Межгорье

Юлия Устинова (2023)

Виктория: Я очень нуждалась в деньгах, а также убежище, безопасном месте, где бы можно было спокойно подумать о том, как жить дальше. Однако, найдя его, я оказалась в ещё более запутанном положении…Андрей: Я искал помощницу по хозяйству, а получил гораздо больше. И не я один…Клим: Черт знает, что эта девушка здесь забыла, но назад ее уже никто не отпустит…

Глава 4. Виктория

Сегодня четверг.

Завтра будет ровно неделя с тех пор, как я живу и работаю у Боголюбовых, где с каждым днем все больше и больше влюбляюсь в это место, а все мои страхи, сомнения и тревожные мысли потихоньку растворяются в предрассветных туманах и фиолетовой дымке заката, за привычными и такими простыми домашними занятиями.

Мое утро начинается около восьми. К этому времени мужчины уже давно расходятся по своим делам, а я умываюсь, варю себе кофе и отправляюсь в птичник за яйцами. Затем, если не очень жарко, ненадолго иду на огород или в теплицу, собираю огурцы, что-нибудь рыхлю и пропалываю. После чего готовлю обед и планирую меню на ужин.

Никогда не думала, что кастрюли и возня на грядках смогут доставить мне такое наслаждение. Но это так.

Здесь я отдыхаю несмотря на то, что весь день чем-то занимаюсь и порой присесть удается лишь к вечеру.

Вот что любопытно. Когда я успокоилась и осознала, что больше не нужно бояться, бежать и прятаться, я с жаждой набросилась на книги. Телефон, социальные сети — здесь это кажется чем-то лишним, даже нелепым. Я не жду звонков. У меня нет друзей, подруг, родственников, во всяком случае, тех, кому есть до меня дело. Я словно новый чистый лист, перевернутая страница, над которой только занесли кончик карандаша, думая, чтобы такого написать или нарисовать. Только я больше никому не позволю решать мою судьбу. Никому и никогда… А человеческое отношение моего нового босса, физический труд, потрясающая природа дают мне силы, чтобы окрепнуть и встать на ноги.

Обедаем и ужинаем мы, как правило, все вместе.

Поначалу было неловко есть в присутствии двух незнакомых мужчин, и я стеснялась взять лишний кусочек хлеба или добавки, однако Андрей быстро излечил меня от излишней скромности, заметив как-то, что я слишком худая, и не мешает меня откормить. Кроме того, отец и сын едят с таким волчьим аппетитом, что лишний раз доказывает, как много калорий они потеряли, занимаясь хозяйством. Поэтому я просто расслабилась и, кажется, даже набрала немного, что при моей комплекции идет мне только на пользу.

Также в мой первый рабочий день Андрей выплатил мне аванс — целых двадцать тысяч. За что я ему была очень благодарна, ведь дорога от Подмосковья до укромного места между гор сожрала почти все мои финансы. На прежнем месте мне так и не выдали расчет, хотя я передала свое заявление по собственному через Алену, мою сменщицу на кассе продуктового магазина. У директрисы и кадровички в тот день был выходной, а я больше не могла оставаться в Подольске.

Кирилл меня искал. Он пришел в магазин и расспрашивал кассиров и администратора. Могу себе представить, что теперь там про меня думают. Алена тоже выглядела настороженной, когда я просила ее передать заявление директору магазина. Это она рассказала, что мной интересовался мужчина в форме сотрудника полиции.

Но я и не надеялась, что мне заплатят. Однажды директриса списала недостачу на девочку-кассира, которая решила уволиться. А вот трудовую книжку правда жаль. Я все-таки с восемнадцати лет работаю. Только копить деньги так и не научилась, но теперь во что бы то ни стало я это сделаю. У меня появится своя денежная подушка безопасности, и я перестану зависеть от мужчин, даже таких щедрых и отзывчивых, как Андрей Боголюбов.

Я сдуваю со лба влажные пряди, похрустывая малосольным огурцом. Горячая пища совершенно не лезет в горло. А вот мужчины едят солянку с большим аппетитом.

Клим, как обычно, ест молча. Из одежды на нем снова только спортивные штаны. Он даже за стол садится с голым торсом.

Я перевожу взгляд на старшего.

От горячего супа на лице Андрея появилась испарина, а кожа слегка порозовела. На контрасте с брутальной щетиной и серой футболкой с потрепанной горловиной это выглядит так, словно мужчина только что занимался спортом. Или сексом.

Боже, о чем я только думаю.

— Как же сегодня жарко, — я слизываю с большого пальца пряный рассол.

Уже и не знаю, жара ли сейчас виновата или мои мысли.

— Если хочешь, можешь искупаться в речке, — предлагает Андрей, проводя ладонью по лицу.

Я бросаю взгляд на настенный квартальный календарь, пластиковый курсор которого скоро доберется до конца страницы.

— Уже двадцатое августа, — только сейчас понимаю, что лето почти закончилось. — Наверное, вода цветет вовсю.

— У нас горная река, быстрая, холодная, цветет там, ниже по течению, — сообщает Андрей. — Клим составит тебе компанию, — распоряжается мужчина.

Клим продолжает есть с безразличным видом, уставившись в одну точку.

Сначала я не знала, как воспринимать его прямолинейность и манеру общения, которую, мягко говоря, трудно назвать доброжелательной. Но спустя неделю уже начинаю привыкать к этому парню. Он не болтает лишнего, но, если уж что-то говорит, надо понимать, что разговор будет коротким, однако содержательным.

Представив, как погружаюсь в холодную прозрачную воду, я даже зажмуриваюсь.

— Я бы сходила. Только у меня нет купальника.

Прикусив губу, думаю о том, как выглядит сейчас моя кожа.

Судя по тому, что Андрей не задавал мне вопросов и сейчас спокойно ест свою солянку, Клим ему не проболтался о моих синяках.

Впрочем, их уже и почти не видно.

— Вик, кому в лесу нужен твой купальник? — посмеивается Андрей. — Могу дать тебе одну из своих старых футболок, — предлагает он. Только, мазнув взглядом по мне, снова усмехается: — Хотя они все огромные.

— Не беспокойся. Что-нибудь подыщу, — говорю ему. — А ты пойдешь?

Мужчина качает головой, уставившись в тарелку.

— Идите сами… Хочу освободить дровник. Там крыша подтекает.

— Помощь нужна? — встревает Клим.

— Нет, — Андрей опять качает головой. — Вы идите искупайтесь, я сам.

Клим пожимает плечами.

После обеда я убираю со стола и поднимаюсь наверх, чтобы переодеться. Особого выбора у меня нет, да и длинных футболок всего две — белая и черная. Конечно я надеваю черную, а также черные трусики-бразилиана с высокой посадкой. На них нет ни кружева, ни прозрачных вставок, думаю, они вполне сойдут за часть купальника. А вот лифчик я снимаю. Он у меня один, и портить его в речной воде было бы непрактично. Прихватив полотенце, я натягиваю шорты и надеваю на запястье резинку для волос.

На террасе меня уже поджидает Клим. На нем лишь солнцезащитные очки, все те же спортивные штаны и шлепанцы.

Закрывая дверь, на ходу надеваю вьетнамки.

Без лишних слов, засунув руки в карманы, Клим направляется к калитке.

Я предполагала, что мы будем купаться недалеко от дома, однако наш путь лежит через лес, за пределами частной территории. Две молодые хаски бегут рядом с нами.

В чаще прохладно, и хвойный запах здесь ощущается острее и глубже. Еле заметную тропинку, уходящую вверх, пересекают корни деревьев.

— Осторожнее, — Клим подхватывает меня, когда я запинаюсь.

Я висну на крепком бугристом предплечье парня, в то время как его другая рука обвивает мою талию.

Меня окутывает его запах, такой горячий, мужской, мускусный, что даже неловко становится.

— Ты не сказал, что мы пойдем через лес, — дернув рукой, освобождаюсь от его объятий. — Я бы надела кроссовки.

— Уже пришли, — бормочет Клим, проходя вперед.

И действительно, не проходит и минуты, как мы взбираемся на заросший ивами и орешником пригорок. Клим раздвигает кусты и протягивает мне руку, чтобы помочь спуститься с пригорка, за которым располагается что-то вроде лагуны.

Я опираюсь на его сильную руку и мелкими шагами спускаюсь вниз.

Мое сердце подпрыгивает от восхищения.

Мы находимся на пологом берегу, усыпанном мелкими камнями. Противоположный берег висит над нами скалой, на которой растут редкие сосны, мох и какие-то поздние желтые цветы.

— Здесь красиво! — выдыхаю я, крутя головой во все стороны.

Мне не терпится окунуться.

Не дожидаясь приглашения, я скидываю вьетнамки, стягиваю шорты и собираю волосы на макушке при помощи резинки.

Сначала пробую воду ступней.

Холодная, но терпимо.

Зато прозрачная и чистая.

— Видишь камни, дальше не заплывай, — Клим указывает на торчащие из воды булыжники, — там сильное течение. Да и вода ледяная, может ногу судорогой скрутить.

Я киваю, удивленная тем, как много слов за раз от него услышала, но парень уже отходит и раздевается, стягивая штаны вместе с бельем.

Вид его белой мускулистой задницы, выделяющейся на фоне загорелой спины, и мощных ног, покрытых светлыми волосками, приводит меня в замешательство.

Андрей огромный, как медведь, но Клим… Господи. Тело этого парня наводит меня на мысли о перемазанных автозагаром бодибилдерах. Мне никогда не нравились такие мужчины, я хочу сказать, такие накаченные и уделяющие столько времени своему телу. Но, глядя на Клима, я готова забрать свои слова обратно. У него роскошное тело с сильными руками, рельефным торсом, а проступающие вены на руках…

Я все еще говорю об этом, да?

Пока я продолжаю стоять как истукан, пялясь на парня, Клим в несколько широких шагов заходит на глубину и ныряет. Собаки бегут за ним.

Ладно.

Сглотнув, я тоже забегаю в воду. Иначе бы у меня просто не хватило духу зайти в нее. Тело приятно обжигает, дыхание сбивается, я даже визжу от резких ощущений и восторга.

Несколько минут мы с Климом плаваем на приличном расстоянии друг от друга. Один раз я замечаю его крепкие ягодицы, а когда парень переворачивается на спину, резко отворачиваюсь.

— В третьем классе нас всех вывозили в бассейн и учили плаванию, — вспоминаю я, подхватывая полотенце.

— Всех? — непонимающе хмурится Клим.

Парень раньше меня вышел на берег и уже успел одеться. Собаки снуют туда-сюда, отряхивают мокрую шесть.

— Одноклассников, — говорю я, садясь рядом на поваленное дерево. — Так вот, я люто ненавидела эти занятия. Тренером у нас была злая-презлая тетка со свистком на шее, от одного вида которой у меня в жилах кровь стыла. До сих пор ее вспоминаю… Я была в детстве очень худой и неспортивной. Надо мной вечно все смеялись. Нормативы на физ-ре сдавать — вообще было каторгой. Не то, что тебе, наверное? — намекаю на его атлетичное телосложение.

— Не знаю, — Клим пожимает плечами.

— Ты, разве, в школу не ходил? — усмехаюсь я.

— Нет, — отвечает парень.

— Как такое возможно? — не верю ему.

— Домашнее обучение, — объясняет Клим.

— Ясно. А теперь? Ты сейчас на каникулах или как?

— Или как.

Его ответ пробуждает интерес. Он не пошел учиться дальше?

— Сколько тебе лет?

— Девятнадцать.

— Я думала, ты старше, — замечаю не без иронии.

— Вода холодная, — совсем некстати заявляет Клим.

Он опускает взгляд на мою грудь, обтянутую мокрой футболкой.

Я смотрю туда же, куда и он.

Два острых бугорка предательски торчат.

Глаза парня темнеют, а воздух между нами словно сгущается.

— Ты сейчас, типа, со мной заигрываешь, да? — укоризненно смотрю на парня, прикрывая грудь руками.

— Нельзя? — Клим опускает со лба очки.

Но я чувствую, что он продолжает меня разглядывать.

— Послушай, Клим, я работаю на твоего отца. И мне не нужны проблемы, — отвечаю я, прищурившись.

— Вы трахались? — спрашивает Клим слегка хрипловатым голосом.

— Прости?

Наклоняюсь к нему, надеясь, что ослышалась.

— С отцом. Вы трахались?

С открытым ртом я смотрю в лицо Клима. Глаз из-за зеркальных стекол не видно, однако уголок его рта приподнимается в ухмылке.

— Ты… Что за… — вскочив, я теряю дар речи. — С ума сойти! Слушай, я не знаю, с чего ты взял, что можешь меня о таком спрашивать, но это… — злюсь на него, хватая полотенце. — Это же… Просто охренеть! — Парень медленно поднимается, но я останавливаю его жестом: — Не ходи за мной! Я запомнила дорогу!

Одевшись, я с разбега взбираюсь на пригорок и слышу, как парень кличет одну из собак.

По лесной тропинке мы идем уже вдвоем — я и Веста — у нее на холке есть небольшой белый клочок шерсти в виде перевернутой “V”. Вздохнув, я ускоряю шаг и ругаюсь себе под нос.

Что, черт возьми, этот наглый парень себе позволяет?