Курсант из Тис-Утор – I. Где я?

Кохуро (2024)

Нао-Лейн — мир, взлелеянный Океаном, — приютил немало народов. Среди них и славящие солнце Гонья, и хранящая текучее Пламя Империя Форддосс. Говорят, у отлитых из живого металла лейнийских кораблей есть сердца, а владыка его настолько хитёр, что может обмануть даже Грань. Кохите, не то благословлённый, не то проклятый древней силой, скитался по Пустоте с начала жизни. О Лейне ему известно немного: мир-Страж, родина наставника, доступная военная служба. Способно ли это место надолго его принять?.. Может, после стольких неудач и не стоило бы мечтать об обретении дома, но лейнийская осень слишком очаровательна, чтобы не попытаться. Это — первая из трёх частей истории Кохите, а Кохите — первый из пяти героев Нового времени Нао-Лейна.

Глава 7. Рыба

Это оказалось куда сложнее, чем вы можете себе представить. На моей памяти кошки ели рыбу. Ещё, конечно, всякие корма и мясо, но этого я бы в Лейне точно не нашёл. Среди кхин не принято есть животных; разве что некоторые расы употребляют рыбу. Сам я в рыбе не нуждался и вопросами её поиска прежде не озадачивался.

Пока я думал, Хау — так по-лейнийски будет «чёрный» — цапнула меня за палец. Это было довольно непоследовательно, так относиться к тому, от кого хочешь получить помощь. Я отругал её за нетерпение, поднялся и медленно направился в сторону рынка на Кольцевой. Хау засеменила следом. Интересно, как она вообще здесь выживает? Подкарауливает у порога таких же неравнодушных как я? Или, может, в Лейне есть тайное сообщество кошачьих помощников, в которое меня только что завербовали?

На улице было серо. Как-то не слишком приятно серо. Бывает, что небо такого благородного тона и на нём красиво вырываются яркие краски листвы и зданий, даже лучше, чем на голубом. Но голубое небо в Нао-Лейне — ишь чего захотел!

Сегодня там висели какие-то неровные клочья грязной старой ваты. Они изрядно давили на нервы; хотелось, чтобы уже поскорее пролился дождь или поднялся ветер, способный их унести. В конце концов, это всего лишь маленький кусочек неба над частью необъятного Лана, неужели ему так сложно подвинуть облака в сторону? Не над всей же планетой сейчас такая погода! По-моему, лейнийские умы достаточно умные, так почему бы им не настроить трансляцию погоды в измерении так, чтобы она каждый раз шла из наиболее удачного места?..

В голове тут же всплыла заметка из памяти Алури, что в Эпоху Приглашения вариант рассматривался, но от него отказались в пользу естественного климата и сохранения сезонности. Айне, его мысли похожи на лекции. И ещё, он, кажется, не любит дождь.

Чутьё подсказывало, что на Кольцевом рынке я ничего полезного не найду. Поспрашивал, конечно, торговцев, нахохлившихся в углах шатров, но всё, что они могли предложить из кошачьей еды, Хау категорически отвергла. Владельцы лавок только улыбались и пожимали плечами, говоря что моя кошка явно очень дикая. Пришлось искать рыбу.

По советам обитателей рынка и сведениям, доступным от Алури, я сначала отправился в Красный квартал. Дело в том, что из-за происхождения изначальных лейнийских рас — Миан и Ариан — открыто употреблять в пищу водных обитателей в Лейне не принято, хотя никак не осуждается. Ни в лавках, ни в кафе рыбу не найти. Те, кто нуждается (как, например, Гонья или ряд других плотных кхин не из числа основных лейнийских народов), могут получить её в некоторых специальных лавках, куда она поставляется из миров Объединения в количествах, строго ограниченных листами потребностей. Придётся очень постараться, чтобы найти в Городе лавку с излишками рыбы.

Оставалось надеяться, что Хау нужно совсем немного, или что нам вдруг встретится кто-то из общества кошачьих помощников, специально заказывающий рыбу для своих подопечных.

В «Лавке специй Гринны» мы нашли только сочувственно-снисходительный взгляд её хозяйки — молодой рыжеволосой девушки с мелкими кудрями, облаком спадающими на красивые плечи. Она поначалу решила, будто я стеснительный дурачок, не решившийся признаться ребятам из службы Распределения в том, что ем рыбу. Ей попадается по паре таких мигрантов в каждый период поставки. Несчастные вынуждены страдать из-за того, что пожалели чувства мианов-служащих и не внесли в свой список особую запись. Потому что даже лист новичка не гарантирует доступ к рыбе. Владельцы лавок учитывают этот фактор, но лично у Гринны всю лишнюю рыбу уже разобрали до следующего корабля.

Тем временем маленький источник проблемы перестал прятаться за моими ногами, медленно вышел вперёд, обнюхал прилавок и издал недовольный мявк, обращаясь не то ко мне, не то ко Вселенной в целом. Гринна умилённо улыбнулась и попыталась медленно подойти к кошке, но та только зашипела, попятилась ко мне и уселась на правый ботинок.

— Какая собственница! — усмехнулась девушка. — Она у тебя совсем дикая.

— Да я её вчера нашёл. Точнее, она меня нашла. А сегодня опять нашла и заявила, что хочет есть.

Хау тихонько завибрировала, подтверждая мои слова.

— Думаю, у меня есть кое-что, что может подойти. — Гринна закопалась в нижние дверцы шкафчиков.

— Мы уже прошли весь рынок, но она от всего отказалась.

— У меня здесь не рынок, — гордо заметила хозяйка. — «Лавка специй Гринны» не просто так называется. Ты не найдёшь на Кольцевой то, что есть у меня.

На прилавок лёг холщовый свёрток. Девушка развернула его, и я почувствовал сладковато-вязкий запах. Внутри лежали большие коричневые стручки, формой напоминающие фасоль. Гринна разломила один пополам и раскрошила на небольшое блюдце. За шелухой блестела какая-то твёрдая смола вишнёвого цвета.

— Это нкар, плоды лианы из Голубого леса. Некоторые любят добавлять их в чай, когда нужно согреться и восстановить силы. Но большая часть нкара поедается лесными кошками, и мне каждый год приходится немного с ними воевать, чтобы добыть это.

Я взял блюдце и медленно опустил к Хау. Она вытянула голову, понюхала, пару раз обошла вокруг, а потом резко ударила по краю, высыпав всё содержимое на пол. Долго посмотрела мне в лицо; мне даже показалось, что она по-человечески скривилась.

— Извини. — Я быстро собрал крошки обратно на блюдце и вернул хозяйке. Она безэмоционально развеяла их в воздухе. — Видимо, придётся всё же искать рыбу.

— Ты всем девушкам позволяешь так на себе ездить или только кошкам? — склонив голову на бок спросила Гринна.

— Только симпатичным кошкам, — в тон ей ответил я.

Когда мы покинули «Лавку специй» под звук керамического колокольчика, брусчатка была покрыта редкими круглыми следами капель. Дождь всё же пролился, но на состояние неба это мало повлияло: теперь из-за серой ваты стало немного проглядывать что-то лиловое. Воздух приятно посвежел, и я решил не перемещаться в Изумрудный сразу, а немного пройтись. Хау, к счастью, не возражала, семеня следом и избегая скоплений влаги.

В кармане у меня лежал мешочек крошеного нкара в качестве подарка. «Можешь добавлять в чай, когда приглашаешь домой симпатичных кошек», — сказала Гринна. Я не совсем понимал, как относиться к этому жесту, но добавки в чай мне всегда нравились.

Я уже почти сформулировал точку перемещения, взяв Хау на руки, и тут мою голову посетила гениальная, как мне тогда показалось, мысль.

Впереди, шагах в двадцати, шёл молодой гонья. Перепутать его с кем-либо ещё было невозможно в силу невеликого роста, широких плеч и грузной походки. Одет он был явно не в форму и вообще как-то не производил впечатление человека, занятого в данный момент важными делами.

Я окликнул его, вежливо поздоровался, представился и крайне деликатно изложил суть проблемы. С первой экскурсии с мианом я помнил, что гонья сами ловят рыбу в своих реках, а ещё у них хорошие отношения с животными. Так что я был уверен, что леяр меня поймёт и если и не выделит немного рыбы из личных запасов, то, по крайней мере, что-нибудь подскажет.

Однако молодой гонья только молчал и тяжело смотрел, поджав губы и задрав подбородок. А потом я почувствовал, как спина резко встретилась с ближайшей стеной. Хау с воплем спрыгнула с рук и спряталась за стопку каких-то ящиков. В ту же секунду крепкое медвежье предплечье передавило мне горло, заставляя ужаснуться, откуда в этом маленьком существе такая чудовищная сила. Я был более чем на голову выше, но мне это ничем не помогало. Очень злой леяр что-то очень зло вещал с таким диким акцентом, что я не смог разобрать ни слова и выдавил из себя только сиплое «что?». Меня отпустили, очевидно, чтобы я сказал что-то в своё оправдание.

Я извинялся, искренне и тщательно, до конца не понимая, что именно его выбесило. Я говорил, что я не знал, что мог сказать что-то не то, что я совершенно не этого добивался, что мне искренне жаль, что я, к сожалению, в Лейне недавно и не знаю всего о культуре здешних обитателей, но впредь постараюсь внимательнее её изучить. Медведь смотрел сверху вниз, хотя его глаза были на уровне моей груди. Когда идеи о причинах начали заканчиваться, он, кажется, удовлетворился, кивнул сам себе, схватил меня за воротник и прошипел, на этот раз достаточно разборчиво, чтобы я понял:

— Иди. И не смей больше осквернять своим присутствием славный красный, — он оскалился, — с-с-собака.

Вам, рождённым людьми от людей, едва ли удастся понять глубину этого оскорбления, но когда кто-то говорит леяру псовых «щоже», он подразумевает отнюдь не внешний облик второй формы. Это слово, может, и означает собаку, но именно неразумную, лишённую развитого сознания. А по отношению к леяру — это указание на его «нечистое» происхождение в результате связи одного из родителей с диким зверем. И пусть я не был настоящим хинорцем, за которого меня приняли, я достаточно прожил под одной крышей с Тааном.

Вот мой кулак и врезался в челюсть гонья быстрее, чем я успел это осознать. И даже первоначальное желание не устраивать себе проблем в новом городе ушло на второй план. Медведь, до этого, похоже, видевший во мне бесхребетную тварь, на пару секунд завис, а потом накинулся на меня. И мы сцепились.

Не было никаких стихийных техник: простая уличная драка, которая могла случиться даже в мире нэ. Мы оба были слишком взвинчены для чего-то большего. Я подбил ему правый глаз и порвал рубашку. Леяр разбил мне губу и едва не сломал нос. Хау вылезла из укрытия и внимательно наблюдала за нами. Гонья попытался запустить в неё камнем, но я сбил его с ног. Он неудачно приземлился на руку и зашипел, скорчившись. Я думал, это даст мне пару секунд, но тут же получил такой мощный удар под дых, что потемнело в глазах.

Я упал на колени и, когда немного восстановился, увидел Алури, который отошёл от меня и теперь небрежно держал гонья за волосы, обстоятельно распекая за драку. Речь оправдывающегося медведя я не понимал из-за акцента и взлетающих интонаций, но он определённо был напуган.

— Я доложу в службу Надзора. Ещё хоть одно подобное происшествие — и вы вылетите из Шестого без права возвращения. Ранг?

— Втрой ниш-шей, — не глядя на миана прошипел медведь.

— Отстранены от службы на тридцать дней. — Алури одним движением вздёрнул его на ноги. — А теперь отправляйтесь в Госпиталь.

Гонья засопел, но послушно поплёлся прочь. Впрочем, дойдя до угла дома, резко обернулся и ткнул в меня окровавленным пальцем, выкрикнув что-то на диалекте. Алури с непроницаемым выражением подошёл ко мне и наклонился, чтобы наши лица были на одном уровне.

— Ты действительноначал драку?

Серый в его глазах медленно стремился к чёрному.

— Я хинорец, — спокойно ответил я. — Он назвал меня собакой.

Алури разочарованно скривился и дал мне пощёчину. Длинные ногти напоследок неприятно мазнули по скуле. Гонья криво ухмыльнулся здоровой половиной лица. Миан заметил, вернулся к нему и грубо толкнул в плечо.

— В Госпиталь! Сейчас же!

Медведь послушно исчез в перемещении. Алури со злостью впечатал кулак в стену, потом устало прислонился к ней спиной и со вздохом сполз вниз. Кажется, сырость и грязь его совсем не волновали. Он настойчиво смотрел мимо меня и выглядел так, будто его оскорбило по меньшей мере всё это измерение.

— Алури, вставай. — Леяр проигнорировал меня. — Здесь холодно и мокро.

Я попытался взять его за локоть, но он ударил меня по руке.

— Ладно, как знаешь.

Я пошёл в сторону стопки ящиков, где сидела Хау. В какой-то момент она сбежала, но я ещё надеялся найти её где-то поблизости. Она должна быть сильно напугана.

— Кохите, — тихо позвал миан, — ты ведь понимаешь, что найди вас не я — тебя могли бы вообще не допустить до службы?

— Понимаю. — Я взял один ящик и сел на него напротив леяра. — Спасибо. Теперь в качестве платы за спасение я должен смотреть, как ты страдаешь?

— Ты… — Алури с тихим шипением сжал переносицу. — Я не ожидал от тебя такого. Айне, это же Гонья! Они вспылят, а потом забывают, неужели так сложно было себя остановить? — Он поднял на меня глаза. — И я тебе говорил, что у них все природные ресурсы священны, ими не принято делиться с чужаками. Какого йаны ты решил попросить у него рыбу?!

— Я забыл, — честно признался я.

— Забыл! — возмутился миан, всплеснув руками. Я только сейчас заметил, что у него на левой руке сбиты костяшки.

— Я бы на твоём месте не бил стену будучи Юной.

— Ерунда, — бесцветно отозвался Алури. — Всё равно стоящих миссий сейчас нет.

Он опять смотрел мимо меня со вселенской тоской.

— Слушай. — Я вздохнул. — Если я так тебе не нравлюсь и от меня одни проблемы, я могу попросить у Фанета другого помощника.

— Нет, — просто сказал миан.

— Нет?

— Если ты попросишь другого помощника, Фанет даст тебе другого помощника, но и на меня тогда повесит другого мигранта.

— А вдруг он будет лучше, чем я?

— Нет.

— Да ты пессимист… ай!

Алури успел достать намоченный чем-то жгучим платок и теперь прижимал кмоей разбитой губе.

— Не дёргайся. И я не говорил, что ты мне не нравишься.

— Ну знаешь, — начал я, когда он убрал платок, — если бы я тебе хоть капельку нравился, ты бы не стал бить меня коленом в живот.

— У меня был плохой день. И вся предыдущая декада.

— Кто-то кроме меня систематически портит тебе жизнь?

— Можно и так сказать.

— Хочешь, я с ним поговорю?

— Я знаю, как ты с ним поговоришь, так что нет. Я не одобряю твой способ решения конфликтов.

Алури обернул платок вокруг повреждённой руки. Кажется, я больше не чувствовал острого неодобрения в свою сторону. И рана на губе вроде полностью затянулась.

— Что это у тебя в нём? — Я кивнул на платок.

— Много всего. В основном, кстати, из леса Гонья.

— Ты так пытаешься снова задеть мою совесть? Я, между прочим, руководствовался благими намерениями и всего лишь хотел покормить кошку.

— Кошку? Откуда у тебя кошка? Чем ты вообще без меня занимался?

— Да, в общем-то, ничем. Гулял по Шестому. Подружился с полицейскими. Нашёл руго, спасибо тебе за это. Вчера вечером встретил кошку у Лицея. А сегодня утром она снова ко мне вышла и потребовала есть.

— И ты решил попросить у первого встречного Гонья-неир немного рыбы для своей кошки?

— Она больше ничего не захотела, вот и пришлось… Я думал, раз они ладят с животными, то почему нет?

— А кошка не чёрная случайно была?

— Чёрная, а что?

Алури уронил голову на колени и засмеялся. Долго так, иногда всхлипывая. Видеть его таким было немного странно. Я чувствовал себя полным идиотом, но это мне было привычнее и приятнее, чем служить источником чьих-то проблем.

— Я понимаю, что ничего не рассказывал тебе о Гонья-нейру и чёрных кошках, но так попасть — это уметь надо. — Радужки миана перекрасились ярко-зелёным, почти как у Хау. — Можешь не рассчитывать на дружбу с медведями в ближайшие лет десять. И вообще, ты теперь официально проклят.

— И чего смешного в том, что я теперь проклят? — возмутился я, хотя мне тоже было смешно. Вот уж не думал встретить в Лейне суеверия о кошках.

Алури снова засмеялся, но на этот раз тихо и спрятав улыбку за ладонью.

На самом деле он выглядел смертельно уставшим, и мне даже стало стыдно за то, что я втянул его во всё это.

— Знаешь что, пошли ко мне? — предложил я. — Угощу тебя чаем с нкаром в качестве искупления моей вины, а ты расскажешь мне про Гонья и чёрных кошек. Могу даже записывать, чтобы ничего не забыть.

Он недоумённо посмотрел на меня:

— Откуда у тебя нкар в это время года? Его во всём Городе не будет до середины зимы.

— Из «Лавки Гринны». Так пойдём?

На этот раз Алури был достаточно озадачен, чтобы не сопротивляться мне, и послушно поднялся с земли.

— Когда я был там позавчера, она сказала, что у неё всё закончилось.

— Да? — Я пожал плечами. — А когда мы с Хау искали рыбу, Гринна предложила вместо неё нкар. Правда, Хау всё равно не стала его есть. Но Гринна дала мне немного с собой, просто так на чай.

Миан внимательно посмотрел на меня:

— И что она только в тебе нашла?

— Кошка или Гринна?

— Да обе.

Я снова пожал плечами. Взял его за локоть, сформулировал перемещение — «Дворец Измерений, холл» — и мы вынырнули из Красного квартала в полумрак Дворца. Я приглашающе распахнул перед мианом дверь моей библиотеки, на которой всё ещё красовались бумажные флажки. Алури, конечно, был далёк от понятия симпатичной кошки, но это не мешало мне приглашать его на чай с нкаром. Хотя бы потому, что он наверняка умел его правильно заваривать, в отличие от меня.