Наши тонкие струны

Крис Таллик (2024)

Если ты любишь музыку, это роман для тебя. Если просто любишь кого-то — он тоже твой. Потому что это роман о любви и музыке. Крис и Маша — будущие звезды. Пусть даже никто, кроме них, об этом не знает. Макс и Сергей с ними неразлучны. Они только что собрали свою супергруппу и готовы к любым вызовам. Но шоу-бизнес оказывается слишком жестоким, и взрослая жизнь тоже. «Ты — мое солнце, — поется в их песне. — Пусть все говорят, что ночь будет вечной». Они играют всерьез. Они верят в любовь и в музыку. А мы — верим им. Для широкого круга читателей.

021. Знаки судьбы

Мальчики уже грузят комбики в багажник такси, когда Крис наконец разжимает кулаки.

— Маш, — говорит она. — Не плачь. Пожалуйста, не плачь.

Но ее подруга будто не слышит. Слезы текут по ее щекам и исчезают под маской.

— Зачем, — шепчет она. — Зачем это все. Это никому не нужно. Мы никому не нужны.

— С чего ты взяла? Маш… надо просто потерпеть. Выдержать. Мы всех еще уделаем. Я тебе обещаю.

— Как ты можешь обещать… ты не бог и не ангел. Помнишь того, золотого? Плевать он хотел на нас… со своего шпиля… Тебе на меня тоже наплевать…

Машка вся дрожит. Вряд ли она сама понимает, что говорит неправильные и несправедливые слова. С девочками так бывает. Когда ты говоришь плохие вещи, ты не примеряешь их на себя. В отличие от хороших: от них ты отнимаешь процент в свою пользу. А вот всякий шлак даришь другим без остатка.

Крис берет ее за руку:

— Ну да, я вообще не ангел. Меня отчим иногда ведьмой называет. Точнее, ведьмочкой… Только давай опять забьемся на сто рублей, что все будет хорошо. Прямо сегодня. Край — завтра. Если с нами за это время ничего хорошего не случится, я вернусь к Филу и буду всю оставшуюся жизнь у него на сцене плясать. Вместо той жабы, Аньки. Помнишь, как она на пол шлепнулась в своих колготках? Смешно было.

Машка поневоле пытается улыбнуться. Сквозь слезы.

— Вот и слушай, чего я скажу, — продолжает Крис. — Я верю. Я верю в тебя. И ты верь в меня. Тогда все получится. Когда только в самого себя веришь, это эгоизм. Это не работает. Надо верить… друг в друга. Это если без феминитивов, как Фил просит. Нам надо верить в нас. Понимаешь?

Крис говорит сбивчиво, но горячо. Конечно, она не врет. Конечно, она верит.

Надо верить друг в друга. В русском языке это звучит четко. Дружба творит чудеса. Дружба меняет судьбу. Дружба делает тебя счастливым. Даже вернее, чем любовь. Даже надежнее. Крис это точно знает.

— А как же твой ангел? — Маша приспускает масочку на подбородок. Когда она промокает насквозь от слез, это неприятно.

— Он не ревнует, Маш. Он добрый.

— Правда?

Крис не успевает ответить. «Вжик!» — говорит телефон у нее в кармане, и она смотрит на экран.

— Странно, — говорит она. — Упало пять косарей от… какого-то Алексея… и еще написано… Серега, угадай, что там написано? Ты будешь смеяться. «На ремонт гармошки».

Сергей уже погрузил в машину футляр с раненым аккордеоном. Он не смеется. Он даже как будто не удивляется.

— По минимуму, но на заплатку хватит, — говорит он.

Зато Маша смотрит на Крис круглыми глазами:

— Ты это имела в виду? Это… должно было случиться?

Крис задумчиво потирает нос.

— Так-то знаки судьбы не выбирают, — говорит она. — Но если это не знак, то я тогда всю жизнь играю «Валенки».

Дверцы захлопываются, и такси срывается с места. Над Каменным островом горит алый закат. Перелететь через пару мостов — и они дома.