Неточные совпадения
Многие, вероятно, замечали, что богатые дворянские мальчики и богатые купеческие мальчики как-то схожи
между собой наружностью: первые, разумеется, несколько поизящней и постройней, а другие поплотнее и посырее; но как у тех, так и у других, в выражении лиц
есть нечто телячье, ротозееватое: в раззолоченных палатах и на мягких пуховиках плохо, видно, восходит и растет мысль человеческая!
Оба они, сойдя с балкона, пошли по аллее. Видимо, что им решительно
было не о чем
между собой разговаривать.
Анна Гавриловна, видевшая, что господа, должно
быть, до чего-то не совсем приятного
между собою договорились, тоже поспешила посмягчить это.
— Ты сам меня как-то спрашивал, — продолжал Имплев, — отчего это, когда вот помещики и чиновники съедутся, сейчас же в карты сядут играть?.. Прямо от неучения! Им не об чем
между собой говорить; и чем необразованней общество, тем склонней оно ко всем этим играм в кости, в карты; все восточные народы, которые еще необразованнее нас, очень любят все это, и у них, например, за величайшее блаженство считается их кейф, то
есть, когда человек ничего уж и не думает даже.
Он
был у maman с визитом и
между прочим прочел ей свое стихотворение, в котором ей особенно понравилась одна мысль.
Никто уже не сомневался в ее положении;
между тем сама Аннушка, как ни тяжело ей
было, слова не смела пикнуть о своей дочери — она хорошо знала сердце Еспера Иваныча: по своей стыдливости, он скорее согласился бы умереть, чем признаться в известных отношениях с нею или с какою бы то ни
было другою женщиной: по какому-то врожденному и непреодолимому для него самого чувству целомудрия, он как бы хотел уверить целый мир, что он вовсе не знал утех любви и что это никогда для него и не существовало.
Между княгиней и Еспером Иванычем существовали довольно странные и даже, может
быть, не совсем понятные для нашего реального времени отношения.
Все эти слова солдата и вид комнат неприятно подействовали на Павла; не без горести он вспомнил их светленький, чистенький и совершенно уже не страшный деревенский домик. Ванька
между тем расхрабрился: видя, что солдат, должно
быть, очень барина его испугался, — принялся понукать им и наставления ему давать.
Работа Плавина
между тем подвигалась быстро; внимание и удовольствие смотрящих на него лиц увеличивалось. Вдруг на улице раздался крик. Все бросились к окну и увидели, что на крыльце флигеля, с удивленным лицом, стояла жена Симонова, а посреди двора Ванька что-то такое кричал и барахтался с будочником. Несмотря на двойные рамы, можно
было расслышать их крики.
Темнота
была — зги не видать; надобно
было сходить с довольно большой горы; склоны ее
были изрыты яминами,
между которыми проходила тропинка.
Река оказалась не что иное, как качающиеся рамки,
между которыми
было большое отверстие в полу.
При появлении Николая Силыча Гаврило Насосыч сейчас
было встал и предложил ему свое кресло: они
были большие приятели
между собой по выпивке.
Затем они каждый почти праздник стали отправляться: Николай Силыч — в болотных сапогах, в чекмене и в черкесской шапке, нарочно для охоты купленной, а Павел — в своей безобразной гимназической шинели, подпоясанной кушаком, и в Ванькиных сапогах. Места, куда они ходили,
были подгородные, следовательно, с совершенно почти выстрелянною дичью; а потому кровавых жертв охотники с собой приносили немного, но зато разговоров
между ними происходило большое количество.
— Нет-с, не
был, да и не пойду! — сказал Павел, а
между тем слова «l'homme d'occasion» неизгладимыми чертами врезались в его памяти.
— Почему же в Демидовское, а не в университет? Демидовцев я совсем не знаю, но
между университетскими студентами очень много
есть прекрасных и умных молодых людей, — проговорила девушка каким-то солидным тоном.
Мари, Вихров и m-me Фатеева в самом деле начали видаться почти каждый день, и
между ними мало-помалу стало образовываться самое тесное и дружественное знакомство. Павел обыкновенно приходил к Имплевым часу в восьмом; около этого же времени всегда приезжала и m-me Фатеева. Сначала все сидели в комнате Еспера Иваныча и
пили чай, а потом он вскоре после того кивал им приветливо головой и говорил...
Он, по необходимости, тоже сделался слушателем и очутился в подлейшем положении: он совершенно не понимал того, что читала Мари; но вместе с тем, стыдясь в том признаться, когда его собеседницы, по случаю прочитанного, переглядывались
между собой, смеялись на известных местах, восхищались поэтическими страницами, — и он также смеялся, поддакивал им улыбкой, так что те решительно и не заметили его обмана, но втайне самолюбие моего героя
было сильно уязвлено.
Между Еспером Иванычем и княгинею несколько времени уже шла переписка: княгиня, с видневшимися следами слез на каждом письме, умоляла его переселиться для лечения в Москву, где и доктора лучше, и она сама
будет иметь счастье
быть при нем.
Хотя они около двадцати уже лет находились в брачном союзе, но все еще
были влюблены друг в друга, спали на одной кровати и весьма нередко целовались
между собой.
Приходская церковь Крестовниковых
была небогатая: служба в ней происходила в низеньком, зимнем приделе, иконостас которого скорее походил на какую-то дощаную перегородку; колонны, его украшающие,
были тоненькие; резьбы на нем совсем почти не
было; живопись икон — нового и очень дурного вкуса; священник — толстый и высокий, но ризы носил коротенькие и узкие; дьякон — хотя и с басом, но чрезвычайно необработанным, — словом, ничего не
было, что бы могло подействовать на воображение, кроме разве хора певчих, мальчиков из ближайшего сиротского училища,
между которыми
были недурные тенора и превосходные дисканты.
Героем моим,
между тем, овладел страх, что вдруг, когда он станет причащаться, его опалит небесный огонь, о котором столько говорилось в послеисповедных и передпричастных правилах; и когда, наконец, он подошел к чаше и повторил за священником: «Да
будет мне сие не в суд и не в осуждение», — у него задрожали руки, ноги, задрожали даже голова и губы, которыми он принимал причастие; он едва имел силы проглотить данную ему каплю — и то тогда только, когда запил ее водой, затем поклонился в землю и стал горячо-горячо молиться, что бог допустил его принять крови и плоти господней!
— Все мы, и я и господа чиновники, — продолжал
между тем Постен, — стали ему говорить, что нельзя же это, наконец, и что он хоть и муж, но
будет отвечать по закону… Он, вероятно, чтобы замять это как-нибудь, предложил Клеопатре Петровне вексель, но вскоре же затем, с новыми угрозами, стал требовать его назад… Что же оставалось с подобным человеком делать, кроме того, что я предложил ей мой экипаж и лошадей, чтобы она ехала сюда.
— Он говорит, что когда этот вексель
будет у меня, так я не выдержу и возвращу его мужу, а
между тем он необходим для спокойствия всей моей будущей жизни!
— Справедливое слово, Михайло Поликарпыч, — дворовые — дармоеды! — продолжал он и там бунчать, выправляя свой нос и рот из-под подушки с явною целью, чтобы ему ловчее
было храпеть, что и принялся он делать сейчас же и с замечательной силой. Ванька
между тем, потихоньку и, видимо, опасаясь разбудить Макара Григорьева, прибрал все платье барина в чемодан, аккуратно постлал ему постель на диване и сам сел дожидаться его; когда же Павел возвратился, Ванька не утерпел и излил на него отчасти гнев свой.
«А сколько
между ними
есть этого задушенного и затаенного чувства, — думал он.
Собрались все четыре факультета,
между которыми много
было даже немолодых людей и всевозможных, должно
быть, наций.
Номера ее еще не все
были заняты; а потому общество к обеду собралось не весьма многочисленное: два фармацевта, которые, сидя обыкновенно особняком, только
между собою и разговаривали шепотом и, при этом, имели такие таинственные лица, как будто бы они сейчас приготовились составлять самый ужасный яд.
К Салову,
между тем, пришел еще гость — какой-то совершенно черный господин, с черными, но ничего не выражающими глазами, и весь в брильянтах: брильянты
были у него в перстнях, брильянты на часовой цепочке и брильянтовые запонки в рубашке.
В оставленном им обществе,
между тем, инженер тоже хотел
было представить и передразнить Каратыгина [Каратыгин Василий Андреевич (1802—1853) — известный актер-трагик.] и Толченова [Толченов Павел Иванович (1787—1862) — артист московской и петербургской трупп на ролях резонеров.], но сделал это так неискусно, так нехудожественно, что даже сам заметил это и, не докончив монолога, на словах уже старался пояснить то, что он хотел передать.
Словом, он знал их больше по отношению к барям, как полковник о них натолковал ему; но тут он начал понимать, что это
были тоже люди, имеющие свои собственные желания, чувствования, наконец, права. Мужик Иван Алексеев, например, по одной благородной наружности своей и по складу умной речи,
был, конечно, лучше половины бар, а
между тем полковник разругал его и дураком, и мошенником — за то, что тот не очень глубоко вбил стожар и сметанный около этого стожара стог свернулся набок.
— Павел перебирал в уме всех, могущих там
быть лиц, но ни на кого, хоть сколько-нибудь подходящего к тому, не напал, а уверенность
между тем росла все больше и больше, так что ему сделалось даже это смешно.
Между тем двери в церковь отворились, и в них шумно вошла — только что приехавшая с колокольцами — становая. Встав впереди всех, она фамильярно мотнула головой полковнику но, увидев Павла, в студенческом, с голубым воротником и с светлыми пуговицами, вицмундире, она как бы даже несколько и сконфузилась: тот
был столичная штучка!
М-me Фатеева
между тем села с Павлом несколько в стороне на диване. Он
был почти в лихорадке: пожатие прелестной ручки m-me Фатеевой пронзило как бы электрическими иглами все тело его.
M-me Фатеева и Павел, каждоминутно взглядывавшие друг на друга, оставаясь вдвоем, почти не разговаривали
между собой и только как-то (и то, должно
быть, больше нечаянно) проговорили...
Чтобы больше
было участвующих, позваны
были и горничные девушки. Павел, разумеется, стал в пару с m-me Фатеевой. М-lle Прыхина употребляла все старания, чтобы они все время оставались в одной паре. Сама, разумеется, не ловила ни того, ни другую, и даже, когда горничные горели, она придерживала их за юбки, когда тем следовало бежать. Те, впрочем, и сами скоро догадались, что молодого барина и приезжую гостью разлучать
между собою не надобно; это даже заметил и полковник.
— Погодите, постойте! — перебил его Павел. —
Будем говорить еще откровеннее. С этою госпожою, моею землячкою, которая приехала сюда в номера… вы, конечно, догадываетесь, в каких я отношениях; я ее безумно люблю, а
между тем она, зная меня и
бывши в совершенном возрасте, любила другого.
— То, что я тебе читал, — это описание ссоры
между греческим вождем Агамемноном и Ахиллесом. Ахилла этого ранить
было невозможно, потому что мать у него
была богиня Фетида, которая, чтобы предохранить его от ран, окунула его в речку Стикс и сообщила тем его телу неуязвимость, кроме, впрочем, пятки, за которую она его держала, когда окунала.
Нас в первый раз водили посмотреть кабинет редкостей, где,
между прочим,
были статуи…
— «Посмотрите, — продолжал он рассуждать сам с собой, — какая цивилизованная и приятная наружность, какое умное и образованное лицо, какая складная и недурная речь, а
между тем все это не имеет под собою никакого содержания; наконец, она умна очень (Фатеева, в самом деле,
была умная женщина), не суетна и не пуста по характеру, и только невежественна до последней степени!..»
Он говорил, что сделает это; но как сделает — и сам еще не придумал; а
между тем, по натуре своей, он не
был ни лгун, ни хвастун, и если бы нужно
было продать себя в солдаты, так он продался бы и сделал, что обещал.
Клеопатра Петровна,
между тем, хотела
было велеть для предстоящего вечера привести комнату в более благоприличный вид.
Марьеновский
между тем, видимо, находивший эту выдуманную Павлом травлю на его знакомого неприличною, начал весьма серьезно и не в насмешку разговаривать с Плавиным о Петербургском университете, о тамошних профессорах. Неведомов сидел молча и потупив голову. Павлу
было досадно на себя: отчего он не позвал Салова?
— Разве вот что сделать, — рассуждала
между тем Анна Ивановна (ей самой очень хотелось сыграть на театре), — я скажу жениху, что я очень люблю театр. Если он рассердится и запретит мне, тогда зачем мне и замуж за него выходить, а если скажет: «Хорошо, сыграйте», — тогда я
буду играть.
Каролина Карловна отрицательно покачала головой, к хоть после того, как Павел сделал Каролине Карловне откровенное признание в своей любви, они
были совершенно
между собой друзья, но все-таки расспрашивать более он не почел себя вправе. Впоследствии он, впрочем, узнал, что виновником нового горя Каролины Карловны
был один из таинственных фармацевтов. Русскому она, может
быть, не поверила бы более; но против немца устоять не могла!
А
между тем башмаки какие купить она могла только на деньги Павла: своих у нее не
было ни копейки.
Разговор на несколько времени приостановился. Павел стал глядеть на Москву и на виднеющиеся в ней, почти на каждом шагу, церкви и колокольни. По его кипучей и рвущейся еще к жизни натуре все это как-то не имело теперь для него никакого значения; а
между тем для Неведомова скоро
будет все в этом заключаться, и Павлу стало жаль приятеля.
— То
есть, вы хотите сказать,
между всеми любовниками.
Так просидели они всю ночь, тихо переговариваясь
между собою, но ни разу не выразили никакой надежды на возможность возвращения Клеопатры Петровны в Москву и вообще на какое бы то ни
было свидание.
Павел
между тем глядел в угол и в воображении своем представлял, что, вероятно, в их длинной зале расставлен
был стол, и труп отца, бледный и похолоделый, положен
был на него, а теперь отец уже лежит в земле сырой, холодной, темной!.. А что если он в своем одночасье не умер еще совершенно и ожил в гробу? У Павла сердце замерло, волосы стали дыбом при этой мысли. Он прежде всего и как можно скорее хотел почтить память отца каким-нибудь серьезно добрым делом.
Павел опять предался при этом горестным мыслям и воспоминаниям. «Милый, дорогой родитель, — шептал он сам с собой. — Вся твоя жизнь
была заботой обо мне, чтобы как-нибудь устроить мою будущность; малейшее желание мое ты всегда хотел исполнить, а я
между тем грубил тебе, огорчал тебя!»