Инсомния

Эва Мун (2024)

Лили Миллер думала, что перевод в новый университет — это шанс сбежать от прошлого. Но её мечты о спокойной жизни разбиваются о профессора Джеймса Эванса. Между ними разгорается опасная игра чувств, где страсть и недоверие танцуют в мрачном ритме. Джеймс, кажется, знает о Лили больше, чем она сама готова признать. Смогут ли они сломать стены, возведённые их секретами, и позволить чувствам вспыхнуть? «Инсомния» — это не просто роман, это погружение в мир, где любовь может стать как спасением, так и проклятием. Приготовьтесь к эмоциональному шторму, где страсть и тайны сталкиваются на фоне слов, оставляя вас на краю бездны ожидания. Готовы ли вы разгадать мрачные секреты сердец?

Лили

— Какая милашка, — шепчет Миа вслед удаляющейся пары.

Мое горло горит. Чувство отвращения к себе вспыхивает, как спичка. Хочется вскрыть собственное лицо — настолько ужасно ощущаю себя в своем теле. Хотя с утра была в отличном настроении. Синяки наконец начали сходить, лицо не ныло, а новая квартира привела в восторг. Даже Миа с открытым ртом бродила по комнатам. А теперь я чувствую себя полной дурой, обманутой в своих иллюзиях. Как будто его помощь была чем-то большим, чем просто вежливость. Но при виде Авы все хорошее настроение разбилось вдребезги. А то с каким теплом он смотрел на нее…

— У вашего профессора хороший вкус, — хмыкает Лиам.

— Ты думаешь это его девушка? — выдавливаю из себя, делая вид, что мне все равно.

— О, думаю да, — смеется Миа, не замечая, как скривилось мое лицо от этих слов. — А они хорошо смотрятся вместе. И тоже англичанка.

Лиам согласно бормочет и вызывает лифт. Я иду за друзьями, стараясь выкинуть мысли об Эвансе из головы. Как в один миг меняется все от надежды к отчаянию. Только вчера я засыпала с мыслью, что теперь, когда у меня так удачно появился его номер, я смогу подобраться к нему поближе, но нет. План по соблазнению профессора рухнул, не успев обрести форму.

Друзья помогают мне занести вещи. Пообещав расплатиться с ними пиццей на следующих выходных, я убегаю на смену в книжный. А воскресенье провожу за распаковкой вещей. Новая квартира находится на солнечной стороне и каждое утро меня будят лучи солнца, сразу поднимая настроение и отгоняя мрачные мысли. Дом офигенный: есть бассейн, тренажерный зал и зона для коворкинга. На крыше маленькая терраса с красными кленами в огромных кадках. Все еще удивляюсь, почему аренда такая дешевая, но после прочтения договора не нашла никаких подводных камней.

Мы отпраздновали Хеллоуин. Миа нарядилась Плющом из вселенной ДС, а Лиам был самим Бэтменом. А мне достался костюм Женщины-кошки.

Из-за вечеринок и праздников я не успела внести правки в свой сценарий. Поэтому за день до встречи с продюсерами пришлось засесть в библиотеке на целый вечер.

Перечитываю последний переписанный абзац, стараюсь не краснеть и медленно выдыхаю воздух. Профессор хотел более откровенную историю? Что ж. Теперь это в одном шаге от порно. Но это действительно хорошо. Я кожей чувствую это предвкушение от того насколько это годное дерьмо теперь. Из меня вырывается легкий смешок и я, потягиваясь, откидываюсь на спинку стула.

— Смотрю дело продвигается, — раздается голос над ухом.

Смех застревает в горле и я прячу руки под столом, чтобы он не заметил, как у меня задрожали пальцы.

Профессор выдвигает соседний стул и садится рядом. Чувствую, как предательски краснеют щеки и мое тело буквально тает от тепла, исходящего от его массивной фигуры. Слишком близко…

— Покажешь, что у тебя получилось?

Я без слов поворачиваю ноутбук к нему и из-под опущенных ресниц подглядываю за его реакцией.

Он тут же становится сосредоточенным: брови сходятся на переносице. Когда он доходит до самой откровенной сцены, его брови взлетают вверх, он приоткрывает рот и длинным пальцем потирает подбородок, словно говоря:"Ну и ну!"

— Что скажете?

— Лучше, — выдает он с хрипотцой, от которой у меня дергается низ живота. Прочищает горло и качает головой. — Ты сделала больше и лучше, чем я ожидал.

Он поворачивается ко мне и не сводит своих серых глаз, которые сейчас похожи на расплавленное серебро.

В библиотеке всегда было так жарко?

Следующие слова он произносит, не отрывая взгляда от меня, подчеркивая каждое слово:

— Ты очень талантлива. У тебя есть все шансы стать классным сценаристом. Не воспринимай это как запасной вариант — сделай своим приоритетом.

От его похвалы я краснею больше, чем от того, что он так близко. Только подумать, стоит слегка протянуть руку — и я коснусь его бледной щеки. Его колено касается моего, посылая по всему телу волну жара. Мой взгляд задерживается на его открытой груди под расстегнутой рубашкой. Я смотрю на его руки, и ладонь на столе сжимается в кулак, отчего вены на предплечьях становятся заметнее.

В переполненной библиотеке становится тихо, и я слышу наше частое дыхание. Я облизываю пересохшие губы, и его взгляд мгновенно устремляется к ним. Я невольно наклоняюсь ближе, вдыхаю аромат его парфюма и кожи, который сводит с ума. Но внезапно он резко зажмуривает глаза и отворачивается, смотря вперед.

— Жду от вас окончательный вариант, — резко бросает он, не глядя на меня, и уходит.

Его шаги быстрые и резкие, словно его подгоняют демоны. Он запускает руку в волосы, а я тупо смотрю ему в спину, пока моё тело постепенно оттаивает. Как только осознание доходит до рациональной части мозга, я ругаюсь и прячу голову в руках.

Черт побери! Что это было?! Я хотела поцеловать профессора в библиотеке, полной студентов и преподавателей.

О чем я только думала?

Надо сматываться отсюда и поскорее забыть о том, что чуть не произошло.

Я встаю, отряхиваю юбку, которую надела с утра. После того, как неделю ходила с синяком на лице, и сейчас, когда они полностью сошли, мне хотелось чувствовать себя красивой и уверенной. Поэтому я выбрала чёрное мини и мягкий, пушистый свитер. Невидимыми доспехами уверенности стали чулки и кружевное белье.

Нужно только отнести книги на место. Среди стеллажей тихо и спокойно, так что моё сердце и разыгравшееся воображение наконец успокаиваются.

— Ты ведёшь опасную игру.

Я чуть не падаю на стеллаж от неожиданности. Оборачиваюсь. Эванс стоит в начале прохода и медленно, как кот, загнавший свою добычу в угол, подходит ко мне.

— О чем вы? — спрашиваю я, заплетающимся языком.

Он подходит так близко, что носки его туфель касаются моих конверсов. Мягко забирает книги из рук и кладет их на полку.

— Тихо. — Он протягивает руку и нежно касается моего подбородка. Его пальцы скользят по скуле и утопают в волосах, притягивая мой затылок ближе. — Мы оба понимаем, о чем идет речь. Я тоже этого хочу.

В его взгляде звучит немой вопрос, запрашивая разрешение. Сердце колотится как бешеное, заглушая все звуки вокруг.

Его рука опускается на талию, притягивая меня к своей груди. Вместо ответа я поднимаю голову ему навстречу. Воздух не успевает проникнуть в мои легкие, когда его твердые, горячие губы запечатывают мой рот. Я чувствую вкус вишни и приглушенный запах табака. Поцелуй поначалу неуверенный и мягкий, словно он пробует воду. Но мою голову и тело уже затопил жар. Мне хочется больше, глубже, ближе. Я обвиваю его шею и запрокидываю голову, углубляя поцелуй. Мой язык скользит по его, и я слегка прикусываю нижнюю губу.

Поцелуй становится жадным, влажным, отчаянным.

Правильным.

Это срывает с профессора крышу. Его горло вибрирует от глухого стона, и руки нагло исследуют мое тело. Горячее дыхание обжигает шею, а через секунду там же оказываются и его губы. Он сильно прикусывает ключицу — наверное, останется синяк, но сейчас мне этого мало. Он проводит большим пальцем под грудью, и я машинально подаюсь навстречу его руке, пока вторая ласкает бедро и скрывается под юбкой, крепко сжимая задницу и притягивая к своему твердому члену. Из меня вырывается полустон-полувсхлип.

Он везде.

Такой большой, сильный и горячий.

Профессор на мгновение отстраняется и окидывает меня взглядом. Его губы покраснели и припухли, щеки горят, волосы растрепались от моих прикосновений, взгляд затуманен таким сильным желанием, что у меня подкашиваются коленки.

— Блядь, — задыхаясь, говорит он. — Это даже лучше, чем я себе представлял.

Я ерзаю, желая унять боль от пустоты внизу живота. А в какой-то части мозга бьется мысль: «О, Боже! Он это представлял!» Профессор, что вы творите?

Посматривая на меня из-под опущенных ресниц, его горячая ладонь перемещается на внутреннюю поверхность бедра, пуская по телу батальон мурашек и заставляя сжимать пальцы ног.

Из него вырывается шипение, когда пальцы находят насквозь промокшее белье, а из меня стон, когда он твердо стискивает промежность, надавливая большим пальцем на клитор.

— Профессор? Профессор Эванс, вы здесь? — раздается голос одной из библиотекарш совсем близко.

Руки Эванса замирают. Он вскидывает голову и осматривает библиотеку, словно забыл, где мы находимся.

Сексуальный экстаз мигом рассеивается. Я отпускаю его плечи и отшатываюсь, как ошпаренная.

— Я видела, что вы пошли сюда. Мне нужна ваша помощь. Привезли новую поставку книг, а вы же знаете, какие эти коробки тяжелые.

Пока профессор медленно соображает, я не придумываю ничего лучше, чем быстро скрыться за соседним стеллажом. Я опускаюсь на корточки, закрывая рот руками, и смотрю за ним через просвет между книгами. От адреналина и возбуждения тело подрагивает.

— Ах, вот вы где, профессор, — говорит женщина. — Я уже думала, мне показалось, что вы здесь. Поможете?

Эванс растерянно смотрит на свои руки и на место, где я была. Он выглядит таким потерянным, что я прикусываю костяшки пальцев, чтобы не рассмеяться.

Он тяжело сглатывает, ерошит свои волосы.

— Да, конечно.

Женщина мнется на месте, не понимая, чего он ждет. А Эванс не сводит взгляда с того места, где нахожусь я. Еще раз бросив взгляд на стеллажи, он наконец уходит.

Выждав немного времени, чтобы они точно ушли, я возвращаюсь к своему столу. Кое-как закидываю вещи в рюкзак, стараясь ни с кем не встретиться взглядом, вылетаю из библиотеки и захожу в первую же уборную.

Скидываю рюкзак на пол, опираюсь на раковину, чтобы посмотреть на свое отражение, и ахаю в ужасе. Волосы растрепались, щеки покраснели, губы распухли, а в глазах пляшут бесенята. Включаю холодную воду и брызгаю себе в лицо, стараясь унять жар. Тело все еще кипит на костре неудовлетворенного желания. Я окидываю себя взглядом.

— Блядь!

Юбка немного задралась там, где профессор запускал руку мне между ног. Я снова ахнула, вспомнив где меня касались его руки, и так вцепилась в раковину, что суставы побелели.

Идея соблазнения профессора была хорошей только в теории, но никак не в жизни. Некоторым вещам лучше оставаться несбывшейся фантазией. Что если нас кто-то видел? Меня исключат быстрее, чем я смогу сказать что-то в свое оправдание. Эванс вовсе потеряет работу…

Боже…у него же еще есть девушка. От стыда во рту стало горько. А коготочки совести сжали сердце.

Я умываюсь, нещадно расчесываю волосы и, прежде чем выйти в коридор, облачаюсь в латы полного безразличия и опускаю забрало равнодушия.

Профессор Эванс? Да, я, кажется, что-то слышала о нем. Он, по-моему, ведет курс английской литературы, но не уверена. Да, именно так я буду реагировать на любой вопрос о нем.

А как он себя ощущает? Уверена, не находит себе места и ругает себя за то, что позволил причинить боль любимому человеку. Он не выглядит как придурок, для которого это ничего не значит. Ладно, его чувства — не моя забота. Удвоенного чувства вины я не выдержу.

В каком-то дурмане добираюсь до дома. Не раздевшись, падаю на диван лицом в подушку и надавливаю на свои глаза так сильно, что в них пляшут красные точки. Но это не помогает.

Перед глазами возникают картины: как он касался меня, какими на вкус были его губы, как его язык исследовал мой рот, как он крепко прижимал меня к себе, как его большая ладонь коснулась груди, как она опустилась ниже, и его пальцы коснулись меня через белье…

Из меня вырвался стон, приглушенный подушкой. Развеявшееся возбуждение накатило новой волной, и боль внизу живота стала нестерпимой.

Моя собственная рука огладила живот, заползла под юбку и белье. Палец беспрепятственно проник внутрь, и я довела себя до оргазма за жалкие минуты, фантазируя о том, как Эванс трахает меня возле книжных стеллажей.

Дрожь оргазма еще не оставила тело, когда раздался стук в дверь. Я замерла, приподняла голову и выплюнула волосы, попавшие в рот.

Не показалось. Стук повторился, и на этот раз громче.

На еще подрагивающих ногах я подошла к двери и взглянула в глазок. И тут же испуганно ахнула и присела, словно стоящий за дверью мог меня видеть.

Тысячекратное твою мать!

За дверью раздалось тактичное покашливание. Меня услышали. Отступать некуда. Я смотрюсь в зеркало и дрожащей рукой приглаживаю спутанные волосы, прежде чем открыть дверь.

— Привет! — девушка радостно протягивает вперед большое блюдо с чем-то похожим на шоколадный пирог. — Если помнишь, меня зовут Ава. Джеймс нас знакомил, когда ты переезжала. Я принесла тебе немного пудинга. Ты же Лили, верно? — она наклоняет голову и с милой улыбкой на лице разглядывает меня, отчего становится похожей на любопытную маленькую птичку.

— Хм, да, — я не узнаю свой голос и, откашлявшись, говорю: — Привет.

— Надеюсь, ты не против, что Джеймс сказал номер твоей квартиры? — она неловко переминается с ноги на ногу и добавляет: — Я не думала, что тебе надоедать или что-то подобное. Просто хотела поздравить с новосельем.

Я наконец вспоминаю о приличиях и открываю дверь шире, приглашая войти.

Ава с интересом осматривает квартиру и ставит пирог на кухонный остров.

— Здесь мило.

Мы стоим в неловкой тишине. Не могу выдавить из себя и слова. Кажется, если я открою рот, то из него вырвется что-то типа: знаешь, а я мастурбировала на твоего парня до твоего прихода.

— Что ж, не буду мешать. — девушка неловко сжимает руки в кулаки и идет к двери. — Если что, я живу в квартире над тобой. Если будет скучно — заглядывай. Я почти всегда дома.

— Буду иметь в виду, — выдавливаю я. — И спасибо за пирог.

Ава еще раз напоследок ободряюще улыбается. Я закрываю дверь и прислоняюсь к ней лбом, желая выжечь весь сегодняшний день раскаленной кочергой.