ОРАКУЛ, Краткое руководство продавцам чёрных кошек

Андрей Зенин (2022)

Два старых друга — Тихон и Борис встретились спустя много лет. Тихон добился в жизни успеха, богатства, обожания женщин. Борис только мечтает войти в высшее общество. Глупый спор между старыми однокурсниками запускает череду разрушительных событий. Всё, что остаётся Борису — надеяться исправить поломанную своими руками жизнь. А может, неприятности — это шанс найти, наконец, себя? О чём был спор, что может сделать талантливый человек, загнанный обстоятельствами в угол и почему про Бориса говорят, что он «может продать даже чёрную кошку в тёмной комнате» — читайте в этой книге. Содержит нецензурную брань. Содержит упоминание продуктов, принадлежащих компании Meta Platforms Inc., деятельность которой на территории Российской Федерации запрещена

Глава 7. Большая политика

Проносящиеся за окном машины проспекты украшали предвыборные плакаты. С них однотипные кандидаты обращались к народу потускневшими, шаблонными фразами. Они давно перестали вдохновлять, волновать, замечаться. Они просто были, как осенняя неизбежность падения жёлтых листьев. Надо принять, смириться и не надеяться.

Телефон звонко дзынькнул. Борис оторвал взгляд от дороги и посмотрел на экран. Писал Тихон — давний друг юности, благодаря которому сейчас Борис мчался по шоссе к новому перспективному заказчику.

«Старик, не опаздывай. Он, конечно, не такой страшный, как хочет казаться, но если потратишь лишнюю минуту его времени, может разозлиться».

Борис не особенно волновался из-за предстоящей встречи. Ему не нравилось, что приходится куда-то ехать, но те, кто его ждёт, привыкли сами ставить условия. Зачем он туда едет? Потому, что он лучший? Да нет, конечно. Сам он может считать что угодно, но объективно — он один из многих, кто жжёт сердца людей глаголом. Он всего лишь рекламщик. Креативщик. Криэйтор. Его мозг умеет изощрённо складывать слова в смыслы.

Ворота открылись, впустив не самый новый мерседес в небогатой комплектации на закрытую высоким забором территорию особняка. Безвкусное строение — варварский ампир. Такое ощущение, что слепому архитектору рассказали, как должен выглядеть дворец, и он воспроизвёл вот это. Наощупь. Но хозяин наверняка любит свой дом и гордится им. С такими людьми работать либо очень легко — если у них нет никаких представлений о том, чего они хотят, либо крайне трудно, если им кажется, что они это знают.

Борис припарковал автомобиль на площадке рядом со старшими собратьями. Ослепительно отполированные майбахи и гелендвагены наводили на мысль, что в доме проходит светский раут, но номера с одинаковыми цифрами, отличающиеся только буквами, подсказывали единственно возможный вывод: у всего этого парадного великолепия — один хозяин. Тот, встречи с которым Борис ждёт с большим волнением, чем пригласивший.

— Борис Евгеньевич! Проходите, пожалуйста, Иннокентий Владиславович вас ждёт.

Опрятный помощник проводил Бориса в особняк. Внутри дом вполне соответствовал внешнему облику. Мрамор, колонны, античные статуи, ковры, светильники в виде факелов с электрическими лампочками. Такой дом мог построить бессмертный римский вельможа, уже проживший пару тысяч лет и собравший из каждой эпохи любимые элементы. Гармония была лишь в цветах и материалах. Красно-золотые мотивы, избыточный мрамор и жёлтый металл. Жилище выглядело нескромным. Слишком много всего — ковров, статуй, колонн, света.

Хозяин встретил Бориса за столом в кабинете на втором этаже. Дизайнер явно пытался повторить стилистику овального кабинета американских президентов, но было ощущение, что он делал свой проект по голливудским фильмам. Вторичное искусство. Создали декорацию, вдохновившись декорациями. При этом ряд решений был явно продиктован своеобразной фантазией хозяина «замка». Например, в кабинете был камин, отделанный тёмным деревом, хотя стиль помещения диктовал благородный светлый мрамор. Стены оклеены тёмными обоями, тиснёными золотыми лилиями. На полу почему-то два ковра, не гармонирующие по рисунку. При этом рабочий стол — очень точная копия стоящего в Белом доме. На столе — бардак. Под лампой с зелёным абажуром — папки, бумаги, косточки от слив, огрызок яблока, несколько пустых грязных кофейных чашек из одного сервиза. Ощущение, что за столом сидит матрос, занявший Зимний дворец.

Хозяину так удобно. Он не любит, когда его отвлекают. Уборка в кабинете была похожа на пит-стоп «Формулы-1» и происходила, когда он куда-то уезжал. Вышколенная команда филиппинок ловко наводила чистоту, убирая грязную посуду, остатки еды, протирая от пыли все поверхности, при этом не трогая документов. За соблюдением конфиденциальности всегда следил Помощник. Если перемещения документов было не избежать, он фотографировал на телефон слой за слоем разбираемые бумаги, чтобы после уборки в точности восстановить исходный порядок.

— Проходите, присаживайтесь.

Попытку Бориса приблизиться для рукопожатия хозяин проигнорировал с нескрываемой брезгливостью. Неприятно, когда тебе сразу указывают на занимаемое тобой место в социальной иерархии. В последнее время Борису это чувство стало хорошо знакомо. Ему всё чаще хотелось вернуться в ту простую жизнь, когда не надо притворяться и следить за словами. Когда вокруг люди, не оценивающие его статус по одежде, манерам, слухам. Можно было остаться на том уровне, не надеясь войти в «высшее общество». Можно. Но неинтересно. Это как зависнуть на одном уровне в компьютерной игре. Где знаешь каждый закуток и уже начал давать клички выскакивающим зомби. Но это скучно! По крайней мере, Борису. Его манила другая жизнь! Нет, даже имея неприлично много денег, он никогда не построит себе такой замок. Эти хоромы ему не нравятся и не нужны. Он хочет иметь возможность построить такой дом, и чтобы такие, как этот хозяин жизни, сидящий за грязным столом, относились к нему на равных. Чтобы у него, у Бориса, было право выбора — подавать руку при встрече или уклониться от тактильного контакта.

— Здравствуйте. Рад познакомиться лично, много читал о вас.

— Отлично. Проще будет, значит, — хозяин не особо церемонился. — Вам что-то уже рассказали?

— Предвыборная агитация.

— Верно. Мне Тихон тебя посоветовал.

— Да, он мне…

— Не перебивай. Короче. Выборы. Мне надо пройти. Я и так пройду, конечно. Но хозяин, — Иннокентий Владиславович указал пальцем на потолок, — любит, когда народу кажется, что с ним советуются.

Борис молча начал перебирать возможные варианты — куда потратить гонорар. От этого зависело главное — сколько просить.

— Про меня ты читал. Что пообещать народу — придумай. Много голосов не надо — только чтобы пройти.

— Вам нужно, чтобы за вас проголосовали из-за знакомой фамилии, не особо вдумываясь, откуда вас знают.

— Схватываешь.

— Гонорар?

— Двадцать шесть тысяч тебе, семьдесят четыре — на плакаты, ролики, что там ещё нужно?

«В сотку хочет уложиться, — сразу понял Борис, — так бы и сказал. Зачем это разделение — гонорар, производство?»

–Сто тысяч евро — это отличный контракт, но, учитывая предстоящие сложности в коммуникации, заложить с запасом будет по крайней мере нелишним. Я, сказать по правде, ждал, что сумма будет немного больше, — признался Борис. И это была чистая правда.

— А я ждал, что разрешат многожёнство. Жизнь иногда разочаровывает. Согласен?

— С многожёнством пришло бы многотёщие, — Борису показалось, что он сможет перевести общение если не в дружеское, то хотя бы в более тёплое русло.

— Юмор — это хорошо. Но со мной шутить не советую.

— Понял. Хорошо, я согласен на ваши условия.

— Молодец. Начинай.

— Я напишу план действий. Посчитаю сметы. Какие-то материалы, недоступные в интернете, про вас есть?

— Если они недоступны в интернете, значит, и тебе не нужны. Смету не надо. Мне главное — результат. Семён, — Иннокентий Владиславович кивнул на дверь кабинета, за которой сидит Помощник, — даст тебе всё, что нужно.

— Спасибо!

— Свободен, рекламщик.

Борис поспешно вышел из комнаты. Выглядело, как будто он встал в один ряд с послушными филиппинскими слугами. На самом деле ему было просто некомфортно находиться в этом помещении, с этим человеком.

За дверью помощник Семён передал ему конверт, в котором лежали деньги.

— Здесь двадцать шесть тысяч. Счета за услуги компаний и специалистов мы оплатим сами в рамках оговорённого бюджета.

«А! Вот почему он не дал мне все деньги! — догадался Борис. — Он думает, что я их знатно попилю, заказывая агитационный материал у самых дешёвых подрядчиков, чтобы скрысить себе побольше».

— Расписка?

— Не нужно. Иннокентий Владиславович доверяет людям.

«Конечно. Мало кто захочет обманывать этого барбоса», — пронеслось в голове Бориса.

— Как мне показывать медиапланы, наброски?

— Присылайте мне, — Семён набрал на своём смартфоне сообщение. Телефон Бориса звякнул, — это мой номер.

— Мне нужно пару дней, чтобы продумать стратегию.

— Хорошо. Если получится раньше — будет ещё лучше. Я вас провожу.

Негостеприимный дом. Конечно, Борис понимал, что это не его социальный уровень, но чувство, что тебя вызвали как проститутку и после коитуса торопливо выпроводили, не покидало.

Обратная дорога оказалась быстрее — основной поток машин перемещал усталых граждан домой, в Подмосковье. Как всё-таки причудливо сплелась паутина удач в жизни Бориса! Если не вдумываться, у него шикарная работа в рекламном агентстве. Головокружительная карьера — ему доверили вести крупный проект. Его приглашают создать имидж будущего депутата. У него отличная машина и красавица жена. Но стоит задуматься и начать препарировать каждый пункт, как оказывается, что в них изрядно компромиссов. Для крупнейшего клиента он создаёт рекламу мужских прокладок. За машину осталось год выплачивать кредит. С женой то страсть, то скандалы — непонятно, что она хочет. То эмигрировать в Таиланд, то родить ребёнка. За олигарха-политика вообще надо благодарить Тихона.

Звонок телефона вывел Бориса из размышлений.

— Я слушаю.

— Встретился? — звонил как раз Тихон.

— Да. Хороший мужик.

Тихон усмехнулся.

— Я бы поспорил. Скорее — полезный. О чём договорились?

— Двадцать шесть — мне, семьдесят четыре на кампанию.

— Скромно.

— Да нормально. Сколько я тебе должен?

— Мне? — Тихон не сразу понял, о чём его спрашивает Борис. — А! Нет, мне не должен. Мне нужно, чтобы его в депутаты выбрали.

— Городской округ не Дума. По идее, должно быть легче.

— Мне надо наверняка.

— Зачем тебе это, Тихон?

— Завод хочу построить.

— Резонно. Прости, второй звонок — давай пива попьём?

— Давай. Звони, — Тихон отключился. На экране отобразился второй вызов: «Жена».

— Привет!

— Ты едешь? — голос жены раздражённый. Плохой знак.

— Да.

— Я думала, ты уже паркуешься. Ты меня избегаешь? Ну, какая опять срочная работа, из-за которой ты не будешь ночевать дома?

Борис скривился от внутренней боли. Может, она действительно права? Он избегает её и ищет поводы не возвращаться домой рано?

— Новый проект. Ездил на встречу.

— Вечером?

— Вечером.

— Борис, скажи честно — у тебя любовница? Она молодая, худая и хорошо готовит?

— Нет, Алиса. У меня никого нет и не будет. Ты — лучшая!

— Клиентам врать будешь. Ты далеко?

— Час.

— Ближе бабу не мог найти?

— Ближе дорогие. Ты же знаешь — я забочусь о семейном бюджете.

— Умничка! Аккуратнее. На ужин пицца и мирамистин. Целую!

Борис в задумчивости смотрел на отключившийся телефон. Жена, конечно, должна держать мужа в приятном тонусе, но где, чёрт возьми, грань между иронией и в шутку высказанными реальными претензиями и обидами?

Сзади сразу несколько машин недовольно загудели. Светофор уже несколько секунд как сменился на зелёный. Надо двигаться дальше.