Имперский Гвардеец и Эльфийка. 40 глав плена, любви и спасения

Alex Coder (2025)

Эта история — о запретной любви, родившейся среди боли и отчаяния. О мужестве и самопожертвовании, о надежде, которая не гаснет даже в самой кромешной тьме. Это история о том, что даже в самые темные времена есть место для светлых чувств, и что даже самые непримиримые враги могут стать друг для друга спасением, а ненависть — не единственное, что связывает обитателей галактики, какой бы не была вражда, и какими разными путями ни пришлось бы добираться до вожделенного воссоединения, невзирая ни на что. В вихре бесконечной войны, бушующей в далёком будущем, судьбы гвардейца Империума и эльфийской пленницы переплетаются самым неожиданным образом. После жестокого сражения, Дарий, бравый солдат с планеты Кадия, оказывается в плену у тёмных эльфов — расы извращённых садистов, наслаждающихся болью и страданиями других. Томясь в клетке на борту корабля, обреченный на пытки и мучительную смерть, он встречает её — Лирель, хрупкую эльфийку, еле живую от перенесённых истязаний.

Глава 10: Шепот тьмы

Идиллия, сотканная из заботы и безмолвного общения, не могла длиться вечно. Тёмные эльфы, чьи тени постоянно маячили за прутьями клеток, не были слепы. Они, чьи изощренные чувства были заточены на восприятие боли и страха, не могли не заметить ту аномалию, которая возникла между Дарием и Лирель. Их взаимодействие выбивалось из общей картины страданий, царящей на корабле, оно было чем-то чуждым этому месту, чем-то, что вызывало у друхари не гнев, а зловещее любопытство. Поначалу они списывали всё на очередной каприз и очередной"пунктик"гвардейца, который вздумал ухаживать за умирающей эльфийкой. Поначалу…

Одним из первых, кто обратил внимание на необычную связь между человеком и эльфийкой, был скульптор плоти — существо, чье искаженное тело и извращенный разум были посвящены изучению боли во всех её проявлениях. Для него пленники были не более чем расходным материалом, объектами для своих жутких экспериментов, а их страдания — источником вдохновения и извращенного удовольствия. Он проводил часы у клеток, наблюдая за Дарием и Лирель сквозь щели в своей маске, его глаза горели нездоровым огнем. Его посещения узников становились всё чаще. А от его пристального взора по телу то и дело пробегал холодок.

Смотри-ка, — прошипел он однажды своему помощнику, уродливому гротеску с телом, сшитым из кусков тел разных существ. — Человечишка проявляет заботу о нашей эльфийке. Необычно. Это достойно изучения. — Эльфийка — лишь очередная единица из биомассы. Не более ценна, чем этот орк. Зачем тратить на неё время? Позволь ей сдохнуть и дело с концом. — процедил гротеск.

В этом-то и суть, мой верный друг, — проскрипел скульптор плоти. — В этом нарушении естественного хода вещей. В этой аномалии. В этой заботе, которой здесь не место. Их связь — это дисгармония, а дисгармония должна быть изучена. И использована.

Вскоре о Дарии и Лирель заговорили и другие обитатели корабля. Тёмные эльфы, эти надменные садисты, которые считали себя высшей расой, с презрением и одновременно с растущим интересом наблюдали за развивающимися отношениями. Их забавляло видеть, как человек, существо низшей расы, проявляет заботу об эльфийке, пусть и не об их"высокородной"породы, ведь для них все остальные расы были лишь расходным материалом.

Занятная игрушка, — бросил один из воинов своему товарищу, указывая на клетку Дария. — Они — два разных вида, изначально враги друг другу. Но в узах боли они умудрились обрести то, чего нет у нас. Ха-ха. Какая ирония. Смотри, как он за ней ухаживает. Прямо как за своей самкой. Возможно, нам стоит подарить ему её труп, когда она наконец издохнет? Интересно, сколько мучений сможет выдержать столь примитивная натура, пока мы не препарируем и их, как прочих отбросов со звёзд?

Не спеши, — ответил другой. — В этом есть нечто большее, чем просто животный инстинкт. Гляди, как она смотрит на него. В её глазах больше нет страха. Только преданность. Возможно их можно использовать. Возможно, через эту связь мы сможем открыть новые грани боли, недоступные нам ранее, кто знает… — протянул тёмные эльфы. — Или же заставить выдать ценные сведения.

Шепот тьмы сгущался вокруг Дария и Лирель. Их необычная связь, рожденная из сострадания и заботы, стала объектом нездорового интереса со стороны тёмных эльф. Они видели в ней не проявление человечности, а лишь новый инструмент для своих извращенных игр, новый способ причинять боль, ведь разрушить хрупкую идиллию, по мнению тёмные эльфы, гораздо больнее физических мучений. И вскоре Дарий и Лирель должны были почувствовать на себе всю тяжесть этого интереса. Их тихое сопротивление, их безмолвная поддержка друг друга не остались незамеченными. И теперь над ними нависла новая угроза, гораздо более опасная, чем голод и болезни. Грядёт тьма. Ещё более липкая, ещё более страшная. И принесут её тёмные эльфы, только начавшие свою мерзкую и извращённую игру…