Шуршики идут к морю

Александра Ястребцева (2024)

Однажды непоседливые жители северных болот загорелись мечтой добраться до южного моря. Собрав группу самых отчаянных смельчаков, шуршики отправились в долгий путь. Преодолев множество препятствий, они оказались в долине Лунного леса — но вот незадача: половина шуршиной группы пропала в волшебном водовороте. Именно возле него путешественников встретили енот Ен и его подруга Сату. Пригрев гостей в дружном енотском доме, Ен поспешил на поиски исчезнувших малышей. А пока его не было, шуршики переворачивали долину вверх дном.

Глава 8. Хозяин болота

На пути к Большому дереву процессию мшанок сопровождали сотни блуждающих болотных огней. Они мерцали зелёным и голубым, дрожа, словно пламя свечи на ветру, и издавали едва различимое потрескивание, сталкиваясь друг с другом.

Маленького енота заворожила их холодная красота. Присмотревшись внимательнее, он заметил, что эти огни летали не сами по себе — их держали в руках призрачные женские фигуры, движения которых походили на колебания волн: шать-шать, туда-сюда. Шаг вперёд, отклонение в сторону, полшага назад.

— Сату, кто эти дамы? — шёпотом спросил Ен, когда они с подругой поднимались на холм по старой лестнице, которой ещё вчера тут не было.

— Утопленницы, — так же тихо ответила Сату, бесшумно ступая по каменным ступеням, покрытым мхом.

— Утопленницы?! — внутри у Ена всё похолодело. Он пошатнулся и едва не покатился с лестницы вниз, но подруга придержала его за локоть.

— Страшно?

— Н…немного, — маленький енот перевёл дыхание.

— О чём это вы там шепчетесь? — заинтересовавшись их разговором, Тулик просунул голову меж друзьями.

— Об уто… — Ен получил тычок в бок от Сату.

— Он не видит, — отодвинув любопытного светлячка, шепнула девушка и многозначительно посмотрела на товарища. Ен кивнул в знак того, что понял: лучше держать язык за зубами.

— Мне стало интересно, сколько здесь огоньков, — ответил он первое, что пришло в голову. — Вот я и спросил мнения Сату.

— А-а, — протянул светлячок, протискиваясь вперёд. — Ну, думаю, никак не меньше тысячи. Смотри, — он обвёл огоньки пальцем. — Они покрывают весь холм.

— И правда, — окинув взглядом Большое дерево и холм, вспаханный его корнями, енот поёжился.

Процессия торжественно поднялась по лестнице к подножию дуба, и тут случилось новое чудо: в стволе Большого дерева обнаружился проход.

Древняя мшанка уверенно повела всех туда, и Ен увидел, что за проходом начиналась широкая винтовая лестница, уходящая под землю. Бабушка, Гор, мшанки, шуршики и даже утопленницы с огоньками — все стали спускаться по ней, ни на секунду не задержавшись наверху.

Ена одновременно разбирали любопытство и страх. Что там могло оказаться внизу, в конце этого спуска? Секретная часть деревни? Потаённая волшебная пещера? Глубокое мрачное подземелье? Но больше того его занимал вопрос, как могло получиться, что ещё прошлой ночью никакого прохода в Большом дереве никто из друзей не видел, а сегодня он был тут как тут. Может быть, место, в которое спускались мшанки, было из тех, в которые при обычных обстоятельствах не попасть и обычными глазами не увидеть?

Пока енот размышлял, спуск закончился, и шествие очутилось в высокой земляной прихожей, из которой открывался гигантских размеров проход в гораздо большее помещение. Войдя туда следом за процессией, Ен ахнул.

Перед ним лежала огромная пещера, стены которой были сплошь покрыты извилинами дубовых корней. Прямо напротив входа, сбегая из отверстия в стене, шумел водопад, который внизу превращался в круглое озеро. Перед ним лежала полоска мха в форме полумесяца — от входа к ней вела зелёная дорожка, очень похожая на ковёр. По бокам от дорожки возвышались два ряда каменных колонн, подпиравших потолок.

Утопленницы прошли в залу первыми — они развесили блуждающие огоньки по колоннам, словно светящиеся лианы, осветив каждый уголок помещения. Мшанки заняли площадку перед мшистым полумесяцем, а Бабушка и Гор взошли на него.

Старуха сделала знак, и алхимик опустился перед ней на одно колено, склонив голову. «Его будто в рыцари посвящают», — мельком подумал Ен и улыбнулся.

— Здесь, в священном храме Болотных Огней, — торжественно произнесла Бабушка, обратившись в Гору, — ты должен принести клятву верности болоту. Ты должен пообещать заботиться о нём, быть бережным с теми, кто его населяет, и прекратить опасные эксперименты.

— Клянусь, — проговорил гном, сопровождая согласие кивком.

— Ты должен покровительствовать всякому живому существу, ищущему защиты на болоте, и справедливо наказывать тех, кто причиняет нашему дому вред.

— Клянусь, — снова произнёс Гор.

— Ты должен чтить порядки болота и Большое дерево, и, наконец, должен восстановить разрушенные связи здешних земель, — прошамкала древняя мшанка.

— Клянусь, — в третий раз повторил алхимик.

— Теперь испей из священного источника и прими посвящение, — Бабушка гулко стукнула по земле клюкой и указала на озеро.

Встав с колена, Гор приблизился к водоёму. Вода в нём была настолько прозрачной, что легко просматривались все камни на дне. Алхимик протянул руку, чтобы зачерпнуть её, и в восхищении замер: каждый из подводных камней засветился узорами невероятной красоты, напоминавшими магические руны.

Встрепенувшись, гном набрал в ладонь воды и сделал несколько глотков. В тот же миг по телу алхимика разлилось нежное тепло, а в его голове возникли сотни образов и названий. Он моментально узнал имя каждого камушка, находящегося в источнике, каждого листочка на Большом дереве и каждого растения на всём Мшистом болоте. И все они приветствовали нового хозяина болота, словно первый восход.

Оторопевший, гном повернулся к Бабушке, не в силах вымолвить ни слова. Мшанка широко улыбалась беззубым ртом, и Гор понял: её сердце тоже приветствовало его.

Когда алхимик поднялся от источника и сделал несколько шагов в сторону болотных тётушек, те расступились. «А-ах!» — пронёсся по толпе протяжный вздох. Гор остановился напротив шуршиков. И если прежде они казались ему совершенно одинаковыми, то теперь он мог видеть малейшие различия непосед. Гном понял: болото приняло их, они уже стали его неотъемлемой частью.

Гор присел перед малышами на корточки и протянул им руки. Обрадованные шуршики тут же облепили его со всех сторон, расселись на плечах, повисли на ремне и даже на бороде гнома.

— Добро пожаловать домой, — прогрохотал новый болотник, поглаживая то одного, то другого шуршика.

— Домой, домой, — зашелестели они. — Мы дома, мы пожаловали!

Мшанки склонились перед Гором в почтительном поклоне. Вслед за ними поклонились и утопленницы. Бродячие огоньки закружились вокруг болотника, развевая его волосы и бороду, принявшие серебристый оттенок после того, как гном испил из источника. Алхимик рассмеялся, и его смех звонким эхом прокатился по пещере, отразился от каменных стен и превратился в мощный нарастающий гул. От этого гула подземелье задрожало, и зала заходила ходуном.

Мия вцепилась в плечо Ена, испуганно прижавшись к нему. Он взял подругу за лапу, чтобы успокоить, хотя и сам готов был от страха сделать из храма ноги.

— Поднимите головы, друзья и подруги! — грохотал Гор, сделавшийся величественным и серьёзным. — Воды возвращаются на болото. Так выйдем же им навстречу и будем праздновать всю ночь напролёт!

Тряхнув бородой, алхимик направился к выходу из подземной залы. Мшанки, утопленницы и друзья поднялись за ним по винтовой лестнице и вновь оказались на холме с Большим деревом.

Здесь маленький енот увидел, что преобразился не только Гор, но и болотное древо. Листочки на нём трепетали, словно под порывами ветра, и мелодично позванивали, будто всё ещё отражали раскатистый смех хозяина болота. С ветвей дерева вниз протянулись мерцающие золотом нити, и гости вдруг обнаружили, что это была удивительной красоты вода.

На празднество прибывало множество духов лесных и лунных пород. Откуда-то с севера шагали колонны пузатых древесных человечков, похожих на маленькие бочонки. Вокруг них радостно вились мерцающие стайки лунных фей, а высоко в небе летали прозрачные силуэты змей. Из-за кустов выглядывали любопытные травяные зверята и лунные духи, принявшие схожие формы. Поприглядываясь и попринюхиваясь, они вышли навстречу процессии, и вскоре уже радостно скакали вместе со всеми.

Вокруг Большого дерева летали маленькие светящиеся организмы различных форм и расцветок. Здесь были и цепочки усатых кругляшков, и спиральные завитушки, и прозрачные многоножки и много другой живности, напоминавшей жучков. Они кружились в своих собственных ритмах, всё дальше разлетаясь от Большого дерева.

В какой-то момент Ен обратил внимание на мох на древесных корнях. Выпустив тоненькие огненные ниточки, тот подрагивал и рос с невероятной быстротой. Вот уже вместо белых головок на стебельках закачались прозрачные коконы с крошечными мшанками внутри. Налившись светом, они раскрылись, и болотные тётушки разобрали малюток по рукам. Заглянув в личико одной из новорождённых мшанок, Ен поразился: она была такой же сморщенной и лохматой, как остальные жительницы болот.

— Ого, да они рождаются сразу бабками! — не удержался от замечания оказавшийся рядом Тулик.

Мшанка, державшая на руках малютку, недовольно хмыкнула и ушла.

— Ну ты даёшь! — рассмеялся Ен. — Такое ляпнуть, ха-ха!

— А что не так-то? — недоумевал Тулик, почёсывая затылок. — Я ж правду сказал.

— Иногда стоит и промолчать, — вместо Ена, от смеха схватившегося за живот, отозвалась Сату. — Не всем нравится слышать о себе то, что они и так знают.

— Я не совсем понял, — светлячок поджал губу.

— Ладно, пойдём праздновать, — путешественница ухватила его за руку и понеслась с горы вслед за болотной процессией в обход обновлённых владений.

Сначала Гор и мшанки прошли в деревню. Приблизившись к охранным камням, гном прикоснулся к ним, и они отозвались вспышкой голубых узоров. Над валунами взвились искры. Кружась и танцуя, они принялись медленно опадать на землю.

Везде, где бы ни проходил Гор, разгорались мерцающие огни. В какой-то момент еноту показалось, будто над всем болотом зазвучала музыка.

— Просыпается, — радостно переговаривались шуршики, — болото просыпается!

Малыши уже не сидели на гноме — они вовсю носились по кустам, совали в каждую дыру носы и весело смеялись. Многие из них веселились вместе с духами. Особенно им полюбились древесные толстячки. А когда из какого-нибудь дупла на них вылетала стайка крошечных организмов, шуршики верещали от неожиданности, а потом хохотали больше прежнего, разгоняя светящихся существ по сторонам.

Решив понюхать одну из таких летучек, Ен втянул её носом, но тут же почувствовал першение в горле и, закашлявшись, выплюнул её через рот. Он высунул язык, отплёвываясь.

— Фу, фу, гадость какая!

Теперь пришла очередь Тулика смеяться над товарищем.

— Ха-ха, вот умора! — светлячок постучал ладошкой по стоявшему рядом камню, и из того высыпалась новая колония летучек.

Сату поймала одного из жучков между пальцами и накрутила его на рожки Тулика. К их забавам присоединилась и Мия, протянувшая девушке ещё несколько пойманных созданий.

— Так вот ты какой, северный олень! — прыснул со смеху Ен.

В эту ночь повсюду над Мшистым болотом разливалась аура радости и смеха. Праздничная процессия во главе с Гором и Бабушкой обошла владения, прилегавшие к деревне мшанок, повсюду распространяя мягкий свет. Все растения — начиная от трав и кустов и заканчивая деревьями — приветствовали их, вспыхивая в ответ голубым, фиолетовым и бирюзовым.

Особенно удивили товарищей необычные болотные грибы, которые сами пришли на праздник. Их было несколько семейств. Одни смахивали на красные кляксы, других будто покрывали зёрнышки граната, третьи шагали на высоких тоненьких ножках, а их головы походили на синие колокольчики. У четвёртых били широкие фиолетовые шляпки, снизу подсвеченные жёлтым.

При виде этих впечатляющих существ никому из друзей и в голову не пришло, что они сродни тем грибам, которые можно жарить с картошкой или класть в суп.

К полуночи шествие добралось до одного из северных озёр. Выйдя к его берегу, Ен замер от восхищения: водную гладь, насколько хватало глаз, покрывали разноцветные кувшинки. Их раскрывшиеся бутоны лежали на плоских круглых листьях, в изобилии расстеленных по воде. От кувшинок исходил золотой свет, а в воздухе над ними кружилось множество сияющих искр.

Оказавшись на берегу, шуршики полезли купаться, а обратно из воды выбрались светящимися, как всё вокруг.

— Братцы цветут, — воскликнул один из малышей, восхищённо ахнув, и приложил тоненькие ручки ко рту.

— Цветики, — веселились шуршиные дети. — Мы теперь цветики!

Они морщили довольные мордашки и радостно подпрыгивали один выше другого. Впрочем, как только шуршики высохли, их шёрстка перестала светиться. Непоседы хотели снова забраться в воду, однако Гор дал сигнал к возвращению в деревню.

На обратном пути к мшанкам присоединялись различные обитатели болот: лягушки, змейки, несколько выдр и стайки порхающих мотыльков. Придя в поселение, все эти существа закружились в неистовых танцах возле костра перед Длинным домом.

Мшанки принесли откуда-то бубны и варганы, и их голоса вплелись в звучащую над болотом песнь пробуждения.

Когда енот нёсся в хороводе, одной лапой держась за лапу Мии, а другой за руку Сату, происходящее казалось ему нереальным. Он слышал, как билось его сердце, слышал сердца подруг и всего хоровода, и ему казалось, что и их биение — тоже музыка. Прекрасная. Завораживающая. Дикая. Время словно замедлило бег, и осталось только полное радости бесконечное «сейчас».

В перерывах между плясками болотные жители собирались у огня и пускали по кругу большую чашу со сладким мерцающим напитком, от которого пахло летом и мёдом. От этого напитка силы переполняли тела, и они снова пускались в пляс. Так повторялось много-много раз.

Когда над болотом занялся рассвет, празднество начало утихать. Лесная живность разбрелась по своим домам и норам, мотыльки улетели, светящиеся организмы вернулись к Большому дереву и камням.

Мшанки свернулись клубочками посреди поляны, превратившись в мягкий бугристый ковёр. Гор пристроился рядом с ними, а шуршики заняли место на его груди. Ен с друзьями тоже решили остаться на улице.

Осмотревшись, чтобы не раздавить никого из малюток, гости растянулись между болотными тётушками, одежды которых оказались нежнее любых подушек, и мгновенно провалились в сон, столь же сладкий и приятный, каким был наступивший рассвет.