Изгнанная в ад

Катарина Уайт (2024)

В охоте на ведьм дело вовсе не в ведьмах. В этой охоте главное — найти козла отпущения. Такую правду осознала Селеста двенадцать лет назад, наблюдая за тем, как ее мать сжигали на костре. Однако проблему жителей это так и не решило. Истинная виновница их бед разгуливала на свободе, продолжая изучение магии да замышляя зло против своих врагов, посмевших когда-либо встать у нее на пути. Но случается непоправимое и в то время, как в их богами забытый городок приезжает новое лицо, девушка теряет память за несколько недель до ритуала, к которому готовилась всю свою жизнь.

Глава 8

Прогуливаясь по улицам города, первое, наверное, на что приезжие всегда обращали внимание, так это на довольно крупные голые столбы прямо на центральной площади. Никто из своих не считал это чем-то странным, а вот гости, что смотрели на столь старое сооружение, нередко задавались вопросами о том, для чего они, или же сразу понимали, что к чему, да пытались лишний раз не злить народ, что в любой момент мог объединиться, связать тебя, да сжечь, как потомственную ведьму или одержимого бесом.

Хотя, в последнее время, костры не разводили, и людям, кажется, было чем заняться помимо самосуда, где казнь была одним из популярнейших развлечений народа. До сих пор, проходя здесь, Селеста чувствовала тот запах гари. Вспоминала крики, перекошенные злобой лица, как жертвы молили о пощаде, но жителям было просто на них все равно. Сейчас она даже не знала, обвиняли ли они, и правда, в колдовстве с целью обезопасить себя или же просто ради потехи.

— Не волнуйся, тут уже как двенадцать лет никого не сжигали. Но если продолжишь себя так же подозрительно вести, да всех расспрашивать — церковь может внезапно передумать, а остальные только рады будут, — заметив волнение своего собеседника, из уст ее вырвался тихий смешок, когда мужчина укоризненно взглянул на нее, тем самым сообщая, что ничего смешного в этом он не видел.

— Спасибо, я учту, — сдержанно ответил Виктор, переведя взгляд обратно на столбы. — Значит, с последнего раза прошло только двенадцать лет?

— А этого мало? — последовал следующий вопрос, что вырвался, на самом деле, скорее подобно обвинению. — Прости… — тише извинилась она, когда поняла, что ответила довольно в грубой форме, хотя поинтересовался он лишь из любопытства. — Я была еще совсем малышкой, когда это происходило, можно сказать, на регулярной основе. Многого уже и не помню, — частично солгала она, ведь, в отличии от недавних воспоминаний, казнь ей запомнилась очень хорошо. — А как же у вас борются с ведьмами? Вешают? Или же… сжигают на костре?

— Что? — удивленный вопрос вырвался сам собой, когда девушка начала его расспрашивать о таких зверствах. — Нет… нет, у нас с этим дела обстоят иначе.

— Как же? — ее взгляд был наполнен лишь искренним любопытством, от чего и нельзя было сказать, что на этот раз Селеста поддерживала разговор только из вежливости. Сейчас ей и правда было интересно…

— У нас не сжигают людей. По крайней мере, точно не в столице. Преступников отлавливают и сажают в темницу. Казнят в основном только особо опасных из них или тех, чьи головы разыскиваются. Ведьм, как таковых… не припомню, чтобы они были или существовали вообще, — задумавшись, дополнил он и пожал плечами, тем самым подтвердив, что и не верит в их существование. — Конечно, бывают на различных ярмарках гадалки или же всевидцы, но, как правило, те просто шарлатаны, которых любят люди.

— Любят? Это за что же? — поинтересовалась снова Акерсон, действительно не представляя, как можно любить тех, кто может предсказать неприятную судьбу или же наслать проклятие.

— Люди очень любопытны. А некоторые из них и вовсе идиоты, что скупают там все барахло, да платят за регулярные сеансы, — по одному лишь тону можно было сказать, что сам он относился к ним крайне негативно, ведь, элементарно, и понять не мог того, как вообще можно поверить в размытые слова какой-то карги, что подошли бы под описание любой жизненной ситуации.

«Так за это им еще и платят…» — для Селесты, на самом деле, это было чем-то удивительным. Если бы она только заикнулась о гаданиях, да сказала, что может предсказать судьбу, то ее сразу же притащили бы сюда, связали на этой самой площади, да сожгли бы заживо. Точно так же, как и ее родную мать двенадцать лет назад.

— И правда, они идиоты, — тише согласилась девушка и грустно улыбнулась, не понимая, от чего же они так помешаны на будущем, когда оно может поменяться в тот же самый миг.