Последний апокриф. Роман-стёб

Семен Злотников, 2007

Это третье издание романа известного драматурга Семена Злотникова, пьесы которого: «Пришел мужчина к женщине», «Уходил старик от старухи», «Команда» и другие игрались по всему миру. Роман-стёб «Последний апокриф» – не рекомендуется для прочтения: истинно верующим; не истинно верующим; знающим, как надо жить и что делать; не знающим, как надо жить и что делать; уверенным в собственной значимости; ни в чем уже не уверенным; и т.д. В этом романе нет зла, параллелей, перпендикуляров, наставлений, внушений, суда и прочего прикладного добра, которым богата мировая литература. Всего-то – Игра, приносящая Радость. «Настоящая жизнь – Игра!» – провозгласил Иоанн Златоуст почти две тысячи лет назад. В самом деле, Любовь и Добро немыслимы без Игры. У Игры нет корысти. Игра не предаст. Игра возвращает нас в Детство. Детство немыслимо без Игры. Игра обещает Свободу, будит Фантазию, спасает от уныния. В этой книге нет ноты уныния. Просто книга – Игра.

65.

И еще, не забыть, из жития Иннокентия…

…Итак, сладкий сон, именуемый жизнью с Аленушкой, длился для Иннокентия целых три года.

Или, точнее — всего-то три года!

По истечении этого срока он открыл дверь на грубый стук генерал-лейтенанта МВД (тот, понятно, стучал — потому что звонок не работал!).

Наконец Иннокентий столкнулся лицом с этим рылом.

Наконец он увидел воочию человека, кинувшего несчастную Алёнушку на ветру, у столба, посреди заснеженной улицы.

Наконец он представил, как вдруг объяснит человеку в лицо — как тот был неправ!

— Любимый! — надрывно, из-за спины Иннокентия проголосила Аленушка.

— Я! — тонким и мерзким фальцетом откликнулся генерал-лейтенант.

При виде, однако, Аленушки, виснущей на чудовище — наш герой рухнул на пол без чувств (но, впрочем, он видел, как они через него перешагнули, и потом еще слышал сквозь забытье, как они между собой ворковали!).

— О, мой генерал! — лепетала Аленка.

На что генерал отвечал:

— Точно так!

— Жить без тебя не желаю! — кричала она.

— Не живи! — соглашался военный.

Малютку Софи, между тем, удивило, что мама целует не папу, а также — что маму целует не папа!

В три года каких-то вещей — не понять!..

— Ты хорошая девочка! — плакал ребенок над Иннокентием (бывало, он брал ее на руки и называл хорошей девочкой!).

— Вот он, Соня, отец твой! — шипела ей злобно мать с генеральской груди.

— Папаня — хорошая девочка! — настаивала на своем кроха, ползая вокруг Иннокентия.

Со злости Алена покрылась коростой: с одной стороны, орать на ребенка считалось непедагогичным, но, однако же, ей в эту минуту было не до педагогики!

— Вот твой папуля! — мычала она сладострастно, зацеловывая пришельца.

— Папаня! — упрямилась девочка, тыкая пальчиком в Иннокентия.

И тут генерал ремень расстегнул на штанах галифе.

— Твою как бы мать, — произнес он, мучительно подбирая правильные слова.

— Полковник! — пролепетала Аленушка, обуреваемая одновременно чувствами матери и женщины.

— Я вам не полковник! — пробормотал генерал, выкидывая Иннокентия, как ненужную вещь, за окно — с тринадцатого этажа!

— Гляди, в другой раз не балуй! — пригрозил он Аленушке.

— В другой раз не буду! — кивнула она…