Лицо со шрамом

Ана Бозина (2024)

Элизабет привыкла к своему одиночеству, ведь только так она может скрыться от мрачного прошлого. Но всё меняется, когда случай сводит её с опасным незнакомцем. Он спасает ей жизнь, и теперь Элизабет в долгу перед ним. И пусть ей удается сменить имя и город, однажды в её дверь постучат, чтобы предъявить счет. В одно мгновение Чезаре теряет всё, что когда-либо имел: бизнес, положение, семью. Его существование отныне напоминает Ад — пропитанный запахами пороха и пролитой крови. Он заплатил слишком высокую цену за свою слабость и теперь жаждет возмездия. И только Элизабет может помочь ему свершить свою месть, даже если на кону стоит её собственная жизнь!

Глава 9: Незваный гость

— Я ни за что не поеду в эту чёртову больницу! Клянусь, Дрейк! Если ты ещё раз заикнёшься об этом, в больницу поедешь ты сам!

Оттолкнув Уилла от себя, я почувствовала сопротивление, он пытался перехватить меня за локоть, но пальцы уцепились за воздух. Я плюхнулась в салон, ощущая, как моя категоричность начала рассеиваться от очередного неприятного спазма. Он со злостью хлопнул дверью машины. Пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не развалиться прямо перед машиной, мне было чертовски больно. После событий годичной давности больничные стены вызывали у меня настоящую панику, куда более сильную, чем отморозок, с которым пришлось встретиться в тёмном переулке.

Пока Уилл обходил машину, чтобы занять водительское место, я включила слабый свет над зеркальцем и ужаснулась. Вид у меня, мягко говоря, не очень: под скулой наливался синяк, кулак попал куда нужно. Ссадина над старым шрамом ярко алела, как свежая кровавая метка, а у линии роста волос красовалось небольшое рассечение, на котором кровь успела свернуться, образовав корочку. Волосы торчали в разные стороны; я походила на человека, который уцелел после лобового столкновения с бульдозером. В пальцах саднили две занозы, а нестерпимая боль в рёбрах мешала дышать, но, кажется, внутри всё было цело.

— Твою мать, Бесс! — Дрейк разъярённо хлопнул дверью машины. — Я нацеплю на тебя браслет и буду следить за каждым твоим шагом! Ты понимаешь, как это безответственно?

Мне захотелось себя пнуть! Ещё каких-то десять минут назад я лежала в его объятиях, обмякнув, как круассан в утреннем кофе, а теперь мечтала перегрызть ему глотку. Я с вызовом зыркнула на него и выпалила:

— Безответственно?! — истеричный смешок вырвался раньше слов, — ты лицемерный мешок с дерьмом, Дрейк! Притащил меня в бар, смотрел, как я надираюсь, и не оставлял мыслей о том, как залезть в мои трусы!

В запале я треснула рукой по его плечу, но тело тут же отозвалось болью на эту дурацкую затею. На лице Дрейка мелькнула непонятная эмоция. Уилл хрустнул пальцами, крепко сжимая кулаки. Желваки заходили под скулами.

— Заткнись, Мердок! — Кулак Дрейка молниеносно влетел в руль, вызывая протяжный автомобильный гудок. От неожиданности я подпрыгнула на месте. — Знаешь, не все в этом мире крутится вокруг тебя!

Маршал сжал кулак, крутя кистью, проверяя все ли цело. Мы припарковались недалеко от того места, где остался пикап и вырубленный незнакомец. Он был жив, но Дрейк приказал ничего не трогать и не приближаться к нему. Не сказать, что бы я горела особым желанием видеть его еще раз, но свербящее чувство любопытства грызло изнутри. Зачем он пришел? Необоснованная жестокость и попытки вытряхнуть из меня душу кулаками не были обычным ограблением — это что-то более личное.

Сердце бешено колотилось в груди, когда я выдавала свою версию событий для Дрейка. Меньше всего мне хотелось объяснять маршалу, что я догадываюсь, кто был моим спасителем.

Дрейк молчал. Его привычно белая рубашка потемнела до серого, как и лицо искаженное суровой гримасой. Я понимала, что эта ситуация теперь не только моя проблема, но и его: я подопечная, которая умудрилась сбежать и вляпаться в нечто необъяснимое и все это за один вечер. В какой-то момент я обрадовалась возникшей тишине, пока не заметила движение у пикапа.

— Уилл! — закричала я в панике, указывая руками в сторону машины.

— Да что б тебя! — он потянулся к бардачку, доставая оттуда пистолет. — Сиди в этой гребаной машине, Бесс!

Маршал выскользнул из машины, как тень, хотя его рубашка на контрасте с ночью буквально светилась. Дрейк пригнулся, держа пистолет двумя руками, контролируя громилу, который начал приходить в себя, неуверенно пошатываясь на месте. Адреналин зарядил все тело и я выпрыгнула из салона, несмотря на приказ. Непонятная возня впереди заставила меня ускориться. Обогнув пикап, я увидела, как маршал наносит мощные удары, действуя с хирургической точностью: в корпус, в ребра, в голову. Три удара с мимолетными интервалами — и вот соперник вжат лицом в стену.

— Какого черта тебе от нее нужно?

Он упрямо молчал. Уилл вскинул колено и ударил того в поясницу, заламывая руку под странным углом без каких-либо раздумий. Я услышала мерзкий хруст и внутри меня все перевернулось от отвращения.

— На кого ты работаешь?

— Я не знаю!

— На кого ты работаешь?! — еще одно напористое движение и снова хруст.

Крик оглушил переулок, эхом разлетаясь по пустынной улице. Маршал не отступал и каждая секунда молчания стоила незнакомцу еще нескольких целых пальцев. Я не выдержала, даже с учетом того, что произошло со мной из-за него, я была против пыток!

— Господи, давай без пыток! Я не люблю пытки! — выкрикнула я с особо умным тоном будто шарила в пытках, как в оттенках красного.

Дрейк снова приложил громилу к стене, не желая прерывать свой увлекательный допрос. В нем открылась опасная сторона, абсолютно далекая от навязчиво флиртующего офисного планктона, преследующего меня изо дня в день. Неприятно признавать, но эта хищная натура убийцы, кажется оставит верзилу без пальцев.

— Никто не любит пытки, оттого и вопят! — пробурчал Дрейк не отвлекаясь.

Наверно он раздумывал, какой палец сломать следующим.

— А может ты вызовешь подмогу? Копов?

— Ага, пока они его примут, за этого милашку впрягутся те, кто послал его за тобой. В итоге мы ничего не узнаем, — напомнил он, обыскивая карманы. — А мы и так ничего не знаем, Бесс!

Несмотря на все происходящее, это было неправильно. Все мое нутро противилось происходящему, хотя всего двадцать минут назад меня хотели прикончить или серьезно покалечить!

— Уилл, прекрати!

— Ты должна сидеть в машине!

Фары подсвечивали нас в темноте. Дрейк был в ярости: вены на шее выступили и вздулись, глаза сверкали нескрываемой злобой. Тишина — это не тот ответ, который Уилл желал получить. Он навалился на измученного громилу, перехватывая свой пистолет. Уже знакомый щелчок предохранителя щелкнул за ухом незнакомца. Я попыталась сделать вдох, но меня настигла чертова паника, сжимая горло в тисках!

— У тебя есть тридцать секунд, или твои мозги выйдут погулять. — Маршал приставил дуло пистолета к затылку отморозка. — Раз, два, три…

— Я не знаю! Не знаю, ясно тебе! Мне просто подсунули фотографию под дверь. Там была эта девка!

Дрейк зарычал от злости и ударил его рукояткой по голове.

— Я попрошу проявить уважение, сукин ты сын!

Послышался протяжный стон.

— Там была она, на фото. А на обратной стороне — приказ напугать ее как следует. Еще там был адрес психотерапевта. Я следил за вами всю дорогу!

Несмотря на полученное признание, Дрейк снова ударил его, не проявляя ни капли сострадания.

— Кто ее заказал?

— Чувак, я просто включаю свет на своем крыльце и жду новое задание!

— На кого ты работаешь? — спросил он, в голосе Дрейка заиграл азарт. — Рекомендую дать точный ответ, мое терпение на исходе!

— Ирландцы, я работаю на ирландцев!

Я вдруг осознала, что вскрикнула, когда Уилл удивленно обернулся в мою сторону.

— Бесс?

Ноги сами понесли меня в сторону от Дрейка и незнакомца. Мне было все равно, даже если бы Дрейк снял с него кожу и сшил тапочки — моя жизнь была в опасности и теперь я знала это наверняка! Забравшись в машину, я подавила первый порыв — желание сорваться и уехать подальше от этого места. Рядом с Дрейком, хотя бы на время, я все еще была в безопасности.

Не знаю, сколько прошло времени — минуты или часы, — когда маршал вернулся в машину. Тучи разошлись на небе и легкие светлые облака предзнаменовали рассвет. Уилл выглядел уставшим, собранным и молчаливым.

— Что ты будешь делать с ним?

— Я велел ему проваливать. С ним все равно разберутся те, кто не получил тебя в мешке по частям.

На эту реплику Уилла у меня не было ответа. В мире где правят безжалостные ублюдки — все расходные материалы. Дрейк повернулся ко мне, задумчиво потирая челюсть. В его голове, похоже зрела какая-то картинка, которая не складывалась в единый паззл. Ему не хватало ответов и что-то мне подсказывало, он намерен их получить любыми способами. Я украдкой взглянула на свои целые пальцы.

— Бесс, я не смогу тебе помочь, если ты будешь скрывать от меня правду.

Дрейк завел двигатель, трогаясь вперед. Мы уносились дальше от места, где вскрылись неприятные нарывы. Я смотрела в приоткрытое окно, морщась от боли.

— Это не связано с твоим статусом свидетеля. Это что-то другое. Почему ты отказалась сдавать отпечатки во время разбирательства по делу Лукрецци?

Я промолчала, сжимаясь от страха. Даже если бы я решилась раскрыть карты и рассказать правду, слова были так трудны и точно бы застряли в горле, заставив меня умолкнуть раз и навсегда.

— У меня два варианта: ты не хочешь идентифицировать свою личность, либо боишься иммиграционной проверки. Ты что, сбежала из Канады? — добавил Дрейк с присущим ему сарказмом, чтобы разбавить напряжение.

Уилл копал все глубже. Помимо таланта инквизитора, Дрейк копал путь к правде, как заправский ищейка, которого не проведешь вокруг пальца. Его глаза скользнули по мне.

— Кто ты такая, Бесс Мердок?

Я не ответила. Мои секреты должны принадлежать только мне.

Мы встретили рассветные лучи солнца в машине, погрузившись в мысли, молча наблюдая за всполохами золотистого света пробивавшегося из-за горизонта. До моего городка Сан Ривер оставалось совсем немного, когда Уилл притормозил и свернул к обочине.

— Знаешь, сейчас я мечтаю о двух вещах: о мерзком кофе из твоей жалкой закусочной и о том, чтобы забыть все, что произошло между нами ночью, — голос Дрейка звучал устало и хрипло.

Я впилась ногтями в обивку сидения. От напряжения тело снова заломило.

Дрейк уловил перемену в моем самочувствии, внимательно всматриваясь мне в лицо. Хоть маршала никто не швырял по темному переулку, выглядел от тоже хреново; темные круги пролегли под глазами, даже морщин прибавилось на самодовольном лице.

— Ты в порядке?

— Да, конечно, — почти весело подтвердила я, хотя на самом деле меня терзали все виды боли, — это было… — я не нашла подходящее слово.

Он кивнул соглашаясь. Вернулась привычная тишина, но ненадолго: странные чувства между нами тяготели невысказанными эмоциями.

— Бесс, — Уилл легонько сжал мою ладонь, быстро возвращая руки на место. Его голос чуть дрогнул, — то что произошло между нами, это неправильно и я должен был пресечь это.

— Уилл!

Я хотела остановить оправдания, прекрасно понимая, что все дело во мне. Я не хотела его, но стремление быть рядом с кем-то в моменте, когда мне было особенно тяжело, перекрыло все остальное. Я искала утешение и поддержку. Мои действия противоречили тому, что я на самом деле испытывала к Уиллу: это была привязанность, а может, благодарность?

Развернувшись к Дрейку я заглянула ему в глаза и ничего не увидела: никакой искры между нами. Если она и тлела до сегодняшней ночи, то внезапная встреча с прошлым и мерзкий дождь загасили все.

— Бесс, я хочу прояснить: между нами не может быть романтических отношений. Я твой маршал.

— Знаю, — согласилась я.

— Ты не первая… моя подопечная, — Дрейк почему-то запнулся, сглатывая ком в горле. — Я совершил ошибку в прошлом и, иногда мне сложно бороться с этим, как алкоголику, который ищет то, что сможет утолить нестерпимую жажду. Но потом вспоминаю, что в завязке и меня отпускает.

— Оставим это, — как можно бодрее отчеканила я, хотя мне так же хотелось заглянуть в его мысли, как и ему в мои. О чем он умалчивает? — Обещаю впредь не набрасываться на тебя, кроме как с целью придушить!

Уилл рассмеялся, но в глазах не было веселья — только печаль и усталость. Границы между нами нужны не только для моего блага, но и для его.

— Хочешь поговорить о том, что произошло в твоем прошлом?

— Только после того, как ты расскажешь мне о своем!

— Пошел ты! — засмеялась я, физически ощущая, как напряжение между нами начинает спадать.

— Пошла ты! — Уилл с улыбкой вернул реплику, заводя двигатель.

Кажется, одной проблемой стало меньше.

Возможно, сейчас мы создали надежду на что-то прекрасное, если только не будем тянуть друг друга во тьму.

***

Я выбралась из машины громко хлопнув дверью, и мгновенно пожалела об этом. В ушах еще звенело, все болело, а выпитый накануне алкоголь усиливал мои страдания, затуманивая зрение накатывающим приступом головной боли. Сотни раз я проклинала прошлый вечер с Дрейком, который вдарил по газу, срываясь с места со скоростью света. Облако мелкой пыли окатило меня с головы до ног, на зубах хрустнул песок, добавляя к общему болевому синдрому еще и вероятность подхватить какой-нибудь столбняк.

Зажмурившись от яркого света приветливого и непривычно жаркого утреннего солнца, я поймала очередной болезненный спазм. Мне стоило неимоверных усилий сделать несколько шагов, чтобы не развалиться на месте. Все вокруг казалось неестественно ярким: трава, деревья, небо и дом выглядели сказочными, словно в долбанном мультике Диснея. На мгновение мне показалось, что Дрейк привез меня в совершенно другое место, но покосившиеся ставни на окнах развеяли все сомнения. Дом был моим.

Я шагнула вперед и встала, как вкопанная. Пришлось напрячь зрение и поплатиться за это вспышкой боли, но я увидела, что на моем крыльце кто-то сидел — и этот кто-то выглядел как рябое размытое пятно. Внутри вспыхнул глупый огонек надежды, но чем ближе я подходила, тем быстрее угасала эта искра. Я понятия не имела, кто занял место на крыльце и какого черта ему здесь надо?

Когда пятно оказалось в досягаемости зрения, я слегка удивилась. На меня так же удивленно вылупилась старушка, на вид которой было около девяти десятков лет, а может и больше. Она сидела в желтом пушистом кардигане в цветочек, зеленой юбке и белых кедах. На шее женщины красовалась нитка жемчуга, а лицо закрывали старомодные очки с толстенными квадратными линзами, по слою за каждый год ее жизни. На затылке болтался жидкий хвостик, в котором запутался розовый бантик. Она выглядела как сморщенный плод любви хиппи и утонченной балерины. Только чокнутых бабулек мне здесь и не хватало!

— Вы кто?

По правде говоря, настроение вести светские беседы у меня пропало с первым вздохом из материнской утробы и окончательно испарилось после сегодняшней ночи.

— Кэтрин. — Заявила незнакомка неестественно бодрым голосом.

Я заметила в ее руках сморщенный пирог, который выглядел так же неприглядно, как и его хозяйка. Кожа старушки казалась тонкой и почти прозрачной, украшенной старческими пигментными пятнами, напоминающими неровные кляксы.

— Зачем вы пришли?

— Боже, девочка, где твои манеры? — она стрельнула в меня таким злобным взглядом и не менее суровым голосом, что мне стало стыдно. — Я пришла поздороваться, все-таки мы соседи. Но вижу, ночка у тебя не задалась!

Все время, наблюдая за соседским домом, я находилась в полной уверенности, что он пустовал все это время, как и другие дома-призраки на моей улице.

— Я вас никогда не видела.

Пришлось подойти еще ближе, скрестив руки на груди, готовая защищаться в случае чего. Хотя, честно говоря, я просто боялась развалиться на куски перед столетней женщиной!

— Да, я тебя тоже вижу в первый раз, хотя прожила здесь пять десятков лет!

В ее голосе проскользнуло кряхтящее негодование. Я уже подумывала, не позвонить ли в службу спасения, чтобы сдать непрошенную соседку в надежные руки специалистов.

— Девочка, во времена моей молодости к пожилым относились с большим уважением. А ну-ка открывай свою дверь поскорее и веди меня на утренний чай, пока я не сжарилась на этом солнце и пирог не стух!

Мои щеки зарделись краской, я заправила выбившуюся прядь за ухо, пряча глаза от ее настырного взгляда, изучавшего мои ночные отметины. Спустя пять минут мы устроились на тесной кухне за круглым столом, наблюдая, как чайник медленно закипает. Легкий пар поднимался от плиты, подсвеченный утренним светом из окна. Атмосфера на кухне преобразилась, но Кэтрин все равно окинула комнату недовольным взглядом. Моя серая обыденность не вписывалась в ее мир цветных кардиганов.

— С чем пирог? — поинтересовалась я, когда мой живот жалобно заурчал, напоминая о том, что пора бы покормить его.

— Без понятия, — ответила Кэтрин брезгливо пихнув тарелку в мою сторону. — Дороти Лисс подсунула мне его, когда я вернулась пару дней назад.

Ее глаза сверкнули в лучах солнца.

— Знаешь ли, милочка, я ей не доверяю с 1976 года. Она тогда строила глазки моему четвертому мужу Джейку — убереги, Господь, его душу. Вдруг пирог отравлен!

Хоть ее слова звучали с долей иронии, я не могла избавиться от мысли, что соседка вовсе не шутила. Я ухмыльнулась, глядя на подсохший пирог, который казался ровесником самой Кэтрин — его потрепанная корочка и выглядывающая начинка из красных ягод могли бы стоять на антикварной выставке вместе с хозяйкой.

— Я что-то позабыла, как тебя зовут, — сказала Кэтрин, следя за тем, как я разливаю кипяток в кружки с болтающимися чайными пакетиками. Я бы не отказалась от кофе, но боялась, что бодрящий напиток мог стать смертельным для моей гостьи.

— А я и не говорила! — ответила я, поправляя пакетик с чаем в ее фарфоровой кружке, украшенной розовыми цветами. — Бесс.

Когда кипяток наполнил чашку Кэтрин, я поймала на себе ее любопытный взгляд, почему-то мне казалось, что старушка изучает меня.

— Почему я раньше не видела вас?

Я сместила внимание на пылинки, кружившие в воздухе, перебирая в памяти немногочисленных жителей улицы, но паззл никак не сходился в единое целое.

— Вы не выходили из дома?

— Милочка, из чего я точно не выходила, так это из здравого ума! — Кэтрин бодро отхлебнула из чашки, ее голос звучал весело и непринужденно. — Я вернулась.

— Если не секрет, откуда? — мне было интересно, какую историю поведает моя собеседница.

— Из дома престарелых. Я пригрозила этому щуплому докторишке!

Я поперхнулась и чай буквально вылился через нос обратно в чашку.

— Какому докторишке?

— Щеглу в сером кардигане. — Кэтрин сняла очки, ее глаза превратились в узкие щелочки. — Этот наглец получал деньги от моего неблагодарного сынка, которому надоело делать вид, что заботится обо мне. Я же просто хотела на свободу! Пришлось сказать ему, что если он не отпустит меня домой, то я раскопаю старую двустволку, которую припрятала за своим бунгало, и всажу ее ему по самые помидоры!

Кэтрин продолжала увлеченно щебетать.

— Вероятно, он испугался. Кто ж поймет нас, женщин? Тем более за пару дней до этого я сбежала, но меня поймали у старого полустанка, который успел превратиться в развалину, как и я сама. Милочка, ты даже не представляешь, чему я научилась там в молодости!

Нет уж, представляю! Учитывая, что у меня под носом сидит гроза дома престарелых, у которой под юбкой запрятана двустволка?

— Докторишка решил, что меня проще отпустить. Кому захочется вытаскивать двустволку из задницы?

— Никому?

— Вот и он не хотел. — Кэтрин взглянула на настенные часы. — Что-то я засиделась, мне пора принимать таблетки!

Кивнув, старушка ловко испарилась с моей кухни, ловко проковыляв к выходу. Даже не пытаясь разобраться в этом безумном явлении новой соседки, я добралась до своей комнаты и, замертво упав на кровать, провалилась в спасительный сон.