Мир Ванты Ху

Сергей Е.ДИНОВ (2023)

Когда зов предков сильнее смерти… Они могли быть счастливы вместе, но предпочли бежать из этого мира. Помощник бурового мастера Егор Плещеев «увёл» юную супругу олигарха из Петербурга, по её собственному желанию найти в мистической Югре поселение своих предков-хантов и… умереть, чтобы возродиться для иной жизни со своим возлюбленным.

Отвальная

Как не поверить хорошему рассказчику? Не сразу, но Сценарист поверил. Не просто поверил, сам объединился с новым товарищем, доверился, поделился своими домыслами, соображениями, фантазиями.

Основная съемочная группа телесериала «Золото Югры» в начале сентября вернулась в Москву. Нефтяники, от широты душевной, позвали на «отвальное» застолье Сценариста. Во всей этой канители со съемками фильма, тот взвалил на себя еще обязанности исполнительного продюсера, отвечал за производство, задержался в Сургуте на неделю: готовил отчёты, подписывал кипы нужных и ненужных отчетных бумажек.

Помбур Егор Плещеев, щуплый, вихрастый, словно подросток, в скромном «ширпотребовском» костюмчике первоклашки, скромно присел у входа в банкетный зал, у краешка длинного, составленного стола. Сценарист поймал, как дед Мазай в лодке, его умоляющий взгляд зайца, застрявшего в болоте, мол, спасай, только тебя и жду.

Рыбными деликатесами и мясными закусками был заставлен длиннющий стол, персон на сорок. Рыбка горячего, холодного копчения, осётр, нельма, муксун, стерлядь, для разнообразия — пелядь³⁷. Мясные закуски не перечислить, для экзотики, приезжим предложили — медвежатину с олениной. На первое стерльяжка ушица. На второе, под заказ, — рыбные и мясные блюда. Выпивка — в изобилии: дорогущий коньяк категории ХО³⁸, водка кедровая, местного разлива, французское вино семи марок.

Егора позвали развлекать публику, но, после первых выпитых рюмок, о нем забыли, даже не дали высказаться в тосте. Помбур загрустил, примолк, раза два, не больше, приложился к рюмочке коньяка под закуску. Переместился ближе к Сценаристу и только для него, как бы впервые, завел беседу, под шумные выкрики товарищей по застолью.

— Хотите, значит, экзотики, господа этнографы — киношники и прочие, к ним примкнувшие? — куражился помбур Егор Плещеев, но с доброй усмешкой поглядывал только на Сценариста, для кого, собственно, и был весь сказ.

— Пажалте, откушайте сибирских блюд, — шутливо претворил Плещеев свою историю о встрече в детстве с легендарной Царь-девицей. — Да-да. Имеется такой важный мифический персонаж в хантыйском эпосе. Вернее, встретился я в детстве с ее наследницей, — уточнил помбур. — На всю жизнь запомнил дикарку. Чуть не пристрелила, дурная! История эта случилась лет двадцать назад близ Русскинской.

Из-за стола послышались пьяные выкрики коллег Егора по буровой, «друганов» Серёги из местной «братвы».

— Брехня!

— Хватит туфту гнать!

— Завязывай базар! Выпьем!

— Так ты трахнул ту девку? Или нет?

— Давай про Тунгусску!

— Что там взорвалось над тайгой?

— Кто с ним «тарелку» в небе видал?

— В геопартии?

— Эт в восьмидесятых?

— Ага.

— Я видал, — словно недовольно хрипло и внушительно откликнулся сутулый, хмурый, патлатый, седой мужик в мятом, клетчатом пиджаке пошива фабрики «Большевичка».

— Врёшь! — весело вскрикнул худой, пучеглазый, юркий болтун в рубашке расцветки «дикое поле» с местного «вещрынка», типаж, без которого, кажется, не обходится ни одно застолье. Этакая затычка во всех дырках.

— Да пошел ты! — огрызнулся Хмурый. — Видал и — точка. И не я один, — и замолк.

Убеждать подвыпивших товарищей по застолью, что было в реальности, а что нет, — бессмысленно. В таких случаях или веришь рассказчику, или нет. Проверить-то невозможно.

— Огненные шары в районе Отортена и до гибели группы Дятлова видели многие. Местные манси, туристы, военные и даже зэки из ближайшей зоны, — попытался поддержать протухающий интерес собравшихся заезжий Сценарист, но оживления в перекошенных лицах выпивох не заметил.

Егор примолк, извинительно глянул на Сценариста. Тот мотнул ему головой в сторону выхода, мол, уходим, нечего тут делать.

Увлекательную историю Егор досказывал специально для дотошного, любопытного Сценариста на следующий день, когда помбур зазвал гостя Югры на прощальный «опохмел» в рабочее общежитие.

Тёмные лестничные переходы они преодолевали будто в жутком квесте. С этажей доносилась ругань жильцов, грохот шагов по дощатому полу. Казалось, солдаты всей казармой бегали, топотали в кирзовых сапогах. И вонь!.. невыносимма вонь накрывала с головой и заволакивала уши до звона. Запах в общежитии представлял собой гремучую смесь мужского пота, нестиранных портянок, отходов, пищевых и естественных, человеческих.

— Не самое лучшее место для бесед, — посетовал Сценарист, пока они забирались по лестницам на пятый этаж.

— Согласен, — ответил Егор извинительным тоном, — но там я храню некоторые свои записи, самые для меня важные и дорогие. Никак не оставляет чувство страха с тех пор, когда у нас с отцом в квартире устроили обыск. Рассказывал об этом…

Без приключений прошли длинный затемненный тоннель коридора со множеством дверей и скрылись за одной из них.

Крохотный пенал — комнатку в старой панельной пятиэтажке выделили коллеге Егора, молчаливому и угрюмому пультовику Игонину, матёрому холостяку и бабнику. Но пользовались «лёжкой» все, кому было известно, где хранится ключ от «комнаты свиданий». Сам Игонин, в свободное от вахты время, мог смотаться к своим многочисленным любовницам хоть в Салехард, хоть в Лабытнангу и даже в Петропавловск-Камчатский. Благо заработки позволяли.

Комнатка не часто проветривалась. Спертый воздух удалось разбавить свежим сквозняком после открытия форточки. Не успели они расположиться на продавленных подушках тахты в склепе холостяка с ободранными обоями и покрывалом на гвоздниках, вместо штор. В дверь начали тарабанить кулаком с требованием «занять до получки полтос», с предложением «сообразить на троих». Мужские хриплы голоса сменялись, но стандартные, для мужского общежития предложения оставались.

Минут через пятнадцать «игонинскую лёжку» оставили в покое. Тут только Сценарист понял: буровик специально пригласил его в это гнездо разврата, пьянства, человеческого прозябания, чтобы наглядно показать трясину местного бытия.

Ни воду для чая не стали копятить в электрочайнике, ни минералку пить из запотевшей бутылки из холодильничка «Север». Сценарист сидел на тахте, подавленный и молчаливый, покачивал головой с пониманием той мрачной атмосферы бытия, в какой приходится сосуществовать и самому Плещееву вместе с коллеагми по бригаде.

Егор вытащил полиэтиленовый пакет из-под обеденного стола, где организовал тайничок для дневниковых записей, но потом передумал и сунул пакет обратно под стол.

— Не, — проворчал он, — бредни о нашей мрачной житухе вряд ли будут уместны в моей романтической истории. Надо будет сжечь.

— Встреча в детстве с Царь-девицей, — напомнил Сценарист с нетерпением.

— Да-да, — встрепенулся Егор и продолжил, начатый рассказ в ресторане. — Поселок Рускинская отстроили в советские времена. Местные партийцы пытались приучить к осёдлой жизни местный народ — хантов, манси, ненцев. Хотя я лично не принимаю значения слова «осёдлый» в обычном понимании. Ханты и так всю жизнь в седле, на нартах или — снегоходах. Осёдлые, выходит, постоянно!

Когда строили поселок, я тогда еще не родился. Но если верить байкам сургутчан, вечные бродяги, рыбаки и охотники на три зимних месяца с удовольствием обжили первый многоквартирный дом, выстроенный по финской технологии. К весне поразъехались ханты по своим заимкам в лесах и на болотах, распродав финскую сантехнику и новомодную пластиковую обивку — сайдинг. От сургутской стужи такая прикрышка не спасала. Первый этаж дома долгое время служил охотникам зимой прибежищем: удобно было въезжать в квартиру на снегоходе прямо по сугробам через широкий проём окна гостиной.

Из первых переселенцев, дольше всех продержался в бревенчатом доме Нерин — ики. Нерин — с хантыйского — «заика», а «ики» — старик. Мастеровой Нерин разобрал потолок «пятистенка», внутри избушки сложил чум — традиционное для хантов жилище из шкур оленей. Так и прожил в двойном жилище до самой смерти год или два…

В тот день спокойно побеседовать им так и не дали. Стуки в дверь и оры соседей по рабочей общаге возобновились. Пришлось уходить в гостиницу.

К сожалению, о предфинале этой необычной истории стало известно несколько лет спустя. Сценаристу о ней поведал водитель Клим, крепыш, со смешной фамилией Ципко, с местного телеканала «ИнформТВ», кто обслуживал группу, на этот раз на съемках документального фильма о буровиках.

— Шекспир отдыхает, — проворчал Клим на вопрос о судьбе Егора Плещеева.

— В каком смысле?

— История почти про Рому и Жульету. Даж круче!

Пока добирались из Ханты-Мансийска в Сургут, по заторам размытой дороги, через вантовый³⁹ мост через Обь, что открывали как раз при съемках телесериала «Золото Югры», Клим довольно скупо поведал о трагической судьбе Егора. Остальное Сценарист домыслил, разведал, расспросил очевидцев, дополнил своими предположениями и не только сам. Многое почерпнул из хаотических записей Егора Плещеева, которые он доверил ему прочитать при знакомстве.

Объединяя рассказы помбура Плещеева, «предфинальный аккорд» водителя Клима Ципко в одно повествование, Сценарист предложил свой вариант пересказа в жанре, как он сам определил, «мистический реализм».

При этом, разумеется, традиционно стоит предупредить придирчивого читателя: все события вымышлены, совпадения с реальными людьми совершеннейшая случайность.

Примечания

37

— пелядь — озёрно-речная рыба, род сигов.

38

— XO. Extra Old. Невероятно старый. Для тех времен, когда коньяк только набирал очки в европейской турнирной таблице, 6 лет считалось, действительно, очень много. Тем не менее, точка отсчета идет именно от шести лет — таков минимальный возраст коньяка категории XO.

39

— тип висячего моста, состоящий из одного и более пилонов, соединенных с дорожным полотном прямолинейными стальными тросами — вантами.