Между нами иллюзия

Виктория Лайонесс (2024)

После убийства мужа жизнь подкинет ворох испытаний, с которыми придется справляться в одиночку. Куча долгов и обстоятельств вынудят работать на нескольких работах, едва сводя концы с концами. Но удача повернется ко мне лицом, и я попаду на стажировку в престижную компанию. А первым испытанием станет командировка в другую страну для заключения важной сделки. Вот только переговоры с одним из возможных партнеров обернутся полной катастрофой, ведь им окажется мужчина как две капли воды похожий на покойного мужа. С какой шокирующей правдой мне предстоит столкнуться? Выдержу ли я очередную проверку на прочность или получу новые раны поверх старых шрамов?

Глава 1

Наоми

— Прошу всех встать! Суд идет! — раздается командный голос судебного глашатого, когда я вхожу вместе с судьей Ричардсоном в зал заседаний. Под черной длинной мантией, одетой на его тучной фигуре не так заметно, но живот мужчины всегда идет впереди нас.

— Прошу всех садиться! — сев за свое место в кожаном кресле с высокой спинкой, больше похожим на трон, мой «босс» стучит деревянным молотком по специальной подставке.

Все присутствующие садятся, и я делаю то же самое, расположившись за своим привычным местом сбоку от помоста, на котором находится место судьи.

Раскладываю папки с документами на столе и устремляю взгляд на присутствующих участников со стороны истца и ответчика.

— Я ознакомился с последними документами, подтверждающими наличие у мистера Скайла дополнительной недвижимости, о которой его супруга не знала на момент заключения брачного договора. Мисс Блэквуд, передайте их мне, — судья Ричардсон обращается ко мне.

— Конечно, ваша честь, — открываю папку с нужным названием и достаю документ.

Под пристальным вниманием коллегии присяжных передаю документ судье.

— Что вы на это скажете, мистер Скайл? — судья обращается к ответчику и тот поднимается со своего места, суетливо бегая глазами и взглядом прося помощи у своего адвоката.

— Ваша честь, эти объекты находятся в собственности моего брата, — голос дрожит, а руки теребят низ пиджака.

— Я знаю это. Но на момент заключения брачного договора с вашей супругой вы условились предоставить всю информацию о том, каким имуществом вы располагали на тот момент. Однако скрыли этот факт. Как вы помните, в случае измены одного из супругов все имущество, принадлежащее тому, делится между вами пополам. Вы же сделали так, чтобы приличная часть не была учтена, а значит, предоставили ложную информацию.

— Я не собирался ничего скрывать, эти объекты были приобретены вместе с моим братом.

— Ваша честь, мой клиент хочет сказать, что с юридической точки зрения эти объекты уже тогда не были его полной собственностью, — вступает адвокат ответчика и я вижу, как на другой стороне обманутая супруга перешептывается о чем-то со своим правозащитником.

С трудом подавляю зевок, видя такие процессы так часто, как я забираю просроченные счета из своего почтового ящика. А делаю я это с завидной регулярностью по несколько раз в неделю. Но к сожалению, это не вызывают у меня скуку, как сейчас. В такие периоды мне хочется закрыть глаза и отключиться от своей печальной реальности. Но в данный момент спать мне хочется не только от происходящего, а из-за хронического недосыпа и приближающегося морального истощения.

Заседание заканчивается только через два часа и, стараясь не подавать вида, как смертельно устала, еду с судьей Ричардсоном в лифте на наш этаж, прижимая папки с документами к груди. До конца рабочего дня осталось всего полчаса, но я знаю, что сейчас меня закидают работой. Но я и так не собиралась уходить, ведь после этого меня ждет поздняя подработка в этом же здании, о которой знают не многие. Даже мой «босс» не в курсе того, чем я занимаюсь по вечерам в то время как он проводит время с семьей.

Поднимаю глаза, заметив, как судья смотрит на папку в моих руках в районе груди, но быстро отводит взгляд. Его челюсть в этот момент напрягается, и коричневые брови сходятся на переносице. Двери лифта открываются на нужном этаже, и судья пропускает меня вперед.

— Мисс Блэквуд…кхм… — откашливается, стараясь не смотреть на меня. — С самого утра жду от вас справку по сегодняшнему делу и не забудьте подготовить проект судебного приказа по делу Мартина. Завтра у нас предстоит непростой день. Будет второе слушание и коллегии присяжных нужно будет ознакомиться с видео, о котором вчера мы говорили с окружным прокурором.

— Его нужно внести в протокол уже завтра?

— Да.

— Хорошо, судья Ричардсон.

— Отлично, — разворачивается и быстро уходит по коридору.

Возвращаюсь за свое рабочее место и по привычке сразу проверяю мобильный на случай звонка от мамы или еще кого-нибудь, кому я задолжала деньги. К моему облегчению пропущенных звонков и сообщений нет, а значит, пока можно выдохнуть.

Открываю свой ежедневник и вношу в него пометки по уже сделанным делам и тому, что нужно сделать. Я привыкла упорядочивать свой рабочий процесс и записи очень в этом помогают.

На самом деле работа судебным клерком — это не то, о чем я когда-то мечтала, заканчивая юридический колледж при университете Лойолы в Новом Орлеане по специальности международное право. Я всегда хотела путешествовать и познавать мир в его разнообразии. Решать сложные правовые задачи. И через год после окончания обучения даже смогла устроиться в успешную адвокатскую контору, заправляемую двумя известными в штате Луизиана братьями Стивенсами. Я проработала у них почти пять лет и едва не стала полноценным партнером, собираясь выкупить долю акций, пока моя жизнь не приняла непредсказуемый поворот. И об этом периоде жизни я хотела бы забыть. Но прошло уже больше трех с половиной лет, а я до сих пор разгребаю последствия.

Отключаюсь от своих мыслей и с головой ухожу в работу на ближайшие три часа. Отвлекаюсь только когда стрелка настенных часов показывает уже пятнадцать минут десятого, а это значит, что я уже опаздываю на дополнительную смену.

Аккуратно раскладываю все документы по папкам и выключаю рабочий компьютер. Поднимаюсь со стула и, видимо, делаю это слишком резко, почувствовав сильное головокружение от которого чуть не заваливаюсь на пол, но успеваю облокотиться о крышку стола.

— Фух… — выдыхаю, приложив руку ко лбу.

Вспоминаю, что за день не съела и крошки. Во мне только три чашки крепкого кофе, которые и так не сделали меня бодрее. По-хорошему я бы сейчас с удовольствием съела сочный мясной стейк, а потом завалилась на кровать и уснула без задних ног. Но мне нужно работать еще как минимум до полуночи. Поэтому придется взять всю волю в кулак и сделать свои обязанности, за которые мне доплачивают.

Спускаюсь на первый этаж и открываю своим электронным ключом комнату с инвентарем для уборки и шкафчиками для персонала.

За дверцей одного из них заканчивается переодеваться другая уборщица. Единственная, с кем я поддерживаю общение. Другие же всегда смотрят на меня будто на пугало, не понимая, что я здесь вообще делаю. Еще в юности многие пророчили мне модельную карьеру с моей худобой, длинными ногами и запоминающимися чертами лица, но я с детства много читала, уже со школы зная, что хочу стать юристом. С моей внешностью людям сложно поверить, что я не брезгую делать сложную работу, но жизнь вынудит и не к такому.

— А это ты, Наоми? Здравствуй. Тоже опаздываешь, как и я? — Сара кидает на меня короткий взгляд. Женщина немногим старше моей мамы и тоже уже вышла на пенсию, а здесь просто подрабатывает по вечерам.

— Здравствуйте, Сара. Да. Немного заработалась.

— А у меня дочка пришла поздно за внуком. Какие-то проблемы на работе, вот мне и пришлось немного задержаться. Надеюсь нам за это ничего не будет.

— Я тоже надеюсь.

— Ну легкой работы, милая. Я побежала.

— И вам.

Быстро переодеваюсь в темно-серый комбинезон и завязываю светлые волосы в небрежный пучок. Выкатываю одну из специальных тележек со шваброй и контейнером для воды, а также дополнительными отделениями с разными моющими средствами.

Как всегда, сначала иду к стойке охраны, где дежурит один из сменных охранников, имеющий список фамилий уборщиц и этажей, которые они должны сегодня убирать.

— Добрый вечер, мистер Дэвис, — приветствую приятного седовласого мужчину шестидесяти семи лет, работающего здесь уже почти двадцать лет.

— Добрый-добрый, голубка, — обращается ко мне с теплой улыбкой, назвав привычным прозвищем, которое я получила от него, как только устроилась сюда почти два года назад. — Хочешь узнать, какой тебе этаж сегодня выпал? — берет в руки папку.

— Да. Хотелось бы, — улыбаюсь в ответ. Мистер Дэвис всегда очень добр ко мне и относится как-то по-отечески.

— Хм…третий.

— Ох…опять этаж с залами заседаний и кабинетами для присяжных, — плечи сразу опускаются. Кажется, еще чуть-чуть, и я завою волком.

— Ну ты у нас самая добросовестная, и руководство решило ставить тебя на сложные этажи.

— Моя добросовестность меня погубит, — обреченно вздыхаю.

— Знаешь, голубка. Вот я каждый раз смотрю на тебя и думаю, как у такой красивой, доброй и умной молодой женщины нет мужчины, который мог бы позаботиться о ней. Ты же всю свою молодость и энергию растрачиваешь на эту проклятую работу, вместо того, чтобы наслаждаться жизнью.

— Лучше я уже как-нибудь сама, мистер Дэвис. Однажды я уже доверилась мужчине и вот что из этого вышло, — указываю на свой «стильный» наряд. — Да и какая уж там молодость в тридцать два года.

— Еще какая. Ты только посмотри на себя. Тебе же и двадцати пяти не дашь.

— Вы слишком добры ко мне.

— Я говорю так, как вижу, голубка. И, честно говоря, я подумывал познакомить тебя со своим младшим сыном. У него свой небольшой бизнес. Недавно он купил квартиру в центре города. Я могу гарантировать, что он очень хороший и порядочный человек.

— Спасибо вам за заботу, мистер Дэвис. Но мне сейчас совсем не до знакомств. У меня слишком много проблем.

— Я не буду тебя заставлять, Наоми. Но ты все-таки подумай.

— Нечего здесь думать. Я лучше пойду работать.

— Легкой тебе работы, дочка.

— Спасибо.

Поднимаюсь на третий этаж и сразу принимаюсь за работу. Успев убрать три помещения из пяти, присаживаюсь на скамью для присяжных, чтобы немного передохнуть. Опускаю взгляд на свои руки, рассматривая два сломанных ногтя и появившиеся мозоли на ладонях. Маникюр безнадежно испорчен, и даже перчатки не помогли. Внутри разрастается ком из негодования, и неконтролируемая злость так и рвется наружу. Хочется прокричать от отчаяния. Я чувствую себя разбитой. Иногда, мне кажется, еще немного, и я просто сломаюсь. Но я не могу себе этого позволить. Просто не имею права.

Делаю несколько глотков воды из бутылки и снова принимаюсь за работу. Заканчиваю позже обычного и выхожу на улицу, где только что прошел дождь. К счастью, еще август и тепло пока не отступает.

Последний автобус уже ушел и мне приходится, скрипя зубами словить проезжающее такси, понимая, что сэкономить сегодня не получится. Мой кошелек уже давно трещит по швам. Иногда я подумываю устроиться на третью работу в ночное время. Вот только боюсь, что так меня надолго точно не хватит.

Приезжаю домой и поднимаюсь на свой этаж. Уже выходя из лифта, замечаю лежащий под входной дверью конверт и непроизвольно вся сжимаюсь. Поднимаю конверт дрожащей рукой и открываю. На глаза наворачиваются слезы, когда я вижу уведомление об увеличении стоимости аренды квартиры со следующего месяца. Я и так уже задолжала за два прошлых месяца и боюсь, что скоро меня вообще могут выселить отсюда. Не вижу другого выхода, как попросить повышения в моем жаловании у судьи Ричардсона. Я до последнего оттягивала этот момент, но проблемы наваливаются на меня как снежный ком.

Вхожу в пустую квартиру и кидаю сумку с конвертом на комод. Снимаю узкие туфли с гудящих ног и выдыхаю с облегчением. Сразу иду в ванну, чтобы принять душ и смыть с себя всю пыль и грязь, накопившуюся за рабочий день. Подставляю лицо к горячим струям и чувствую, как постепенно тело расслабляется. Тщательно намыливаюсь и тру мочалкой свое истощенное тело. За последние несколько месяцев я стала похожа на ходячий скелет, и даже лучшая подруга Беатрис при последней встрече сказала, что моя худоба стала нездоровой. Но она просто не знает, что чаще всего мне просто нечего есть. Беатрис не все знает о моем печальном положении. Я не хотела, чтобы она переживала за меня, и не говорила, насколько успела погрязнуть в долгах. Она знает только о моем неподъемном кредите и даже предлагала свою помощь, от которой я категорично отказалась. Но обо всем остальном я решила умолчать. Ей хватает своих проблем с последней изданной книгой, которую критики назвали провальной и конфликтом с литературным агентом на этой почве.

После душа чувствую себя уже гораздо лучше и сделав себе пару сэндвичей, быстро съедаю их с горячим несладким чаем. На часах уже почти три часа, когда я собираюсь наконец-то лечь спать, ведь мне снова предстоит ранний подъем. Но, прежде чем пойти в свою комнату, захожу в другую небольшую и сажусь на кроватку, осматриваясь вокруг. Здесь стало так непривычно пусто и тихо, отчего мое израненное сердце снова начинает болеть. Переполняет невероятная тоска и ощущение безысходности. Как бы мне сейчас хотелось позвонить маме, но понимаю, что они уже все давно спят.