Лицо со шрамом

Ана Бозина (2024)

Элизабет привыкла к своему одиночеству, ведь только так она может скрыться от мрачного прошлого. Но всё меняется, когда случай сводит её с опасным незнакомцем. Он спасает ей жизнь, и теперь Элизабет в долгу перед ним. И пусть ей удается сменить имя и город, однажды в её дверь постучат, чтобы предъявить счет. В одно мгновение Чезаре теряет всё, что когда-либо имел: бизнес, положение, семью. Его существование отныне напоминает Ад — пропитанный запахами пороха и пролитой крови. Он заплатил слишком высокую цену за свою слабость и теперь жаждет возмездия. И только Элизабет может помочь ему свершить свою месть, даже если на кону стоит её собственная жизнь!

Глава 10: Morto

Тук-тук-тук.

Предпочитая игнорировать то, что скорее всего, мне приснилось, я перевернулась на другой бок в надежде найти такое положение тела, где ничего не болит, но вскоре опять услышала стук. Из-за остаточной дремоты и неутихающей боли я плохо соображала и с трудом села посередине кровати, всматриваясь в полумрак. Источник шума оказался за окном: наглые птицы взяли в привычку попрошайничество, будя меня, когда им вздумается. Кажется, самое время воспользоваться знакомством с Кэтрин и попросить у нее двустволку, чтобы показать пташкам, кто в доме хозяин!

Голова гудела, словно в ней сломался тумблер выключающий белый шум. Я не сразу поняла какое время суток за окном. После странной встречи с новой соседкой мне удалось заснуть, но вскоре пришлось встать, чтобы принять обезболивающее. На короткий миг, когда боль притупилась, я смогла погрузиться в некое подобие сна — своего рода режим ожидания.

Наверное, я просто хотела уснуть, а потом проснувшись, увидеть, что гигантская проблема — кошмар последнего года моей жизни — как-нибудь сама разрешится.

Бесконечно ворочаясь в постели и всматриваясь в потолок, я взглянула на часы у прикроватной тумбочки, они медленно отсчитывали время. В поисках удобной позы я растеряла остатки сна, одновременно борясь с мыслями, которые атаковали мою голову, лишая меня остатка спокойствия.

Кровать из-за возни становилась горячее, либо у меня был жар. Болезненное напряжение в мышцах достигло пика. Смахнув волосы со лба, я встала, укутываясь в халат. В ванной шумели трубы, напоминая о старой чикагской квартире и привычном уюте, спокойных вечерах. Внутри екнуло, как же мне не хватало ощущения тепла и покоя!

Я включила душ, не дожидаясь теплой воды, скинула халат с тела, ноги прошлепали по кафельному полу. Вздрогнув от прохладного потока, я выдохнула, когда пошла горячая вода. Она стекала по мне, пока бойлер не опустел. Я намыливала кожу, стараясь игнорировать синяки на теле, но их было слишком много. Выбравшись из душа, взглянула на свое отражение в зеркале. Темные круги под глазами из-за недосыпа были пустяками в сравнении с расцветающими синими подтеками на бледной коже с россыпями веснушек. Влажные волосы спутались, обнажая рассечение на лбу. Это отражение напоминало мне кошмар из прошлой жизни.

— Я — не она. — Сказала я себе для успокоения, но отражение говорило об обратном.

Рука обрушилась на зеркало, яростно стирая фантома прошлого в зеркальной глади и в этот момент внутри меня что-то надломилось. Вся тяжесть стресса, страха и неудач обрушилась на меня в одну секунду.

Да что со мной такое?

Всхлипы вырывались из груди с каким-то надрывом, буквально причиняя мне физическую боль, я не могла справиться со слезами. Эти эмоции были сильнее меня, ведь горечь сочилась прямиком из сердца.

Я собиралась вернуться в постель, чтобы продолжить тонуть в жалости к себе, но услышала грохот. Если это и была птица, то определенно не меньше гребаного птеродактиля! Обмотавшись полотенцем, я тихо выскользнула из ванной комнаты, ноги привели меня на кухню. Там был источник шума.

Ладони нащупали выключатель на стене. Я щелкнула им, застыв в изумлении. В голове яркой кометой загорелась мысль о том, что я переборщила с обезболивающими и это побочный эффект. Я снова щелкнула — свет потух. Мысленно досчитав до десяти, щелкнула еще раз. Ничего не изменилось: это не галлюцинация.

— Ты можешь играться до самого утра, пока солнце не взойдет. Может быть оно поможет тебе принять факт того, что картинка перед тобой не изменится Элизабет, — пауза, — или теперь ты предпочитаешь имя Бесс? — произнес знакомый голос, который так часто звучал в моих воспоминаниях.

С трудом удерживаясь на ногах и напрочь забыв о полотенце и голом теле под ним, я навалилась на дверной косяк, успев перехватить сползающую тряпку за край. Сейчас слова ускользнули от меня, как и моя уверенность в себе, поэтому хотя бы это чертово полотенце останется на месте! По-прежнему ни сказав ни слова, я продолжала пялиться на гостя.

— Упади оно к твоим ногам, было бы эффектно. Так я бы точно понял, что ты рада меня видеть.

— Чезаре.

Его имя слетело с губ едва слышно, будто скажи я его громче — картинка передо мной рассеется и я снова останусь наедине со своими мыслями. Тот злосчастный вечер на свадьбе Лукрецци связал нас: Чезаре потерял своих братьев, но спас меня. Все это время меня не отпускала мысль: почему он бросился под пули, чтобы защитить меня? Я хотела сказать ему спасибо за то, что он сделал, как только очутилась в больнице, но с того вечера я не слышала о нем ни слова. Я хранила в себе ком сплетенный из нитей боли и отчаяния, перетянувший меня изнутри чувством вины, а теперь Борджиа сидит за моим кухонным столом, вальяжно забросив ноги на кремовую кружевную скатерть.

Руки Чезаре сложил на груди в закрытой позе, на лице самодовольная улыбка, — видимо он гордился своим эффектным появлением в моей скромной кухне. От лощеного пижона не осталось и следа, хотя темные волосы, по-прежнему уложенные в хаотичную укладку воскрешали воспоминания о соблазнительном образе из прошлого. На лице появилось больше морщин, особенно глубоки борозды на лбу, а его темные глаза выражали щемящую пустоту. Рот, несмотря на ухмылку был жестким и застывшим. На кистях проступали синяки и порезы, нос украшала горбинка, которую я не помнила. Борджиа сменил костюм Brioni на черную парку, такие же джинсы и грубые ботинки, которые напоминали армейские берцы. На столе рядом с ним лежала бейсболка.

Сейчас он выглядел взрослой, серьезной версией самого себя, совершенно отличной от той, что жила в моей памяти, и, признаться это пугало меня до чертиков! В моей памяти жили его слова о долге, навсегда врезавшиеся в мое сознание. Борджиа пришел сюда не для того, что разглядывать меня в полотенце.

— Бесс, — передразнил он низким голосом, от тембра которого сердце пропустило удар. Я зажмурилась, пытаясь урезонить свое глупое сердце, бьющееся в приступе тахикардии.

Стул шаркнул по полу, Чезаре встал с места, уверенно двинулся в мою сторону. Ему хватило нескольких шагов, чтобы оказаться рядом. Первой реакцией было желание отпрянуть, отодвинуться и установить дистанцию, но я не дернулась. Не дрогнула даже в тот момент, когда его пальцы замерли в сантиметре от моих мокрых волос.

Черт! Отойди, прошу тебя. Иначе мое сердце выпрыгнет прямо тебе в руки!

— Ты изменился, что случилось? — я запнулась, — ну помимо того, что в тебя стреляли.

Еще одна ухмылка приподняла уголок его губ, но он не спешил с ответами. Если бы это можно было описать как сцену из фильма, то кадр точно был бы в макросъемке. Именно так я видела этого мужчину перед собой: мозолистые пальцы со сбитыми костяшками зависли перед моим лицом, почти дотронувшись до волос. Я не сводила взгляда с Чезаре, пока он впал в какой-то ступор — ему потребовалось несколько секунд и в оцепенении оказалась я.

Его правая рука невесомо коснулась кончиками пальцев моего подбородка, спустилась ниже по шее к груди. Указательный палец замер над влажной кожей у кромки полотенца, в которое судорожно вцепились мои пальцы. Не дыша, я подняла взгляд на Борджиа — он смотрел туда, где застыли его пальцы. Чуть обветренные губы приоткрылись, и язык, скользнув по краю, облизнул пересохшие губы, словно он хотел что-то сказать, но передумал.

Еще одно легкое касание — и пальцы сдвинули ткань ниже. Чезаре уставился на россыпь родинок на моей коже, исследуя их двумя пальцами.

— Я сказал тогда, что это буква W, — рассеяно пробормотал он, все еще уставившись на мои родинки.

— А я ответила, что это Кассиопея.

Мне захотелось сбросить его руку, но будто прочитав мои мысли, он сам одернул ее, так резко, что казалось, будто его обдало огнем.

— А потом меня подстрелили из-за тебя.

— Чезаре, мне жаль.

Жаль, что твои братья погибли. Жаль, что ты потерял свою привычную жизнь.

Борджиа отступил назад, пряча руки в передние карманы джинсов. Возникшее между нами напряжение никуда не делось, но я была рада этой секунде в качестве передышки. Он уставился в пол, избегая моего взгляда, нервно перекатываясь с пятки на носок и обратно.

— Я сменил приоритеты в этой жизни. Кусок титана в моем черепе в каком-то смысле излечил меня. — Чезаре сделал очередную паузу. — Тебя смотрю тоже потрепало.

Он окинул меня коротким взглядом. Ну конечно, синяки не увидит только слепой.

Кажется, рядом с этим человеком, я не могла мыслить и поступать вкупе со здравой логикой. Все еще вцепившись в несчастное полотенце, я потянулась к Чезаре, вторгаясь в его личное пространство. Не раздумывая, я сделала то, о чем давно помышляла: запустила руку в его волосы, перебирая пальцами непослушные пряди и касаясь подушечками теплой кожи. Никакого куска холодного железа я не ощущала. Пока я бесцеремонно исследовала его, он терпеливо стоял, понурив голову. Я провела ладонью по легкой щетине на его щеке и отстранилась, запрещая себе ходить по грани острого лезвия: этот человек пережил ад, и возможно притащил с собой не одного демона.

— Она влетела сюда, — Чезаре ткнул пальцем куда-то в затылок, — и застряла. Мои братья всегда говорили мне, что моя башка крепка как броня. — Он выдохнул, нервно прошелся рукой по затылку и грустно улыбнулся. — Они были правы.

Чтобы разрядить обстановку, я переместилась к плите, сварить кофе. Признаться, внутри меня роилось десятки вопросов. Мне хотелось знать, что двигало им, когда он спас меня на свадьбе, потом в проулке. Как он нашел меня? Зачем вернулся? Где все это время был? И с каждой секундой список вопросов увеличивался.

Я копошилась с гейзерной кофеваркой, равномерно распределяя кофе внутри. Чезаре маячил передо мной. Он стал поджарым, крепким. Борджиа сбросил парку, черный лонгслив сидел на нем как вторая кожа, позволяя рассмотреть рельефные мышцы и выпирающие вены на руках. Не зная его прошлого, я бы приняла его за морского пехотинца вернувшегося со службы.

— Из каких стероидов состоит твоя диета?

— Из мести.

Я чуть не присвистнула в ответ, но вовремя опомнилась.

— Боюсь, от такого меню у меня будет несварение.

Две кружки оказались на столе, разливая его, я отметила, что он, как всегда отменно дерьмовый. Я протянула ему одну. Чезаре взял ее, встал напротив, сохраняя дистанцию.

— Зачем ты здесь?

Он отхлебнул из кружки и тут же поморщился.

— Ты должна мне, помнишь? — я притихла с кружкой в руке. — Как минимум новый костюм или пару сотен баксов за химчистку.

— Боюсь, у тебя ничего не выйдет. Бесс Мердок прижимистая скупердяйка и ты ее еще не спасал.

— Бесс Мердок может и не спасал, а вот Элизабет Моран — да, и я получу свое!

— Элизабет Моран мертва.

— Брось, Бесс, ты как никто знаешь о том, что мертвые воскресают.

Кружка с грохотом выскользнула из рук, разлетаясь вдребезги и горячие брызги обдали мои ноги. Кажется, в этот момент я забыла, как дышать. Чезаре все знал.

— Или, может, мне предъявить требование об уплате Лиззи Драгган?

Он снова улыбнулся злой и отчужденной ухмылкой.

— Убирайся! — прокричала я, схватив пустую тарелку со стола и без промедления швырнула ту в сторону Борджиа. Но тот увернулся без особых усилий, отставляя свою кружку на полку у стены.

При виде его самодостаточной улыбки я рассвирепела! Ночные приключения в переулке, разборки с Дрейком, а теперь он стал последней каплей в переполненном сосуде терпения. У меня было единственное желание — наброситься на него и стереть ухмылку с его лица к черту! Все вопросы в голове стихли, когда в глазах помутнело и я бросилась вперед, наблюдая, как меняется выражение лица Чезаре с ухмылки на гримасу недоумения. Я прыгнула на него, выставив вперед кулак, особо не задумываясь о последствиях и больном теле.

Чезаре не устоял на ногах, попятившись назад. Он растерянно рухнул на спину, хватаясь за нос, куда угодил мой кулак. В комичной возне на полу, я взобралась на него, радостная от факта, что полотенце чудом удержалось на месте. Волосы липли к лицу, пока я сама липла к Чезаре, прижимая его к полу, нанося оплеухи, одну за другой. Все мои удары достигали цели, а сама я была похожа на настоящую фурию, но Борджиа подо мной трясся. Трясся от смеха!

Это сбило меня с толку и я замерла, осознав всю картину: я сижу верхом на красивом, опасном мужчине, на мне нет трусиков, и полотенце вот-вот распахнется открыв все остальное.

— Бесс, ты мокрая. — Процедил он, сквозь смех и тут же получил смачную оплеуху.

— Скотина! — прорычала я, судорожно соображая о возможных путях отступления с Борджии.

Смех Чезаре стих так же быстро, как я очутилась под ним, а он между моих ног. Я распахнула глаза от удивления и смущения. Проклятый итальянец навис надо мной, его руки перехватили мои запястья, заводя над моей головой. Теперь я была в ловушке.

— Мне нужен Рэджен Драгган, и ты единственный ключ, который откроет скрытую дверь между мной и этим ублюдком.

Он тяжело дышал, с носа тянулась капля крови. Я замотала головой, отчаянно сопротивляясь мысли о возможных последствиях.

— Катись к черту! — процедила я, сквозь зубы.

Мы уставились друг на друга. Чезаре скользил по мне взглядом, не выдавая эмоций, на лбу у него вздулась вена. Он склонился ниже, не прекращая давить на запястья, почти переходя на шепот. Его горячее дыхание опаляло мои губы.

— Ты сделаешь это для меня; иначе все те, кто тебе так или иначе дорог отправятся в худший мир.

— Нет!

Я заерзала, пытаясь выкрутиться, но Чезаре имел преимущество. Перегруппировавшись, он поставил ногу так, что его колено оказалось прижатым ко мне с внешней стороны бедра, а другое между моих ног, надавливая на то место, где заканчивалось полотенце и не было трусиков.

— Бесс, будешь ерзать? — он усмехнулся, чуть надавливая коленом вперед, — доведу тебя до оргазма.

Мои щеки вспыхнули, но я тут же затихла, прекращая любые попытки сопротивления.

— Не вздумай жаловаться клоуну в белой рубашке.

Руки задрожали об бессилия.

— У тебя есть время на раздумья, но меня устроит только один вариант, и ты знаешь, какой. Пора, взглянуть в лицо своим кошмарам, Бесс.

Борджиа расцепил хватку, резко поднимаясь на ноги. Он стер каплю крови у носа рукавом, бросая на меня странный взгляд. Конечно, я выглядела жалкой, лежа на полу, едва прикрытая и ошарашенная невыполнимым требованием.

Он обнажил мой самый жуткий страх.

Главным кошмаром моей жизни был Рэджи Драгган. Мой отец.

— Strega, еще увидимся.

Как только дверь захлопнулась, я пропустила еще удар.

Это был нокаут от самой судьбы.

Как он меня назвал?

Этого не может быть!