Нея с острова Пирит

Ангелина Максимовна Галайба (2024)

В греческой деревне Пирит живет Нея — самая популярная девушка в округе и талантливая художница. Её жизнь меняется с появлением загадочного иностранца. Самоуверенный и притягательный, он полностью нарушает привычный уклад её жизни, так ещё его зловредная сестра строит Нее козни. Между творчеством, разочарованиями в любви и борьбой с завистниками, она оказывается перед выбором: остаться на Пирите или отправиться за мечтой в Париж. Судьба подкидывает ей неожиданные испытания, заставляя переосмыслить свои ценности и надежды на будущее.

Глава 30

Минуло около двух недель, Кристофер начал примиряться с мыслью, что Нея решила просто проигнорировать его письмо. Это злило парня, что заставляло подозревать его в задетом самолюбии. Ну а кому было бы приятно отправить письмо девушке, ради которой ты заключил огромную сделку на несколько миллионов долларов, и в итоге не получить хотя бы строчки в ответ?

Когда раздражение поубавилось, Кристофер уже оформлял билеты туда-обратно по маршруту Париж-Пирит и наоборот. Конечно, это был импульсивный поступок, но ему хотелось выяснить, почему Нея прочитала письмо и не соизволила хотя бы сказать спасибо за предложение.

Соврал ли Кристофер художнику, говоря, что он делает это для девушки по доброте душевной, не имея скрытых умыслов? Отчасти, он говорил правду, но в глубине его души шевелился червячок сомнений по поводу благонамеренности поступка, если его так задел тот факт, что Нея не проявила должной реакции. А может она и не получила письма вовсе? Втайне он надеялся на это. В современных условиях ведения переписки он бы не мучался этим вопросом ввиду того, что зачастую в мессенджерах видно, было прочитано сообщение получателем или нет. Но в реальности всё было куда сложнее, и он не собирался так легко сдаваться.

Девчонка с острова не обязана давать ему ничего в ответ за этот поступок. Нет, он не такой. Да, он ожидал хоть какой-то душевной отдачи от Неи, но так и не получив её, засомневался в том, что девушка в курсе происходящего вообще.

Через пару дней самолёт, в котором совершал перелёт младший фон Лихтенвальд, уже приземлился в Греции, в аэропорту, располагающемся недалеко от самого острова, и считавшемся как принадлежащим самому Пириту. На небольшом кукурузнике он преодолел расстояние оттуда до острова гораздо быстрее, если бы ехал по шоссе на трансфере. К слову, это обошлось ему в копеечку, но Кристофер неохотно начал признавать, что ему не терпится поскорее увидеть её лицо вновь и выяснить в чём дело.

Он постучится в её ворота, как прежде, а она окажется на веранде в глубоких размышлениях, и обнаружив знакомое лицо за порогом, расплывётся в широкой ангельской улыбке, присущей молодым красивым девушкам-искусительницам. Кристофер желал этого.

Пересев с вертолёта на байк, что он арендовал неподалёку от взлётно-посадочной площадки, Крис направился по давно знакомому и изъезженному маршруту, намереваясь первоначально заглянуть в свой дом, чтобы оставить небольшую сумку с вещами, взятыми на пару дней.

Алекса тем временем не знала, куда пропал старший брат, но втайне догадывалась. Злилась ли она? Также, как и прежде, сильно и пылко. Но что она могла поделать с Кристофером, неужели она могла бы его остановить, идя напролом? Тут нужен особый подход и тактика. Она избавится от назойливой девчонки, и точка.

Алекса собиралась отправиться в аэропорт, чтобы выяснить, каким рейсом улетел один пассажир. Беседа с водителем такси не клеилась. Девушка только сильнее раздражалась и внутренне возмущалась, что ей попался такой приставучий обслуживающий персонал. Она никогда не говорила таксистам своё впечатление о поездке вслух: за неё говорили её глаза и сжатые губы, и низкая оценка в приложении.

На Пирите уже смеркалось, когда как в Париже ещё ясно виднелись лица прохожих. Разница между часовыми поясами была всего час, и на Пирите время было более позднее, чем в Париже.

Алекса подошла к стойке информации в Шарль-де-Голль, надеясь, что Кристофер выбрал для перелёта ближайший к его адресу аэропорт. Она не ошиблась, но сотрудница аэропорта, сидящая за стойкой, никак не желала облегчать ей задачу и помогать.

— Если вы сейчас же мне не скажете, в какую страну отправился этот человек, вы потеряете свою работу, — начала угрожать медленным тоном Алекса, цедя слова с серьёзным выражением кукольного личика. — Вы знаете, кто такие фон Лихтенвальды? Так вот, меня зовут Алекса фон Лихтенвальд. — Для достоверности девушка всунула свои водительские права работнице аэропорта прямо под нос, тыкая им из стороны в сторону. Когда этот жест заметили охранники, они начали наблюдать за происходящим с опаской. Ни в чём невиновная девушка недоумённо взирала расширившимися глазами то на документ, то на его обладательницу, нарушающую покой в общественном месте.

— Я впервые слышу эту фамилию, мисс… фон Лихтенвальд, — старалась спокойно отвечать работница, краем глаза поглядывая на охрану у раздвижных автоматических дверей входа. — Но, я вам ещё раз повторяю, мисс, я ничего не смогу сообщить об этом человеке, так как это является конфиденциальной информацией и законом аэропорта. Нарушив закон, я ставлю себя и упомянутого пассажира под угрозу уголовной ответственности. Вы понимаете? Я могу сообщить личные данные только уполномоченным органам власти и полиции. Мисс… что вы делаете?

Алекса не слушала эту дуру и набирала какой-то номер в своём телефоне, демонстрируя собеседнице истинное презрение и обещание скорой расправы.

— Вы являетесь сотрудником органов, мисс? Если бы вы предоставили мне какую-то информацию, или подтверждающий это документ, тогда я бы смогла вам рассказать, куда отправился мистер… — девушка испуганно наблюдала за действиями рыжеволосой бестии по ту сторону стойки.

Алекса, довольная произведённым эффектом, осмотрелась вокруг себя, и, заметив пристальный взгляд двух охранников, перевела злобный взгляд на собеседницу:

— Вы что, дали им какой-то свой сигнал? — злобно процедила она.

— Что? — сначала не совсем поняла вопроса девушка, но, догадавшись, что Алекса говорит об охране, поспешила её успокоить: — Нет, вовсе нет. Я не вызову охрану, пока не увижу для этого веского повода. Вы же не хотите, чтобы мы применяли силу, мисс?

— Ты мне угрожаешь? — Алекса расхохоталась, демонстрируя идеальные белоснежные зубы оппонентке. Та сочла нарушительницу дочерью какого-нибудь высокопоставленного богача. Обычно именно дети таких людей ведут себя подобным образом.

— Я и не подумала бы, мисс, но как я уже вам сообщила, я могу предоставить информацию лишь в том случае, если вы…

— Мой отец владеет половиной акций этого захолустья, — и Алекса многозначительно обвела взглядом высокое большое здание аэропорта, для наглядности подчёркивая движением рук его стены и полоток. — И если ты не скажешь, куда улетел его сын, я тут же позвоню ему и сообщу, что, — Алекса уставилась на бейдж на груди работницы, — некая мисс Хелен Вьен, не говорит, где его сын. Это вопрос жизни и смерти, дорогуша, и если…

— Постойте! — перебила её раскрасневшаяся от накалившегося испуга собеседница, страшась лишиться хорошего места работы и получить вдобавок охапку проблем. — Я вам скажу. Только прошу, не звоните никуда.

Алекса молча кивнула, улыбнувшись ей с настороженным видом.

— Мистер фон Лихтенвальд улетел несколько часов назад по данному маршруту, — принтер начал печатать какую-то бумагу, и Алекса, довольная, на носочках стала пытаться подглядеть за стойку. Хелен Вьен протянула ей бумагу. — Вот. Там вся информация о перелёте вашего брата. Это всё, мисс? Я могу вам чем-нибудь ещё помочь?

— Чем ты можешь мне помочь? — презрительно фыркнула Алекса, разглядывая с живым интересом распечатанный текст. Она удалилась подальше, не сказав спасибо и не попрощавшись, под удивлённый взгляд сотрудницы аэропорта.

— Ненавижу француженок, — прошипела себе под нос Алекса фон Лихтенвальд. — Напыщенные идиотки без маникюра и чувства стиля. И это притом, что они живут в Париже!

Прохожие туристы удивлённо смотрели на девушку с злобным выражением лица.

Пирит. Вот куда делся братец. Всё так, как она и думала. Чёрт подери! Будь проклята эта подзаборная хиппи!

И она вернулась в такси, поджидавшее её у входа, мечтая о том, чтобы приложить руки к тоненькой изящной шее Неи и покончить с её бесполезным гиблым существованием. Кристофер достоин большего. Она собиралась рассказать отцу о том, что брат сошёл с ума из-за одной никуда негодной девицы с острова, и ожидала соответствующую реакцию. Вместе они смогут от неё избавиться. Крис не ослушается отца в таком важном жизненном выборе. Он просто не может…

Кристофер не получил ответа, когда постучал в ворота, и он решил позвонить в дом. Вероятно, Нея уже отдыхает внутри, или уснула в гостиной за какой-нибудь книжкой. Свет в доме горел на первом этаже.

Ворота распахнулись спустя пару минут, и Кристофера встретила не Нея, как он ожидал, а пара пожилых людей. Мужчина и женщина смотрели на позднего гостя с недоумением, ожидая, когда тот представится.

— Добрый вечер, — поторопился поздороваться вежливо Крис, внутренне огорчившийся, но взявший себя в руки. — Вы, вероятно, родители Неи. Я её недавний знакомый, и меня ещё не представили… меня зовут Кристофер. Я бы хотел увидеть вашу дочь.

— Но Нея, — с переживанием посмотрела на незнакомого юношу мать Неи, Агнес, — Нея покинула остров несколько месяцев назад.

Отец молчал и с любопытством рассматривал незнакомца, испытующе храня молчание. Вот так новость! Ещё один жених объявился! Всех бы чёрт подрал, честное слово! Недовольство мистера Лиама стало просачиваться наружу, и Кристофер уловил, когда это произошло, флёр враждебности со стороны мужчины, поспешив исправить напряжённое положение:

— Вам, наверное, интересно узнать больше подробностей о том, кто я. Не бойтесь, я не бывший или настоящий муж Неи, и точно не жених. Мы просто общались с вашей дочерью какое-то время, и…

Агнес с укором глянула на мужа, поняв, что молодой человек невольно начал оправдываться из-за злобного взгляда Лиама:

— Проходите же в дом, Кристофер! Обсудим всё за чашечкой чая или кофе. Что предпочитаете? Я миссис Розенбах, но вы можете звать меня просто Агнес, а это мой муж, Лиам. Отец Неи.

Кристофер спокойно кивнул, сообщив:

— Я знаю. Нея как-то упоминала ваши имена.

— Что ещё вам говорила моя дочь? Я это так, чтобы сразу знать, — издевательски протянул отец Неи с хищной ухмылочкой.

— Что её отец ненавидит всех парней, ошивающихся вокруг неё, — не глядя на мужчину, покорно пропел Кристофер, перенимая стиль общения старика.

Мистер Лиам хмыкнул, слегка удивляясь, что это высказывание не вызвало у него должного сопротивления и ненависти. Парень был хорош, но кто он, чёрт возьми, такой, и откуда взялся на их бедные головы?

Невольно мужчина вспомнил о конверте с письмом для дочери, и об указанных на нём инициалах. К.Ф.Л.

— Погодите, — прежде чем пустить человека в дом, остановил его рукой за предплечье мистер Лиам, — так вы тот самый К.Ф.Л., отправитель письма? Агнес, скажи, откуда было это чёртово письмо, кхм-кхм? — откашлявшись в кулак, он стал ждать ответа от жены.

— Из Парижа, — заявила жена, подтверждая догадки Кристофера о том, что письма Нея никак не могла получить, и что оно находится сейчас у её родителей. — Мистер, как расшифровывается ваше второе имя и фамилия?

— У меня нет второго имени, — тут же сообщил Кристофер. — Моё полное имя — Кристофер фон Лихтенвальд. Всё дело в приставке к фамилии.

— И этот немец, поглядите-ка! — пробурчал отец Неи, неохотно впуская гостя в дом первым, что требовали правила приличия.

— Как интересно звучит! — провозгласила миссис Розенбах, проходя в дом следом за гостем и мужем. — Я заварю чайку, который собрали на нашей ферме. Позвольте извиниться, на нашей ферме в недавнем прошлом… вы же не против подождать в гостиной с моим мужем, мистер фон Лихтенвальд? — Агнес, казалось, пробовала имя этого молодого человека на вкус, произнося его вслух.

— Вовсе нет, — он улыбнулся милой и приветливой женщине. Мать Неи ему начинала нравиться, впрочем, и к отцу он не испытывал неприязни, скорее, мистер Лиам производил на него пока что впечатление забавного ворчуна.

Отец Неи с досадой понял, что жена его вынудила общаться с незнакомцем тет-а-тет, и устало заковылял в гостиную, где потрескивал дровами и угольками уютный камин. На острове стало прохладно, и ближе к зиме дом нуждался в обогреве.

— Красивые картины, — сказал Кристофер, изучив новые экспонаты, висевшие на стенах. Вероятно, мать и отец после уезда дочери изредка перевешивали её работы со старых на новые, поскольку эти он видел впервые.

— Моя дочь рисовала, — с гордостью произнёс мистер Лиам, усаживаясь в своё законное кресло. — Можете сесть на диване, — любезно разрешил гостю он, небрежно махнув на просторный диван из кожи, застеленный большим шерстяным пледом.

— Ваш дом очень уютный и напоминает стиль кантри. Просто, живо и лаконично. Я был впечатлён ещё тогда, когда впервые здесь побывал, — сообщил Кристофер, желая найти подход к ворчливому отцу Неи и тасуя козыри в колоде.

— Интерьером занималась жена, — раздражённо бросил впечатлительный на подобные вещи отец Неи, и Кристофер вновь принял поражение, но не собирался так легко сдаваться. Найти общий язык они успеют. — А вы, собственно, часто здесь бывали? — с предостережением в глазах посмотрел на Криса мужчина.

— Нет, лишь пару раз, когда мы пили чай на кухне с вашей дочерью, — поспешил отчитаться Кристофер, находя протекавший разговор забавным и немного на грани. Он покорялся воле её отца, принимая все оплеухи и атаки с ровной грудью. Мистер Лиам оценил то, как живо отвечает этот знакомый парень Неи, и счёл его дельцем, хотя он понятия не имел, кто незнакомец таков.

— А вот и чай! — в гостиную вернулась Агнес со старинным подносом в руках, освещая комнату женской лёгкостью и непринуждённостью. Кристофер был ей благодарен за этот маленький жест.

Вглядываясь в черты лица Агнес, он стал находить прелестные схожести с дочерью: Нея переняла лучшие черты матери.