Вайзенштайн. Правосудие

Николай Прокошев, 2015

Подобно метастазам коррупция испокон века разрушает жизнь человечества. Вредоносные бациллы стяжательства безжалостно уничтожают планету. Угнетенный народ, страдая от произвола правящей олигархии, уже распрощался с надеждой на спасение. Тем неожиданнее выглядит предложенная в 2009 году известным правозащитником панацея. Он призывает изолировать всех коррупционеров в едином международном концлагере.

Справка о беременности Виолетты Симмс. Дополнительная информация

Центр здоровья Святой Катерины

Материнско-эмбриональная медицина

Уильям Квинсли / Д. М. Н. Ллойд Спирелли / Д. М. Н.

1217 Лонг Авеню А. Я. 1644

Портленд, Орегон 97086

Тел.: [phone] Факс: [phone]

Подтверждение беременности

Имя пациента: Симмс, Виолетта

Находится под нашей опекой в связи с одноплодной беременностью

П.М.Ц.: 20.01.16 П.Д.Р. 03.11.16

Дата: 17.03.16 Врач: Ллойд Спирелли / Д.М.Н.

Несмотря на тот факт, что процесс длится уже неделю, вопросов становится больше, чем ответов. В первую очередь до сих пор остается невыясненным точное количество погибших на объекте. Равно как и общее количество заключенных вообще. У следствия одни цифры, у защиты — совершенно другие. Разница достигает нескольких раз. Представленные документы противоречивы, однако следует признать, что пока адвокаты выглядят убедительнее.

Первый подсудимый кажется решительным и исполнительным человеком. Он твердо, по крайней мере в то время, уверовал в незыблемость принципов и строго их придерживался до самого конца. Его точка зрения сомнений не вызывает, компетенция тоже. Хороший специалист, дело свое знает и любит.

Другое дело, что именно Кристоф выступил с инициативой резкого ухудшения условий для тех, кто содержался в блоке С. Здесь вина лежит целиком на нем. Насколько данная мера являлась необходимой, Немет объяснить не сумел.

Устав трибунала подразумевает возможность частного допроса обвиняемых судьями без участия других сторон. Возможно, данная поправка поможет пролить свет на некоторые затемненные пятна в деятельности архитектора. Тем не менее лично у меня пока не возникало ощущения недостоверности применительно к его показаниям.

Без дураков, Немет испытывает брезгливость к данным слушаниям, но информацию не утаивает. Если чего-то не помнит или не знает, то говорит об этом прямо. Не виляет, пытаясь запудрить мозги, не пускается в пространные рассуждения. Отвечает четко и по делу. Во всяком случае, отличается в лучшую сторону от следующего обвиняемого.

Явуз Полат. Крохотный турок, похожий на Маленького Мука. Тонкие полоски усиков, кукольный нос и мелкие бусинки глаз роднят его с карликовым чечеточником, которого я как-то видел в Анкаре. Глядя на него, возникает впечатление, что, схвати его и хорошенько тряхни, моментально вылетит дух.

Кто бы мог предположить, что за всей плюгавостью и тщедушностью искусно прячется гигант жестокости и цинизма. Как раз Полат заведовал всеми перемещениями узников. Ему удалось наладить трансконтинентальную сеть перевозок, по выражению наших друзей, «живого материала». Как швейцарские часы работал механизм доставки рейсов из Бразилии, Австралии, Кубы, Индии и даже Аляски в Россию.

Наверное, транспортировка заключенных была первостепенной составляющей всей системы. От нее зависела цикличность общей спирали. Нет людей — нет работы. Нет работы — нет идеи. Нет идеи — все насмарку. Поэтому на здешнем участке требовался высочайший профессионал, прекрасно обученный как теории, так и практике.

Откуда у Полата такая сноровка? Чем таким он занимался раньше, что ему доверили сложнейшую, громадную работу? На суде его поведение напоминает поведение страуса, завидевшего опасность. Не приведи господь, если бы подсудимых пытали, этот бы сознался первый во всех смертных грехах, даром что мусульманин. Пикантность также заключается и в том, что имя «Явуз Полат» переводится как «беспощадная сталь». Родительская гордость, очевидно, не оправдалась.

Выслушивает вопросы с замиранием сердца и перекошенным от ужаса лицом, будто ожидает резкий удар в солнечное сплетение. Отвечает глубоко и натужно вздыхая. Часто мямлит нечто невразумительное, говорит чрезвычайно тихо. Путается в показаниях, на несколько секунд может замкнуться и замолчать. Был ли он таким всегда или изменился уже под влиянием суда, вскоре мы, несомненно, узнаем.