Академия Иммерсии 2: Право Истинных

Алексей Герасимов (2024)

Леонид Павлович Быстрый продолжает адаптироваться в новом для себя мире, попутно привыкая к лохматой сущности, которая поселилась в нем. Он этого не желал, но пути Единой неисповедимы. Зверь внутри него сделал свой романтический выбор, осталось только согласовать его с человеческой половинкой. Однако не все так просто. К тому же, враг, которого он одолел в Новогоднюю ночь, не собирается отказываться от своих монархических планов и теперь жаждет не только смерти избранницы его волка, но и мести…

Глава 20. Она не та, с которой можно… Она та, без которой нельзя!

Я не держусь за день, что канул в тень,

И не гонюсь за завтрашней звездою.

Я в настоящем нахожу свой светлый день,

Поймав мгновенье, радуюсь душою.

Одноэтажный дом покойного Мастера, в котором теперь обитала Сарассис, был старым, но удивительно уютным. Массивная деревянная дверь скрипела, половицы слегка пошатывались, а на окнах висели старинные кружевные занавески, когда-то белоснежные, теперь поблёкшие, но от этого не менее очаровательные. Слегка покосившееся здание располагалось в глубине двора антикварного магазина и было скрыто от посторонних глаз густыми кустами жасмина, которые обвивали дом, словно рубаха. Внутри царили тепло и уют, особенно от огня в камине, где потрескивали дрова, бросая отблески света на стены и потолок спальни. Золотистые блики придавали комнате особое чувство комфорта, и казалось, что время здесь остановилось.

На кровати в измятых простынях и целой горе подушек лежала Сарассис. Вертикальные зрачки глаз нагини были прикрыты, а дыхание учащенным. Обнаженная грудь поднималась и опускалась после страстного акта. Кожа блестела от пота, а змееподобная чешуя на небольших участках рук и ногах переливалась при свете огня, что делало ее вид еще более завораживающим. Сара чувствовала необычайное умиротворение. Тело наполнялось сладкой усталостью, а разум был свободен от забот. На левой груди покоилась голова Марка. Наг прерывисто восстанавливал дыхание, мягко теребя другой сосок пальцами, как будто находил в этом медитативное успокоение. Черные волосы парня растрепались, а губы всё еще алели после страстных поцелуев. Тела пары, обнаженные и сплетенные вместе, казались двумя частями целой мозаики, которая наконец-то нашла свое завершение.

Пульсирующий гул в ушах постепенно стихал, и Марк тихо заговорил, не поднимая головы, как будто опасался разрушить волшебство момента.

Голос звучал мягко и расслабленно, будто слова служили продолжением прикосновений:

— Ты слышала о том, что произошло в академии? Лиана и Леонид теперь официальная пара. В августе им придется вернуться в Лунорию, чтобы Лёня принял участие в схватке за корону.

Наг чуть приподнял голову, и его глаза встретились с взглядом подруги.

— Но… я тут не только ради этой новости… Ректор меня вызывал. Он хочет сделать тебе предложение.

Сарассис лениво прищурилась, подняв одну бровь.

— Предложение, говоришь? А я-то думала, мой питончик ради страстной ночи ко мне заявился, а оказывается, мы тут на официальных переговорах.

Ее губы растянулись в легкой ухмылке, а в глазах мелькнула ирония. В словах чувствовалась легкая провокация, как будто она намеренно проверяла его реакцию.

Марк, чуть покраснев, отвел взгляд и пробормотал:

— Ну, одно другому не мешает… Я всегда готов доказать, что ты для меня на первом месте.

Молодой наг слегка улыбнулся, смущение делало его еще более очаровательным. Он не был уверен, как девушка воспримет это признание, но оно вырвалось из его уст само по себе. И было правдой. Сарассис рассмеялась, звук ее смеха был похож на мягкое шипение, как у змеи, скрывающейся в листве. Ее рука осторожно скользнула под одеяло, и она нащупала там убедительное доказательство, к которому Марк был так готов.

Глаза нагини возбужденно заискрились, и она, чувствуя, как мужское тело отозвалось на ее прикосновение, прошептала:

— В таком случае давай продолжим нашу официальную встречу. Посмотрим, какие именно доводы ты выделишь в этом соблазнительном предложении.

Марк не стал отвечать, потому что женские руки уже показали, что не стоит терять время на слова. Их губы вновь встретились, и этот поцелуй не оставлял сомнений — желания не угасли, наоборот, они только разгорались сильнее.

Сарассис уже начала свыкаться с мыслью, что это не просто физическая привязанность. Она чувствовала что-то более глубокое, что нагиня не ожидала почувствовать.

Любовь?

Сара считала, что ее сердце закрыто для подобных чувств, но с Марком всё было иначе. Он открывал для нее мир, о котором она даже не подозревала.

Женщина не торопилась, ее движения были уверенными и чувственными, она словно наслаждалась каждым моментом, каждым прикосновением. Сара знала, что у нее есть способность держать Марка в этом сладком плену, и наслаждалась этим знанием, но что-то в его взгляде и прикосновениях ее заставляло тоже быть уязвимой. Она не могла скрыть свои настоящие чувства, и это делало знаменитую наемницу еще более беззащитной.

Марк чувствовал, как женское тело извивается под ним, как каждый поцелуй заставляет его содрогаться от наслаждения. Весь мир словно исчез, оставив только это маленькое пространство, их кровать, старые стены вокруг и свет от камина, мягко освещавший мокрые от пота тела. Он тоже осознавал, что его чувства к Сарассис выходят далеко за пределы обычного влечения. Он был готов ради нее на всё, и каждый взгляд, каждый ее поцелуй только укрепляли эту готовность. Ему нравилось, как она жестко шутила, провоцировала и одновременно была такой нежной. Это словно магия,но не магия крови, а магия любви.

Сарассис крепче обвила его ногами, привлекая ближе, и с улыбкой, полуприкрыв глаза, прошептала:

— Проигравших в этой схватке не будет, да, Марк?

Он ответил ей не словами, а действиями, вновь и вновь доказывая свою привязанность. Одеяло ритмично заколыхалось. Звуки дыхания, перемежаемые стонами и смешанным шепотом, заполнили комнату. Они слились — тела и души, в едином ритме. Ритме, свидетельствовавшем о взаимном принятии, доверии и зарождающейся любви. Сарассис чувствовала, как ее сердце раскрывается, позволяя Марку проникнуть глубже, во всех смыслах, чем кто-либо до него. И хотя ей было непривычно вот так довериться кому-то до последней чешуйки, она понимала, что это того стоит.

***

Возвращение в учебный процесс шло своим чередом, но с тех пор, как Лиана официально провозгласила себя моей парой, академия стала не просто местом для обучения, а ареной, где я должен был доказать, что достоин ее и своего нового статуса. Статуса, о правилах и обязанностях которого я не подозревал. Лия, слава Единой, понимала это лучше меня. Она настояла, чтобы мы уделили больше времени совместной практике магии крови, связанной с родом.

В понедельник, после тренировки по баскетболу, когда небо над академией заливалось светом неполной Малой Луны, она привела меня к заново отстроенной смотровой башне. Я не был тут больше двух месяцев, а Торбин, видимо, нанял кого-то со стороны, дабы восстановить разрушения после новогоднего боя. Мы поднялись по новенькой лестнице на площадку, свежие доски пола источали манящий аромат древесины.

Лия встала напротив. Ее серебристые волосы, отливавшие лунным светом, подчеркивали ее магический настрой. В глазах девушки горел огонь решительности.

— Магия крови — это не только о силе, Лёнь, — начала она. — Это о связи. С природой, с собой… и с теми, кто рядом. Ты должен научиться слышать поток своей стаи. Твой собственный и мой. Наш общий.

Я кивнул, хотя внутри чувствовал неуверенность. Лиана протянула ко мне руку, и я, поколебавшись, вложил свои ладони в ее. Прикосновения были теплыми, почти обжигающими. Она улыбнулась, почувствовав мое напряжение.

— Закрой глаза, — мягко приказала она.

Я подчинился, и всё, что осталось в моём мире, был ее голос.

— Вспомни тренировки с Сереброзвездом. Сосредоточься на дыхании. Почувствуй, как магия крови течет в твоих венах. Она несет энергию, жизнь… Теперь попробуй услышать ее ритм.

Я напрягся, но в какой-то момент действительно начал улавливать что-то похожее на пульсацию, глубоко в венах. В этот момент Лиана шагнула ближе, почти прижимаясь ко мне. Ее ладонь легла на мою грудь, и я ощутил, как ее энергия, ее поток сливается с моим.

— Хорошо, — прошептала она. — Теперь почувствуй меня. Доверься.

Этот момент был почти интимным. Мои волк и я открылись своей паре полностью. Лиана вела в этом магическом танце, и я почти интуитивно начал направлять поток наших сил. Мы стояли так несколько минут, но мне казалось, что прошло гораздо больше времени. Когда я открыл глаза, ее лицо было совсем близко.

— Ты начинаешь понимать, — сказала она, и я почувствовал, как жар ее магии проникает глубже. — И это только начало.

В следующие дни наши занятия на башне становились всё интенсивнее. Лиана обучала меня тому, как использовать родовую магию крови для усиления трансформаций. Однажды под контролем Северрина она заставила меня полностью раскрыть звериное начало. Я принял полуформу ликана — смесь человека и волка, но не почувствовал себя в ней уверенно.

Лиана шагнула ко мне, положив руки на грудные мышцы, и прошептала:

— Ты сильнее, чем думаешь, милый. Просто доверься своему волку.

Ее слова и прикосновение пробудили во мне нечто, что я раньше не мог контролировать. Волчий рык вырвался из груди, а ее взгляд засветился одобрением. Она казалась настолько родной и близкой в этот момент, что я не мог отвести глаз. Химия между нами возросла до предела.

«Давай, король, покажи стае свой рык! — голос ДраКоши, прозвучал игриво, но с явным оттенком гордости. — Лиана тобою довольна, это видно. Еще чуть-чуть и ты станешь настоящим Альфой!»

Мой фамильяр на таких тренировках предпочитал оставался невидимым для остальных, а его присутствие ощущалось как легкое покалывание на границе сознания.

«Заткнись, мелкий», — я мысленно огрызнулся, но не мог сдержать улыбки.

В общественном плане не всё шло так гладко. Академия продолжала смаковать новости о нас с Лией. Кто-то смотрел с восхищением, а некоторые — с явной завистью. Особенно оборотни со всех трех курсов, которые попытались завоевать внимание свежеиспеченных монархов. Однажды после занятий ко мне подошла одна из них, высокая брюнетка с дерзким взглядом. Ее намерения были очевидны.

— Мой король, — произнесла она, почти мурлыча. — Разве ты в силах справляться с таким статусом в одиночку?

Лиана, стоявшая в нескольких шагах, несомненно, услышала попытку флирта. Ее взгляд стал напряженным, но она ничего не сказала, явно ожидая, как я поступлю.

«Неужели Лия думает, что в академии найдется хоть кто-то, кто будет для меня важнее нее?» — подумал я и, улыбнувшись максимально нейтрально, произнес:

— Спасибо за беспокойство, ниса, но я не один. У меня есть Лиана.

Девушка уважительно фыркнула и удалилась, а я почувствовал, как напряжение спадает. Лиана подошла ближе, ее голос был мягким, но в нём сквозила некая уязвимость.

— Ты ведь понимаешь, что не всем нравится наша связь? — спросила она.

Я кивнул, обхватывая ее руками.

— А мне плевать, что думают другие. Ты моя пара, и я хочу быть с тобой. Только с тобой.

Девушка посмотрела на меня с благодарностью, но я заметил, что ее пальцы машинально поглаживают линию шрама на щеке. Я осторожно перехватил ее руку.

— Этот шрам — часть тебя, Бельчонок. И для меня ты прекрасна. Всегда!

Ее глаза заблестели от сдерживаемых эмоций, но она улыбалась. Пришлось успокаивать поцелуями.

***

Звуки приглушенного смеха из соседних комнат и шума в коридоре общежития мешали ночной тишине вступить в свои права. Я сидел на кровати, наслаждаясь урчаньем ДраКоши, растекшегося по ногам черной кляксой, когда вернулись Сева с Марком. По их напряженным лицам было ясно, что они чем-то обеспокоены. Они молча уселись напротив меня, словно два следака, готовые начать перекрестный допрос. Только света лампы настольной в лицо не хватало для полного антуража.

— Бро, мы долго думали, когда и как об этом спросить, — начал Северрин, скрестив руки на груди. — Я понимаю, тема для тебя не из приятных… Мы хотим знать, как ты создал портал. В подвале Касарра. Это же… не магия крови?

Марк согласно кивнул, его глаза были полны любопытства и настороженности.

— По словам Севы, вы спаслись только благодаря тебе. Так что ты обязан нам объяснить, — добавил он.

Я вздрогнул, чувствуя, как напряжение сжимает грудь. Котоящер, чувствуя мои эмоции, недовольно зашевелился. Пришел момент, который я старательно откладывал, надеясь, что он не наступит. Глядя на серьезные лица друзей, я понял, не отверчусь. Северрин смотрел прямо в глаза, словно пытаясь проникнуть в самую глубину моих мыслей. Марк же, чуть склонив голову, напоминал питона, учуявшего добычу. Выдохнув, я собрался с духом, решив, что доверие этих людей стоит любого риска.

— Ладно, — начал я, глядя на них. — Но это останется между нами. Понятно?

Оба кивнули.

— У меня есть способности к электромагии. Понятия не имею, откуда она, и почему именно я. Ни черта не знаю, что мне с ней делать, а Сара порекомендовала мне мага, в качестве наставника. Ксаверий, милый дедок, на вид которому не меньше ста лет, наверное, — сказал я, и их глаза округлились.

— Он… ну, он… не совсем обычный наставник. Ксаверий владеет сам и учит меня пользоваться магией, которая связана с электричеством. Вы же помните, как именно я уделал канцлера у смотровой башни? Благодаря этой руне я и создал тот портал, через который мы слились.

Задрав предплечье, я продемонстрировал друзьям едва заметный рисунок на коже. Марк уронил челюсть.

— Электромагия? Ты серьезно? Она ведь запрещена!

— Не запрещена, Марк, а утеряна! Хотя понимаю, как это звучит. Но у меня нет выхода. Я должен развивать эту способность, если хочу выжить в схватке с Элрриком. Магия крови важна, но для победы над ним нужно больше. Он так же владеет ей и размажет меня тонким блинчиком.

Северрин хмыкнул и уставился в пол, задумавшись.

— Ты прав, — сказал он после короткой паузы. — Если у тебя есть шанс победить, нужно использовать любую возможность. Но, Лёнь, ты должен быть осторожен. Элррик не идиот и точно знает, что электромагия не присущая только ему способность. Наверняка эта сволочь устроит ловушку. Хотя, он же не в курсе, кто именно будет его соперником. Так что мяч пока на нашей стороне.

Я кивнул. Поддержка друзей придавала уверенности. Мы обсудили проблему с посещениями занятий у Ксаверия, и друзья пообещали прикрыть мое отсутствие.

Когда все в общежитии угомонились, я на глазах изумленных парней перенесся через портал в подвал Ксаверия. Тот, уж не знаю как, но ждал меня там, читая старую книгу.

— Король Лунории собственной персоной, — произнес он с усмешкой. — Какая честь! И что же привело его к старому учителю?

— Но, лэр, как вы догадались? — моему изумлению не было предела.

— Ха! Так я же вижу след короны над твоей седой головушкой! — ответил довольный старик. — Уж поверь, я в свое время приложил руку к созданию этого артефакта.

Я рассказал учителю о грядущей схватке и о том, что мне необходимо стать сильнее в минимальные сроки. Ксаверий задумчиво посмотрел на меня, его глаза гневно сверкнули.

— Если кто и может одолеть канцлера, так это ты, мой мальчик, — сказал он, наконец. — Но для этого тебе нужно больше, чем просто физическая сила и магия. Ты должен обрести абсолютный контроль над собой.

Он, вернувшись на стул, посмотрел на меня с особенной серьезностью и начал подробно рассказывать о Сердце академии. Оказывается, этот орган был напрямую связан с последним электродраконом, угробленным гномами тысячи лет назад! Подвальное хранилище с ним, неприступное для тех, в ком нет задатков электромагии, служило не просто распределителем магопотоков. Только внутри комнаты с Сердцем я мог осознать саму основу электромагии, понять ее первоисточник и найти связь с собственными силами. Старик предложил мне заняться медитацией в этом хранилище. Она позволит погрузиться в сознание своего носителя, но, по словам Ксаверия, это рискованно. Я встречу там проекцию своего внутреннего волка, который вряд ли будет похож на моего нынешнего волчонка. Однако если я справлюсь, то мои способности перейдут на новый уровень. Обсудив подробности, я поблагодарил Ксаверия и шагнул через портал прямо в Сердце.

Почему бы не попробовать совет мастера прямо сейчас?

Пространство вокруг привычно наполнилось смесью энергий, от которой волосы на бесплотном теле вставали дыбом. В этом месте было тепло, а воздух вибрировал от магии. Я мысленно принял позу лотоса, сосредотачиваясь. Сначала было сложно, но затем я почувствовал, как что-то внутри меня отделяется. Передо мной возник облик черного волка, чьи глаза горели огнем, а шерсть искрилась от пробегающих молний. Я впервые видел эту сторону своего зверя — яростную, дикую и независимую. Он ощерился, его пристальный, немигающий взгляд гипнотизировал.

«Ты так сильно жаждешь мной управлять? — прозвучал в голове голос, низкий и угрожающий. — Тогда докажи, что достоин».

И началась ментальная схватка. Волчонок, словно воплощение электровихря, бросился на меня, его когти и клыки вспыхивали молниями, а воздух вокруг трещал от разрядов. Я почувствовал, как вибрации моей магии отдаются в каждой клетке растворенного в небытии тела. Прыжки моего зверя были стремительными, как движения шаровой молнии, а каждый выпад — смертоносным. Я уклонялся, чувствуя, как электрические разряды скользят по невидимой коже, оставляя ожоги. Контратаки давались тяжело: каждый ответный удар словно разбивался о броню, состоявшую из чистой энергии. Но я продолжал, лихорадочно вспоминая всё, чему меня научили Элеррион, Сева и Лиана, направляя магию в его сторону, пытаясь сломить эту стихию. Волк брызгал огненной слюной, глаза сверкали яростью, и каждый звук его голоса наполнял пространство эхом грозы.

Это была не просто борьба сил, но и проверка моей решимости. Я сражался не только с этой сущностью, но и с самим собой. В какой-то момент я понял, что не смогу победить волка его же методами. Он был моим отражением, моей тенью, и сражаться с ним значило отрицать часть себя.

Я остановился, пропуская очередной рывок мимо себя, схватил его за косматую голову и заглянул в горящие, полные ярости глаза. В груди разгорелось странное чувство — не страх и не злость, а принятие.

— Ты — часть меня. Мы не враги! — заорал я, пытаясь перекричать грохот молний. — Вместе мы сильнее. Брат! Ты — моя сила, моя сущность. Прими меня, как я принимаю тебя.

Волк замер, его тело напряглось, словно готовясь к последнему прыжку. Но всё изменилось в доли секунды. Глаза, которые секунду назад были полны ярости, стали спокойными, почти задумчивыми. Он шагнул ко мне осторожно, будто оценивая мою искренность. Я склонил голову, и он позволил мне прикоснуться лбом к его голове. От этого прикосновения меня окутала невероятная волна родственной энергии, как будто разрозненные части моей души соединились воедино.

Я прикрыл глаза и понял, что победа скрывалась не в подавлении зверя, а в принятии его. Мы стали одним целым, и в моём сердце появилась уверенность, что теперь никакая сила в мире не сможет нас разлучить.

Когда я снова открыл глаза, то осознал, что лежу на холодном полу в коридоре подвала академии. Мое тело было истощено во всех смыслах, но морально я чувствовал себя сильнее, чем когда-либо. Внутри меня больше не было раздвоенности. Волк принял меня, а я — его.

— Спасибо, Ксаверий, — прошептал я, с трудом поднимаясь на ноги.

Впереди меня ждала самая важная в моей жизни схватка, но теперь я знал, что буду готов.

***

Ветер тихо завывал за окнами большого заснеженного дома, внося в теплый уют кухни Свигорра едва уловимые ноты северной свежести. Длинный деревянный стол, отполированный временем и сотнями трапез, стоял в центре трапезной. Когда-то он был вырезан из цельного ствола древнего дуба руками самого первого вождя клана Северных. Его массивная поверхность, покрытая глубокими царапинами и следами от раскаленных мисок, хранила историю множества собраний, споров, праздников и поминок. Стол передавался из поколения в поколение, как символ прочности и единства семьи, и каждый новый вождь добавлял на его поверхность свой узор или знак, оставляя след в истории клана. Легенда гласила, что дуб, из которого он был сделан, некогда рос на священной земле предков, а его древесина обладала магической защитой.

По стенам комнаты висели охотничьи трофеи: массивные рога оленей, медвежьи шкуры и даже старинный меч, больше символический, чем боевой. Оружие принадлежало основателю клана и использовалось в ритуалах принятия новых альф. Его лезвие давно потускнело, но надпись на гарде всё еще была различима: «Честь через силу».

Трапезная была просторной, но уютной, с низким потолком, пересеченным деревянными балками. В углу стояла большая печь, из которой доносился запах свежеиспеченного хлеба. Рядом с ней висели пучки сушеных трав, добавляющих пряный аромат к густому воздуху. Подле располагались огромные медные котлы, в которых варились мясные бульоны. Полы, выложенные массивными досками, скрипели под шагами гостей, добавляя атмосферу старинного обиталища клана Северных волков.

За столом сидели альфы Свигорра — преданные вожди клана Северных волков. Каждый из них был воплощением силы и выносливости: широкоплечие мужчины с мрачными лицами, покрытыми шрамами. Их голоса звучали ровно и степенно, обсуждая текущие дела клана: защиту границ, подготовку молодняка, снабжение провизией. Разговоры шли размеренно, но с явным уважением к присутствию Свигорра.

Сам вождь в старом шерстяном жилете сидел во главе стола, могучая фигура оборотня казалась статуей. Широким торсом он слегка наклонился вперед, а руки, как два грубых пенька, лежали на столе. Его серые глаза, всегда полные холодной мудрости, сейчас были устремлены в никуда. Глубоко внутри Свигорра кипели эмоции, которые он умело скрывал за каменной маской спокойствия.

В комнате хлопотали две молодые волчицы. Их легкие шаги звучали почти неслышно, как у настоящих охотниц. Они забирали пустые тарелки, приносили дымящиеся порции жареного мяса, которое готовилось снаружи на огромном костре. Запах обжаренного оленьего филе смешивался с ароматами специй, которые добавляли в маринад, и наполнял трапезную, вызывая здоровый аппетит у гостей. Одна из девушек, ловко маневрируя с тарелками, успевала краем глаза наблюдать за альфами, будто бы выискивая кого-то особенного, но быстро отводила взгляд, если встречалась с кем-то глазами.

— Третье звено завершило подготовку к зимней охоте, — негромко говорил один из мужчин, высокий с обветренным лицом и густой бородой. — Если Серые продолжат стягивать силы к нашим границам, мы будем готовы отразить вторжение.

Свигорр кивнул, но разум его был далек от обсуждения обороны. Последние новости, пришедшие по тайным каналам, не выходили из головы. Корона выбрала нового короля. Значит, Лиана жива. Его внучка жива, несмотря на уверения Элррика, что погибла. А если так, то и слова о гибели Лоррентии с дочерями могли быть такой же ложью. Элррик, вероломный и хитроумный, плел свои интриги, и Свигорр знал это. Но как доказать это вождям других кланов?

— Свигорр, — позвал его один из альф, заметив отсутствие вожака в разговоре. — Ты что скажешь на это?

Вождь поднял голову, и на мгновение его взгляд стал ледяным. Затем он качнул головой и буркнул:

— Продолжайте, я слушаю.

Он сделал вид, что вникает в разговор, но внутри строил другие планы. Война с кланом серых волков была бы самоубийственной. Элррик и его стая были слишком многочисленны и сильны, а Свигорр не мог позволить себе потери. Поединок за Право Истинных, на который он выдвинул свою кандидатуру, — вот что расставит всё по своим местам. Только теперь неизвестный король может помешать планам. Но до августа еще далеко. Нужно действовать осторожно.

Наклонившись к своему старшему альфе, сидевшему справа, Свигорр шепотом произнес:

— Борримирр, начни поиск Лоррентии и девочек. Тихо, без лишнего шума.

Альфа — массивный мужчина с короткими седыми волосами и глубоким шрамом через левую щёку, удивленно посмотрел на вождя.

— Но… Горр… Разве твоя невестка с внучками не погибла? — спросил он так же шепотом.

Свигорр сжал кулаки, на мгновение крепко ударив им по столешнице, чтобы выпустить часть внутреннего напряжения, затем выдохнул и ответил:

— У меня есть основания сомневаться в версии канцлера. Если Лиана жива, значит, и Лоррентия могла выжить. Но мы не можем позволить, чтобы Элррик узнал о поисках. Ты понимаешь?

Борримирр кивнул, его глаза сверкнули пониманием. Он поднялся, сделав вид, что собирается выйти по нужде, но на самом деле уже начал разрабатывать в уме план поисков.

Свигорр остался сидеть за столом, всё так же погруженный в мысли. Он знал, что сейчас затевает опасную игру. Элррик был опытным манипулятором, и если он узнает о планах Свигорра, то предпримет ответные действия. Но ждать больше нельзя. Август всё ближе, и вождь Северных волков должен быть уверен, что к тому моменту все его родные будут в безопасности. Если живы.

***

Три дня апрельского полнолуния мы провели с Лианой наедине в почти родной пещере лесопарка академии. Там, будучи в облике волков, мы могли забыть о человеческих условностях и правилах, просто отдаваясь зову нашей природы. Девушка оказалась права, говоря, что у звериной формы нет социальной зашоренности, моральных дилемм и сомнений. Волки были максимально честными и прямолинейными: в их мире не существовало притворства.

Но вот после этого в человеческой форме… Каждое утро после того полнолуния я сгорал от смущения. Вспоминать, как мой волчонок носился за Лианой, устраивая настоящие представления в стиле «давай попрыгаем вокруг да около, а потом всё равно сделаем то, ради чего создала нас природа», было невыносимо. Моя звериная сущность оказалась куда более раскрепощенной, чем я мог предположить. Лиана, конечно, реагировала на это спокойно, но мне казалось, что ее глаза иногда блестели насмешкой. И каждый раз, когда я встречал ее взгляд, меня охватывало отчаянное желание провалиться сквозь землю.

Майя не оставляла нас в покое. Ее громкий хохот, словно колокольчики, раздавался каждый раз, когда она замечала наши неловкие попытки вести себя по-человечески. Она даже умудрилась предложить сделать нам памятный камень из той самой пещеры с гравировкой «Пара года».

Я хотел возразить, но не знал, что сказать.

В человеческом облике наши отношения с Лианой оставались почти платоническими. Дальше поцелуев дело не заходило. Не то чтобы я или она не хотели этого, но мы практически не могли остаться наедине, чтобы хотя бы поговорить вдвоем, не говоря уж о чём-то большем. Сарассис, которую приставили к нам в качестве сторожа, ходила за нами хвостиком в должности личного телохранителя. Невидимый ДраКоша, похоже, нашел себе идеального собеседника. Я периодически замечал, как она разговаривает с ним шепотом, когда думает, что никто их не слышит. Это было странно, но меня это даже немного забавляло.

Всё остальное время уходило на учебу и тренировки. Элеррион выкладывался по полной, пытаясь вдолбить в меня приёмы магии крови. Он вторгся в наши ночные занятия с Лией, окончательно избавив их от романтической составляющей, перенеся тренировки в зал магобоя. Оборотень ставил передо мной всё более сложные задачи: создавал иллюзии врагов, строил магические ловушки, которые пробуждали болезненные воспоминания… Всё это заставляло меня становиться сильнее как физически, так и ментально.

В отражении зеркала я видел мужчину с рельефными мышцами, подтянутого, сильного. Седые пряди в волосах, собранных в небольшой хвост, стали ярче, как будто подчеркивая мою новую сущность. В этом отражении уже невозможно было узнать того паренька, который вывалился из стихийного портала в лесах Алитая, абсолютно растерянного и несведущего.

Близилась середина мая. Пятнадцатого Лиане исполнится девятнадцать и, несмотря на местные обычаи, я не собирался отказываться от идеи с подарком, которая не давала покоя. Я хотел преподнести девушке особый дар, что-то, что она запомнит. Но как подготовить сюрприз, когда вокруг тебя постоянно трутся друзья, учителя и невидимые фамильяры?

Ответ пришел неожиданно. Однажды, вернувшись с ночной тренировки, я застал Лиану и Майю за поздним перекусом. Сарассис сидела на кровати Пчёлки, что-то высматривая в своих записях, а ДраКоша, видимо, решил дать мне немного личного пространства, потому что я чувствовал его присутствие, но тот молчал. Я улыбнулся своим мыслям, даже фамильяр понимал, что иногда мне нужно подумать в одиночестве.

План начал выстраиваться сам собой. От Севы я узнал, что Лиана обожает символику и предметы, связанные с традициями оборотней. А еще я знал одно место, куда мог бы отправиться за идеальным подарком… Но для этого мне нужно было снова воспользоваться порталом. Ксаверий предупреждал меня, что не стоит злоупотреблять ими, но, честно говоря, я чувствовал, что оно того стоит.

На следующий день под предлогом ремонта я отправился в знакомый подвал академии. В голове вертелся список того, что я хотел спросить у Ксаверия. Я знал, что подарок, который задумал, потребует не только сил, но и знаний. Если кто-то мог помочь мне с этим, так это мой таинственный учитель.

— Ксаверий, — начал я, когда портал выбросил в привычный полутемный подвал старого мага. — Мне нужно сделать кое-что особенное для Лианы. Что-то, что будет связано с нашей магией и культурой ликанов.

Ксаверий, слегка ошарашенный просьбой, задумчиво посмотрел на меня, его глаза блеснули загадочным светом.

— Ты хочешь подарить ей нечто большее, чем просто предмет? — уточнил он. — Ты хочешь создать символ. Ну, хорошо. Тогда тебе придется сделать это самому.

Я замер, не понимая, что он имеет в виду. Он улыбнулся, читая мои мысли, словно открытую книгу.

— Магия крови и электромагия — это о связи. Твоя сила и ее — единое целое. Ты должен создать нечто, что станет выражением этой связи. Я помогу тебе настроить процесс, но сделать это должен ты.

Мы провели несколько часов за подготовкой. Ксаверий вытащил старый кожаный футляр с рунами и достал оттуда инструменты, которые, казалось, помнили времена, когда драконы еще летали над землями МежМирья. Лезвия, иглы и крошечные молоточки лежали на столе в строго организованном порядке. Он объяснил, что для создания ожерелья потребуется слияние магических потоков, насыщенных нашей энергией, и добавление материала с глубоким символизмом.

Мы начали с обработки металла. Ксаверий дал мне тонкую серебряную пластину, объяснив, что этот металл наиболее чувствителен к энергиям крови и электричества. Я медленно гравировал символы на пластине, следуя его указаниям. Каждый символ требовал полной концентрации: неправильный штрих — и энергия могла быть направлена неверно. После гравировки пластину нужно было переплавить, чтобы объединить ее с энергетическим потоком, исходящим от меня. Я сосредоточился, чувствуя, как энергия течет через пальцы, окутывая металл тонкой сетью света.

Когда пришло время переплетения магических потоков, всё стало сложнее. Ксаверий помогал мне держать концентрацию, направляя поток своей энергии. Это было похоже на тонкую настройку музыкального инструмента, где каждый аккорд должен звучать идеально. Мы использовали ритуал, чтобы соединить мои магические потоки с энергетическим следом Лианы. Я вспоминал моменты, проведенные с ней, ее смех, ее силу, и чувствовал, как эти воспоминания переплетаются с потоками энергии, становясь частью ожерелья.

Наконец, когда работа была закончена, в моих руках оказалось тонкое ожерелье. Оно светилось мягким серебристым светом, словно отражая лунное сияние. Его поверхность была гладкой, но на ней можно было разглядеть узоры, которые словно жили своей жизнью, медленно меняясь в свете. Я почувствовал гордость и восторг: это был не просто предмет, а выражение нашей связи, нечто, что вобрало в себя частицу меня и ее. Я смотрел на украшение, и внутри разгоралось тепло, — это лучшее, что я мог подарить Лиане.

Теперь оставалось только дождаться ее дня рождения. Но я уже чувствовал, что это будет незабываемый момент. Я сердечно поблагодарил мастера и поспешил.

***

Проследив, как закрывающийся за Леонидом портал осыпал пыльный пол подвала искрами, сгорбленная фигура старика медленно выпрямилась. Иссохшая кожа разгладилась, мышцы налились силой, а взамен морщинистого тела старца явился высокий, величественный мужчина с ясными, как утреннее небо, глазами. Накинутый на плечи темно-синий плащ, спадающий до пола, дополнил магическую ауру. Ксаверий, он же Мэрлин, он же Дракон-Смотритель, уже тысячелетиями игравший свою роль, слегка улыбнулся, прежде чем открыть свой магический лаз.

Шагнув в мерцающую бездну, он вышел в своем кабинете, расположенном в одной из башен старого замка, спрятанного в череде западных гор. Комната, обставленная антикварной мебелью и уставленная шкафами с древними манускриптами, источала уют и властность одновременно. Мэрлин мысленно приказал служанке принести кувшин проточной воды и легкий ужин, а сам сел в кресло, уставившись на вспыхнувший огонь камина.

Мысли его, как и всё, последнее время вертелись вокруг Леонида. Он вновь переживал тот момент, когда впервые увидел неизвестного юношу в облике ликана, поглощавшего своим телом разряды молний. Тот момент, когда этот люд, несмотря на свою кажущуюся уязвимость, бросил вызов Элррику, вооруженному магией до клыков. Словно воплощение древних преданий, Леонид поджарил врага его же оружием, направив накопленное электричество по воде с мощью, что могла соперничать лишь с величием самого электрического дракона. Мэрлин испытал небывалый восторг. Наконец-то спустя тысячи лет безуспешных поисков он нашел для себя идеальную оболочку.

Юноша был полон загадок и несоответствий. Люд, безусловно, но при этом обладающий от природы электрической магией, что считалась прерогативой драконьего рода. Да еще и способный к обороту! Пусть он перевоплощался не в дракона, а в волка — это Мэрлин мог исправить. Возможность переселить свою душу в столь мощное тело открывала перед драконом новые горизонты. Это стало бы началом новой эры МежМирья — эры, где электродракон снова взойдет к вершинам истинной власти.

Мэрлин вспомнил, как много лет назад он случайно обнаружил в молодом Элррике искру электромагии. Это произошло, когда оборотень еще был студентом академии, а сам Мэрлин преподавал в ней магический бой. Во время одной из тренировок Элррик в приступе ярости выпустил слабый, но ощутимый разряд молнии. Дракон сразу понял, что перед ним уникальный экземпляр оборотня. Он попытался обучить его управлению этой силой, но Элррик оставался лишь грамотным исполнителем. Никакой врожденной искры, никакого природного единения с чуждой магией. Это стало разочарованием, но Мэрлин принял это как данность.

Однако нынешнюю радость омрачало присутствие Павла — личности, с которой он делил свое тело вот уже почти три тысячелетия. Долгое время разум ученого пребывал в стазисе, подавленный волей дракона, но появление Леонида всколыхнуло его. Впервые за две тысячи лет он проявил себя, признав в попаданце своего сына. Этот факт пробудил в ученом давно забытую силу, и Мэрлин с трудом удерживал контроль, оставаясь за главного.

— Ты не должен раскрывать ему правду, Павел, — снова прошептал Мэрлин, как будто пытаясь убедить самого себя. — Ему это ни к чему. Он не поверит.

Павел внутри молчал. Его молчание было тяжёлым, насыщенным внутренним сопротивлением. Мэрлин чувствовал, что ученый больше не собирается уходить в стазис. Он намерен наблюдать за процессом обучения Леонида, а возможно, и вмешиваться. Дракон едва смог оградить свои собственные мысли от общего разума, где Павел мог бы их прочесть.

— Ты уже давно ему не отец! — настаивал Мэрлин, обращаясь внутрь своего сознания. — Мы лишь оболочка, инструмент для великой цели.

Но Павел упорно молчал. Дракон со скрипом в зубах осознал, что мастерство скрывать мысли от симбиота было не только его достижением. Присутствие ученого в общем разуме стало постоянным, навязчивым, словно тот искал способ вернуть себе контроль.

Стук в дверь вырвал Мэрлина из размышлений. Вошла молодая служанка, осторожно поставила поднос с водой и блюдами на стол и быстро ушла. Дракон не обратил на нее внимания. Он налил себе воды и, сделав глоток, вновь погрузился в мысли.

— Леонид уникален, — пробормотал он, глядя на пламя. — Его магия, его связь с Лунорией, его потенциал… Всё это делает его идеальным кандидатом. Но… Павел.

Внезапно голос ученого раздался в его сознании громче, чем когда-либо прежде:

«Если ты посмеешь причинить ему вред, я разрушу всё, что ты построил».

Мэрлин фыркнул, но отмахнуться от угрозы непросто. Павел был слабее его, но упрямства и знаний ему не занимать.

— Посмотрим, кто из нас возьмет верх, — прошептал Мэрлин, чувствуя, как в груди разгорается чужой гнев. — Леонид станет тем, кем я захочу, и ваши сопливые сентиментальности этого не изменят.

Дракон поднялся, бросив взгляд на документы, которые лежали на столе. Среди них было донесение о предстоящем в августе поединке за корону Лунории. Элррик был силен, но Мэрлин знал, что Леонид сможет победить. Если, конечно, не утонет в сомнениях и эмоциях.

— Время покажет, — сказал он вслух, и его голос эхом разнесся по комнате.

Затем, бросив последний взгляд на огонь, он вновь открыл портал и шагнул в него, исчезая в сверкающем вихре магии.