Олимпийские страсти. Тайны лабиринта

Любовь Сушко

Олимпийские боги и олимпийские страсти бушевали в этом мире странном и прекрасном мире. После Славянской саги захотелось вернуться к античной. К истокам. Первая половина ее – та самая поэтическая сага о богах и героях, во второй – хроники о тех же событиях и героях, написанные значительно раньше – и там тоже господствуют страсть и власть.

В страданиях прелесть любви Лабиринт Медузы

1.

Был суров капитан, он не верил в проклятья,

Он плевал на богов и шторма,

Только девы невинной все снились объятья,

Только новый искал он роман.

Вот тогда Амфитрита его покарала,

И не стал возражать Посейдон,

Рассеялся наглец, не поверил сначала,

Что теперь он бродить обречен.

2.

И смотрели те двое, за ним наблюдали,

И покой только снился ему,

Там где звезды в ночи обреченно сияли,

Он врывался в кромешную тьму.

Только тьма его вновь на пути обнимала,

И никто не решился понять.

Капитан хохотал над судьбою сначала,

А потом он не смог все принять.

3.

И когда перед ним раскрывается бездна,

Там он видит родные глаза.

Амфитрита твердит: — Это все бесполезно,

Никогда не вернешься назад.

Так хотелось ему и любви, и участья,

Он-то понял все это давно,

Но напрасно надеясь на светлое счастье,

Брел во тьму он, глотая вино.

4.

Ненавидят его, презирая матросы,

Но оставить не могут во мгле,

И куда Посейдон капитана их бросит?

Вот уж точно не к милой земле.

И когда им погибнуть в пучине осталось,

Ничего не понять в этот миг,

Вдруг внезапно им дева во мраке являлась,

И Горгона склонилась над ним.

5.

Посейдон за предательство грозно карает,

Но она не боится, во мгле

Капитана Медуза еще обнимает,

И корабль уводит к земле.

— Ты страшилищем станешь, — хрипит Амфитрита.

— Ну и пусть, но не верной женой.

И взирал Посейдон на девицу сердито,

Змей кидал он упрямице той.

6.

И они обвивали чело ее снова,

Но на берег ступил капитан,

И забыл о скитаньях, о мраке былого,

И примерным он мужем там стал,

Только где-то Медуза, всех прочих пугая,

Молча ждет и страдает вдали,

И рыдает во мгле, и она точно знает,

Что в страданьях — прелесть любви.

7

Только мифы звучат о явленье Персея,

А она его трепетно ждет,

Пусть лишит головы, пусть приходит скорее,

И Персей подрастет и придет.

Вот тогда и послужит Медуза герою,

И все жертвы приносит ему,

А пока в темноте над высокой волною.

Лишь взирает на звезды и тьму.

8

Ей до Зевса дойти, ей остаться с Афиной,

Амфитрита завидует вновь.

Страшный хохот звучит над немою пучиной,

И на мир опускается ночь.

Там любовь и война неразрывны, как прежде,

Здесь гармонии сладкая грусть.

Но любовь эта жертва в объятьях надежды,

С верой в то, что герои вернутся.

9.

Пусть вернутся они, молоды и счастливы,

Пусть их девы обнимут опять.

Будут песен звенеть над землей переливы,

Будут долго цари пировать.

Только бедной Медузе достанется этот

Берег моря и вечная тьма.

Все снесет, никому ничего не ответит,

И вернется, и скроется тьма

10

И над серою бездной звенели сказанья,

И ярилась внезапная ночь.

И звучали рассказы, стихи и признанья,

И волна копошилась у ног.

И никто ее больше в тумане не встретит,

И растает чудовище там,

Где гуляет в просторе бестрепетный ветер,

И несется тоска по пятам.