Академия Иммерсии 2: Право Истинных

Алексей Герасимов (2024)

Леонид Павлович Быстрый продолжает адаптироваться в новом для себя мире, попутно привыкая к лохматой сущности, которая поселилась в нем. Он этого не желал, но пути Единой неисповедимы. Зверь внутри него сделал свой романтический выбор, осталось только согласовать его с человеческой половинкой. Однако не все так просто. К тому же, враг, которого он одолел в Новогоднюю ночь, не собирается отказываться от своих монархических планов и теперь жаждет не только смерти избранницы его волка, но и мести…

Глава 24. Если всегда избегать неприятностей, Можно проскочить мимо удовольствия!

Прошлое это якорь, что тянет назад,

И держит в оковах у старой печали.

Отпусти тех, с кем когда-то был рад,

Чтоб стать тем, кого еще не узнали.

Темнота окутывала сознание Павла, словно густой непроницаемый туман, с которым он научился сосуществовать за долгие годы. Дракон, его симбиот, с момента появления попаданца заполнял их общее сознание своей непреклонной волей. Павел долго учился скрывать мысли и чувства от внутреннего соседа, используя сложные геометрические формы, которые он выстраивал на задворках разума. Дракон не понимал таких тонкостей человеческой логики — ему был чужд мир схем, расчетов и науки в целом. Рисунки, выжженные на стенах помещения, где сейчас находилось Сердце академии, в свое время помогли ученому. Они стали его спасением, его щитом от бездушного расчетливого интеллекта, с которым он делил тело. Павел испытал облегчение, когда его разум практически умер, погрузившись в стазис. Но с момента первой встречи со взрослым сыном его как будто шокером пробудило. Его первенец, его гордость, находился сейчас с ним в одном измерении, но Павел не мог раскрыть свою личность. Дракон спустя две тысячи лет теперь полностью управлял их телом и не собирался больше слушать ученого. Павел знал, что Мэрлин вынашивал планы один страшнее другого. Он видел, как злобная сущность обдумывал удачное время для перемещения в Лунорию, как готовился к сегодняшнему поединку за Право Истинного. И самое страшное — как симбиот пристально интересовался Леонидом.

Его сыном!

«Он подготавливал парня, чтобы забрать его тело!» — осознание этого грызло душу.

Дракон говорил об этом завуалированно, но достаточно ясно. Организм самого Павла, хотя и был укреплен магией, не мог полностью удовлетворить потребности столь могучего существа. Леонид с его молодостью, силой и внутренним потенциалом становился для дракона идеальной оболочкой.

Панические мысли били в голову, словно удары молота. Павел пытался придумать, как помешать дракону. Уничтожить себя вместе с симбиотом? Разрушить Сердце академии? Или… предложить сделку? Но ни одна из этих идей не выглядела реалистичной. Сегодня состоится схватка его сына за корону оборотней, и времени, как и возможностей, отчаянно не хватало.

Вдруг он услышал голос. Тихий, обволакивающий, словно шепот из далекого прошлого:

«Всё будет хорошо, Паша. Наш мальчик справится!»

Он вздрогнул. Это был голос Екатерины, его давно пропавшей жены. Мягкий, уверенный. В голове мгновенно всплыли воспоминания о том, как она точно так же ободряла его в сложные моменты их жизни. Ее взгляд, сияющий и полный решимости, всегда был для него маяком.

«Не может быть…» — Павел хотел откликнуться, но не осмелился. Он знал, что дракон тут же заметит эту попытку. Симбиот шевельнулся в сознании, его раздраженное дыхание отразилось глухим эхом.

— Твои жалкие потуги тебя не спасут, — холодно прорычал дракон. — Осталось недолго. Скоро я освобожусь от тебя и заполучу то, что мне нужно.

«Ты уверен?» — Павел не смог сдержаться. Его голос прозвучал ровно, без тени сомнений и страха. Дракон презрительно засмеялся, но смех уже прозвучал натянуто, словно он почувствовал что-то угрожающее.

Павел начал лихорадочно перебирать воспоминания. Он знал, что решение должно быть спрятано где-то там, в самом далеком уголке их общей памяти. Он вспоминал экспедиции, как они изучали экосистемы и структуры всех доступных миров. Вспомнил старые чертежи и заметки о магических порталах и артефактах. А затем он внезапно осознал, что решение находится в той самой комнате, где сейчас создавался портал в Лунорию.

Мэрлин-дракон готовился открыть проход. Маг был сосредоточен и поглощен подготовкой к перемещению. Павел видел, как их тело, подчиняясь воле симбиота, активировало заклинание. И тут, словно вспышка, идея осветила сознание Павла.

«Это может сработать, — подумал он. — Если я рискну, если всё сделаю правильно, то смогу поставить точку. Разом».

Он не позволил себе формулировать мысль до конца. Об этом решении нельзя было думать ясно — дракон мог подслушать. Павел сосредоточился на витиеватой схеме, дочерчивая сложную структуру на выстроенной в разуме стене, чтобы скрыть в мыслях свой план. Это была его последняя карта, и он понимал, что цена окажется невероятно высокой. Ученый видел, как их тело направилось в овал портала. Сердце колотилось, но внутри появилось странное спокойствие.

«Я выбрал свою сторону», — осознал Павел и впервые за долгие годы почувствовал, что снова контролирует свою судьбу.

***

Прохождение через портал вызвало у Северрина странное чувство. Это была не просто смена местоположения, оборотню показалось, будто его тело и душа проходили через что-то живое, пульсирующее, шепчущее неведомые слова. Когда он шагнул сквозь дрожащую пелену арки перед Майей, мир вокруг разорвался в вихре света и тени. Поток магии пронзил всё существо, отразившись в мыслях некими рунами, которых он не знал. На мгновение оборотень почувствовал невесомость, а затем оказался на твердой земле. Знакомый до слёз лунорийский воздух обжег ноздри резким запахом свежести, смешанной с легким ароматом родных сосен.

Майя, вставшая рядом, смахнула с плаща невидимую пыль. Оркша была заметна издалека: оливковая кожа с золотистым отливом, взлохмаченные черные волосы до плеч, собранные тонкими металлическими кольцами; и крепкое, почти атлетическое телосложение. На ее шее поблескивал массивный серебряный медальон в виде цветка. Одетая в темно-синий дорожный костюм, подчеркивающий ее фигуру, Пчёлка выглядела уверенной и дерзкой, как обычно.

Северрин, напротив, старался оставаться в тени. Высокий и худощавый, он облачился в темный плащ с капюшоном, почти полностью скрывавшим лицо. Лишь янтарные глаза, сверкавшие в тени, выдавали в нём оборотня. Его отросшие за год волосы были заплетены в аккуратную косу, что выдавало происхождение, как и резные серебряные браслеты на запястьях. Сегодня была первая ночь главного полнолуния, и внутренний волк внутри тихо рычал, чувствуя знакомую землю, но Северрин заставил себя сосредоточиться.

На выходе из портала их встретила группа вооруженных мечами людей. Судя по цепким взглядам и одинаковым серебряным нагрудникам, это были воины канцлера. Они внимательно изучали каждого прибывшего. Их лица, бесстрастные и жесткие, не оставляли сомнений в том, что те выискивают кого-то конкретного. Один из них, высокий блондин с пронзительно-голубыми глазами, шагнул к ним.

— Проверка амулетом идентификации, — коротко бросил он, не отрывая взгляда от Северрина, и протянул небольшой серебряный жезл с полупрозрачным камнем на конце. Амулет засиял мягким светом, когда Майя поднесла к нему руку, а затем перелился зелеными искрами, подтверждая ее личность и отсутствие угроз.

На мгновение воцарилась тишина. Северрин протянул руку для проверки и почувствовал, как напряглась рядом с ним Майя. Затем она сделала шаг вперед и, наклонив голову, широко улыбнулась, обнажив острые резцы нижних клыков.

— Простите моего мужа, — неожиданно сказала Майя, шагнув вперед и демонстративно обвив руку Северрина своей. Ее голос звучал уверенно, а взгляд был твердым, но игривым. — Мы недавно поженились, и он всё еще теряется от счастья. Это наше свадебное путешествие! Мы так хотели увидеть родной мир любимого, его легендарные поляны, древние замки… Разве не так, дорогой?

И, прежде чем Северрин успел что-то ответить, Майя обвила его шею руками и потянулась к губам. Поцелуй был неожиданным, но каким-то… подозрительно страстным. Губы девушки были мягкими, а тепло ее дыхания заставило сердце Северрина вздрогнуть. Внутренний волк одобрительно рыкнул, словно наслаждаясь этой внезапной импровизацией.

Когда Майя отстранилась, ее глаза задорно блестели, а сквозь зелень щёк пробивался румянец.

— Надеюсь, лэр, этого достаточно, чтобы доказать, что мы не шпионы, — усмехнулась она, слегка наклонив голову.

Стражник хмыкнул и махнул рукой.

— Я бы тоже многих наших волчиц променял на такую горячую куколку. Повезло тебе, парень! Проходите.

Северрин пытался вернуть себе спокойствие. Он не знал, что удивило его больше: сам поступок Майи или реакция его собственного сердечка. Глядя на девушку краем глаза, он видел, как Пчёлка сдерживает улыбку, и не мог понять, что именно она означала — торжество от удачной импровизации или скрытую насмешку. Веселый блеск в ее глазах снова заставил сердце вздрогнуть, а внутренний волк, казалось, уже порыкивал от удовольствия.

— Ну что, волчонок, понравилось? — прошептала она, едва слышно, но достаточно, чтобы он уловил насмешку.

— Не будь такой самоуверенной, — огрызнулся Сева, но дрогнувший голос выдал смущение.

Она фыркнула, довольная собой.

Улицы столицы Лунории были оживлены. Высокие дома с резными фасадами, покрытыми мозаикой, поднимались над булыжными мостовыми. Фонари из кованого железа горели мягким голубым светом, освещая разноцветные шатры, торгующие всем, от магических артефактов до свежих фруктов. В воздухе стояли запахи корицы, мяты и жареного мяса. Толпы народа стекались к центральной площади, где сегодня устраивали развлечения в честь поединка Права Истинных. Северрин чувствовал, как его сердце сжимается от воспоминаний.

«Прошел ровно год… а словно ничего не изменилось», — подумал он, оглядываясь.

Они свернули в узкий переулок, где небольшие дома с черепичными крышами утопали в тени старых дубов, и, наконец, остановились перед домом с резными дверями из красного дерева. Северрин замер. Его пальцы дрожали, когда он поднял руку, чтобы постучать.

Дверь открылась почти мгновенно. На пороге стояла высокая женщина с длинными каштановыми волосами, заплетенными в строгую косу. Ее серые глаза при виде гостей расширились, и она охнула, ухватившись за дверную ручку, чтобы не упасть.

— Севочка?!

— Тетя Лайсса, — тихо произнес он.

Женщина прикрыла руками рот, пытаясь сдержать всхлипы, и, отдышавшись, крикнула в дом:

— Торрвальд! Эллея! Идите сюда! Это Сева! Он жив!

Не успел Северрин войти, как из глубины дома выбежал крепкий мужчина с седыми висками, а за ним худощавая девушка лет пятнадцати с ярко-зелеными глазами. Они остановились, ошеломленные. Женщина потянула его за руку и прижала смущенного парня к пышной груди.

— Ты вернулся… Мы все думали, ты погиб. Вот уж сюрприз так сюрприз! — приговаривала она, улыбаясь сквозь слёзы. — Но у нас есть сюрприз и для тебя. Тебе нужно это увидеть.

На кухне Легкоступовых царила уютная тишина. Запах свежезаваренного травяного чая смешивался с ароматом хлеба, и мягкий свет лампы из толстого цветного стекла создавал семейную атмосферу. За деревянным столом, покрытым вышитой скатертью, сидели Лоррентия и Элиас. Королева выглядела уставшей, но ее осанка всё еще хранила величественность. Ее светлые волосы были собраны в строгий пучок, а глаза с легкой грустью смотрели в кружку с чаем. Элиас, в рубахе, нуждавшейся в стирке, и черными волосами, грубо обрезанными в короткую стрижку, больше напоминал волка, затаившегося перед прыжком. Его янтарные глаза иногда бросали осторожные взгляды на королеву, как будто проверяя, всё ли с ней в порядке.

Когда дверь в кухню распахнулась, Лоррентия и Элиас резко обернулись. В проёме стоял Северрин. Его взгляд тут же встретился с глазами брата.

Мгновение напряженной тишины изумления сменилось громким восклицанием:

— Сева?!

Элиас вскочил со стула и, перепрыгнув через стол, обнял парня так крепко, что тому едва хватило воздуха.

— Эл, ты с ума сошел? — прохрипел Северрин, но его лицо озарила счастливая улыбка.

Он хлопнул близнеца по спине, ощущая накатывающую эйфорию этого долгожданного момента.

Лоррентия встала, подошла ближе, глаза женщины наполнились слезами.

— Северрин, мой мальчик, — прошептала она, обнимая его с удивительной для королевы теплотой. — Я думала, что больше никогда не увижу тебя.

— Я рад видеть вас в добром здравии, ваше величество, — ответил парень, позволяя себе обнять женщину, хоть и осторожно. — У меня новости… важные.

— Говори, — королева прижала ладонь к груди, словно готовясь к неприятным известиям.

Северрин вдохнул глубже, затем произнес:

— Лиана жива. Она явится на поединок вместе с избранником. Они готовятся к нему под руководством Сереброзвезда.

Лоррентия всхлипнула, закрывая рот рукой. Ее плечи задрожали, и она рухнула обратно на стул.

— Жива… моя девочка жива… — прошептала она, качая головой, будто не веря своим ушам.

Лайсса подошла к королеве, положив руку на ее плечо.

— Ты это слышала, Лорра? — ее голос был полон облегчения и радости. — Лия вернется, и она теперь не одна.

— Не одна, — повторила Лоррентия, ее взгляд, обращенный к Северрину, просветлел. — Кто он, ее избранник?

— Его зовут Леонид, — с гордостью ответил Северрин. — Он по рождению человек, но уже много раз доказал свою силу и преданность стае. Он не просто стал оборотнем и парой Лии, Лёня готов отдать за нее свою жизнь, не раздумывая.

Майя, стоявшая в дверях, осторожно кашлянула, привлекая внимание.

— Ах, простите, я не хотела мешать. Я Майя, подруга Лианы, Северрина и Лёни, — сказала она, входя в комнату. Ее улыбка была широкой и дружелюбной.

Лоррентия с интересом посмотрела на нее, затем приветливо кивнула оркше.

— Спасибо, что помогла нашему мальчику вернуться домой, Майя.

Элиас сел обратно за стол и начал рассказывать о том, как они с Лоррентией два месяца добирались до столицы тайными тропами. Они избегали больших дорог, скрывались в лесах и старались не попадаться на глаза сторонникам канцлера.

— Это было непросто, — признался он. — Особенно с королевой. Ее лицо, несмотря на изменения, слишком хорошо знают. Но мы справились.

Дядя Севы и Элиаса, Торрвальд, сидя в кресле у окна, покачал головой.

— А в столице уже пошли слухи, что канцлер теряет поддержку, — сказал он. — Волки больше не верят ему. Всё чаще и чаще слывет молва, что он виновен в смерти Дамирра и Лианы. Хотя официально ее считают погибшей.

Слова Торрвальда наполнили Северрина надеждой. Если народ настроен против канцлера, шансы на успех Леонида возрастали.

До самого вечера путники, наперебой рассказывали подробности прошедшего в разлуке года. Когда солнце село, все разошлись по разным комнатам. Майя привлекла внимание Эллеи, пятнадцатилетней дочери Торрвальда. Девочка не отрывала от нее взгляда и позвала к себе.

— А ты… девушка Севы? — сразу же спросила она, стоило только закрыться двери девичьей спальни.

— А что? Ты сама строишь планы на двоюродного брата? — с усмешкой ответила Майя, хотя ее лицо слегка порозовело. — Мы просто друзья.

Эллея хихикнула, смутившись. Тем временем Элиас рассказал Северрину о том, что Джекоб, их старший брат, погиб, защищая Лиану. В его голосе звучала боль, но и гордость за брата, отдавшего жизнь за принцессу. Также он рассказал, что Долми, их старый учитель, скончался от ран, полученных в схватке с людьми канцлера.

— Мы потеряли многих, Эл, но кое-что еще можем вернуть, — сказал Северрин, утирая слезу и сжимая руку брата.

Элиас согласно кивнул, чувствуя тяжесть ответственности.

Чуть позже Лоррентия уединилась с Северрином и попросила рассказать о Леониде подробнее. Тот говорил о друге с гордостью, описывая его храбрость, силу и способность жертвовать собой ради друзей. Королева слушала внимательно, улыбаясь сквозь слёзы. Она была рада, что в непростые для старшей дочери временя рядом с ней оказались надежные друзья.

Когда на город окончательно опустилась ночь, все начали собираться к Поляне Предков. Чтобы не привлекать внимания, группа разделилась. Лоррентия и Элиас пошли одними из первых, скрывая лица под накидками плащей. Торрвальд, Лайсса и Эллея направились следом. Северрин и Майя замыкали процессию и смотрели вперед. Поток зрителей стремился к Поляне Предков, на которой сегодня должно измениться множество судеб.

***

До полуночи оставался час, и Поляна Предков погрузилась в завораживающее сияние двух лун, Селентоса и Селантоса. По диаметру поляны собралась большая толпа. Многие из оборотней находилось в своем зверином облике. Их светящиеся в темноте глаза мерцали, словно звёзды, в густой тени деревьев, окружавших это священное место.

На пограничных столбах вспыхивали магические огни, их ровное пламя, окрашенное в теплые зеленые и синие оттенки, придавало происходящему ауру мистики. Люди и полукровки из местных жителей, а также гости иных миров, прибывшие на важное событие, старались занять лучшие места. Они поднимались на возвышенности или карабкались на деревья, чтобы ничего не упустить.

Для альф кланов и их семей возвели трехъярусный помост, откуда можно было хорошо разглядеть поле схватки. На каждом из его уровней сидели уважаемые представители могущественных кланов. Обладатели высокого уровня магии крови находились в человеческом облике, демонстрируя этим свой статус и силу. Непосредственно вожди кланов и старейшины уже заняли свои места по диаметру круга.

Гул, многоголосый и нетерпеливый, внезапно затих, когда на центр поляны вышел старейшина правящего клана серохвостых — Эррион Серролап. Его сухопарая фигура в строгом одеянии из серого меха выделялась даже на фоне серебряного света лун.

Эррион поднял руки, и голос, усиленный магией, эхом разнесся над поляной:

— Оборотни Лунории, полукровки и гости иных миров! Сегодня здесь, на священной Поляне Предков, в очередной раз решается судьба короны! Судьба нашей земли, наших кланов и нашего будущего! — его глаза, светившиеся янтарным огнем, обвели собравшихся. — Корона Лунории, символ силы и единства, должна принадлежать только сильнейшему. Ее нынешний обладатель обязан защитить свое Право Истинного! Сегодня ночью священный закон волчьей крови вновь станет судьей.

Толпа замерла в напряженном ожидании.

Эррион сделал паузу, затем продолжил:

— Первый претендент, Элррик Дарркмор Бистрау, сын южного клана Серых волков, действующий канцлер нашего государства.

С места, где обычно располагались представители королевской семьи, поднялся Элррик. Его черные волосы были аккуратно зачесаны, а темные глаза, блестевшие в свете лун, напоминали взгляд разъяренного зверя. Рядом с ним сидела величественная и непроницаемая мать Тора Бистрау. Стоило Элррику встать, как по поляне прокатился недовольный гул. Все взгляды устремились на место, которое он занимал. Трон, традиционно принадлежавший королевской семье Волкосветовых, всё еще официально не был ею утрачен. Многие считали присутствие Элррика на нём святотатством и нарушением традиции.

Старейшина поднял руку, призывая к тишине, и продолжил:

— Второй претендент, Свигорр Рратимирр Волкосветов, истинный вождь клана Северных волков!

Свигорр, высокий мужчина с серебристыми волосами и проницательными серыми глазами, встал с места вожака, отведенного его клану. Широкие плечи и уверенная осанка заставили многих из толпы посмотреть на оборотня с уважением.

Он слегка поклонился собравшимся и громко произнес:

— Я приветствую всех, кто собрался здесь, чтобы увидеть возвращение истинной силы и чести в Лунорию.

Эти слова вызвали одобрительный ропот. Многие из собравшихся были явно на его стороне.

Эррион вновь поднял руки:

— Слушайте правила! На Поляне Предков решается судьба короны! Претенденты могут использовать всё, чем наделила их Единая. Никто, слышите, никто не имеет права вмешиваться в священный поединок. Тот, кто нарушит это правило, будет проклят духами предков и изгнан из Лунории навсегда!

Его голос прозвучал как грозный приговор. Затем старейшина медленно повернулся и направился обратно к своему месту, оставляя поле для претендентов.

Элррик шагнул вперед. Его челюсть была напряжена, глаза горели злобой, а на лице читалась самоуверенная ухмылка. Он медленно снял с себя плащ и рубашку, обнажая мощное мускулистое тело. Затем он поднял голову к небу, где сияли две луны, и срывающимся голосом завыл.

Тело канцлера начало трансформироваться, мышцы надувались, словно они были выкованы из стали, а кожа покрывалась шерстью, которая мерцала в свете лун. Широкие штаны лопнули, опустившись к ногам ликана бесполезными тряпками. Черты лица вытянулись, превращаясь в жуткую смесь человеческого и волчьего облика. Руки удлинились, обретая мощные когти, а грудная клетка взбухла, заставляя его выглядеть еще более массивным. Густая черная шерсть, словно кистью невидимого художника, окрасила обращенное в боевую форму тело оборотня.

Толпа восторженно ахнула, когда от Элррика начала исходить слабая электрическая аура. Искры пробежали по плечам и рукам ликана, образуя едва заметные линии света, что вызвало шепотки среди зрителей. С каждым движением его трансформация становилась всё более устрашающей: глаза загорелись желто-красным огнем, уши вытянулись, а хвост рассекал воздух мощными рывками. Грудь Элррика, покрытая цепью электрических разрядов, напоминала шторм, готовый нагрянуть в любую секунду.

Когда трансформация завершилась, перед собравшимися предстал грозный ликан, само воплощение силы и агрессии. Едва заметное жужжание электромагии заполнило воздух вокруг, заставляя волосы на затылке у многих зрителей встать дыбом. Толпа замерла, некоторые отступили назад, ошеломленные этой демонстрацией мощи. Элррик встал во весь рост, его глаза горели, а пасть украшала кривая самоуверенная усмешка.

Все взгляды обратились к центральной башне, расположенной в километре от Поляны Предков. Ее силуэт четко вырисовывался на фоне лунного света. Как только часы пробьют полночь, бой должен начаться. Но носителя короны всё еще не было. Нервное напряжение разливалось по воздуху, словно невидимый туман. Никто не произносил ни слова, ожидая появления короля и удара колокола, который даст старт началу поединка.

***

До полуночи оставалось всего пять минут, когда над Поляной Предков разнеслись первые звуки труб. Толпа встрепенулась, словно единый организм. Тысячи глаз, полыхающих как волчьим светом, так и человеческим любопытством, обратились к ритуальному кругу. Шепотки пронеслись над головами, порождая волну слухов и догадок.

— Его еще никто не видел с момента коронации. Может, он сбежал? — прошептал кто-то.

— А вообще, кто-нибудь в глаза видел этого волка? — понеслось по рядам.

— Король, не явившийся на свое Право Истинного, не достоин короны! — добавил другой голос, и толпа загудела еще сильнее.

Люди канцлера, стоявшие ближе всех к границе поляны, озадаченно переглядывались.

Один из них, высокий и худощавый бета, склонился к своему товарищу и шепнул:

— Если король не придет, его официально низложат и потребуют отречения от стаи? Корона достанется Бистрау без боя?..

На фоне подобных бесед Элррик, стоявший в центре ритуального круга в облике ликана, скалился. Его массивное тело, продолжая мерцать слабым электрическим свечением, источало уверенность. Взгляд скользил по толпе, оценивая ее настроение. Он не спешил — всё шло по плану.

«Пусть народ помается в ожидании, — подумал он. — А если этот мальчишка всё же явится, мои люди у портала расправятся с ним и спутниками. Мне останется лишь сыграть роль победителя».

Его острые когти задних лап прочесали по плотной земле, оставляя в ней борозды. Всё шло так, как он хотел. Толпа уже начинала терять терпение.

На другом конце поляны, спрятавшись среди простолюдинов, стояла Лоррентия. Капюшон плаща скрывал светлые волосы, а взгляд бегал по сторонам в поисках малейшего знака. Чуть впереди стояли Элиас и Северрин, защищая королеву своими спинами.

— Неужели они не придут? — прошептала Лоррентия, сдерживая тяжёлый вздох.

Ее руки подрагивали, но взгляд оставался твердым. В глубине души пылал огонек веры в детей.

Внезапно тишину разорвали звуки статического электричества. Воздух над поляной заискрился, распространяя запах озона. Толпа ахнула, все головы повернулись к центру ритуального круга. Фиолетово-голубые всполохи прорезали пространство, и из магического сияния шагнули две фигуры.

Это были Леонид и Лиана. Толпа, узнав примечательный облик белокурой принцессы, взорвалась восторженным гулом.

— Это что, стихийный портал?! — разлетелся эхом по всей округе удивленный вопрос.

Северрин, наблюдавший за происходящим, с трудом сдержал восторженную улыбку.

— Вот это я называю… эффектное появление! — пробормотал он, восхищенно глядя на облик друзей.

Растрепанные седые волосы Леонида серебрились в лунном свете, а напряженная челюсть подчеркивала решительность. Рядом с ним, словно лунное отражение в глади озера, стояла Лиана. Ее белые волосы, сверкающие, как звёзды, подчеркивали гармонию оборотней. Девушка выглядела уверенной и грациозной, держась за руку пары, словно они были единым целым.

Лоррентия сквозь слёзы радости при виде живой дочери всё же не могла оторвать глаз от ее молодого человека. Она чувствовала, как сердце сжалось от гордости. Гордости за старшую, сделавшую выбор, и за ее пару, который так уверенно предстал перед лицом врага, не задумываясь, слегка прикрывая собой Лиану.

Принцесса потянулась к Леониду и что-то шепнула ему на ухо. Ее слова вызвали легкую улыбку на губах парня. Затем девушка отпустила руку и уверенно направилась к королевской ложе. Осанка Лианы была царственно идеальной, а взгляд твердым, словно она шла не на врага, а на собственное предназначение.

Принцесса подошла к Торре Бистрау, восседающей на месте ее матери. Толпа затихла. Лиана остановилась перед женщиной и бросила на нее такой взгляд, что Торра, обычно величественная и непоколебимая, смутилась. На ее лице мелькнул испуг, и она поспешно встала, освобождая место законной владелице. Лиана, не сказав ни слова, опустилась на трон, и толпа взорвалась восторженными криками.

Взор Лианы встретился со взглядом Леонида, и между ними словно проскочила невидимая искра. Воздух наполнился напряжением. Колокол на башне ударил первый раз, начиная отчет приближения полуночи. Схватка должна была вот-вот начаться.