Неточные совпадения
«Tout le grand monde a ete chez madame la princesse… [«Все светское общество было у княгини… (франц.).] Государь ей прислал милостивый рескрипт… Все удивляются ее доброте: она самыми искренними слезами оплакивает смерть
человека, отравившего всю жизнь ее и, последнее время, более двух
лет, не дававшего ей ни минуты покоя своими капризами и страданиями».
В гостиной Вихровы застали довольно большое общество: самую хозяйку, хоть и очень постаревшую, но по-прежнему с претензиями одетую и в тех же буклях 30-х
годов, сына ее в расстегнутом вицмундире и в эполетах и монаха в клобуке, с пресыщенным несколько лицом, в шелковой гроденаплевой [Гроденапль — плотная ткань, род тафты, от франц. gros de Naples.] рясе, с красивыми четками в руках и в чищенных сапогах, — это был настоятель ближайшего монастыря, отец Иоаким,
человек ученый, магистр богословия.
— Он — артиллерийский полковник; очень хороший, говорят,
человек; эта привязанность старинная; у них это сватанье тянется
года уж три…
— Я не знаю, как у других едят и чье едят мужики — свое или наше, — возразил Павел, — но знаю только, что все эти
люди работают на пользу вашу и мою, а потому вот в чем дело: вы были так милостивы ко мне, что подарили мне пятьсот рублей; я желаю, чтобы двести пятьдесят рублей были употреблены на улучшение пищи в нынешнем
году, а остальные двести пятьдесят — в следующем, а потом уж я из своих трудов буду высылать каждый
год по двести пятидесяти рублей, — иначе я с ума сойду от мысли, что
человек, работавший на меня — как лошадь, — целый день, не имеет возможности съесть куска говядины, и потому прошу вас завтрашний же день велеть купить говядины для всех.
— Писать-то, признаться, было нечего, — отвечал Павел, отчасти удивленный этим замечанием, почему Плавин думал, что он будет писать к нему… В гимназии они, перестав вместе жить, почти не встречались; потом Плавин
годами четырьмя раньше Павла поступил в Петербургский университет, и с тех пор об нем ни слуху ни духу не было. Павел после догадался, что это был один только способ выражения, facon de parler, молодого
человека.
У Вихрова в это время сидел священник из их прежнего прихода, где похоронен был его отец, — священник еще молодой,
года два только поставленный в свой сан и, как видно, очень робкий и застенчивый. Павел разговаривал с ним с уважением, потому что все-таки ожидал в нем видеть хоть несколько образованного
человека.
Жениться на мне вы не хотите, так как считаете меня недостойною этой чести, и потому — что я такое теперь? — потерянная женщина, живущая в любовницах, и, кроме того, дела мои все запутаны; сама я ничего в них не смыслю, пройдет еще
год, и я совсем нищей могу остаться, а потому я хочу теперь найти
человека, который бы хоть сколько-нибудь поправил мою репутацию и, наконец, занялся бы с теплым участием и моим состоянием…
Поддерживаемый буржуазией, 2 декабря 1852
года совершил государственный переворот и объявил себя императором.], то он с удовольствием объявил, что тот, наконец, восторжествовал и объявил себя императором, и когда я воскликнул, что Наполеон этот будет тот же губернатор наш, что весь род Наполеонов надобно сослать на остров Елену, чтобы никому из них никогда не удалось царствовать, потому что все они в душе тираны и душители мысли и, наконец,
люди в высшей степени антихудожественные, — он совершенно не понял моих слов.
— Три
года наезды все; четвертый раз под суд отдают, — жаловался с слезами на глазах Иван Кононов Вихрову, видно заметив, что тот был добрый
человек.
— Привык — ничего теперь!.. Народ только нынче ужасно балованный и ленивый стал. Я ведь, изволите знать, не то что
человек бранчивый, а лето-то-летенское что у меня с ними греха бывает — и не замолишь, кажется, никогда этого перед богом.
— Да и я тоже, — подхватил Вихров, — и бог знает, когда любовь сильней властвует
человеком: в
лета ли его юности, или в возрасте, клонящемся уже к старости, — вряд ли не в последнем случае.
«Сколько из тех
людей, — невольно подумалось Вихрову, — которых он за какие-нибудь три — четыре
года знал молодыми, цветущими, здоровыми, теперь лежало в могилах!»
На сцене между тем, по случаю приезда петербургского артиста, давали пьесу «Свои
люди сочтемся!» [«Свои
люди — сочтемся!» — комедия А.Н.Островского; была запрещена цензурой; впервые поставлена на сцене Александринского театра в Петербурге в 1861
году.].
— Но он все-таки холоп в душе, — я ему никак не поверю в том!.. — воскликнул он. — Потому что двадцать
лет канцелярской службы не могут пройти для
человека безнаказанно: они непременно приучат его мелко думать и не совсем благородно чувствовать.
Все эти черты, которые я перечислил из нашей прошедшей жизни, дают нам, кажется, право стать в число
людей сороковых
годов!..»
— Первый тост, господа, я предлагаю за здоровье государя императора!.. Он тоже —
человек сороковых
годов! — прибавил он уже вполголоса.
— Теперь, господа, собственно, за
людей сороковых
годов! — продолжал Абреев.
Все-таки мы воздадим честь севастопольским героям; они только своей нечеловеческой храбростью спасли наше отечество: там, начиная с матроса Кошки до Корнилова [Корнилов Владимир Алексеевич (1806—1854) — вице-адмирал русского Черноморского флота, один из организаторов Севастопольской обороны; 5 октября 1854
года был смертельно ранен при отражении штурма Малахова кургана.], все были Леониды при Фермопилах [Леониды при Фермопилах — Леонид — спартанский царь; в 480
году до н. э. защищал узкий проход Фермопилы с тремястами спартанцев, прикрывая от натиска персов отход греческих войск, пока все триста
человек не пали смертью храбрых.], — ура великим севастопольцам!
Неточные совпадения
Городничий. Эк куда хватили! Ещё умный
человек! В уездном городе измена! Что он, пограничный, что ли? Да отсюда, хоть три
года скачи, ни до какого государства не доедешь.
Добчинский. Молодой, молодой
человек;
лет двадцати трех; а говорит совсем так, как старик: «Извольте, говорит, я поеду и туда, и туда…» (размахивает руками),так это все славно. «Я, говорит, и написать и почитать люблю, но мешает, что в комнате, говорит, немножко темно».
Хлестаков, молодой
человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, — один из тех
людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде.
«Скучаешь, видно, дяденька?» // — Нет, тут статья особая, // Не скука тут — война! // И сам, и
люди вечером // Уйдут, а к Федосеичу // В каморку враг: поборемся! // Борюсь я десять
лет. // Как выпьешь рюмку лишнюю, // Махорки как накуришься, // Как эта печь накалится // Да свечка нагорит — // Так тут устой… — // Я вспомнила // Про богатырство дедово: // «Ты, дядюшка, — сказала я, — // Должно быть, богатырь».
Милон. Это его ко мне милость. В мои
леты и в моем положении было бы непростительное высокомерие считать все то заслуженным, чем молодого
человека ободряют достойные
люди.