Код Шекспира

Джо Смит (2024)

Что, если имя Шекспира — лишь маска, скрывающая вековые тайны? В поисках ответа на этот вопрос Анна, студентка из России, приезжает в Оксфорд. Вместе с харизматичным и загадочным профессором Джулианом Эшфордом она стремится разгадать Шекспировский вопрос — загадку, окутанную мифами и догадками. Поиски приводят их в другую эпоху, открывая им тайные общества и магические символы, в местах, где прошлое сплетается с настоящим. Но действительно ли всё это про Шекспира и его таинственный код? И какой окажется его единственная разгадка?

Тепло среди осенних дней

Моя квартирка в Оксфорде была крошечной, но в этом заключалась её странная прелесть. Она находилась на третьем этаже старого дома, где лестницы скрипели при каждом шаге, а стены словно хранили в себе эхо прошлых жильцов. Высокие окна с облупившейся рамой выходили на оживлённую улицу. Иногда я подолгу стояла у них, наблюдая, как люди снуют туда-сюда, как дождь лениво стекает по стеклу, или просто впуская осенний воздух, пахнущий сыростью и листвой.

Квартира была скромно обставлена: маленький обеденный стол, три разномастных стула, старый диван, который ночью превращался в кровать, и книжный шкаф, полки которого уже начали заполняться книгами, найденными в местных лавках. Здесь царило постоянное чувство неустроенности — как будто вещи ещё не успели привыкнуть к тому, что это их место.

Главной моей борьбой было отсутствие нормального отопления. Камин в углу больше служил украшением, чем источником тепла, а маленький обогреватель лишь чуть поднимал температуру в комнате. По утрам я укрывалась тремя пледами, но ноги всё равно оставались холодными.

Сегодня было особенно прохладно. Я надела толстый свитер, обмоталась тёплым шарфом и забралась с ногами на диван, но всё равно ощущала, как холод пробирается сквозь одежду.

И тут я вспомнила.

В нижнем ящике шкафа лежали вязанные носки, которые Наташа сунула мне перед отъездом.

— Считай это моим оберегом, — сказала она тогда, вручая мне свёрток. — Защита от английской сырости.

Я достала их. Они были серые, с простым узором, мягкие на ощупь и почти волшебные в своей теплоте. Надев их, я почувствовала, как холод постепенно уходит. Улыбнувшись, я взяла телефон и набрала Наташин номер.

Её голос раздался сразу же, как будто она ждала моего звонка.

— Анюта! — выкрикнула она с восторгом. — Ну, наконец-то! Я уж думала, ты совсем забыла про меня, свою бедную подругу, оставленную в Москве.

— Забыла? — усмехнулась я, подтянув ноги под плед. — Про королеву драмы? Никогда.

— Вот и хорошо, — ответила она с наигранной важностью. — Но рассказывай, что там у тебя? Надеюсь, ты уже обзавелась британским поклонником?

— Наташ, — протянула я, чувствуя, как мои щёки начинают гореть.

— Ага, значит, так и есть! — её голос прозвучал торжествующе. — Признавайся: кто он?

— Ну… — начала я осторожно, но Наташа не собиралась давать мне шанса уклониться.

— Не увиливай, Аннушка, — сказала она, растягивая моё имя с намёком на строгость. — Я жду.

— Его зовут Джулиан, — наконец призналась я. — Он профессор.

— Профессор? — переспросила она, звуча одновременно удивлённо и радостно. — Ох ты, моя маленькая ведьмочка, ты превзошла саму себя. Ну и какой он?

Я описала ей Джулиана: его манеру говорить, словно он читает стихи, его лёгкую походку, тёплый бархат его голоса и тот взгляд, который мог пробудить во мне всё на свете.

— Он ещё и провожал меня домой, — добавила я, пытаясь звучать как можно равнодушнее.

— О, детка! — воскликнула Наташа. — Это определённо твой мистер Дарси. И что, он уже начал читать тебе Шекспира?

— Наташа, перестань! — сказала я, смеясь.

— Хорошо, хорошо, но учти: я хочу знать все подробности. И, пожалуйста, будь осторожна.

— Почему ты всегда говоришь мне это? — спросила я, немного удивлённая её тоном.

— Потому что ты слишком легко увлекаешься, — её голос стал мягче. — А такие мужчины, как твой Джулиан, бывают… сложными.

Мы ещё долго разговаривали, вспоминая школьные годы и наши планы сбежать в Лондон, поселиться в мансарде с видом на Тауэрский мост. Наташа называла меня «ведьмочкой», «охотницей за поэтами» и даже «Аннушкой-путешественницей», наполняя разговор теплом и шутками.

Когда мы попрощались, я почувствовала, как стало немного легче.

Моя квартира наполнилась теплом от свечей, которые я зажгла, чтобы сделать атмосферу уютнее. На плите закипал чайник, а на столе стояла тарелка с ломтиками яблок и кусочком яблочного пирога из ближайшей пекарни.

Я достала свой старый дневник, раскрыла его и начала писать.

«Он как туман в октябрьском парке, — написала я о Джулиане, но тут же перечеркнула. — Ускользающий, манящий, загадочный».

Я отложила ручку и посмотрела в окно. Дождь стучал по стеклу, будто нашёптывая свои истории. В эту минуту мне вдруг захотелось, чтобы Джулиан оказался рядом. Хоть на мгновение.