Неточные совпадения
Так
пел казак, шагом выезжая на гору по узкой дороге, беззаботно бросив повода и сложа руки. Конь привычный не требовал понуждения; и молодой
казак на свободе предавался мечтам своим. Его голос
был чист и полон, его сердце казалось таким же.
Эти самые люди готовились проливать кровь завтра, нынче! и они, крестясь и кланяясь в землю, поталкивали друг друга, если замечали возле себя дворянина, и готовы
были растерзать его на месте; — но еще не смели; еще ни один
казак не привозил кровавых приказаний в окружные деревни.
— О!.. — завопил он. — Кто б мог подумать! поверить?.. кто ожидал, что эта туча доберется и до нас грешных! о господи! господи!.. — куда мне деваться!.. все против нас… бог и люди… и кто мог отгадать, что этот Пугачев
будет губить кого же? — русское дворянство! — простой
казак!.. боже мой! святые отцы!
— Ой ли? — подхватил другой, — так стало
быть не нонче, а завтра… — так… так!.. а что, как слышно?.. чай много с ним рати военной.. чай, казаков-то видимо-невидимо… а что, у него серебряный кафтан-то?
Отчего они тогда казались нам невероятны?.. а теперь! — русские дворяне гибнут и скрываются в лесах от простого
казака, подлого самозванца, и толпы кровожадных разбойников!.. все, которые доселе готовы
были целовать наши подошвы, теперь поднялись на нас… о змеи!
Урядник, по прозванию Орленко, мужчина в полном значении сего слова, высокий, крепкий сложением, усастый, с черною бородкой и румяными щеками, кинул презрительный взгляд на бледного приказчика, который, произнося несвязные слова и возгласы, стоял перед ним на коленах, с руками, связанными на спине; конец веревки
был в руке одного маленького рябого
казака, который, злобно улыбаясь, поминутно ее подергивал.
Вадим побледнел, бросил на
казака тот взгляд, который
был его главным оружием; топнул ногою, заскрежетал, отвернулся, чтоб не могли прочитать его бешенства в багровых ланитах. Все смотрели на него с изумлением.
Казалось, его задумчивость как облако тяготела над веселыми
казаками: они также молчали; иногда вырывалось шутливое замечание, за ним появлялись три-четыре улыбки — и только! вдруг один из
казаков закричал: «стой, братцы! — кто это нам едет навстречу? слышите топот… видите пыль, там за изволоком!.. уж не наши ли это из села Красного?.. то-то, я думаю,
была пожива, — не то, что мы, — чай, пальчики у них облизать, так сыт
будешь…
За ними шло человек десять мужиков с связанными назад руками, с поникшими головами, без шапок, в одних рубашках; потом следовало несколько телег, нагруженных поклажею, вином, вещами, деньгами, и, наконец, две кибитки, покрытые рогожей, так что нельзя
было, не приподняв оную, рассмотреть, что в них находилось; несколько верховых
казаков окружало сии кибитки; когда Орленко с своими
казаками приблизился к ним сажен на 50, то, велев спутникам остановиться и подождать, приударил коня нагайкой и подскакал к каравану.
Вадим круто повернул в сторону, отъехал прочь, слез, привязал коня к толстой березе и сел на землю; прислонясь к березе, сложа руки на груди, он смотрел на приготовления
казаков, на их беззаботную веселость; вдруг его взор упал на одну из кибиток: рогожа
была откинута, и он увидел… о если б вы знали, что он увидал?
Тяжко
было Вадиму смотреть на них, он вскочил и пошел к другой кибитке: она
была совершенно раскрыта, и в ней
были две девушки, две старшие дочери несчастного боярина. Первая сидела и поддерживала голову сестры, которая лежала у ней на коленах; их волосы
были растрепаны, перси обнажены, одежды изорваны… толпа веселых
казаков осыпала их обидными похвалами, обидными насмешками… они однако не смели подойти к старику: его строгий, пронзительный взор поражал их дикие сердца непонятным страхом.
Это
была искра, брошенная на кучу пороха!.. «Кто мешает! — заревели пьяные
казаки. — Кто смеет нам мешать!.. мы делаем, что хотим, мы не рабы, чорт возьми!.. убить, да, убить! отомстим за наших братьев… пойдемте, ребята»… и толпа с воем ринулась к кибиткам; несчастный старик спал на груди своей дочери; он вскочил… высунулся… и всё понял!..
Несмотря на это, их растащили; но вдруг она вскрикнула и упала; отец кинулся к ней, с удивительной силой оттолкнул двух
казаков — прижал руку к ее сердцу… она
была мертва, бледна, холодна как сырая земля, на которой лежало ее молодое непорочное тело.
Когда
казаки, захотев увериться в его кончине, стали приподнимать его за руки, то заметили, что в последних судорогах он крепко ухватил ногу своей дочери, впился в нее костяными пальцами, которые замерли на нежном теле… О, это
было ужасно… они смеялись!..
Ее материнское сердце сжалось, но вскоре мысль, что он не вытерпит мучений до конца и выскажет ее тайну, овладела всем ее существом… она и молилась, и плакала, и бегала по избе, в нерешимости, что ей делать, даже
было мгновенье, когда она почти покушалась на предательство… но вот сперва утихли крики; потом удары… потом брань… и наконец она увидала из окна, как
казаки выходили один за одним за ворота, и на улице, собравшись в кружок, стали советоваться между собою.
Неточные совпадения
Два
казака, встретившие меня и следившие за убийцей, подоспели, подняли раненого, но он
был уже при последнем издыхании и сказал только два слова:
— Не покорюсь! — закричал
казак грозно, и слышно
было, как щелкнул взведенный курок.
Разбудив
казака довольно невежливым толчком, я побранил его, посердился, а делать
было нечего!
Вот наконец мы пришли; смотрим: вокруг хаты, которой двери и ставни заперты изнутри, стоит толпа. Офицеры и
казаки толкуют горячо между собою: женщины воют, приговаривая и причитывая. Среди их бросилось мне в глаза значительное лицо старухи, выражавшее безумное отчаяние. Она сидела на толстом бревне, облокотясь на свои колени и поддерживая голову руками: то
была мать убийцы. Ее губы по временам шевелились: молитву они шептали или проклятие?
Часа через два, когда все на пристани умолкло, я разбудил своего
казака. «Если я выстрелю из пистолета, — сказал я ему, — то беги на берег». Он выпучил глаза и машинально отвечал: «Слушаю, ваше благородие». Я заткнул за пояс пистолет и вышел. Она дожидалась меня на краю спуска; ее одежда
была более нежели легкая, небольшой платок опоясывал ее гибкий стан.