Шуршики идут к морю

Александра Ястребцева (2024)

Однажды непоседливые жители северных болот загорелись мечтой добраться до южного моря. Собрав группу самых отчаянных смельчаков, шуршики отправились в долгий путь. Преодолев множество препятствий, они оказались в долине Лунного леса — но вот незадача: половина шуршиной группы пропала в волшебном водовороте. Именно возле него путешественников встретили енот Ен и его подруга Сату. Пригрев гостей в дружном енотском доме, Ен поспешил на поиски исчезнувших малышей. А пока его не было, шуршики переворачивали долину вверх дном.

Глава 6. Неудачный эксперимент

— Вы ведь не только из-за экстрактовыжималки ко мне пришли? — Гор осторожно отхлебнул из чашки, пробуя температуру чая.

— Верно, — Сату с удовольствием прожевала кусок гномьего пирога. Он оказался вкуснее, чем девушка полагала. Может быть, алхимик добавил в начинку какой-то секретный экстракт? — Мы пришли на болота, чтобы найти здесь дом для этих малышей, — путешественница кивнула в сторону шуршиков.

Предводитель пушистой братии вытер тоненькой ручкой рот, перемазанный в ягодной начинке, и, приподнявшись, представился.

— Мы — шуршики, и мы хотели бы поселиться в здешних краях.

После этого шуршик вкратце пересказал гному историю о Старом Почтенном Журавле, мечте его собратьев о море и долгом походе к Лунному лесу. «Так-так-так», говорил иногда Гор, накручивая бороду на палец. «Угу, угу», — кивал он или восклицал что-то вроде: «Даже так?!» и поправлял шапочку.

— Ну, я-то не против того, чтобы вы тут поселились, — заключил алхимик, дослушав рассказ. — Точнее, очень даже «за»! Будет с кем в шашки играть. А то кикиморы, подружки мои, все куда-то сбежали вслед за водой, одного меня оставили, — Гор сокрушённо вздохнул и поднялся, чтобы налить себе ещё чаю. — Только устроит ли вас болото без воды? — шаркая по полу босыми ногами, он вернулся к столу.

— Болото болеет, — опомнились шуршики и загомонили. — Обижается болото.

Гном очень внимательно посмотрел на них и хмыкнул.

— Кто тут и должен обижаться, так это я.

— Вы с кем-то поссорились? — взволнованно спросила Мия.

— Да что я? — Гор сгоряча ударил рукой по коленке. — Это всё мымры эти мохнатые! — он хотел сказать что-то ещё, но сжал руку в кулак и промолчал. Сделав несколько глотков чаю, хозяин дома успокоился. — Хотя и я немного виноват, чего уж.

— Расскажете? — енотка смотрела на гнома с таким сочувствием, что его сердце растаяло.

— Расскажу! — решил он. — И покажу даже! — залпом осушив чай, гном поднялся со стула. — Извольте для нас… вместо лампочки, — Гор слегка поклонился светлячку.

— Л-ладно, — оторопел Тулик и зажёг свои рожки. Ему ещё никто и никогда не кланялся.

Гор махнул друзьям, чтобы следовали за ним, и потопал наружу. Дверь прикрывать он не стал, чтобы жильё проветрилось, пока они ходят.

В лесу сгущались сумерки.

Обогнув дом, алхимик направился вглубь болот.

— У меня тут лаборатория неподалёку, — обернулся он через плечо и замялся. — Была. Там я варил эликсиры и делал разные порошки из болотных трав. Ну, знаете, от всяких хворей и для придания сил или ускорения роста.

Друзья кивали или угукали, и только после этого Гор продолжал говорить.

— Как-то раз, когда искал новые травы, забрёл я в самое сердце болота, там ещё эти мымры мохнатые живут, — гном поморщился, словно вспомнил кого-то очень неприятного. — И вижу: на наружных корнях Большого дерева растёт удивительной красоты мох. Такой зелёный-зелёный, с огненно-рыжими усиками. У меня аж сердце дрогнуло!

По молчанию гостей Гор догадался, что они на что-то отвлеклись.

— Мымры? — шептались шуршики, переглядываясь и ожидая друг от друга пояснений. — Шмымры? Какие такие? Что за Большое дерево?

— Большие шмымры на дереве, хи-хи-хи.

— Мохнатые, он сказал «мохнатые», — шикнул на сородичей предводитель.

— Простите, нельзя ли пояснить, кого вы имеете в виду? — маленький енот еле сдерживался от смеха, слушая болтовню малышей.

— Да мшанки же! — лицо Гора перекосило от злости. — Сколько лет тут живу, всё они мне палки в колёса втыкают. То не рви, это не тронь. Тьфу! — разойдясь, алхимик плюнул в болото. — Ещё и с товарками моими кикиморами не ладят, противные старухи. У нас вроде как соглашение с ними: они в мои эксперименты не лезут, а я к Большому дереву не хожу, — гном опустил глаза, очевидно, испытывая неловкость оттого, что первым нарушил уговор. — Но тот мох! В общем, я взял немного и…

— Вы у старушек мох украли! — всплеснула лапками Мия.

— Не то чтоб украл, — совсем повесил нос алхимик. — Так… позаимствовал.

— Угу, позаимствовали, значит, — кивнула Сату. — И что было дальше?

Обрадовавшись, что никто не винит его в воровстве, Гор приободрился.

— Принёс я тот мох в лабораторию, стал из него зелье варить, а оно ка-а-ак рванёт! Половину лаборатории разнесло, ей-богу! Почти все мои драгоценные эликсиры в болото вылились, — при одном упоминании о столь тягостных потерях на глазах Гора навернулись слёзы.

— И после этого вода ушла, — подытожила Сату.

— И кикиморы, — всхлипнул Гор с подвыванием.

Деревья расступились, и тропинка вывела друзей к поляне, по краям которой торчали облезлые коряги. Даже в сгустившемся мраке были видны масштабы бедствия: всю поляну завалило обломками лаборатории, разбитыми склянками, обгоревшими кипами бумаг.

— Столько трудов насмарку! — уже почти рыдал гном. — Не могу на это смотреть! — закрыв глаза рукой, он отвернулся.

— Да-а-а, — протянули шуршики. — Тут был большой ба-бах.

— Ба-бах, ба-бах, — прокатилось по малышам.

— Но разве у болота здесь болит? — спросил один из младших шуршиков.

— Нет, не здесь, точно не здесь, — замотали головами старшие.

— Как не здесь? — возопил гном, перестав рыдать. Он обвёл рукой последствия взрыва. — Вот же… и туда всё полилось… — Гор ткнул пальцем в сухую землю, прежде бывшую болотом.

Но шуршики продолжали качаться из стороны в сторону.

— Где же тогда, по-вашему, у него болит? — алхимик присел на корточки.

— Вон там, — самый маленький шуршик без сомнений указал на север.

Гор поднял голову, и лицо его помрачнело.

— Вот уж куда-куда, а туда я меньше всего хочу идти, — пробормотал он и печально вздохнул.

— А что там? — енот, напротив, заинтересовался тем местом.

— Они! — многозначительно отозвался Гор, подперев подбородок рукой.

— Они? — не понял Ен.

— Большие шмымры на дереве, — пояснили шуршики, как сами поняли.

— Да нет же, это дерево большое! — возразил Гор. Он поднялся, сложил руки в замок за спиной и выписал зигзаг перед разрушенной лабораторией.

Друзья молча ожидали его решения.

— Так и быть, — сдался гордый алхимик. — Завтра встречусь с Бабушкой. А теперь пора отдыхать.

Вернувшись в дом на сваях, гном состряпал ужин, чтобы накормить гостей. Ен пришёл в неописуемый восторг от картошки с маслятами, приготовленной в печи. А от компота из болотных ягод у него и вовсе чуть пар из ушей не пошёл.

Гор только посмеивался в бороду, глядя, с каким воодушевлением гости уминали угощение.

На ночь алхимик уступил друзьям своё место на печи, а сам взобрался на одну из полок, что висели у входа. Правда, для этого её пришлось освободить от всех склянок и мешков.

Шуршикам не очень хотелось спать в тепле, поэтому они попросились на другую полку — ту, что была пониже. А поскольку к возвращению путников дом проветрился как следует, заснули они быстро и крепко, и с утра чувствовали себя отдохнувшими и полными сил.

Гор же, напротив, поник и расклеился. Он то хватался за поясницу и охал, то вздыхал, с тоской поглядывая на дверь. Вряд ли кто-то мог себе представить, насколько ему не хотелось идти к мшанкам. И всё же момент встречи с ними неотвратимо приближался.

— Ладно, пора! — собрав в кулак всю свою волю, объявил Гор.

Ену показалось, что после принятия этого решения он сразу как-то преобразился, вытянулся, стал внушать больше уважения.

— Пора, пора, — взявшись за ручки, шуршики выстроились за гномом.

— А вы куда собрались? — удивился алхимик.

— К Бабушке, — ответил предводитель малышей.

— К Большому дереву, — сказал кто-то ещё.

— К шмымрам! — весело подхватили крохи, но шуршики постарше зашикали на них.

— Мшанки, это мшанки, — объяснили они.

— К шманкам! — поправились малыши и с недоумением покосились на Ена и Тулика, катавшихся по полу от смеха.

Повеселел и гном.

— С такой-то компанией хоть к мшанкам, хоть к чёрту на рога, — посмеялся он в бороду.

— А далеко ли идти? — Сату хотела прикинуть, сколько времени займёт визит к болотным бабушкам.

— Часа два, — гном почесал нос. — Если дорогу знать.

— Но вы ведь её знаете? — забеспокоилась Мия.

— Конечно! Я ж тут сколько лет живу!

— Тогда вещи оставим здесь! — Тулик подпрыгнул от радости. Ему совершенно не хотелось снова тащить за спиной тяжёлый походный рюкзак.

Сату прислушалась к внутреннему голосу.

— Нет, лучше возьмём с собой, — покачала она головой.

Гор поглядел на неё с любопытством, но ничего не сказал.

Выйдя из дома, алхимик снова оставил дверь нараспашку.

— А если кто-то придёт, пока нас нет? — Мия засомневалась в верности его действий, ведь госпожа Хельми всегда говорила ей запирать за собой дверь.

— Пусть приходят, — гном пожал плечами. — Чаю попьют.

В этот момент Гор напомнил малышке брата — ведь Вилли тоже никогда не обращал внимания на такие вещи. Может быть, привыкнув постоянно находиться в пути, он просто-напросто о них забывал.

Покинув поляну с домом, алхимик повёл друзей едва приметными тропами вглубь болота. Чем дальше они заходили, тем больше влаги собиралось вокруг. Это чувствовалось и по растениям, что выглядели сочнее и зеленее, чем в огороде гнома, и по самому воздуху. Словно этих мест засуха не коснулась.

Вскоре под ногами путников появились мягкие мхи. Шуршики радостно пружинили на них, перепрыгивая с кочки на кочку, и смеялись. Гор же задумчиво накручивал бороду на палец или пожёвывал самый её кончик, пытаясь осмыслить, в чём причина столь резкого отличия здешних мест от тех, где селился он.

Внезапно шуршики остановились.

— Болото сердится, — зашептались они, косясь по сторонам.

— Мы пришли на территории мшанок, — насторожился Гор. — Тут чего угодно ожидать можно.

Невольно прижавшись поближе друг к другу, друзья с осторожностью продолжили путь. Спустя несколько часов ходьбы Мия села прямо посреди тропинки.

— Не могу больше идти! — разволновалась она. — Хочется есть. И пить. И ноги отваливаются!

Сату протянула ей флягу с водой, и енотка жадно приникла к ней.

— Мы ведь уже далеко не два часа ходим, — Тулик и Ен озадаченно повернулись к провожатому.

По виду алхимика можно было понять, что он пребывал в крайней растерянности.

— Я и сам не понимаю, как так выходит, — признался раздосадованный гном. — Мы уже давно должны были выйти к Большому дереву, а всё словно кружим на одном месте.

— Может быть, мшанки не хотят пускать нас к себе? — предположила Сату, и шуршики хором подхватили её слова.

— Не хотят, мшанки не хотят.

— Так и до утра блуждать можно, — Тулик пнул корягу, подвернувшуюся под ногу, и ойкнул от боли. Схватившись за ушибленный палец, он плюхнулся на дорожку рядом с Мией.

— Держи, — Сату протянула ему горсть сухофруктов. Тулик охотно принял их и стал закидывать в рот один за другим. Постепенно мысли о боли в пальце и усталости покинули светлячка.

Вслед за Туликом сели передохнуть и остальные. После нескольких минут сосредоточенного жевания, сопровождавшегося постоянным отмахиванием от комаров, компания приободрилась. Воспрял духом и Гор.

— Ладно, — он ударил ладонью по коленке. — Продолжим.

Друзья вновь последовали за алхимиком, однако на этот раз потеряли и последний ориентир — узкую тропинку среди мхов. Вокруг них кружили полчища комаров, ежесекундно отвлекая путников от поисков пути.

Чем дальше они продвигались вперёд, тем глуше становилось вокруг. Беспорядочные заросли кривых деревьев наполнились бледным желтоватым маревом, поднимавшимся от земли. Комариный звон стоял над головами путешественников, вонзаясь в уши и сводя с ума.

В какой-то момент маленький енот почувствовал себя одурманенным, и к его горлу подступила тошнота. Остановившись возле поваленного ствола сосны, он опёрся на него лапой и стал глубоко дышать. По виду провожатого Ен мог сказать, что не ему одному стало нехорошо: лицо гнома посерело, а на его висках образовались крупные капли пота.

— Болото не разрешает, — шептались шуршики, сбившись в напуганную кучу. — Бабушка сердится.

Вдалеке меж деревьев мигнул крошечный огонёк.

— Туда! — отчаянно рванулся алхимик, но малыши облепили его ноги, уцепившись за штаны и ботинки.

— Туда нельзя! — закричали они. — Там заморочная песня!

— Какая ещё… — Гор осёкся, поскольку его ухо уловило далёкие отзвуки чарующего голоса. — А ну как кикиморы вернулись? — вдвойне обрадовался он.

— Нет, нет, — закачались шуршики, ещё плотнее обхватывая его ноги. — Не кикиморы. Не пустим, не пустим!

Попытавшись отделаться от назойливых малышей, гном тряхнул ногой, но не смог устоять на месте и повалился в заросли осоки.

— Ай! — громко воскликнул он, взмахивая над собой рукой, пораненной об острые края травы. С ладони Гора сорвалась алая капля крови и упала на его молочно-белую рубаху. — Чёртово болото! — выругался гном, со злостью ударив кулаком по земле.

Меж деревьев пробежал лёгкий ветерок, и голос умолк. Рассеялось и жёлтое марево. Друзья увидели, что находятся по щиколотку в воде. Вокруг, куда ни глянь, торчали тощие облепленные мхом коряги, хотя всего несколько минут назад казалось, что это был вполне приятный лес.

Меж коряг по воде стелился лёгкий желтоватый туман — остатки недавнего марева. Его завитки сливались в щупальца и жадно обшаривали кочки и окрестные гнилушки. Перед путниками разлилась огромная лужа, затянутая ряской.

По спине Гора пробежали мурашки.

— Жуть какая! — пробормотал он, поднимаясь на ноги. — Я ведь туда только что чуть со всех ног не побежал. Бррр!

На мгновение перед внутренним взором алхимика предстало суровое лицо Бабушки. Гор ахнул и отшатнулся, машинально заслонившись от видения рукой. Его всего трясло то ли от отвращения, то ли от злости, то ли от страха.

— Теперь поведём мы! — твёрдо заявил старший шуршик.

По его команде малыши окружили товарищей кольцом и направились в противоположную сторону от той, куда двигались прежде.

— Разве нам туда? — удивился Гор, немного совладав с собой. — Большое дерево находится на севере от моего дома, значит, солнце…

— Солнышко скоро ляжет спать, — невозмутимо сообщили шуршики. — Большое дерево в другой стороне. Бабушка ждёт.

При упоминании Бабушки гном снова вздрогнул, однако ничего больше не сказал. Его попытки добраться до земли мшанок чуть не завели гостей в погибельную топь. Алхимик чувствовал ответственность за свой промах и лёгкий привкус горечи от постигшей его неудачи. Что ж, пора уступить роль навигатора кому-то более чуткому. Почему бы не дать проявить себя малышам? Они явно пребывали в лучшем состоянии, чем Гор, которого била дрожь как от лихорадки.

Шуршики быстро вывели группу на тропинку. Немного погодя она расширилась и превратилась в дорожку. Вдоль дорожки стали попадаться семейки грибов и заросли брусники, чуть поодаль меж деревьев замаячили черничные кустики, а возле лужиц воды покачивались белые соцветия багульника. Из-за деревьев выглядывали любопытные мордочки духов. Сразу стало понятно, что начинаются обжитые места.

В стороне от дороги появились валуны, покрытые тёмным щетинистым мхом и бирюзовым лишайником. А ещё через полчаса на обочине показался низенький плетёный заборчик с надетыми на него горшками.

У путников возникло ощущение, что с минуты на минуту они выйдут к поселению мшанок. Компания приободрилась и прибавила шагу.

В лесу уже совсем стемнело, когда друзья, пройдя меж двумя огромными валунами, выбрались на поляну с разложенным посередине костром. Возле огня с трубкой во рту сидела сгорбленная старушка, которой на вид было лет двести. Её голову покрывали выцветшие космы волос, из которых торчали веточки и травинки, а лицо было таким сморщенным, что походило на испорченный фрукт. Бабушка носила зелёное платье до пола, сделанное из мха, а в руках держала кривую палку.

Древняя мшанка совсем не шевелилась и, казалось, даже не дышала.

Выйдя на поляну, шуршики разомкнули кольцо и выстроились перед ней в ряд.

— Добрый вечер, Бабушка, — хором поздоровались они.