До сих пор он постоянно сосал – хотя с момента его рождения прошло не более дня, и о постоянстве в данном случае
говорить было трудно.
Моё выступление оказалось таким коротким и жёстким, что больше
говорить было не о чем.
– Лидочка, раньше
говорить было нельзя, позднее поймёте, почему. Но теперь вам восемнадцать, вы всё узнаете и во всём разберётесь.
Как ни парадоксально, волосатый и громогласный поборник справедливости, чья манера
говорить была туманной и тяжеловесной, был выразителем этой величайшей изумительной надежды…
Он знал, что о моём полном выздоровлении
говорить было ещё рано, но я всё равно мечтала поскорее выбраться отсюда.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: высмолить — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Здесь? В этом захолустье? – шептала я, так как громче
говорить было уже страшно… Атмосфера, знаете ли…
– Отлично! – огрызнулась я. – А потом
говорить будет не с кем!
Она так устала, и губы у неё так опухли, что
говорить было очень трудно.
– Да я вообще молчу, – сказал я, подавив смешок. – Где
говорить будем? А то ты со своими людьми несколько выделяешься. Вы что, к одному портному ходите?
– Нет! Я не могу так опростоволоситься! – возражал король. – Поэтому
говорить будешь ты!
– Лжёте. Он здесь, просто велел никого не пускать. – Эти слова
говорить было особенно стыдно.
Со студентом вообще
говорить было не о чем, у того одни формулы и алгоритмы питания вертелись в круглой голове.
О ней я уже упоминал и ещё в своё время
говорить буду, пока же скажу, что в той компании она была из главных.
Вот этого маме
говорить было не нужно. Зря она в этом призналась. Уж лучше бы промолчала.
Жара стояла такая, что
говорить было тяжело, а думать и подавно.
Горло пересохло настолько, что
говорить было больно.
– Теперь
говорить будешь только тогда, когда я скажу!
Говорить было просто не с кем.
Говорить было лень. Хотелось есть.
Лучше подумали бы, что в школе завтра
говорить будете.
Это не значит, что всё, о чём, я тогда
говорила было не верным, нет.
Великий князь
говорить будет.
Да и с людьми
говорить будет прилично не в светском тоне, а с теплотой и участием.
Врать не хотелось, но и правду
говорить было нельзя, это только усугубило бы ситуацию.
Но о перспективах успешного итога схватки
говорить было преждевременно.
– Давайте-ка присядем в машине, – он решительно взял меня под руку и поволок к стоянке. – Там
говорить будет удобнее.
Не понял аллегории и король, а о баронах и вовсе
говорить было нечего.
Похоже, я его разозлила, и больше
говорить было особо не о чем.
– Произошло настолько что-то ужасное, что об этом ему даже
говорить было страшно, – рассуждала она.
– Да тихо вы, его светлость речь
говорить будет! – прикрикнул на всех мельник с северной окраины.
– Ты думаешь, если я попадусь на глаза в таком виде, но с тобой,
говорить будут меньше? – усмехнулась я.
Сейчас уже об этом
говорить было поздно… дико зарычав, старик упал на пол, и его тело содрогнулось.
О здоровье я, кстати,
говорить буду много, так как моё собственное дало сильный сбой, и, чтобы вести более или менее активный образ жизни, мне приходится тщательно следить за тем, что отправляется ко мне в рот.
Он мягко
говоря был не доволен, что первокурсница одна ходит по темноте.
Точнее, вольную интерпретацию того, что произошло, так как правду
говорить было бессмысленно.
С человеком, так решительно и круто ломавшим свою жизнь,
говорить было слишком трудно.
Позволь обратиться с просьбой, –
говорить было неловко, ведь я не знала, как его называть.
– Да, но лучше до подобного не доводить, потому
говорить буду я, а вашей задачей станет просто смотреть по сторонам и запоминать всё, что происходит, да.
– Слушайте меня, – снова заговорил лейтенант. –
Говорить буду тихо. Откровенно шептаться нельзя. Тут разные люди кругом.
– Спасибо, – коротко ответила я. Без камер
говорить было гораздо проще.
– Посторонним в избу хода нет, – ответил я. –
Говорить будем здесь. И советую начать по порядку, потому что я не понял ровным счётом ничего.
А ты кушай пока, потом разговоры
говорить будем и дела делать.
Почему-то о подробностях этой истории
говорить было не принято.
– Ну ты и… –
говорит было женщина, но на этом её слова закончились. Айсаде суют под нос нюхательную соль.
Кто именно
говорил было не понятно, стояли все кучно, а девчонки не могли подобраться ближе и остаться незамеченными.
– Не шо вшеми. – С набитым ртом
говорить было не просто. – Только ш теми, кто мне не нравитша.