьи

Андрей Айкашев (2024)

Написана книга на реальной жизни с ведунами. Небольшая часть подготовки автора к семейной жизни в возрасте 11 лет.

Глава 18

Зверь в обличии света

Ранним утром я вскакиваю, как ошалелый, пройдя войны древности во сне. Быстрее бегу к умывальнику, чтобы смыть чувство страха, охватившее меня в путешествии. Умывшись, оглядываю, где я нахожусь. На улице еще солнышко не встало. Из окон сквозь сумрак дома еле-еле пробивался свет. Прислушиваюсь. Потрескивает в печи огонь. Захожу за печь, а там баба Аня под слабым огнем керосиновой лампы уже печет пироги. От дикого восторга, что я уже проснулся, бросаюсь на бабулю, ее обнимаю и реву. Баба Аня меня обнимает в ответ и крепко к себе прижимает. А как я немного успокаиваюсь, говорит:

— Доброе утро, сынок.

Отпуская из своих крепких объятий бабулю, проговариваю:

— Доброе утро.

Бабуля увеличивает огонь в керосиновой лампе и спрашивает меня:

— Что-то дурное приснилось, сынок?

И я рассказываю:

— Вчера я с дедом разбирал разные истории, откуда возникло умничество. А во сне мне приснились эти времена, и я еле убежал от колдуна, который хотел со мной сделать что-то не хорошее.

Пока я пересказывал свою историю во сне, заходит в дом деда и проговаривает:

— Что это нашему сынку в такую рань не спится?

На что бабуля ему отвечает:

— Сынку от твоих историй дурной сон приснился.

Деда подходит ко мне, обнимает и проговаривает:

— Доброе утро.

Я ему в ответ:

— Доброе утро.

— Ну, садись за стол. Попьем чаю с вареньем и шанежками с картошкой, да расскажешь, как тебя черти во сне сгоняли с пути дурака в умники? — Шутит деда.

Я сажусь за стол. Бабуля разжигает еще одну керосиновую лампу и ставит ее рядом со мной. Тем временем откуда-то из темноты деда несет еще с дымкой самовар. Наливает чай в кружки. А бабуля в хороводе друг за дружкой несет большую тарелку свежеиспеченных шанежек, да блюдце с ароматным вареньем из красной и черной смородины. У меня от такого зрелища и ароматов потекли слюни, что я напрочь забыл о том, как вернулся из кошмарного сна. Деда протягивает мне кружку с чаем и, шутя, вопрошает:

— Давай делись, сынок, кто ты сейчас Ослик, Козлик или Дурак, да по какому пути идешь?

Я принимаю кружку с чаем да проговариваю так же шутливо:

— Я сегодня проснулся Зайцем. Как умылся, стал Ослом. Бабулю увидел, стал Козлом. Как ты пришел, стал Дураком. Ну, а путь держу на жизнь.

Деда Коля, улыбаясь, проговаривает:

— Приятно всем набраться сил и оправиться от ночных походов.

Да берет шанежку. И мы приступаем к принятию даров создателей. А когда закончили, деда спрашивает:

— Ну что, твой дурак готов выслушать всю подноготную его возведения в ранг ругательства?

Я не ожидал такого подхода деда, и проговариваю:

— Готов.

И деда начинает свой разворот мысли:

— В древние-древние времена Дурак и Балда были божьими посланниками. У них была только одна мысль — донести до живого весть создателей. А по пути от создателей до живого пропустить ее через свою жизнь. Показать живому результат от применения в своей жизни вести создателей, чтобы живое могло принять дары создателей. А тьма не могла весть создателей перевернуть или подменить на весть оборотня. Так связь между богами и живым стала крепнуть и набирать силу, после того, как тьма отвернула людей от богов. Так Дурак и Балда стали мостиком и связующим звеном между богами и живым во вселенной. Кстати, благодаря этому создатели увидели, как они могут свои новые творения отправлять на матушку землю, да одаривать силой жизни, а живое могло принять. Так в девчонке образовался пол, который называли божьим «лоно». У парня же спереди хвост, да не простой, а с волшебными свойствами менять свой размер и упругость. И этот хвост наши предки называли Дурак или Балда, а немного позже волшебной палочкой. Он ей мог создать наивысшую точку радости и сладости жизни, да при этом открыть ворота в небесное царство в божьей лоне для прихода нового творения создателей. Таким путем парень и девчонка могли сами пуститься в путешествие в царство детей за творением создателей.

И я вспоминаю, как надо мной очень часто шутили бабуля и дед. Я встаю поутру как ошалелый, и они меня спрашивают:

— Что, сынок, дурак спать не давал, все из трусов рвался? Смотри-ка, смотри-ка, он и сейчас из трусов выскакивает, за место дятла прорывается.

И показывают пальцем на мой хорошенький бугорок в трусах, да продолжают:

— Сейчас и трусы порвет по божьей воле. Теперь мне ясно, от чего, как сынок поспит, так в матрасе да в одеяле дырка. Видно, это сынов дурак ходил к богам на прогулку, чтобы силушку свою богатырскую не потерять.

Я тогда не понимал их шутки. Но сейчас до меня дошло, они восхваляли моего дурака в штанах, что он меня ведет по пути применения знаний и даров создателей в своей жизни. Мне от этого стало тепло на душе. Деда, заметив изменения во мне, продолжает развивать свою мысль дальше:

— А чтобы обрезать живое от своих создателей и богов света, тьма стала выводить раскрытие своих знаний и применение их в своей жизни, как напряженность, а не мудрость. Навязывала живому, что мудрость — это складывание знаний на полочки своего сознания, а при необходимости их использование для поучения других. Так в жизни человека появились образцы, шаблоны и навязки. Тьма это обозначила умничеством, а слово «дурак» стало оскорбительным. И только в народных сказках осталось, что дурак живет, пропуская знания через свою жизнь, и у него все получается. Что для умного смерть, то для дурака жизнь.

Мне эти слова деда полностью легли на душу, только одно мне не ясно:

— От чего слово «умник», состоящее из Козла и Осла, стало в обществе хорошим, а слова «Козел» и «Осел» — ругательными?

Деда смеется и говорит:

— А как называется слияние одной животины с другой?

— Что-то несусветное. — Проговариваю. — ОслоКозел. Монстр какой-то.

— Именно! — проговаривает деда. — Так колдуны создавали невиданных зверей и ими запугивали живое, говоря им, что это наказание божье, посланное богами живым на мучения и страдания. Да склоняли живое принять сторону тьмы, а не света, показывая, что боги света живое наказывают, а боги тьмы создают благо. Так тьма слова света подменяла словами тьмы, выведенными из слияния слов света, идущих в разные стороны. Как это произошло в этом случае: тьма слила два слова света «Осёл» и «Козел», и вышло слово «Умник».

После этих слов я увидел, как это же применяется и сейчас при выведении новых сортов фруктовых деревьев, зерна, животных. Мне от осознания происходящего стало не по себе. А деда продолжал развивать свою мысль дальше:

— Тьма очень хитра, поэтому, чтобы скрыть зверя, она создала новое слово — Умный. Этим словом она прикрыла свежеиспеченного монстра, своего питомца. Да вложила в него божье дело — возвышать себя над другими, а других подавлять и опускать, как можно ниже.

Я только хотел возмутиться над словами света «Осел» и «Козел», как деда предлагает мне:

— Давай, проверим, так это или нет.

— Давай, — не задумываясь, проговариваю я, предполагая, что мы сейчас станем проверять слова света «Осел» и «Козел».

А он:

— Тогда озвучь десять раз слово «Умный» и посмотри, что ты почувствуешь.

С досадой так и делаю и чувствую:

— На меня словно наваливается что-то очень большое и сдавливает, заставляет меня опуститься как можно ниже.

— Дак что означает слово «Умный»? — подводит черту под сказанным дедуля.

— Монстр, — проговариваю, не задумываясь.

На что деда ставит точку:

— Само слово «Умный» или «Умник» означает — Зверь, слитый из Ослицы и Козла, а Умница — из Осла и Козы. Так тьма ввела в нашу жизнь монстра, который создает условия, чтобы мы полностью отдались тьме через ум и думы. Вот и вошел в нашу жизнь зверь в обличии света.

Деда замолкает, а меня несет:

— Подожди, дедуля, как так оказывается, что слова «Осел» и «Козел» — это слова света?! Ведь мы их используем в сливе злости. И в обществе они слова ругательные.

— Давай мы это разберем перед обедом или после него, — предлагает дедуля. А сейчас займемся хозяйством и колкой дров, чтобы все сказанное утряслось.

И мы идем кормить скотину.