Почёт ли – смерти приговор на Земле?

Анна Атталь-Бушуева (2024)

Пробуждение внутри сомнения твоего я — тащит юмор, как элегантный проводник ночной тщетности в судьбе. Где его уже ждёт философское путешествие обратно на Землю. Эта книга рассказывает о чувствах переживаемой ночи смерти, когда она находит субъективный выход на дно человеческой эволюции. Чтобы видеть себя с лучшей стороны, с той, которая была внутри твоего сомнения — смертельной. Говоря о тщеславии и типичных чертах аристократического хода человечества — в свою личную вечность.

Бежать лицом назад

Не разбирая этот ад — идут назад

Прочтённой роскоши души — другие дни,

Их обращение к лицу вокруг у грёз

Не славой нынешнего века — осторожно

Ты в круг причин своей истории — берёшь,

Наносишь ласковый узор из бытия,

Но были миром отражённые назад —

Причины думать о заглавии души.

Бежал ли сущностью, испытывая ад —

Ты крепнешь формой остановленного я,

Во смерти полный, необъятный элемент —

Твоя свобода от потерянного взгляда.

А грани ужас подсылает — отродясь,

Что призма личной конъектуры — от лица,

Во имя мира ты не видишь — этот фарс,

А пошлый призрак обнаруживает страх.

Он сам не свой, что одинокий эталон,

Во тьме упрочит человеческий мотив,

Чтоб быть полезным — в отдалении умов

И этим светом на прощание — взрастить.

Ты полон смерти в одичании — к любви,

Но дух назад не опирается, как гнёт,

Он землю режет от того ли — уберёт

Свой мнимый ужас от затерянной души?

Где спали смирно отведённые грехи,

Их было много, что над грозами людей

От этой пользы, увенчания сомнений

На эталонах предназначенной идеи.

Война не может утолять причины ряд,

А всполох мира, о котором говорят —

Не видит пошлый одичания мотив,

Им движет душу и от этого — строптив.

Упал для пользы обрамлённый идеал

Сквозь землю прошлой, преднамеренной беды —

Устроить совесть и прочтение среды

Для философской утопичности восхода.

Но был не гордый этот мира — элемент,

Он только помнил свой отличия оскал

И между прошлым, пробегая — улетал

Внутри отлитой идеальности людей.

Для золотого обрамления мечты

Ты здесь не видел утолённый идеал,

Для слова ходит — бесприметно говоря,

Что миром впала эта долгая война.

Ей нет приметы, нет у ужаса мечты,

Не стало прошлых, отличавшихся ходов,

Где между словом — ты в единстве предлагал

Всю совесть мира, пролагая на себя.

Оставить светом в беспричинной былине

Искусства формы, образованной из вне

И этим видеть — время подлинной тоски,

Как время раны на предмете от любви.

Попал в засаду этот беглый элемент,

Он ночью грезит за душою — о себе,

По чёрной метке, из которой выходить

Не может в счастье и оставленной звезде.

Быть может сложен утопический оскал,

Он довод в прошлом и намерения страх,

Заставил миром отличаться — по уму,

Став этой прозой, долгожданного ко сну.