Отбор на выживание, или Тайна 12 Невесты

Наталья Шевцова (2024)

Это ж подумать только, какими наглыми и беспардонными порой бывают некоторые душегубы! Нет, чтобы продолжать и дальше злодействовать, не привлекая к себе особого внимания, они вдруг решают заявить во всеуслышание: «Несметно богат, знатен, знатнее некуда, похоронил трёх жен и теперь ищу следующую… Требование к финалистке отбора: остаться в живых. Требование к будущей жене: срочно научиться летать:)» В тексте: — Высокий лорд, ни одна из жен которого не умела летать; — Лучший друг Высокого лорда — дракон Игнашка; — Принцесса — агент тайной канцелярии; — Маленькая девочка — призрак — Снежная_сказка; — Магический детектив; Двухтомник, Том 2. Название 1-го тома: Тайна 12 невесты или Отбор на Выживание

Глава 5

Первым, даже прежде, чем закричала Вигдис, нечто неосязаемо неладное почувствовал эмпат. О чём условным знаком сразу же сообщил своему коллеге менталисту. И тот, настроившись на ментальные эманации, кивнул, говоря тем самым, что он тоже что-то чувствует.

— Источник? — одними губами уточнил Закери.

Подняв вверх указательный палец, Турин отрицательно покачал головой, говоря тем самым: пока нет, но след есть.

И именно в этот момент истошно закричала сначала Вигдис Фридлейф, затем завопила Каиса Зигфрит Ивар и, почти одновременно с ней — Ловиз Йорн Оллила.

— Я займусь этой! — уведомил всех присутствующих Закери, указав на Вигдис. — А вы, — добавил он, обведя беглым взглядом растерянно уставившихся на него девушек, — этими! — кивнул он на Каису и Ловиз. Вслед за чем склонился над Вигдис: — Тише, тише! Это всего лишь сон! Всё хорошо, ты в безопасности… — начал успокаивать он девушку и тут заметил, что ни одна из девиц даже с места не сдвинулась.

— Я попросил о чём-то, что ниже вашего достоинства, леди?! — раздраженно поинтересовался он.

— Мы просто не поняли, что значит, займитесь? — озвучила, всеобщее мнение Беребра Халстейн.

Закери закатил глаза.

«Ну, что за идиотки!» — мысленно выругался он. Вслух, однако, он выдал более дельный комментарий: — То же, что и я!

В этот момент, к его облегчению, в смотровую гостиную вбежали Вивиан и Эльжбета. Первая, не раздумывая, направилась к Каисе, вторая — Ловиз.

Турин Ярвинен готов был голову дать на отсечение, что на девушек было оказано магическое воздействие. Об этом говорили не только подвергшиеся энергетическому пробою ауры девушек, но и паучье чутье, которое никогда его не подводило. Вот только воздействие это было… не то, чтобы тонким или искусным, оно просто не было ментальным. Как не было оно и проклятием. Что было хорошей новостью для девушек и плохой для него, поскольку ментальное воздействие и проклятие можно было бы отследить, а вот сглаз и внушение — нет.

«Если это, конечно, сглаз или внушение… — размышлял он, скользя медленным взглядом по комнате и одновременно прислушиваясь к тому, что рассказывали жертвы кошмарных сновидений. Точнее, не рассказывали, а думали, поскольку вслух девушки лишь громко охали, ахали и бурно радовались тому, что всё увиденное ими во сне — во сне и осталось. О том же, что именно им приснилось, ни одна из троих не произнесла ни слова. Словно договорившись между собой, все три сослались на то, что единственное, о чём они помнят — это то, как чуть не умерли.

Само собой, ни Эльжбета, ни Вивиан не стали настаивать на правде и только правде. Во-первых, при всех — это было бы и некорректно, и непрофессионально. Во-вторых, они знали, что всё, что им нужно узнать о кошмарах невест — они узнают от Турина и Закери.

Агнетта между тем мучилась одновременно и сомнением и раскаянием. С одной стороны, она сомневалась в том, что кошмары всех трёх её рук дело. С другой же, ругала себя за неумение контролировать своё раздражение: если это всё-таки она и её каким-то образом вычислят (хотя и не должны, благодаря особенностям её магического дара и врожденной способности скрывать от окружающих свои мысли и эмоции) могут ведь и с отбора выгнать. Просто за воздействие не выгнали бы, конечно, но, если вскроется, что она скрывала свой дар… А ей никак нельзя быть выгнанной с отбора, который был её единственным шансом выйти замуж за лорда. Причём, не обязательно за Высокого. Она будет рада любому лорду. Точнее, не совсем любому. Такой же нищий, как и её отец, ей не нужен. И ещё ей не нужен старый, некрасивый, невоспитанный и злой.

Другими словами, не так уж много она и хочет, всего лишь ровно то, что предлагает и сама. Она добра, юна, хорошо воспитана, красива… да, небогата, мягко говоря, зато о-оочень древнего рода. В общем, идеальная супруга для любого молодого, доброго, красивого, воспитанного и богатого лорда. Посему, если её выгонят, то несчастной на всю жизнь останется не только она, но и молодой, добрый, красивый, воспитанный и богатый лорд, которого она не осчастливит. Так что нет, никак нельзя ей быть выгнанной с отбора.

Тем более, что Агнетта не была уверена, что девушек сглазила именно она. Она снова и снова прокручивала в голове сделанное ею в сердцах пожелание: «Что б тебе кошмар приснился!», пытаясь понять каким образом оно распространилось также и на двух других спящих.

«Ведь я ничего не имела против них. Зато я имела очень много против того, что они спали, — возразила она сама себе. Однако тут же возразила снова: — Но я ведь даже не знала, что и они тоже спали! Как я могла им что-то пожелать, если я о них даже не думала? Может правильнее признаться? — поглядывая на Турина, снова и снова задавалась она вопросом. — Он милый, хоть и явно из тайной канцелярии. Может, если я ему всё объясню, он поймёт? — с надеждой думала она. И тут же сама себе возражала: — А если не поймёт? Что я тогда буду делать? Тем более, он меня уже подозревает! Вон как смотрит! — захлопав ресничками и мило улыбнувшись, подумала она и приняла решение: — Нет, уж лучше молчать. Ведь не зря же говорят: молчание — золото!»

Турин и, в самом деле, её подозревал. Во-первых, из-за щита. С одной стороны, он понимал причины, сподвигшие девушку прикрыться ментальным щитом. Ведь только что на её глазах три девушки подверглись воздействию. С другой стороны, в жилах Агнетты Виртаненской текла столь древняя кровь, что он не удивился бы, узнай, что девушка умеет не только прикрываться ментальным щитом, но и ментально воздействовать. Причём воздействовать, почти не оставляя следов.

Агнетта же продолжала хлопать ресничками, улыбаться и… смотреть во все глаза на предполагаемого агента тайной канцелярии. Всё больше и больше находя его милым. И таким она его, в конце концов, нашла милым, что не сдержалась и поинтересовалась:

— А вы случайно не лорд?

От подозреваемых, желающих увести разговор в более безопасную для них плоскость, за пять лет службы Турин наслушался самых разных вопросов. О чем только у него не спрашивали, но вот о том, лорд он или нет — не спрашивал никто и никогда. Более того, его вообще никто и никогда не спрашивал о том, лорд он или нет.

«Почему? — искренне озадачился он вдруг. — Потому что не сомневались, что я — лорд или наоборот?»

И так эта мысль Турина озаботила, что он повёл себя, по его собственному мнению, в высшей степени непрофессионально: как какой-нибудь стажёр повёлся на хитрость подозреваемой.

— А вы как думаете? Лорд я или не лорд? — услышал он вдруг свой голос.

И если бы только это. Но он ещё и затаив дыхание, ожидал ответа.

Услышав вопрос, красавица густо покраснела и заморгала ещё чаще.

— Ка-аак я-ааа ду-уума-ааю? — растягивая слова, переспросила она с придыханием.

— Угу, — подтвердил Турин. И для пущей ясности уточнил: — Вы, леди Агнетта.

Агнетта Виртаненская на это застенчиво улыбнулась и, принявшись постукивать тоненьким пальчиком по пухлым губкам, задумалась…

Турин же ждал ответа. Ну и пока ждал, глаза его сами собой следили за тоненьким, изящным пальчиком и пухлыми, алыми губками, по которым он постукивал. Разумеется, что следили его глаза исключительно в целях — не упустить момента, когда красавица вынесет, наконец, вердикт.

И не то, чтобы Турин слишком уж увлёкся созерцанием, то есть, ожиданием, но так уж вышло, что появление шефа в гостиной и его обращенные к нему слова он пропустил. Начисто.

— Лорд Ярвинен, могут ли леди уже покинуть гостиную, чтобы успеть переодеться к балу? — прозвучавший над ухом вкрадчиво-тихий, ехидно-елейный голос начальства оказал на Турина где-то такое же воздействие, как если бы его огрели тупым предметом по голове, то есть, головокружительно-дезориентирующее.

— Ваше Сиятельство, я-ааа… — пробормотал, озадаченно уставившись на начальство Турин.

— Да, вы, лорд Ярвинен, — мягко подтвердил шеф и покровительственно-иронично продолжил: — Нас всех интересует именно ваше мнение. Итак, вы разрешаете леди покинуть эту комнату или нет?

— Да, да, конечно же. Они все могут покинуть комнату, — энергично закивал головой окунфузившийся менталист.

Получив разрешение, утомленные мало того, что долгим, так ещё и бестолковым сидением красавицы тут же поднялись со своих мест и поспешили на выход.

— Господа, — обратился главный дознаватель к гвардейцам. — Надеюсь, мне не нужно вам напоминать, что вы отвечаете за каждую из этих леди головой.

Гвардейцы закивали, мол, нет, не нужно. Леди закивали, мол, премного благодарно за заботу. Вслед за чем, распрощавшись с дознавателем реверансами разной степени изящества, покинули гостиную.

Как только за последней из невест закрылась дверь, главный дознаватель обреченно вздохнул и устало поинтересовался:

— Итак, что у вас здесь произошло?

Шеф задал вопрос, вроде бы ни к кому конкретно не обращаясь, и даже смотрел при этом в окно. Однако Турина знал: ответа ждут именно от него. И коллеги его, судя по их дружному молчанию и тому, как сочувственно они на него смотрели, тоже это знали.

Турин вздохнул, откашлялся и начал с самого начала, в надежде, что разложенные по полочкам и озвученные вслух события и факты помогут ему и самому понять, что здесь произошло.

Надежды, однако, как это часто с ними случается, не оправдались. И он был вынужден признать, что ему оказалось не по силам и знаниям не только источник определить, но и понять природу приснившегося девушкам кошмара. А потому у него одни только предположения, допущения, подозрения и никаких доказательств…

— Хитрая и ушлая в чарах, говоришь, девица и потому подозрительная… — скептически глядя на подчиненного, хмыкнул Илберт Смартис и, насмешливо блеснув глазами, поинтересовался: — А может ты просто влюбился и потому залип?

Турин аж задохнулся от такого предположения.

— Ваша Светлость, я… Да я… Да я просто ждал ответа, а не залип! — горячо и убежденно заверил он шефа, напряженно наблюдая за тем, как тот обходит его по кругу. — Шеф, вы чего? — опасливо вопросил он, заметив не просто заинтересованный, а задумчиво-изучающий взгляд начальства, который к тому же светился лукавством. И ещё одобрением, которое он тут же и озвучил: — Хорош!

— Пасибо, — ошалело буркнул Турин, почувствовав, как кольнуло от дурного предчувствия сердце.

— Молод, красив, богат и знатен! — с отцовской гордостью в голосе, перечислило начальство. — Все условия соблюдены. И потому Высокому лорду придётся тебе уступить!

— У-ууступить что? — мужественно уточнил Турин, хотя и знал, что ответ ему о-очень не понравится.

— Не что, а кого! Агнетту Виртаненскую тебе в невесты! — осчастливили его ответом и, естественно, взяли паузу, чтобы полюбоваться на его вытянувшееся лицо и округлившиеся от удивления глаза.

Словно этого было мало, пред мысленным взором Турина вдруг появились пухлые, алые губки и постукивающий по ним изящный пальчик. Как результат, вдобавок он ещё и мучительно покраснел. Что, естественно, не осталось незамеченным. О чем ему тут же яснее и четче самых громких слов сообщили широкие одновременно понимающие и насмешливые улыбки коллег и начальства.

— Как маленькие дети, право слово! — укоризненно покосившись на посмеивающихся с него Вивиан и Эльжбету, ворчливо прокомментировал молодой человек. Вслед за чем, перевел взгляд на насмешливо взирающее на него начальство и, дабы дать всем понять, что в отличие от них, он думает о деле, а не о том, о чём они там себе думают, с самым серьёзным и сосредоточенным видом отрапортовал: — Задачу сблизиться с подозреваемой, дабы получить возможность подтвердить или опровергнуть наши подозрения, понял! Разрешите приступить?!

— Разрешаю, — со вздохом, кивнул Илберт и тут же ворчливо добавил: — Но предупреждаю! Не потеряй голову! Слишком увлечешься сближением, женишься! Понял?

— Шеф, за кого вы меня принимаете? — обиделся Турин. — Я ж к женщинам всегда со всем уважением, а наша подозреваемая ещё и юная леди, к тому же! Уж будьте уверены, я не из тех, кто способен забыть о таком!

Илберт снова вздохнул.

— Так я и думал, — неодобрительно покачал он головой и вдруг, как рявкнет: — Ответ неправильный, агент! Агнетта Вертаненская — прежде всего, это «древняя кровь» со всеми вытекающими из этого определения последствиями! Вот о чём ты должен помнить! Ну что, всё ещё уверен, что задание тебе по зубам?

Турин упрямо кивнул и напомнил:

— В моих жилах тоже течёт «древняя кровь. К тому же, я — не просто сильный, но опытный менталист. И я буду острожен, шеф, — заверил он напоследок.