Зеркало Пророка
Давным-давно жил да доживал свои последние годы волшебный мир, Эврона. Некогда живой, прекрасный и величественный, ныне — жестокий, циничный и умирающий. Вот уже пятьдесят лет непрерывно гремят войны, прокатываются эпидемии, не стихают охоты на ведьм и колдунов, продолжаются нашествия ужасных монстров. Волшебный мир переживает Железный Век, время холодной стали и горящего пороха. Эврона обречена на конец света, который не напророчил ей только ленивый. На фоне всех этих ужасных событий патриарх Церкви Святого Люмаса поручает вольной компании наемников и одной юной чародейке из Академии найти могущественный артефакт, который должен спасти мир. Пока отряд охотится за таинственной и могущественной реликвией, великие мира сего строят козни, устраивают заговоры, пытаясь удержать власть в своих руках над тем, что может вскоре перестать существовать. Эта история о подлости и коварстве, о дружбе и храбрости, о любви и волшебстве, о надежде и вере в светлое будущее в темные времена.
Оглавление
Купить книгу
Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Зеркало Пророка» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава пятая, Элианополис
Кафедра Небесного Замка больше походила на величественный тронный зал, о котором могли грезить короли. То был богатый и роскошный чертог с колоссальным сводчатым потолком, под которым возвышался золотой трон патриарха Церкви Святого Люмаса. К трону, украшенному драгоценными каменьями, вела красная ковровая дорожка, окаймленная по краям золотыми узорами в виде сплетающихся лилий и роз. У белых стен возвышались колонны, оплетенные декоративными золотистыми лозами. Пространство между колоннами занимали картины, портреты и гобелены известнейших мастеров Империи. Шедевры искусства носили в себе как религиозный характер, так и вполне светский, местами даже откровенно эротический. В своем великолепии, торжественности, помпезности и роскоши Небесный Замок Святогавани мог только уступить Дворцу Императоров в Элианополисе в его лучшие времена…
Патриарх Бальтазар Третий как раз заканчивал принимать последнего просителя. Мелкого купца, желавшего уладить спор с его конкурентом. Первосвященник еле заметно позевывал, пока слушал историю о том, как кто-то из двух конкурирующих купцов должен был торговать в порту ближе к рыночной площади, а кто-то в самих доках, и в итоге один из них пришел торговать на точку другого.
Нельзя, отнюдь нельзя было сказать, что его святейшеству было дело до столь незначительных для его сана мирских забот, однако он являлся правителем Святогавани и практически неформальным правителем всей Риконны, и ему нужно было поддерживать свой престиж в глазах простого населения. Без всякого удовольствия, но честно и справедливо он старался выполнять свой долг.
Поскольку оппонент купца не явился, и тот сумел привести патриарху какие-то малоинтересные для первосвященника, но играющие важную для самого купца роль доводы вроде наследственного права на место торговли на рыночной площади, тот рассудил спор в пользу просителя. С довольным видом купец побрел к выходу, после чего зийнцы захлопнули за ним массивные двери замка. И только тогда Бальтазар выдохнул с облегчением.
Он встал с трона, спустился по ступеням и неспешно пошел к галерее, ведшей в трапезную. Был уже вечер, он пропустил вечернюю молитву, — не менее скучное для него занятие, — предпочтя ей прием просителей. И когда он шел в сопровождении зийнцев по пустому коридору, его окликнул сзади бархатистый, но властный женский голос.
— Ваше святейшество, нам нужно поговорить.
Голос, послышавшийся за его спиной, принадлежал Сальвадоре Альварос, чародейке-иллюзионистке, одному из трех архимагов Империи. На ней в этот раз было красное с черными узорами платье с глубоким декольте и подчас высоким воротником. Она стояла перед патриаршей гвардией, которая остановилась между ней и своим хозяином.
Бальтазар неохотно повернулся к ней и одарил ее прохладным приветственным взглядом.
— Сеньора Альварос! Наша встреча была назначена двумя часами позже. И не здесь.
Жестом он приказал страже расступиться, и чародейка подошла к нему ближе. Проведя в воздухе рукой, она создала шумоподавляющий барьер, охватывающий небольшой периметр, в котором находились только она и патриарх.
— Тридцать три мага из восьмидесяти дали свое согласие, — произнесла она, глядя первосвященнику в глаза, — нам пора действовать, пока он ничего не понял.
— Еще раз повторяю, Сальвадора: рано, — бесстрастно ответил Бальтазар, хмуря густые брови. — Во-первых, ты рано пришла. Во-вторых, пока Зеркало Пророка не попадет ко мне в руки…
— Но о нем не знают другие маги. Как объяснить им наше замешательство?! Почему вам так он важен, что вы оттягиваете план, который сами же давно и разработали?!
— Потому что в сложившейся ситуации он единственный, кто может помочь мне с Зеркалом. Создать барьер, блокирующий Багровые Штормы. Сибиллы больше нет в живых. Ее корабль попал в шторм, и она, вероятно, погибла…
Сальвадора широко раскрыла глаза и приоткрыла рот, ничего не говоря и осмысливая услышанное.
— Передай своим коллегам, чтобы готовились, — проговорил Бальтазар, отводя взгляд, — мы воплотим наш план. В скором времени.
Женщина пристально взглянула в его глаза, заставив его повернуться к ней.
— Вы помните, что вы обещали за содействие? — серьезным тоном произнесла она. — Вам нужна поддержка Академии, как надежного союзника. Такие были ваши слова?
— Безусловно, сеньора. И я выполню свое обещание. Не беспокойтесь… О, прошу прощения, однако я попрошу вас удалиться.
Патриарх широко и приятно улыбнулся, а Сальвадора медленно повернула голову назад. Звеня доспехами, перед стражей патриарха остановилась дюжина закованных в стальные доспехи, украшенные золотистыми накидками, мужчин, лица которых скрывали глухие шлемы, на которых красовались металлические крылья.
Ее глаз быстро заметил вышедшего из их строя невысокого и худощавого юношу, одетого в черный с серым вамс, украшенные серебристыми узорами штаны с буфами, белые шосы41 и строгие туфли. Единственным его украшением была толстая золотая цепь. Его волосы были прилизаны назад, большие серые глаза были посажены на некотором расстоянии от слегка приплюснутого носа, кроме того, в глаза бросался его выступающий подбородок. Он не производил впечатления человека величественности и могущества, хотя при виде его Сальвадора сделала низкий реверанс и произнесла:
— Ваше величество!
Перед ней встал Фернанд Аннхаммер, сын Сигизмунда Аннхаммера, первого императора не из династии Айрескрист, власть которого охватывала все западные и южные королевства Империи. Но не северные и восточные. В отличие от могущественного отца принц вызывал не столько трепет и уважение, сколько необходимость соблюсти формальности. Она, как и каждый в Империи и за ее пределами, знала, кто на самом деле правит всем от Грозного Океана до границ со Свякивией и Ингерванией.
Юноша взглянул на нее прохладно и кивнул, дав ей возможность уйти, чем та сразу же не преминула воспользоваться. Патриарх подошел к молодому человеку ближе, слегка раскинув руки в стороны.
— Добрый вечер, государь! — почти торжественно сказал Бальтазар, кладя свои ладони на плечи юноши. — Как вам спалось?
Фернанд был довольно слабым мальчиком. Помимо плохого иммунитета и нарколепсии, из-за которой у него был обязательный и очень удобный патриарху дневной сон, он также страдал хронической пневмонией. Кроме того, будущий государь Империи был не из красавцев. Все вышеперечисленное было следствием династической политики Аннхаммеров, которые крайне бережно относились к наследникам по прямой линии, стараясь устраивать династические браки с другими представителями своего дома, как правило, кузинами и троюродными сестрами, в редких случаях — четвероюродными. Однако нельзя было сказать, что юный принц был глупым или недоразвитым, как раз наоборот. Тем не менее ему были свойственны паранойя и приступы неконтролируемой агрессии, что патриарх и его придворные наставники подавляли не без успеха.
— Не очень, дядя Бальтазар… Меня мучали кошмары, — ответил принц, провожая неприязненным взглядом направляющуюся к выходу из сада чародейку. — У вас был разговор с этой…
— С сеньорой Альварос? Да, именно так. Мы с ней обсуждали одно маленькое, но важное дело.
— Какое?
— Которое касается только нас, — улыбнулся патриарх.
В его улыбке читалось пренебрежение. Пренебрежение, которое взрослый может проявлять к ребенку, пытающемуся разузнать о делах, не положенных детям. Фернанда очень злило это, хоть он этого и не показывал. Некоторые проявления своих бурных эмоций он ловко скрывал, так как этому его научил сам Бальтазар. И все же порой он вспоминал, что является принцем…
— Мне не нравится Сальвадора Альварос. Не нравятся другие маги. Особенно их архимагистр, — все равно высказался юный принц, повернувшись лицом к патриарху, который аккурат в это время приглашал его пройтись с ним.
Стражники патриарха и гвардейцы императора выстроились в две колонны и проследовали за поднимающимися в трапезную Бальтазаром и Фернандом. Они прошли по искусственной лужайке, отделявшей галерею от трапезной, которая в раз пять превосходила по размерам ту, что была в поместье Бальтазара, в Торьяно. Пройдя мимо мраморного фонтана, украшенного статуями ангелов, державших сосуды, из которых лилась кристально чистая вода, они подошли к длинному столу из красного дерева. Все было подготовлено для них — белая с золотыми узорами скатерть, дорогие блюда из золота, каймы которых украшали самоцветы, и роскошные золотые бокалы, покрытые искусно выполненной замысловатой резьбой. Когда они вошли, в трапезной тут же появились слуги, внесшие на подносах различные кушанья: фазанов, телятину, закуски из морепродуктов, фрукты, ягоды и, конечно же, вино.
Один из слуг подал Бальтазару бокал с красным сухим вином из его собственной винодельни, после чего остальные поспешили подать закуски и разложить их на золотых блюдах патриарха и принца, пока те терпеливо ждали. Фазаны и телятина были поставлены в центр стола и ждали своего череда, когда августейшие покончат с устрицами, креветками и щупальцами осьминогов в оливковом масле.
— Откуда у вас такие мысли? — продолжил после паузы Бальтазар, раскрыв устрицу и высосав вместе с икрой все ее содержимое. — Уверяю вас, господин Мичезаро сильно печется о вашем благополучии.
— Мне не нравится, что после того, что маги сделали с Империей, им дали спокойно, как ни в чем не бывало существовать в ней, — продолжил через некоторое время Фернанд, отказавшись от вытянутого слугой блюда с фруктами. — Мне не нравится, что они, обладая магией, смотрят сверху вниз на тех, кто не способен на это. Мне не нравится, как они смотрят на меня…
Одним из главных параноидальных страхов юного Фернанда были маги. Ему казалось, что львиная доля всех проблем в Империи была именно по их вине. И от части он был еще как прав — кто ж, как не чародеи, учинили Катаклизм, изменивший Эврону навсегда! Больше всего его пугали именно они. Люди, которые были сильнее мальчика с короной на голове и скипетром в руке. Люди, которые вечно что-то затевали, о чем-то переговаривались в мрачных углах замка. Тех, кто был противником патриарха — единственного, как верил юный принц, своего защитника и патрона. Сильного, величественного, могущественного, хоть и не совсем праведного.
— Я полностью с вами согласен, — согласился Бальтазар, отправляя креветку себе в рот и давая глазами понять слугам, чтобы те положили ему в блюдо еще не остывшую телятину, — однако, как вы сами заметили, они обладают магией, которая не доступна людям вроде нас с вами. Вы помните как образовалась Империя Никия?
— Ее создали Айрескристы, — ответил Фернанд, пытаясь поймать вилкой юрко скользящее по тарелке щупальце в масле, — они объединили под своей властью королевства Запада и Востока: шестьсот двадцать лет назад они объявили о создании Империи Никии, в которую сто лет спустя вошли Анкиридон, Риконна, Понсальтор, Лярэнс и Гроцланд. А уже позже к ней присоединились Альбия, Свякивия, Острова Хъяльд, Белавия и Ингервания.
— Верно. Не кажется ли вам, государь, поразительным, что в столь короткий исторический промежуток времени одному анкиридонскому роду удалось взять власть в пяти королевствах, к тому же удержать ее для своих потомков и, наконец, присоединить еще пять? В чем был секрет успеха Айрескристов? Вспоминайте, Фернанд, о чем мы говорили месяц назад и что вы изучали с мастером Миколаем Накиваром.
— Три столпа власти, — произнес нехотя принц.
— Верно. И что же это за столпы власти?
— Первый — знать, которая всегда соперничает друг с другом, стремится к тому, чтобы за счет своих заслуг выбиться в верха. Знать вела войны, управляла армиями, отвечала за такие ресурсы, как деньги и люди. Второй — Церковь. Ее главными задачами были объединение людей одной веры, распространение Слова Люмаса, преследования язычников и обоснование простому народу власти императоров Айрескристов, наместников Люмаса на земле.
— Именно так, — подтвердил Бальтазар, отпив из бокала. — Но вы, государь, не назвали третий столп власти в Империи, который подвластен лишь императору.
— Академия.
— Во-о-от. Именно Академия. Без нее было бы гораздо тяжелее. Централизованная организация чародеев, подвластная лишь архимагистру, а тот — императору. Безусловно, можно попробовать начать войну со всеми соседними королевствами, но это затянется надолго и далеко не факт, что в нашу пользу, если не вмешается тот, кто обладает нечеловеческими способностями. Можно проповедовать учение Люмаса и нести его свет, разгоняя языческую тьму, но кто даст гарантию, что язычники так просто сдадутся и примут истинную веру? Маги могли вмешиваться в сражения и решать их исход, уничтожая одним взмахом посоха половину армии врага. Они показывали всем своим видом, что шаманам и друидам не под силу тягаться с содружеством настоящих чародеев. Они всегда играли важную роль во внутренней и внешней политике Айрескристов. За счет них во многом и был успех династии Айрескрист, династии Феникса, что возродила человечество и наш мир из пепла.
— И все же… она пала, — изрек таинственно и мрачно Фернанд и добавил несколько раздражительно: — Они все умерли и из-за этого началась война за их наследство между моим отцом и Волибором Величем. Маги ничего не сделали, чтобы ее прекратить. Лишь начали свою собственную войну внутри Академии и уничтожили друг друга, Нэофол, Медан, Дельтино и Элианополис. Они уничтожили символ власти тех, кто даровал им столько могущества. Элианополис лежит в руинах, как памятник тому, что бывает с теми, кто много верит магам.
— Фернанд! — в голосе патриарха прозвучала внезапно жесткая нотка, — не об этом мы с вами говорили. Неужели это слова мастера Накивара?
— Он сказал лишь то, что я до этого успел узнать из новейшей истории в его трудах и ваших лекциях…
Бальтазар с несколько минут сверлил его взглядом, отчего принцу сделалось не по себе. Такие приступы гнева у него сопровождались мимолетными всплесками смелости. И они никогда не приводили ни к чему хорошему. Принцу стало страшно.
Наконец, патриарх заговорил.
— Я не могу судить вас за то, что вы начинаете выражать собственную точку зрения, однако я попрошу вас быть более сдержанным в ее выражении, — проговорил твердо патриарх, мило улыбаясь. — Особенно того, что касается магов Академии. Вы правы, что маги — не друзья. Однако гораздо безопаснее видеть врага перед глазами, чем слышать где-то за спиной. Вы должны запомнить это правило, чтобы умело править. Это ваш долг, Фернанд. Вы должны этому научиться.
«И я учусь…» — подумал про себя Фернанд, ничего не ответив и опустив глаза в тарелку, где в масле плавало одинокое щупальце.
— И еще кое-что, — продолжил патриарх, отрезав кусок жареной телятины и отправив его себе в рот, — никогда не ставьте мое мнение и мои решения под сомнение. Прошу впредь помнить это и блюсти.
Фернанд, опустил глаза в тарелку и молча кивнул. Словно птица в золотой клетке, так он примерно себя ощущал в стенах чужого ему Небесного Замка.
Его глаза забегали в разные стороны. Про свой долг он слышал в последнее время очень часто, и до сих пор не мог понять, с чем это могло быть связано. Ему было еще тринадцать лет, до коронации оставалось еще как минимум три года. Слышал он, подслушав из тайного убежища, и о таинственном артефакте, который патриарх и архимагистр, объединив усилия, разыскивают. Некое Зеркало, за которым охотится компания наемников и одна из чародеек Академии.
Компания вышла из Лысого Леса, петляя по извилистой дороге. Закат был не за горами, но они продолжали ехать в ярких лучах заходящего холодного солнца. Перед ними открылась широкая пустынная долина между обрывистыми склонами Красных гор и морским побережьем, над которым кружили чайки.
— Н-да, ничего не поменялось, — прокомментировал Мадс и сплюнул, — пейзажи, мать его, юга.
— В Гнардландии лучше? — спросила Астрид.
— По-разнообразнее, но не лучше. Не в наши дни.
Дорога направила их к побережью, и дальше они ехали по возвышенности, изредка поглядывая на бьющиеся о каменистый берег волны. И трупы. Над их головами пролетали, крича, морские птицы, спешившие на берег, на который этой ночью выбросило немало морских тварей. А также людей.
Уродливого вида чайки, на внешний вид которых повлияла, очевидно, магия, выклевывали мясо из открытых ран утопленников. При этом они игнорировали туши дельфинов, акул, рыб и прочих морских обитателей. Целая свора этих падальщиков копошилась над одним трупом, у которого был раскроен череп. Их конкретно интересовало содержимое черепной коробки, которую они жадно вычищали острыми клювами.
— Что тут случилось? — спросила Мира, выглянув из-за плеча Олиры.
— Где-то в море случилось крушение, — пояснил ей менторским тоном Петр, который за последние сутки, перестав быть младшим членом компании, не упускал возможность блеснуть знаниями и опытом с салагой.
— В шторм попали… — вставил подъехавший сзади Сандро.
— На пиратов не похожи, — заметила Астрид, приглядываясь к обноскам, которые висели на трупах. — От одежды мало, что осталось, но думаю, что это зафирийские матросы. Рабы.
— Далеко же их должно было выбросить от родного берега.
— Может, они плыли не к родным берегам, — мрачно сказал Витольд, остановив коня и давая команду другим встать.
Он осторожно слез с коня и спустился на пляж, отгоняя чаек от одного из сотни трупов. Олира и Мира переглянулись, и чародейка последовала примеру кондотьера. Через минуту она стояла над Витольдом и раздувшимся темно-синим телом, над которым тот склонился. Вернее, над его туловищем. Ног утопленника рядом не было видно. Ванштайн внимательно рассматривал его, в особенности те места, где когда-то были бедра.
— Что это может быть? — настороженно спросила Олира.
— Может, акулы… Может, кто покрупнее…
— Я не об этом, — сказала чародейка, кивая на других матросов. — Астрид права: они одеты как южане.
— Я это тоже заметил, — согласился Витольд, разглядывая на груди мертвеца татуировку в виде солнца в полумесяце, — не простые рабы… Эти были какого-то знатного господина… Все-таки, очень хорошо, что мы не отправились на корабле.
— Почему?
— Рядом не видно обломков судна, но зафирийцы не могли просто так проплывать мимо Анкиридонского берега. Рабы заклеймены знаками какой-то наемной компании… В море нам могло бы достаться, если не от шторма, то от них.
Они прошли возле еще нескольких частей тел, отгоняя и без того недовольных уродливых чаек, выражавших свои претензии громкими хрипловато-грустными воплями.
— Вероятно, шторм затопил зафирийский корабль, — продолжил мысль Витольд. — Зафирийские торговые и военные суда уже пятьдесят лет не ходят так близко к Анкиридонскому берегу. Все знают, что эти земли и воды прокляты.
— Они тоже намереваются заполучить Зеркало Пророка? — Олира прервала его размышления и заглянула ему глубоко в глаза.
— Вполне вероятно. И, вероятнее всего, это только один из их кораблей…
— С чего ты это решил?
— Доводилось воевать против зафирийских наемников, когда мы служили в Понсальторе… Числом всегда брать пытались.
— Надо спешить…
— Я могу ошибаться…
— А может, и нет. Мы не можем рисковать. Вперед!
Чародейка резко повернулась и неуклюже зашагала вверх по склону, скатывая камни к ногам Витольда.
— Уже темнеет, — произнес он, качая головой, — лошадям и людям нужен отдых.
— Капитан Ванштайн, — она резко повернулась и стрельнула в него горящим взглядом, — если зафирийцам удастся нас опередить, то будет практически нереально отнять у них Зеркало Пророка. И тогда уже полетят ваши головы.
— И ваша карьера следом, — усмехнулся он, поднимаясь за ней. — И все же мы целый день ехали, нам нужен отдых…
— Капитан! — крикнула Астрид. — Мы тут не одни!
Витольд резко посерьезнел и бегом взбежал по склону к Астрид, которая указывала рукой на далекий холм, с которого за ними наблюдала пара всадников, две еле различимые точки.
Олира, оставившая попытки взобраться самостоятельно, просто поднялась в воздух и пролевитировала прямо к остальным.
— Ну что, теперь я вижу, что опасения подтвердились?
Витольд даже не удостоил ее взглядом.
— Пойдем галопом.
— Вот-те на! — удивился Мадс. — А отдых?!
— Отдохнем, когда доберемся до Элианополиса.
— Неужели зафирийцы? — спросил Петр, помогая Олире взобраться в седло.
— Нет, это другие. И они о нас теперь знают.
Две точки быстро исчезли, а через пару минут Черная Лилия неслась вдоль побережья, пока лучи уходящего солнца не перестали освещать их спины.
Далеко и быстро проехать не вышло. Главным образом из-за трех членов отряда. Олиры, Миры и Мадса. Чародейке мешало ее дорожное платье, а бывшей послушнице — ряса. Мадсу же мешал его низкий рост. Ему стоило больших усилий одновременно пришпоривать своего коня и управлять им. Всякий раз Тибор, мчавшийся рядом, хватал его клячу за поводья и не давал свернуть на обочину. Тем не менее это доставляло ему дискомфорт, так как помимо кобылы Мадса, он вел еще и вьючную — другой рукой, управляя своей таким образом, что лишь давил ногами на ее бока.
Они остановились из-за того, что Олира в конце концов свалилась с лошади, когда пыталась гнать быстрее. Мира с трудом удержалась в седле, повиснув на нем. Лошадь остановились сама. Медленно подъехав, кобыла позволила послушнице помочь чародейке. Мира протянула ей руку, взобравшись в седло.
— Вот почему нельзя было меня послушать, когда было время?! — вспылила Астрид, подъезжая к обеим, — ну кто на лошадь садится в платье?!
— Я не знала, что мне придется гнать галопом! — в сердцах ответствовала Олира.
— Ну да, мы ж на прогулку собрались, чтобы полюбоваться красотами здешней природы. Чего это мы тут гоняем!
— Отставить! — громко воскликнул Витольд, подъезжая и хватая под уздцы лошадь чародейки рядом. — Потом найдем вам удобную одежду.
— А сейчас что?!
— Поедем как рыцари-храмовники. Петр!
Витольд молниеносно свесился и обхватил Олиру за талию, та коротко взвизгнула, а он резко поднял ее и усадил перед собой. Петр, попытавшийся повторить трюк капитана, чуть не навернулся, но Мира, успевшая спешиться, его придержала, а потом, схватившись за его руку, взобралась к нему в седло.
— По крайней мере, поедем без остановок, — бросил Витольд; Олира отвела лицо.
— Мадс, прыгай ко мне! — велела Астрид.
— Вот еще!
— Шевелись, чтоб тебя!!!
— Я умею ездить, просто не люблю гнать! Поехали уже!
Витольд из-за плеча кивнул в сторону Мадса. Тот было обрадовался, что его оставили в покое, но ошибся. Тибор и Сандро, схватившие его с двух сторон за плечи, подняли из седла. Он почти не сопротивлялся, боясь упасть, а затем оказался прямо перед Астрид, руки которой тут же обвились вокруг его широкого туловища. И цепко схватили поводье.
— Мадс, пользуюсь случаем спросить: если устану, могу ли я на твою квадратную лысину поставить подбородок?
— Я тебе задницу надеру, если только вздумаешь!
Отряд вновь пришпорил лошадей и ринулся по дороге. Тибор и Сандро схватили за поводья трех лошадей и поскакали следом за остальными, лишь немного отставая.
Больше они не останавливались, даже чтобы зажечь фонари. Однако им повезло: ночь была светлой. Полный месяц, прорезав толстый мрак ночного неба, освещал им дорогу. Всякий раз лунные блики отскакивали от доспехов наемников и ярко блестели на морской глади. Мира жмурилась и закрывала лицо рукой от хлестких ударов ветра. Остальные же не обращали на ветер внимания, не видя перед собой ничего кроме дороги, контуры которой прорисовывались и тут же размывались в галопе.
Через два часа им показался широкий полуразрушенный каменный мост, протянутый через узкий залив, который кинжалом резко обрезал дорогу перед ними. За мостом дорога резко поворачивала на север, ведя извилистой петлей вдоль скалистого побережья к одинокому утесу, окаймленному тремя поясами высоких стен. И величественно возвышавшемуся дворцу на острове-утесе.
Элианополис, бывшая столица Империи, город Спасителя и главная резиденция императоров Никии. Таким этот город был в прошлом. Ныне он представлял из себя руины, памятник былому величию.
— Элианополис! — крикнула Олира. — Мы почти приехали!
— Чувствуешь Зеркало или непрошенных гостей? — спросил Витольд.
— Пока нет! Тяжело сосредоточиться, когда так трясет!
— Уж лучше так, чем ждать, пока ты дотрусишь в своем платье…
Практически за пять часов непрерывной езды они смогли достигнуть предместий42 экс-столицы Империи. Местность была похожа на выжженную пустыню. Пейзаж дополняли острые скалистые выступы, мимо которых они петляли. Вскоре показались разрушенные каменные дома на месте сел. От деревянных хат не осталось и вовсе ничего. Они остановились у разрушенной до кирпичного фундамента ветряной мельницы. Пока Петр и Мира кормили лошадей, наемники проверяли и готовили свое оружие: натачивали мечи, засыпали порох в пистолеты и ружья. Витольд дал указание Астрид, и та, не дав своей кобыле толком отдохнуть, тут же поехала куда-то на север. Олира же тем временем, начертив на кирпичном полу мельницы круг из светящегося синим цветом порошка, начала колдовать, водя пальцами по кругу и нашептывая заклинание.
— Что она там делает? — спросил Мадс, прочищая дуло ружья и кивая в сторону чародейки, занимавшейся своим делом чуть поодаль.
— Готовится к колдовству, — высказал очевидную мысль Витольд.
— Как-то я себе это по-другому представлял, — пробормотал Сандро. — Вместо того, чтоб с песком и пеплом играть, сходила б там лягушкам потроха вынула или девственницу порешила, чтобы ее кровью нарисовать нам маршрут до Зеркала, — произнося последнюю фразу, он лихо ухмыльнулся Мире, демонстрируя свои выбитые передние зубы.
Мира сжала губы и ничего не ответила. Пытаясь отойти в сторону, она неловко наступила на подол своей рясы и чуть было не упала. Наемники встретили это зрелище прохладными ухмылками, после чего вновь вернулись к своим мечам, пистолетам и ружьям.
Неожиданно к ней подошел Петр с ножом в руках. Он смотрел на нее одновременно странно и по-доброму. После чего опустился на колени, сперва проткнул подол рясы у ее щиколоток, а затем уже пальцами разорвал так, что открыл девушке голени. Та сперва пискнула, но потом поняла, что так гораздо легче.
— Путаться в ней не будешь больше, — улыбнулся Петр, пряча нож за пояс.
— Спасибо… — неуверенно улыбнулась та и тут же отвела взгляд.
Она огляделась. Каждый был занят своим делом, причем делали все все быстро и без каких-либо ошибок. Чародейка уже начинала колдовать, а наемники, казалось, решили переточить все свои клинки и перечистить все свои боеприпасы для огнестрела. Ей хотелось хоть как-то им помочь. Но вот как и чем…
— Хм, извините, — осторожно произнесла она, подойдя к Тибору, который быстрыми движениями руки точил свой полуторный меч, — я могу вам как-то помочь?
Тибор был занят. Он не стал отвечать.
— Кхм, кхм… Извините, господин…
Тибор резко повернул к ней голову, отчего та отскочила. Глаза его были выпучены, как у рыбы, отчего ей сделалось аж не по себе.
— Тибор не говорит — он обет молчания давал, — пояснил Сандро, который смазывал ядом свой кинжал.
— Правда? — глаза Миры вдруг засветились. — Значит, вы все-таки рыцари? Как те благородные, храбрые и честные из старых легенд?
— Че?
— Матушка Терезия рассказывала нам о подвигах Иегория Змееборца, о Ролафе Отважном и Алиссане Святом, ставшим первым императором Никии…
— Э-э, ну… не, мы типа не рыцари… — подумав немного, ответил Сандро и пожал плечами, — мы наемники, нам платят — мы делаем дело.
— Защищаете невинных и спасаете обреченных?
Лицо Сандро исказилось в весьма изумленной гримасе, и он подумал.
— Ну типа того.
— А можно мне вам помочь? — спросила Мира, глядя на меч Сандро.
— Ну… нет. Пожалуй, сам справлюсь, иди давай.
— О, конечно. Извините…
Мира оглянулась, ища кого-нибудь еще, кому бы могла пригодиться помощь послушницы. Оглянувшись, она увидела, что даже Петр был занят, пересчитывая арбалетные болты для Астрид. И вдруг ее вырвал из мыслей Мадс.
— Эй, девушка, — крикнул ей гнард, — нам пожрать бы че-нить надо… Возьми из вьюков немного жратвы и своргань чего-нибудь.
— Нет, — отрезал Витольд, — никаких костров. Поедим криотский хлеб и солонину, запьем вином. Этого достаточно.
— Капитан, мы нормальной пищи ж пару дней уже не ели, — запротестовал тот.
— Нельзя себя выдавать. Девочка… как тебя, говоришь, зовут?
— Мира.
— Мира, раздай каждому по булке и четыре ломтя сушеного мяса. И проследи, чтоб каждый сделал по глотку вина. Не больше.
— Как скажите, господин…
Петр хотел было предложить ей помощь, но суровый взгляд Витольда заставил его вернуться к своей работе. Парень сокрушенно закивал головой и принялся за дело.
Витольд проверил меч на остроту, спрятал его в ножны и подошел к чародейке, державшейся от остальных особняком.
— Поесть не желаешь? — поинтересовался Витольд, подходя к ней ближе.
— Не стоит, — коротко ответила чародейка, не поворачиваясь к нему.
— Хм, как знаешь, — пожал плечами тот. — Я нисколько не сомневаюсь в твоих способностях, однако знаю, что магам довольно тяжело колдовать после долгого и утомительного действия. К примеру, долгой езды.
— Ничего, сударь Ванштайн. Я привыкла к аскетическому образу жизни…
— Времени у нас немного, помнишь?
— Я начну проецировать для себя город, в частности дворец. И через час буду готова.
— Только не подведи.
Проецирование с помощью магии было не столь сложным в плане затраты жизненных сил заклинателя, сколь делом очень тонким и аккуратным. Требовалось соблдать каждую мелочь. А начинать следовало как раз с рисунка на песке или пепле — причем рисунок должен в точности отражать каждую деталь сканируемой местности. Ко всему прочему, проецирование должно проводиться в точности в том месте, которое заклинатель желал проецировать. И, наконец, требовался как минимум один предмет из времени, которое было необходимо проецировать. В качестве такого предмета Олира решила использовать всю мельницу, в руинах которой и был начерчен круг. Внутри которого угадывался план великого древнего города.
Вскоре из кончиков ее пальцев стала тягуче, как мед, ниспадать золотистая энергия, капли которой падали аккурат на линии, вырисовывавшие план города. Она прикрыла глаза и стала произносить заклинание.
— Tani li, tani li yofi azman sicha… Ten li liroet hoala’m enaey akariem az…
Она повторяла эти две фразы и медленно раскачивалась из стороны в сторону, пока не замерла.
Перед ней возвышались величественные, хоть и полуразрушенные городские стены, за которыми некогда стоял богатый и прекрасный Нижний Город с вызывающими благоговейный трепет храмами, громадными торговыми площадями, с которыми бы когда-то только могла помечтать посоперничать та же Святогавань. Вытесанные в скале каменные лестницы вели к двум гаваням, в которых некогда кипела жизнь: стояли торговые суда из Халь-Зафира, Риконны, Понсальтора и Свякивии. У иноземных торговцев также были свои жилые квартальчики в районах гавани, вроде Свякивского, Зафирийского и несколько Риконнских (почти каждый город Рикконы имел в Элианополисе свое торговое представительство).
За очередным поясом стен высился Серебряный город — исторически самый старый квартал, построенный в незапамятные времена еще эльфами. На отреставрированных эльфийских руинах жили, как правило, знать и наивлиятельнейшие представители городского чиновничества и духовенства. Людей там жило сравнительно меньше, чем в Нижнем Городе, однако площадью Серебряный Город лишь немногим уступал более бедному Нижнему Городу. Все за счет огромных и вызывавших зависть даже у провинциальных герцогов и князей усадеб и поместий, к каждому из которых примыкали собственные сады, парки и даже виноградники. Огромный ипподром43, построенный на месте бывшей Большой Арены, был в самом центре Серебряного Города, окруженный не менее величественными сооружениями. Например, Соборы Алисана Святого, Ирины Мученицы и Уриэля Блаженного, а также Золотой Банк, являвшийся триста лет штаб-квартирой банка Рофанелло, Великолепный Театр, где разыгрывались лучшими из актеров сцены из античных пьес, в том числе и эльфийских. И самый большой в Империи и во всем мире публичный дом, называвшийся Эдем, где исполняли изощреннейшие фантазии богатых клиентов самые изысканные девушки и юноши, пользовавшиеся спросом, как у местных обитателей, так и у туристов с достатком, просаживавших здесь все свое состояние. Даже императоры не брезговали посещать Эдем.
И наконец, длинный созданный полностью из белого мрамора мост соединял высокие скалистые берега Серебряного Города и Порфирового Острова, на котором по сей день возвышалась, словно маяк угасшей надежды, гордая и неприступная звездчатая цитадель. Именно за ее стенами был расположен дворец императоров, столь же древний, что и Серебряный Город. Его красоту и великолепие некогда подчеркивали симбиоз эльфийской, языческой и имперской культур. Это было сердце и символ императорской власти, ведь там располагался просторный и будораживший воображение золотой тронный зал, а также роскошные — предназначенные для божеств, не для людей — покои императоров, их семей и приближенных. И, разумеется, сокровищница, вход в которую издавна был замаскирован магией. Проход в нее мог найти лишь император или доверенные им люди. Как правило, с магическими способностями.
Олира шевелила пальцами, водя ими по начертанному кругу и продолжая шептать. Теперь она смогла увидеть не настоящее.
Перед ее глазами был великий город, по улицам сновали контуры размытых людей, по ипподрому мчались нечеткие очертания лошадей и колесниц, в которые они были запряжены. Она, словно птица, пролетала над ними и, несмотря на усталость, испытывала трепет и благоговение в созерцании прекрасного. Маги и жрецы жили в мире, гроцландцы торговали со свякивами, риконнцы, как у себя дома, громко перекрикивали друг друга, торгуясь, зафирийцы меняли свои парчу и специи на серебро и меха у анкиридонцев. Тень улыбки незаметно проскочила на ее лице, когда она сменила направление к Дворцу Айрескристов. Она искренне хотела прикоснуться к прекрасному и взглянуть на одного из императоров, и, самое главное, увидеть, где находится сокровищница…
Вдруг изображение стало мерцать и искажаться, пока резко не погасло.
Олира почувствовала давящую боль в висках, в глазах стало темнеть, и она потеряла сознание.
Последнее, что она видела — одинокую фигуру мужчины с жезлом в руках. Он стоял на середине моста и мрачно улыбался.
Не только она здесь вела проекцию.
Ее привели в чувства, когда солнце стало холодным заревом выглядывать из-за скалистых отрогов. Над ней сидела Мира, отирая мокрой тряпочкой холодный пот со лба. Петр, как послушный ассистент, подавал девушке все, что она называла. Олира улыбнулась и приняла флягу с водой из рук новоиспеченного фельдшера.
— Я долго пролежала? — спросила она.
— Пару-тройку часов… — ответила Мира, смахнув рыжую косу с плеча за спину. — Уже рассвело почти. Ты из-за чар своих так?…
— Скорее, из-за усталости и перенапряжения… наверное… Мира, ты не поверишь, что я видела…
— Пока ты была без сознания, то проговаривала что-то…
— Что?
— Ты говорила что-то про золотые купола над городом, звездчатую цитадель и дворец, — проговорил Петр, улыбаясь. — А еще про сокровищницу внутри…
— Да… сокровищницу… Одну минуту… Где Витольд и остальные? Я не слышу ни одной жалобы на уставший зад и пустое брюхо…
Мира и Петр переглянулись с напряженным видом.
— Ребята, не заставляйте меня читать ваши мысли.
— А ты так умеешь, что ли? А ты до этого читала наши мысли?..
— Петр… — терпение чародейки иссякало.
— Ты как упала лицом в свой песок, я подбежала к тебе, чтобы помочь… Потом Астрид вернулась, сообщила, что обнаружила недалеко отсюда брошенный недавно лагерь, — рассказала, наконец, Мира, наблюдая за тем, как лицо чародейки из расслабленного резко стало напряженным.
— И что дальше? — со спазмом в голосе спросила она.
— Дальше капитан велел брать оружие и идти в город, — ответил за Миру Петр, усаживаясь поудобнее и доставая трубку.
— ЧТО?!
Олира резко вскочила почти без помощи Миры, которая трусила рядом и страховала ее от падения.
— Как он мог!
— Ну, Астрид вернулась раньше, чем ты очнулась… а возиться с тобой, как сказал Витольд, времени не было. Решили, что ты как-нибудь свяжешься с ними позже… — не спеша рассказывал Петр, набивая трубку табаком, — Мире велел остаться, чтобы тобой занялась.
— А тебя что, забыли?
— Да нет… — Петр осекся и грустно проговорил, — я хотел было поехать с ними, но капитан меня тут оставил в качестве вашей с Мирой охраны.
Олира смерила его взглядом и еще больше разозлилась. Мира пыталась ее унять, объясняя, что нервный срыв может лишь навредить ее здоровью. Петр недоумевающе пялился на них, держа в руках трубку.
— Поднимайся! — громко велела ему Олира. — Мы должны быть там, а не сидеть тут!
— Как это так? — спросил тот. — Приказ дал Витольд, все с ним согласились, никто не стал оспаривать… А тут ты, вообще не из нашей компании, отдаешь мне…
— Бегом, мать твою, взял руки в ноги и за мной!
До этого чародейка была тактичной и ни разу не позволяла себе ругаться, но в этот раз эффект был столь внезапным и сходу успешным, что Петр резко подскочил и стал пристегивать ножны с мечом к поясу.
— Олира… — тихо сказала Мира, отводя взгляд.
— Да я знаю, что это неподобающе, но иного выбора у меня нет, так как мне еще необходимо настроиться на…
— Да нет, я не про это. Тут есть еще пара кинжалов и какой-то меч. Можно я возьму его?
Наемники, несмотря на спешку, передвигались осторожно, пытаясь поймать каждый звук в гулкой тишине города-призрака. Однако за все время, как они вошли город, они слышали лишь шаги друг друга и ветер, носящийся по мертвым улицам. Пробираясь мимо разрушенных домов, они вышли на пустынную Торговую Площадь и, миновав ее, подошли к разрушенным стенам Серебряного Города, над которыми высился, бросая гигантскую тень, Собор Святого Алиссана, главный храм города. Казалось, свет утреннего солнца не отваживается проникать на пустые улицы мертвой столицы. Местами им попадались буквально окаменевшие останки горожан, не успевших покинуть столицу, когда случился Катаклизм.
Примерно так же попав в Серебряный Город, как и в Нижний — через пролом в стене, они вступили на Площадь Спасителя — место, где когда-то устраивались триумфы. Без лишних слов все пятеро стали обходить ее, держась в тени разрушенных стен усадеб. Они не заходили внутрь, лишь огибали их, пока им не показались стены ипподрома.
Резко остановились.
Астрид шикнула и еле заметным движением кивнула на ипподром. Все косо почти синхронно повернули глаза в указанную ею сторону. Справа от них проскользила полуфантомная фигура, напоминающая ребенка.
— Что за нахрен? — тихо спросил Мадс.
Никто не ответил.
Недалеко от этой фигуры материализовалась еще одна, напоминающая женщину — скорее всего, мать. Затем они заметили еще одну, другую, третью, четвертую… Тени людей стали возникать на Площади Спасителя. Тени мужчин и женщин, горожан и солдат. Возле них беззвучно проехала дюжина теней всадников, ехавших верхом на таких же, как они сами, призрачных жеребцах. Все они не замечали Черную Лилию, словно бы они сами были здесь чем-то несущественным.
Тибор коснулся сердца и лба, а Мадс тихо выругался.
— Да какого хрена, я спрашиваю?!
— Тихо… — коротко изрек Витольд.
— Это призраки? — спросил тихо Сандро, держась за оружие.
— Они не нападают… Они вообще нас как будто не замечают…
В самом деле Площадь и даже усадьбы, которых они держались, заполнили многочисленные фантомы людей, тени из прошлого, когда это место было живым.
Грозно вышагивая, прямо на них шли вооруженные алебардами призрачные стражи. Наемники резко насторожились, но не атаковали. Группа стражников прошла прямо сквозь них, продолжая обход улиц. По телу каждого наемника пробежал холодный пот, но Витольд все же первым осмелился осмотреться и выглянуть из укрытия.
Недалеко от них играли дети, подальше не спеша прохаживались какие-то вельможи, ведя беседу, а еще дальше прямо у ипподрома собиралась толпа, чтобы прийти и посмотреть на скачки. Глашатай в центре Площади беззвучно зазывал народ, а люди подходили и внимательно внимали его словам. Казалось, он говорил нечто важное, поскольку фантомы все как один выглядели очень серьезно.
Вдруг Астрид боковым зрением успела заметить движение на стене ипподрома. Она еле заметно приблизилась к Витольду сзади и взяла его за предплечье.
— Мы здесь не одни, — быстро бросила она.
Глазами она указала на место на стене, огораживающей трибуны. За ними наблюдала одинокая мужская фигура, которая как будто не шевелилась.
— Маг… — прошептала она, — он заметил нас.
— Не провоцируйте его раньше времени, — спокойным, но серьезным тоном предупредил Витольд. — Двигаемся дальше, пока не… ох… моя голова!..
— Капитан, ты чего?
Резкий импульс пронзил его виски, он с трудом устоял на ногах. Сандро не дал ему упасть, схватив под руки и прислонив к стене.
«Витольд Ванштайн, потрудитесь мне объяснить, что происходит?!» — послышался в голове голос Олиры Бальнер.
— Телепатия… она специально меня обдала по вискам… — сквозь зубы протянул кондотьер, растирая глаза.
«Да, специально! — ответил ему голос чародейки в его разуме. — Я не могу вас почувствовать! Похоже Дворец Айрескристов еще функционирует и продолжает блокировать магические сигналы или…»
«Здесь повсюду призраки… они не видят нас, но мы их видим…», — прервал он ее.
«Призраки?! Это что, шутка?»
«Нет! Черт подери, самые настоящие! Они повсюду… И не только они. Здесь маг. Чужой маг. Он нас заметил».
Молчание.
— Витольд, акстись! — бурчал Мадс, дергая кондотьера за плечо.
— Мы так близки к цели, не время мигренями болеть! — прошипел Сандро.
«Вы должны сказать мне, где вы! Я вас разыщу!» — голос магички был взволнованным и очень серьезным.
«Мы уже недалеко от дворца…», — только и смог выдавить он, после чего все вокруг него вновь стало четким и ясным.
— Маг исчез, — констатировала Астрид.
— Что с тобой сейчас было?
— Наш навигатор пришел в себя… — ответил капитан, отирая пот со лба.
— И что, она определила, где мы, а где Зеркало?
— Говорит, что ей что-то мешает почувствовать нас…
— Зато более способный и опытный маг почувствовал нас и теперь, поди, рассказывает своим о нас, — процедила Астрид. — Я говорила, что от девчонки не будет толку.
— Все сказали все, что думают? — бухнул Мадс. — Коли да, предлагаю дальше двигать к долбанному дворцу, пока гребаные конкуренты нас не опередили! Мага тоже завалим, если только осмелится помешать.
— Не первый и не последний, — согласился Сандро. — Идем?
Витольд кивнул и вытащил кремневый пистолет из-за пояса.
— Оружие держим наготове и приглядываем друг за другом.
Тибор вдруг издал глухой вздох и указал на Площадь.
— Куда они все подевались? — спросил Сандро, отирая ошалевшие от изумления глаза.
На Площади не осталось ни одного фантома. Они все исчезли, будто бы их здесь и не было с самого начала. Серебряный Город вновь выглядел холодным, пустым и мертвым.
— Да что тут творится?
— Неважно. Надо идти дальше…
Они продолжили путь, так же не выходя на открытую местность.
Олира, Мира и Петр подошли к стенам Элианополиса. Вернее, ко рву, который окаймлял пространство между городской стеной и территорией предместий. Подъемный мост неподалеку от них был разрушен, его обломки покоились на дне.
— Как же они перебрались на другую сторону? — недоумевающе спросила Мира.
Петр указал ей на пару веревок, свисающих с другой стороны.
— Очевидно же.
— Но у нас веревки нет?
— У нас только два мотка было. И они взяли оба.
— Думаю, что можно попробовать спуститься осторожно на дно и…
— Нет, — строгим тоном прервала ее Олира, — это слишком опасно, Мира. Вы должны остаться снаружи. Петр, позаботься о том, чтобы вас никто не заметил…
— Но, Олира…
— Никаких «но», Мира. Дело резко осложняется. И вы можете пострадать ненароком. Я пойду одна и разыщу остальных.
Петр ничего не говорил, хотя в душе очень даже хотел высказаться. Мира опустила глаза.
— Тогда в лесу вы спасли мне жизнь, — произнесла она, пытаясь встретиться с глазами чародейки, — я хочу вам помочь.
Чародейка посмотрела на нее. «Как же ты можешь помочь, девочка? Еще неделю назад ты ходила на мессу, сажала цветочки, кормила кур, а теперь? Взяла в руки чужой меч и считаешь, что способна стоять в одном строю с мрачными головорезами из Черной Лилии. Беги, Мира, беги, пока можешь… Искренне надеюсь, что ты внемлешь голосу разума…»
Олира, ничего больше не говоря, достала из-за пояса прямую и гладко вытесанную палочку из тиса. Сделав шаг назад, глубоко вдохнула, подпитываясь нужной ей стихией.
И затем поднялась в воздух.
Мира беспомощно выбросила руку в напрасной надежде дотянуться до нее, но чародейка буквально через мгновение исчезла из виду. Петр взял ее за предплечье и кивнул в ту сторону, откуда они пришли.
— Пойдем, надо подготовить лошадей…
Отряд быстро перешел через мраморный мост. Ворота цитадели были настежь открыты, и они без особых трудностей вошли во внутренний двор, такой же безжизненный и мертвый, как и весь город. Еще сто лет назад он мог только сводить с ума своей красотой и изяществом, а сейчас он вызывал лишь тоску и мысль о том, что всему однажды приходит конец. Разрушенные колоннады44, поваленные статуи, высохшие фонтаны и расколотый мрамор под ногами — все, что окружало их. И Дворец Айрескристов, резиденция императоров, наместников Пророка Люмаса на земле.
В воздухе еще едва улавливался привкус пепла и гари, хоть и успело пройти почти пятьдесят лет.
Они остановились перед лестницей, ведущей в Золотые Палаты. Никого рядом, кроме них, не было.
— План тот же? — уточнил Сандро.
— Да. Ты, я и Астрид идем внутрь. Тибор и Мадс прикрывают отход и, в случае чего, дают гостям достойный прием.
— Ванштайн, возьми, — гнард протянул кондотьеру тяжелый сверток.
— Что это?
— Хотел было сам его использовать… но раз уж решили, как решили, так не мне его закладывать и подрывать. Если вдруг дверь в реликварий45 Астрид не сможет взломать, так пусть она разлетится на куски! Дверь, в смысле.
— Надеюсь, не понадобится. Укройтесь где-нибудь.
Тибор и Мадс рассредоточились по обеим сторонам лестницы, ведшей в башню, и укрылись в развалинах коридоров. Сандро зажег фонарь и наплевал на меч, Астрид взялась покрепче за арбалеты, а Витольд налег на тяжелые медные дворцовые двери, с грохотом отворяя их. Они вошли внутрь и обомлели.
Величественный и холодный, торжественный и мрачный, тронный зал приветствовал их. Свет, проникающий через разбитые витражи, освещал черный пол, заваленный обломками строений и усыпанный пылью и штукатуркой. И высокий золотой трон в виде простиравшего в стороны свои величественные крылья феникса. Подступы к трону охраняли две золотые статуи львов. Сандро облизнулся.
— Говорят, трон весь из золота… — прошептал он.
— Позолота, я думаю, — критически оценила Астрид, осторожно разглядывая боковые коридоры, большая часть которых была обвалена.
— Один черт, я знаю того, кому трон впарить можно. И львов тоже.
— Сандро, черт тебя дери, как мы его со львами, по-твоему, утащим с собой?!
— К Тибору привяжем. Он и не заметит.
— Нас интересует не императорский трон, — холодным тоном напомнил Витольд, — одно лишь Зеркало. Только Зеркало. Здесь так холодно…
Весь его вид в одночасье стал иллюстрацией серьезности. Сквозняки резко напали на них из каждого витража, завывая так, что они перестали слышать собственные шаги.
— Знать бы еще где оно… — осклабился Сандро, обходя обломок колонны. — Все-таки магичку было надо с собой брать, она бы его тут же вынюхала.
— Магичка ваша нас вынюхать не может. О чем речь? — прыснула Астрид в ответ.
Она бесшумно пересекла зал, держась колон у инкрустированных резьбой золотистых стен. Витольд и Сандро шли за ней. Ассасинка, выйдя в центр зала, приблизилась к трону и стала внимательно разглядывать его.
— Ну что, настоящее-то золото? — спросил, подходя, Сандро.
— Как же, позолота. И львы такие же.
— Так чего ж копаешься возле него? Нам, быть может, боковые залы проверить надо?
Астрид на мгновение повернулась к нему, чтобы одарить того недобрым взглядом.
— В боковых залах нет пути в реликварий, — сказал вдруг Витольд, — там лишь комнаты слуг, кухни, выход в дворцовый сад и лестницы, но ведущие только наверх в оружейную палату, балконы и покои императорской семьи и его приближенных. Не вниз.
Сандро и Астрид почти одновременно повернули к нему головы. На их лицах так и читалось удивление. А Витольд как завороженный рассматривал трон. Ветер, бродивший по пустому залу, взъерошивал его волосы, одновременно донося до его уха какое-то еле уловимое призрачное эхо, в отголосках которого странным образом слышались какие-то слова…
— Откуда ты знаешь? Ты, что ли, был тут?
— Не знаю… Но мне почему-то кажется это знакомым… Будто бы я был тут. И видел.
Никто не знал о прошлом Витольда до его вступления в Черную Лилию, еще когда капитаном был Гэбрил де Биран. Он и сам не знал своего прошлого, так как не помнил его. Но Астрид и Сандро видели, словно бы он с натугой, но пытается что-то вспомнить.
— А может, не из-за нашего профессионализма нас выбрали для этой миссии? — очень тихо шепнул Сандро на ухо Астрид.
Та поняла к чему он вел, но ничего не ответила. Лишь наблюдала.
Витольд молча разглядывал трон, дотронулся до головы одного из львов, а затем поднялся по почти не разрушенным ступеням к трону. Голова феникса, потускневшая из-за времени и слоя штукатурки и пыли, грозно взирала на него. С минуту он без движения смотрел в пустые глаза статуи.
А затем сбоку от него появилась тень. Тень, напоминавшая по фигуре женщину в платье. Она бежала в спешке, огибая трон. Казалось, что с ней бежал еще кто-то, поскольку она то и дело всякий раз оборачивалась на этого кого-то и что-то ему говорила. Вот только что она говорила и кому — оставалось загадкой.
— Гляди!
— Еще одна, кто бы мог подумать!
— За ней! — резко бросил Витольд и устремился за тенью.
Он стал обходить трон. Астрид и Сандро поспешили за ним. Оказавшись позади трона, тень подбежала к дальней стене и, дождавшись своего неведомого спутника, открыла роскошно инкрустированные двери. Вернее сказать, сделала движение, которым бы открыла их, будь она сама настоящей. Наемники повторили за ней и открыли не без усилий двери, которые со скрипом подались и отворились. Перед ними была мраморная лестница, ведшая на верхние этажи. Однако тень оббежала ее и, осмотревшись, нажала на одну из плит, после чего прошла прямо сквозь стену.
— Она знала где реликварий? — бормотал Сандро.
— Может быть… — сухо отозвалась Астрид, подходя к месту, где исчезла тень.
Витольд также приблизился к стене и внимательно стал ее разглядывать. Сандро посветил лампой, пока другие двое искали нужную плиту. Когда Витольд хотел было нажать на одну из них, Астрид резко схватила его за руку.
— Мы не знаем, что может произойти.
— Я знаю, но мы должны найти…
Он попробовал нажать. Ничего не случилось. Астрид с облегчением выдохнула, а капитан стал дальше щупать стену.
— Я видел, она нажала на одну из них…
— Мне кажется, она бежала не одна… Возможно где-то должен быть другой механизм, открывающий…
— Ну и фигня… — зевнул Сандро и облокотился о стену.
Неожиданно на его голову посыпалась пыль. Наемник выругался и резко отскочил. Лампа вспыхнула ярче, заискрилась. Одна из искорок вдруг коснулась подола бригантины Витольда — аккурат того места, куда кондотьер упрятал сверток Мадса.
Резким движением он вынул из-за своего доспеха сверток со взрывчаткой.
— Твою мать! — заорал понсальторец.
Астрид тут же подпрыгнула кошкой и перемахнула через лестницу, а Сандро схватил самого капитана, отпрыгнул и упал с ним, оттащил его в сторону, укрывшись там же, где и их боевая подруга. Очень вовремя.
Взрыв разлетелся гулким эхом по всему пролету и идущей за ним галерее, со стен и потолка посыпался целый дождь из штукатурки. В ушах наемников стоял шум. К счастью, ничего не обвалилось. Пострадала лишь стена за лестницей, в которой образовался пролом.
— Сандро…
— Да?
— Ты…
— Молодец? Брось, я не старался даже…
— Идиот.
Витольд поднялся, подобрал свой меч и, не отряхиваясь, перешагнул через груды обломков стены и вошел внутрь. Наемникам открылся темный коридор, ведущий к винтовой лестнице.
— Сандро?
— А?
— Молодец.
Сандро и Астрид переступили через порог и вслед за капитаном вошли в узкий тоннель, который плавно переходил в лестницу, спускающуюся спиралью вниз. Каждый держал друг друга за плечо, осторожно шагая по ступенькам. Стены были из голого камня, местами им попадалась откровенно горная порода неестественно порфирового цвета. Снизу, вселяя в них надежду, дул сквозняк.
Спуск продолжался несколько минут, пока они не вошли в окутанное мраком помещение, напоминающее древнюю крипту. Стены украшали мозаики из драгоценных камней, явственно иллюстрирующие сцены того, как пророк Люмас входит в Элианополис и проповедует его жителям, как императоры обращают в истинную веру варварских королей Гроцланда, Понсальтора, Лярэнса и Свякивии. Были сцены и батальные, и сцены бракосочетаний императорских пар, и даже сцены рождения некоторых представителей рода Айрескрист. Эти стены окружали алтарь посреди залы, позади которого находились украшения — подвески, серьги, кольца, венцы — из различных драгоценных камней, которые в свете лампы переливали радужной палитрой. Были там и изящно инкрустированные доспехи и оружие: мечи, копья, луки; все до одного были украшены, как минимум, эмалью или золотом, а как максимум, бриллиантами. Немало было и дорогих предметов декора: золотой сервиз, картины кистей именитых мастеров Риконны и Мандербурга, изящные бальные маски. Но больше других в глаза бросалась огромная десятифутовая копия лошади, вылитая полностью из золота. У самых копыт изваяния скакуна была выбита эпитафия: «Покойся с миром, верный друг Борзой. Пусть на другой стороне тебе всегда в достатке будет овса и кобыл».
— Тоже позолота? — спросил Сандро.
— Вроде нет, — ответила Астрид, — по-моему, один из безумных императоров очень любил своего коня. Настолько, что при жизни дал ему одно из роскошных поместий в Серебряном Городе и назначил на пост главы городского совета. Когда же его конь умер, он возвел ему статую на деньги подданных со всей империи. Статую из золота.
— Даже кони живут лучше нас…
— Потом императора свергли сподвижники его брата, кажется, или племянника… Статую вынесли из дворца и, по официальной версии, расплавили, а потом начеканили из нее монет. Но, видимо, это не совсем так.
— Жаль мужика, — с грустью сказал Сандро.
Вопреки ожиданиям, они не нашли груд золота и серебра, возвышающихся выше их голов. Однако каждое из этих сокровищ имело такую ценность, что за одну из них можно было бы спокойно приобрести небольшой город в Империи вместе с его горожанами. Витольд и Астрид стали рыться в императорском антикваре, пока Сандро подсвечивал и потихоньку прятал в закромах своей куртки серьги и колечки с бриллиантами.
— Это все просто роскошное барахло, — разочарованно произнесла Астрид. — Мне кажется, мы не там ищем…
— Сомневаюсь, — сетовал Витольд. — Императоры не стали бы хранить по-настоящему магически-опасные предметы в простой сокровищнице.
Вдруг его рука остановилась на пурпурной ткани, которая как будто что-то скрывала. Так и было. Он нащупал рукоять и плоскую округлую форму предмета. Все замерли.
Откинув ткань, он увидел матово-черное стекло, украшенное оправой из обычного дерева. Рукоять была точно из такого же материала. Витольд отчаянно пытался увидеть в нем хоть один намек на величественность, роскошь и дороговизну, которыми буквально дышало все во дворце. Но это было просто зеркало…
Так им сперва показалось.
Но в этом Зеркале не было видно даже собственного отражения.
Они долго молчали.
— Как мы узнаем, что это оно? — тихо спросила Астрид.
— Принесем магичке, — улыбнулся капитан, — она и скажет, есть ли в нем какая-то энергия или нет.
— Оно такое простое… бедное… без единого драгоценного камушка, — проговорил грустно Сандро.
— Зеркало Пророка. Не императора, — лицо Витольда продолжала красить благоговейная улыбка. — По преданию, Люмас не имел за душой ничего, кроме собственного зеркала, когда пришел с востока… Но не чтобы любоваться собой он его носил…
— «И в нем увидишь ты не отражение своего лика, но твоей души», — процитировала Астрид, — я тоже проповеди жрецов помню.
Снова тишина. В Зеркале никто из них не увидел своего отражения. Все трое задумались. Неужели все у всех одинаково так плохо?
— Других зеркал тут нет, а с этим наверху разберемся, — проговорил Сандро, — сваливаем.
— Уже уходите?
В лестничном проеме показалась высокая мужская фигура, вальяжной походкой приближавшаяся к ним. За фигурой следовали еще вооруженные люди — об этом говорили лязг бряцавших клинков. Наемники напрягали зрение, чтобы разглядеть пришельцев. Вальяжный тип вышел на свет, и они увидели высокого и крепко сложенного чернокожего мужчину, одетого в красноватую бригантину и кольчугу, надетую поверх просторного южного наряда. Люди, пришедшие с ним были одеты практически точно так же, разве что их лица еще скрывались под коническими шлемами с бармицами46.
— Раффаэль? — удивленно сказала Астрид, разглядывая командира южан.
— Он самый, милая, — широко улыбнулся чернокожий. — Я узнал тебя, еще когда ты вошла в тронный зал.
— Старые друзья? — спросил Сандро, прикидываясь самой невозмутимостью.
— Мой бывший партнер, — ответила сквозь зубы наемница.
— Ты так это произносишь, как будто это было ужасно, — Раффаэль и не думал переставать демонстрировать наемникам свою улыбку.
— Кто ты? — спросил Витольд.
— Меня должным образом не представили, это правда. Мое имя Раффаэль ди Рокко. Как сказала Астрид, ее бывший партнер по опасному бизнесу, скажем так. Ныне состою на службе султана Халь-Зафира Сальмеда. А ты, видимо, Витольд Ванштайн? Слышал о тебе немало… Мало на свете людей, которые берутся из ниоткуда и за столь короткий срок становятся известными лидерами компаний наемников.
— Я о тебе ничего не знаю.
— Это говорит о том, что я профессионал.
Астрид незаметно взялась за арбалеты поудобнее, видя, как руки четырех солдат-южан скользят по тетивам коротких луков. Сандро и Витольд по-прежнему держали мечи в руках. Тем же временем к Раффаэлю ди Рокко подошел еще один южанин, смуглый мужчина с курчавой черной бородой, одетый в изящный золотистый наряд. В руках он держал затейливо инкрустированный посох с янтарем на конце. Он торопливым и жестким тоном прострекотал что-то Раффаэлю, после чего тот, скрестив руки на груди, вновь заговорил.
— Но еще будет время узнать меня. Возможно.
— Давай к делу, Рафф, — бросила Астрид, фальшиво улыбаясь.
Чернокожий военачальник ответил не менее фальшивой, а вместе с тем и жуткой улыбкой. И в одночасье резко посерьезнел.
— Короче, отдавайте Зеркало и бросайте оружие. Вы у меня как на ладони. Сдавайтесь мне на милость, и тогда я, быть может, сохраню вам жизни. Вопросы?
— Есть пара, — сказал Витольд.
— Давай по делу.
— Для чего зафирийскому султану нужно Зеркало Пророка?
— Для того же, для чего и патриарху Бальтазару и архимагистру Луцио Мичезаро. Не знаю. Да и знать мне это необязательно, поскольку награду отвалят такую, что я смогу хоть Мандербург выкупить.
Южанский маг бросил на Раффаэля резкий и сердитый взгляд и, очевидно, вновь его стал торопить.
— Второй вопрос, — сказала уже Астрид и кивнула на старого колдуна, — у вас в отношениях главный не ты, верно?
Не успел Раффаэль отреагировать, как заговорил колдун на всеобщем имперском наречии.
— Довольно! Отдавать мы Зеркало или вы тяжело умирает!
— И речи быть не может, — отрезал Витольд и, уронив меч и выхватив из-за пояса два пистолета, сделал два выстрела.
Два южанских лучника упали, хватаясь за дыры в своих кольчугах, пока Витольд, вновь схватив длинный меч, летел на остальных. Над его головой просвистели болты, упали еще двое — прямо к его ногам. Сандро вовремя увернулся от стрелы, а затем запустил свой меч прямо в грудь незадачливого мечника. Раффаэль с диким, словно у пантеры, ревом набросился на Витольда, ловко фехтуя длинной саблей. Маг был готов произнести заклинание, но вдруг его что-то подняло в воздух, и через секунду его голова, взорвавшись, разлетелась во все стороны.
— Порублю ублюдков! — ревел Раффаэль, закружившись с Витольдом в настоящем смертельном танце.
На Ванштайна периодически напрыгивали с разных сторон все пребывающие воины-зифирийцы, но ему постоянно удавалось и уходить от их ударов с таким изяществом и проворством, которым позавидовали бы даже эльфийские мастера фехтования. Параллельно встревавших в поединок осаждали Астрид, перешедшая на кинжалы, и Сандро, орудовавший мечом.
Южане продолжали спускаться к ним по лестнице. Но вскоре уже с лестницы стали доноситься звуки боя и человеческие крики. Пришел кто-то еще.
Пока Витольд отражал удары двух воинов, Раффаэль нашел время повернуться к своим.
— Что там такое, мать вашу?! — зарычал он.
Южане наперебой стали что-то ему кричать в ответ. Подчас они стали все вваливаться в реликварий; Витольду, Астрид и Сандро пришлось отступать назад, попутно отбиваясь от озверевших южан.
— Что, Раффаэль, меж двух огней, как в старые времена? — крикнула Астрид так громко, чтобы перекричать звон оружия и вопли людей.
Но Раффаэль не слышал, отступая со своими людьми. С лестницы продолжали скатываться тела убитых зафирийцев, а за ними внутрь вошли их убийцы. Солдаты, одетые в подбитые мехом тулупы, грубые кожухи и кольчуги. На головах некоторых из них были шапки, какие носят степняки, другие были в шлемах с масками-личинами. Во главе их стоял чародей в просторном красном одеянии и с уродливым скипетром в руках. Лицо его было поистине лихое: густая черная борода, взъерошенные волосы, слегка разбитый нос, шрам, пересекавший лоб, переносицу и левую щеку. Левый глаз косил куда-то в сторону, но это не мешало обвести всех присутствующих хищным взором. Он неприятно улыбнулся, продемонстрировав всем набор кривых желтых зубов.
Раффаэль повернулся к Витольду.
— Ваши?
— Нет!
— Предлагаю мир. Временный!
— Ты еще минуту назад меня убить хотел!
— Кто старое помянет… Один черт, выход один, а этих засранцев много!..
Прибывший маг не стал ждать развязки переговоров двух кондотьеров и взмахом жезла шарахнул электрическим снарядом прямо по лучнику, стоящему возле Раффаэля. Беднягу разорвало надвое.
— Твою мать!.. — выпалил Раффаэль, отходя подальше, — вали мага!
Новоприбывшие, улюлюкая и крича, накинулись на южан. Но те были готовы к бою и встретили их сталью. Кровь брызгала каскадами на императорские сокровища, тела убитых падали на священные реликвии и предметы роскоши. Витольд, Сандро и Астрид сплотились друг с другом и незаметно стали отходить в угол, чтобы в дальнейшем ретироваться. Однако колдун их заметил и, выкинув руку с жезлом в их сторону, жахнул очередным электрическим разрядом. Наемники отпрыгнули в разные стороны. Вскочив, Витольд помог Сандро встать, а затем оба набросились на степняков, пробиваясь к магу. Астрид мангустом вскочила на спину золотого коня Борзого и прямо в прыжке отправила два болта прямо в мчащихся к ней головорезов.
— Раффаэль!
— Чего?! Я занят!
— Мир в силе еще?
— В силе! Убьем их, а потом друг друга!
Олира передвигалась при помощи пространственных скачков, следуя по маршруту наемников. Каждый такой скачок отнимал у нее много сил, но медлить она просто не имела права.
Она оказалась у дворца в тот момент, когда Тибор и Мадс отбивались от группы солдат в степных одеждах. Она не могла перестать поражаться, как великан-белавец ловко и виртуозно обращается с огромным мечом, раскидывая врагов в стороны. Рядом вертел топором-ружьем, как лесоруб, Мадс. Как вепрь, резко уходя от кочевнических саблей и буквально поднимая всякого в воздух каждым новым своим ударом.
Она оказалась именно в тот момент, когда Мадса стали загонять в угол, а на спину Тибору запрыгнуло аж трое степняков, с трудом натягивающих удавку на его могучую шею. Сзади уже с натянутыми тетивами подбегали четыре лучника.
Она крикнула заклинание и палочкой вывела в воздухе размашистый узор. Мощный порыв ветра кинул лучников сперва в одну сторону, затем в другую и, наконец, с большой силой раскидал во все стороны двора. Подбегая ближе и напевая заклинания, она заставила Мадса исчезнуть со своего места и оказаться за спиной Тибора, на котором продолжали, как обезьяны на дереве, висеть воины. Быстро придя в себя после скачка, Мадс угостил троицу размашистым ударом своего боевого топора-ружья. Когда они посыпались с белавца, как яблоки с яблони, тот, крепко сжимая цвайхандер, уже направлялся к тем, что пытались заколоть гнарда в углу. Тибор и Мадс быстро расправились с ними.
— Где Витольд и остальные?! — тяжело дыша, спросила Олира.
Мадс с такой же одышкой кивнул в сторону дворца. Олира, не дожидаясь лишних слов, подтянула подол походного платья и побежала по ступеням.
— Чародейка!
Она повернулась лицом к гнарду, который вместе с Тибором поднимался за ней.
— Мы с тобой.
К ногам Витольда и Раффаэля упало еще пара зафирийских воинов, захлебывавшихся своей кровью. Посмотрев друг на друга, они вновь ринулись в бой. Сандро отгоняли трое степняков к памятнику Борзого, на котором продолжала отстреливаться Астрид. То ли природная ловкость, то ли годы, проведенные в уличных бандах, помогали ей не поймать ни одной стрелы или удара саблей, которые стали сыпаться на нее со всех сторон. Уже чудом для нее самой ей удавалось скакать по золотому коню с крупа на голову, свешиваться с шеи, продолжая стрелять и в одночасье перезаряжаться.
Очередной степняк упал от косого удара Витольда. Раффаэль воспользовался этим и напрыгнул на колдуна с диким воплем. Но тот лишь лениво взмахнул жезлом, и мощный порыв ветра унес, а затем впечатал чернокожего наемника прямо в потолок. Тот свалился вниз лицом на золотые блюдца и кубки, раскидав их по сторонам. Один из степняков оступился, шагнув на прокатившийся под его ногами бокал, и потерял равновесие. Сандро тут же уколол его в живот и затем размашисто рассек грудь другому, пока тот замахивался. Витольд же тем временем успел ускользнуть от очередного электрического снаряда мага, проделал обманный финт, пытаясь сбить того с толку. Маг успел отпрыгнуть назад, его сразу прикрыли трое его подручных, которые тут же окружили Ванштайна и заставили его отражать каждый их удар. Ему это удавалось без особого труда.
Колдун тем временем стал нараспев читать очередное заклинание. Борзой стал со скрежетом и грохотом подниматься в воздух вместе с Астрид, которая одной рукой ухватилась за шею, а другой — выпустила еще один болт во врага. Но мимо.
В последний момент она успела соскочить и приземлиться на корточки, когда Борзой резко полетел в дальнюю стену и своим крупом впечатал в стену двух зафирийцев. Затем окровавленный конский зад развернулся и тараном полетел прямо в сторону лестницы. Витольд как раз успел в пируэте разрубить одного из степняков, когда золотой конь влетел в него и в других двух его противников. Кондотьера отбросило. Он упал, выронив меч. Борзой резко остановился буквально в метре от колдуна, который, продолжая напевать заклинание, завертел коня так, что он стал сшибать всех вокруг не только золотым крупом, но и головой и копытами. Астрид еле успела накинуться на Сандро и прижать его к полу, когда голова статуи монаршего скакуна с размаху размозжила череп одного из южан, стоявшего рядом с ним.
Маг тем временем осклабился и подошел к телу капитана Черной Лилии, перевернул его. Пока жезлом он продолжал вертеть Борзого по реликварию, другой свободной рукой он заставил Зеркало подняться, выбраться из-под подола плаща наемника и приземлиться прямо ему в руку.
— Ну вот и все, — только и произнес он.
После этого конь резко застыл в воздухе и медленно полетел к магу. Он возвысился над Витольдом и вдруг перестал левитировать.
Копыта с грохотом впечатались в плиты.
Но Витольда там уже не было. Он лежал без сознания в двух метрах от Борзого.
Колдун почувствовал враждебную ему энергию, а затем стал бороться с острой пульсирующей болью в его висках.
Олира, Мадс и Тибор ворвались в зал как нельзя кстати и тут же приступили к истреблению всего, что не носило значка Черной Лилии. Вернее, этим занялись гнард и великан. Олира же подбежала к Витольду и прикоснулась к его лицу, а затем к шее. Пульс был слабый.
Маг успел избавиться от ее заклятья и в ответ решил ее наградить электрическим разрядом, самым мощным до этого момента. Чародейка не растерялась и создала вокруг себя и Ванштайна щит из пламени, которое она буквально высосала из лампы Сандро и факелов южан. Дуэль магов освещала крипту. Колдун-степняк продолжал напирать, прибавляя к силе жезла и свою руку. Олира же держала блок, направляя палочку двумя руками в его сторону.
Щит понемногу слабел и потихоньку начинал скользить все ближе к заклинательнице.
В пылу боя, пока Сандро, Мадс и Тибор заняли собой все внимание противников, Астрид резко перекатилась, выхватила кинжалы и напрыгнула со спины на зафирийца, собиравшегося рубануть гнарда по голове. Олира стала кричать ломающимся голосом заклинание и рисовать палочкой крест перед собой. Белый фосфоресцирующий крест впечатался в огненный щит, и тот, раздувшись, резко полетел прямо на атакующего мага. Но тот успел в последний момент перенестись в сторону и невидимой рукой схватить чародейку за горло и поднять над землей. Та отчаянно боролась с тем, что даже нельзя почувствовать и к чему нельзя прикоснуться.
Она почувствовала, что жизнь покидает ее. Хватка становится все сильнее. Все темнеет. Эмоции пересиливают над контролем тела и энергией вокруг.
Сандро с воплем пнул в коленную чашечку мага, и тот выпустил Олиру. Та упала рядом с Витольдом, откашливаясь и хватаясь за горло. Сандро тут же отогнали пятеро улюлюкающих степняков. Маг, противно рыча, взял Зеркало в одно руку, вычертил жезлом в другой овал в воздухе, и за его спиной в стене возник переливающийся пустынным пейзажем Элианополиса овал. Зеркало засияло. Реликварий снова посетил свет.
Воины колдуна в спешке стали оттаскивать его, когда он выкрикнул последнее заклинание. Из жезла вырвался мощный заряд электричества, превратившийся в шар, который молниеносно врезался в свод подземелья.
Все вокруг затряслось, градом посыпалась штукатурка. Овал закрылся за отступающими степняками, прежде чем с потолка на последнего зафирийского воина упал кусок камня и вмял ему шлем прямо в череп. Тибор схватил Мадса и притянул к себе, спасая товарища от такой же кончины. Обломки строения стали валиться то тут, то там, засыпая тела убитых и сокровища владык Империи.
Наемники тут же заспешили к выходу, но лестницу в одночасье завалило огромными булыжниками.
— Твою мать, твою мать, твою мать!!! — прокричал Сандро, увернувшись от огромного сапфира, чуть не упавшего ему на голову. — Не так, сука! Только не так, блядь!
— Ну что я говорил! — кричал в ответ Мадс, вырываясь из рук Тибора. — Легкие деньги! Плевое дело! Как же, курва!
Астрид резко опустилась на колени возле Витольда, закрывая его и голову Олиры золотым изысканным блюдом от града рубинов и изумрудов.
— Перенеси нас отсюда! — крикнула чародейке она.
— Я не смогу! — ответила так же громко та. — Я еще никогда не переносила столько людей!
— Вот как! Ну, тогда ничего страшного. В следующей жизни, может, сможешь!
Олира спрятала палочку и закрыла глаза, начав шептать.
Реликварий продолжал рушиться. С потолка летели куски камня разных размеров, мозаика из драгоценных камней продолжала осыпать все вокруг градом, о котором только могли мечтать скупцы. Тибор и Сандро схватили еще два блюда и встали над Витольдом и Олирой, закрывая их словно щитами. Мадс тем временем стал набивать карманы бриллиантами.
— Какого хрена ты делаешь?! — рявкнул ему Сандро.
— Если выживем — заживу, как хотел. А помру — так с набитым карманом.
— Мне отсыпь тоже!
— Вот еще! Сам себе собирай!
— Соберись, колдунья… — шептала Астрид, — прошу тебя… Ты должна это сделать.
Олира стала громче кричать заклинание, сопровождая его произнесения размашистой и плавной жестикуляцией.
— Auferte nos hinc! Etiam in asino!
Потолок стал падать целиком.
Резкая вспышка.
И тьма.
Мира уже битые два часа продолжала наблюдать за городом, крепко сжимая в своих бледных ладонях деревянную десницу. Петр был рядом. Он ходил из стороны в сторону: то к импровизированной им самим же коновязи, то к обрыву, на краю которого сидела девушка.
Он посмотрел на небо — солнце скрыли тучи. Прогремел гром.
Или не гром?
Вглядываясь вдаль можно было увидеть, как дворцовый комплекс Айрескристов с гулким грохотом рушится на своем скалистом острове, поднимая целые тучи пыли.
— Нет…. только не это… нет!!!
— НЕТ!!! — более звучно завопила Мира, вскакивая на ноги.
Девушка побежала к коновязи, начав отвязывать свою лошадь. Петр поспешил к ней.
— Что ты делаешь?!
— Мы должны спасти их! Мы должны помочь им!
— Мира… я не уверен, что…
Буквально в десяти метрах от них повыпадали из воздуха Олира, Витольд и остальные. А еще около сорока трупов степняков и зафирийцев. Их выбросило в наполненную песком и пеплом яму. Первыми из ямы вылезли Мадс и Сандро. Вернее, они хотели это сделать, так как безуспешно пытались взбираться друг по другу. Тибор перекинул свой меч и топор-ружье Мадса, а затем почти без труда вынес на руках Олиру, которую положил на край. Тут же спустился за Витольдом и Астрид, которую придавило телом южанина.
Мира и Петр подбежали к чародейке. Та была в сознании, тяжело дышала, из ее носа шла кровь. Мира положила ее голову себе на колени и дала попить из фляги с водой. Олира жадно присосалась к горлышку и через минуту выплюнула все обратно в перемешку с кровью прямо себе на воротник и бюст. Рядом с ними присела Астрид, которой Тибор помог подняться. Отирая кровь со лба, она, ухмыльнувшись, взглянула на Олиру.
— Смогла все-таки.
Олира ничего не ответила и лишь посмотрела в сторону. Туда, откуда, опираясь на плечо Тибора, поднимался на ноги Витольд. Великан помог ему подойти к остальным, после чего принялся вытаскивать бранящих друг друга Сандро и Мадса.
— Спасибо, — тихо произнес Витольд, с трудом наклоняя голову.
— Мы должны ведь работать вместе, господин Ванштайн, — через силу выдавила из себя Олира и откинула назад голову, жадно хватая воздух, — это условие… Это было ваше условие!
— Я помню… — признал тот, сокрушенно вздохнув.
Витольд посмотрел на восток. Местность была как на ладони, и он без труда заметил пятерых мчащихся куда-то на север всадников, под копытами которых поднимались ураганы пыли. Он тяжело вздохнул и покачал головой.
— Зеркало… — произнесла Олира.
— Что?
— Госпожа Бальнер спрашивает, добыли ли вы Зеркало? — озвучил вопрос чародейки Петр.
Кондотьер ничего не ответил. Он повернул голову и увидел вдали уносящуюся группу всадников, размытые на пустынном пейзаже точки, вздымающие ураганы пыли. Они уезжали на север.
— Нас ждет еще много работы…
Черная Лилия всем своим составом устремилась в погоню спустя непродолжительное время, как только Олира пришла в себя. Витольд взял ее к себе в седло и удерживал, чтобы та не свалилась, одновременно управляя лошадью и несясь самым первым по разрушенной мощенной дороге, ведшей из Анкиридона на север, к южным границам Империи и Ингервании. За ним следовали все остальные: Астрид с Мадсом, Петр с Мирой, Тибор и Сандро, взявшие под узцы двух лошадей.
Они не видели, они не подозревали, что им смотрят вслед. Раффаэль ди Рокко первым поднялся, шатаясь, на ноги, выплюнул кровь. И грозно оскалился.
Оглавление
Купить книгу
Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Зеркало Пророка» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Примечания
43
Ипподром — комплекс сооружений для испытаний лошадей и проведения соревнований по конному спорту.
