Проклятие Турмограда

Антонина Шмелёва (2024)

Дарина живет в заколдованном городе, жители которого пребывают в страхе перед Тьмой, облаком, способным стереть с лица земли все, что в него попадет. Единственный, кто способен спасти от напасти, это злой, наглый, самоуверенный и чертовски красивый волшебник. Цена помощи слишком высока, ведь Защитник постоянно забирает девушек, которым не выжить в его логове. При этом Дарина боится признаться даже себе, что физически ее безумно тянет к этому злодею, но что она будет делать, когда сама станет его жертвой? Как ей смириться со своими желаниями, когда в сердце пылает ненависть к объекту фантазий? И так ли правы в своих суждениях относительно него жители города?

Глава 14. Предупреждение

Утром я проснулась уже в своей кровати. Солнечные лучи проникали сквозь сомкнутые шторы, за приоткрытым окном слышна была работа домовых в саду, а по комнате бесшумно, но суетливо бегали мои служанки и традиционно наводили уют и чистоту.

— Доброе утро! — улыбнулась я и потянулась, о чем мгновенно пожалела, ибо последние приключения все еще отдавались некоторыми ощущениями в теле.

Несмотря на ломоту и боль, я чувствовала себя настолько счастливой и полной сил, что было и не передать. Позже мне предстоял диалог с собой и рассуждения на тему моих неожиданных пристрастий, но в тот момент я совершенно точно хотела просто наслаждаться жизнью и параллельно уговаривала себя никогда больше не думать о том, что случилось, в негативном ключе. Мне нравилась грубость, и пусть все, кто считает, что это неприемлемо, засунет свое мнение куда-нибудь подальше. Ах да, мне же не с кем это теперь обсуждать.

К счастью.

— О, гляди-ка, проснулась! — подпрыгнула Надя.

— А Хозяин сказал, что ты будешь еще долго спать! — вторила Вера.

— Ну… простите, что разочаровала вас, — пробормотала я и с осторожностью села, прислушиваясь к своим ощущениям.

Сносно.

— Держи, Хозяин сказал, что тебе может понадобиться обезболивающее, — Вера протянула блистер с таблетками и стакан с водой.

М-м-м-м! Какие мы стали заботливые! Совсем волшебник образ начал терять! Эта мысль с такой теплотой отозвалась в груди, что я заулыбалась как дурочка и осушила стакан воды. От болеутоляющих решила пока отказаться, потому что не чувствовала в них острой необходимости.

Первым делом в ванной я решила оценить масштабы катастрофы. Как и было обещано, на запястьях и, в большей степени, лодыжках, где были оковы, отпечатались синяки и появились потертости. Еще немного виднелось раздражение в уголках губ, где терся ремень, сдерживающий шарик у моего рта. Кроме того, в местах ударов кожаной палки была краснота. Бедра и паховые мышцы ныли из-за того положения, в котором я долго лежала, а задницу тянуло ввиду нового для нее приключения. И все же, каждое мгновение пережитой боли того стоило! Она так органично вплелась в тот коктейль нахлынувших эмоций, что испытанное всеобъемлющее удовольствие и представить сложно без такого неожиданного ингредиента. Какое счастье, что мне никогда в жизни больше не придется смотреть кому-то в глаза и краснеть из-за своей маленькой тайны…

Я провела руками по телу и прикрыла глаза, вспоминая, какого это было. Интересно, а что почувствовал Белояр? Понравилось ли ему также, как мне? Ведь не просто так в его сумасшедшей голове поселилась идея особым образом меня… поиметь? Станет ли он снова «играть» или я опять наткнусь на стену в виде фразы «это больше не должно повториться»? Вопросов было миллион, и ни на один не виделось никакого ответа. Мне так хотелось еще постоять в душе и помечтать о повторении тех бесценных ощущений полного отсутствия границ между нами, вообразить будто я не заложница, а нечто большее в этом доме, но магию рассеяла Вера, которая заглянула и напомнила, что завтрак давно стынет. Что ж, пора было выходить и смотреть в глаза реальности. Кажется, дверь в комнату была на месте, и возможно, это хороший знак!

— Спустишься или тебе сюда принести? — уточнила Надя.

— Спущусь, — пожала я плечами глянула на часы, всего-то семь утра, а я так бодра словно… — Сколько суток я спала?

— Милая, уж не знаю, во сколько улеглась, Хозяин не велел близко подходить, но на велосипедах вы катались вчера.

Я шумно выдохнула и потянулась к шкафу с одеждой, накинула штаны с футболкой и пошла утолять свои физиологические потребности в виде чудовищного голода. Кстати, о чудовищах. Мой мужчина хмурился и явно был не так доволен полноценным ночным сном, как я, но сидел за столом и гипнотизировал свою яичницу.

— Доброе утро, — вспомнила я о вежливости и пристроилась на свое обычное место.

Интересно, почему он был не в настроении? Я примерно понимала ответ, но все же хотела слышать его из первых уст.

— Хозяин не доволен своей домашней зверушкой? — вздохнула я, закидывая в рот сырник целиком. — Слишком громко стонала или слишком быстро устала?

Моя внезапная злость стремительно набирала обороты. Видеть каждый раз после крутого приключения кислую мину и слушать о том, что мы должны держаться друг от друга подальше, мне надоедало. Да, у Белояра была надо мной абсолютная власть. Я не просто заложница места, я еще и обязана делать то, что сказано и как сказано, иначе будут дергаться ниточки, которые я трогать не хотела. Для меня уже все было решено — я положила жизнь, волю и свободу ради благополучия собственной сестры. И мне даже пообещали, что ей ничего больше не грозит, если буду покладистой. А раз уж я пошла на эту сделку с совестью, здравым смыслом и собственной гордостью, то какого хрена мне пытаются запретить получать от нее удовольствие?

— Говори, говори, все утро жду!

Он пробормотал это едва слышно, заставив меня замереть в страхе. Провоцировал, но зачем? Снова получить повод также поразвлекаться с моим телом и поиграть на моей к нему тяге? Так зачем, когда я и так уже вся такая готовая и подчиненная?

Я уставилась на волшебника, который ел свою дурацкую яичницу и лениво скользил взглядом по моим рукам. На мгновение его глаза задержались на едва заметных синяках, а потом он тряхнул головой, словно передумал что-то говорить, и снова уставился в свою тарелку.

— Оцениваешь, насколько я сегодня буду выносливой? У тебя есть очередной план или будет экспромт?

Да что там, я сама, похоже, нарывалась. Причем, вполне осознанно. Если бы мне кто-то еще объяснил, зачем я это делала и почему такое к себе отношение вдруг нашла чертовски возбуждающим, то я бы лично расцеловала благодетеля, но что мне оставалось в этой жизни? Отдаться, забыться и насладиться тем немногим, что осталось.

Закинув в рот второй сырник, я усиленно его жевала дабы не раскрыть рот и не сказать еще какую-нибудь чушь.

— Вообще, я, конечно, ожидал немного других слов.

Теперь ублюдок улыбался, заставив меня совершенно остолбенеть. Что я должна была сказать? Как предполагается вести себя после такой «игры»? Он хочет, чтобы я продолжала подчиняться и сейчас? Вне секса? А если не буду, это как-то скажется на моих точках безопасности и неприкосновенности? Под ними я, естественно, имела в виду сестру. Мысли лихорадочно закрутились в поисках подсказки. Безусловно, стоило помнить, что мы все еще живем по правилам, и я обязана их соблюдать. Возможно, не стоило дерзить и испытывать терпение Великого и Ужасного, ведь он всегда может дернуть за поводок и пригрозить мне жизнью или благополучием сестры.

— Прости, Хозяин, — неспешно пробормотала я, теряя всякий пыл и внимательно наблюдая за реакцией мужчины. — Это все немного в новинку, и я не знаю, что именно положено говорить… Мне стоит благодарить тебя за чудесный вечер? Прошу, подскажи! Я буду прилежной учени…

Внезапно волшебник расхохотался и с улыбкой на меня посмотрел. Его взгляд потеплел, в глазах появились мои любимые озорные огоньки, заставляющие сердце биться чаще. Отпускало.

— Вообще-то я ждал тирады на тему того, какой я монстр, — усмехнулся волшебник. — Ну или извращенец.

— О! — удивилась я. — Правда?

Я таяла, когда меня разглядывали так. С блеском в глазах, с неприкрытым желанием и похотью. Что ни говори, а мне удалось завоевать местечко в той зоне мужского мозга, которая отвечала за либидо.

— Ты почти оправдала мои ожидания, но прокололась. Теперь я знаю, что тебе понравилось, — ухмыльнулся мой мучитель и крикнул куда-то в сторону: — Вера, принеси кофе! И покрепче! У меня планы на день грандиозные.

— Просто решила, что раз я сама попросила, то глупо на тебя нападать, — попробовала отбиться я, но попытка была слишком слабой.

— Спрячь зубки, феечка! — подмигнул Белояр. — Все равно тебе с утра пораньше ничего не светит.

Мои руки покрылись мурашками. Я невольно себя обняла и сжалась. Было слишком больно осознать, что в упомянутые ранее планы я, кажется, не вхожу.

— Если честно, — пробормотала я, допивая сок и отодвигая стул, — я думала, что ты сам опять заведешь свою обычную шарманку из разряда «держись от меня подальше» и «это никогда больше не должно повториться».

— Поздно оправдываться, ты уже выдала себя с потрохами, — гаденыш хлопнул в ладоши. — Даже без волшебной водички. Ай да я!

Ай да ты!

Я со вздохом посмотрела на его теперь уже довольную физиономию и внезапно кое-что поняла. Так это получается, он такой хмурый с утра был, потому что у него, как говорится в мультике, велосипеда не было? Думал, будто я его оттолкну, посчитав такое доминирующее отношение ко мне в постели непростительным? Ожидал скандал из-за того, что перешел вчера все границы, но вовсе его не хотел? Или хотел?

— Рано радуешься! — Во мне снова проснулась гадина. — Я отмолчалась лишь потому, что ты выполнил мою просьбу и провел со мной время. Кстати, спасибо за эту прогулку на великах и разговоры по душам! Видишь, стоило только побыть вместе, как я безропотно исполнила твои желания. Признайся, тебе же это было нужно? Полное и добровольное подчинение? Ты хотел, чтобы я сделала это сама, а не ломалась под твоим давлением. Так?

Он опешил. Резко встал, пролив остатки кофе.

— Ай да я! — повторила я его же слова. — Даже без волшебной водички!

Инстинкт самосохранения подсказывал мне уносить ноги, но я, почему-то, приросла к полу, наблюдая как у волшебника пошел дым из ушей, как он сократил расстояние между нами за считанные миллисекунды и стальной хваткой вцепился мне в плечо. Синяком меньше, синяком больше, теперь уже было плевать.

— А ты еще больший мазохист, чем я думал, — хмыкнул Белояр. — Да ты небось и ко мне сюда вызвалась с площади потому, что тебе нужно, чтобы тебе причиняли боль?

— Возможно эта боль притупляет реальную, — неожиданно для самой себя пробормотала я. — Там я только и делала, что теряла. Брата, дом, достаток, родителей, гордость, невинность, теперь в моей жизни нет и сестры, друзей. Никого! У меня есть только ты, и я должна подстраиваться под твои настроения, чтобы уберечь крупицы того, что осталось. Думаешь, меня пугает физическая боль? Да твой член в заднице прекрасно отвлекает от куда более серьезных переживаний!

Возможно, я не была совсем честной, ведь намеренно упустила из виду то электрическое напряжение, которое буквально искрило между нами, но ведь о моих желаниях никто и никогда не говорил. Мы делали только то, что хочет Хозяин, исполняли только так, как хочет Хозяин, и тот факт, что я ловила от этого кайф был лишь счастливым совпадением. Не больше. Хотя, взгляд, который я встретила, заставил усомниться в истинности последнего утверждения. Волшебник резко отпустил и сделал шаг назад.

— Тогда нам и правда лучше держаться друг от друга подальше, — наконец выдавил он.

— Опять двадцать пять, — выругалась я и подошла к двери. — Страус спрятал голову в песок. Ждем, сколько он на этот раз продержится без кислорода?

Меня трясло и колотило так, что я готова была влепить затрещину этому подонку. Всадила бы, если не опасалась бы последствий. Как можно быть таким черствым и играть на моих… я боялась этого слова, чувствах? Он что-то там вчера говорил, что готов со мной проводить время вне секса ради того же самого секса, но сам снова делал все, чтобы отбить у меня желание.

Следующие слова заставили меня резко развернуться и закрыть обратно дверь. Белояр сказал их практически неслышно. Возможно, они и не предназначались для моих ушей, но поздно.

— Я просто не хочу причинять тебе боль.

Мое сердце ухнуло куда-то вниз, остановилось и снова забилось с бешеной скоростью. Переживать столь противоположные эмоции за такой короткий промежуток времени и не сойти с ума? Да я уже профессионал по этому виду спорта!

— Я предупреждал, что делаю это виртуозно. И если ты правда хочешь спокойно… жить, то нам стоит…

— Составить расписание посещения столовой, чтоб не пересекаться? А двор как? Прочертим границу? Это твоя половина, а это моя? Или будем меняться? По четным дням я иду в сторону озера, по нечетным — ты. Так? Как ты себе это представляешь? А главное, сколько ты выдержишь?

А я? После таких приключений я в жизни не смогу никогда забыть о возможности получить удовольствие в объятиях этого Чудовища. Мне они просто необходимы как воздух! Да я, может, первая сдамся, лишившись последней радости в жизни!

Волшебник попятился и взгромоздил свою задницу на стол. Его лицо не выражало ничего хорошего, а взгляд снова леденел. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но я опередила.

— А знаешь, что по-настоящему делает мне больно? — Сработало. Маска на мгновенье слетела с его лица, в глазах мелькнул интерес, за который я и уцепилась. — Я видеть не могу, как ты закрываешься и отталкиваешь меня каждый раз, когда мы пережили что-то… прекрасное.

Он издал короткий смешок, видимо, из-за моего подбора слов, но больше не пытался перебивать.

— Я чувствую себя использованной вещью, с которой поиграли и потеряли к ней интерес. Согласна, не королевна, и возможно, тебе надоест скоро, но если ты будешь делать так со мной каждый раз, то я однажды сломаюсь. Не так, как несколько недель назад, это мы еще починили. Будет хуже. И если тебе есть хоть какое-то дело до того, больно мне или нет, то я бы на твоем месте оставила попытки прекратить наши… встречи.

На лице волшебника не отражалось никаких эмоций, но по едва уловимому напряжению в челюсти я поняла, что заставила его задуматься. Что ж, мы третий день говорим, выясняем отношения как старые супруги, но при этом еще не выцарапали друг другу глаза. Определенно, прогресс!

— Предлагаю тебе подумать до обеда, — предложила я. — Встретимся, обсудим, что ты решишь. Мое мнение ты знаешь. Что теряешь, тоже понимаешь.

Едва сдерживая слезы, я вылетела в холл и потребовала у Веры с Надей куртку и сапоги. Мне просто необходимо было глотнуть свежего воздуха и немного проветрить мозги. Этот человек выкачивал из меня все жизненные силы, опустошал до дна, изредка наполняя чем-то прекрасным и волшебным, стоящим всех мучений… Сколько так могло продолжаться? Он брал куда больше, чем давал, и я понимала, что однажды просто исчерпаю все своим ресурсы! Мне было не по себе от собственных эмоций и переживаний, страшно от возможных решений Белояра, которых я допускать не хотела. Как еще достучаться до этого остолопа, как заставить хотя бы не делать вид, что он не сожалеет о том, что снова провел со мной ночь?

— Почему он не понимает, что нет ничего хуже, чем его кислая мина после того, как я испытала некое подобие счастья? — прошептала я хризантеме с именем Марфа. — Почему просто не улыбнуться мне утром?

Цветок мне, конечно, не ответил, лишь едва колыхнулся от ветра, заставив немного успокоиться. Эта девчонка явно что-то для него значила. Интересно, ее смерть и сделала его таким черствым сухарем? Потеряв любовь, он испытал такую боль, что теперь боится хоть как-то привязаться к кому бы то ни было из новых жен? Как много вопросов было о сущности моего Чудовища! Как мало ответов о тараканах моего мужчины.

— Ты права, я перегнула, — из моей груди вырвался тяжелый вздох. — Он был и так готов, и вчерашняя прогулка это только подтверждает, но как же бесят эти сомнения! Если бы утром не было этой мины, я бы, наверное, не сорвалась…

Мы оба вели себя как капризные избалованные принцессы. Сделав два шага вперед навстречу друг другу, мы сразу же отступали на полтора назад. И вроде бы все неплохо в этом танце, ведь вектор был верным, однако я понимала: стоит оступиться — и мы стремительно разлетимся в разные стороны.

— Я должна принять любое его решение, — подумала я о неизбежном. — Но это так сложно! Я ведь тоже человек, у меня есть сердце. Ему плевать на него, на мои переживания, но… Нет, если верить, то гаденышу не все равно. Ведь пообещал не трогать сестру и сказал, что не хочет делать больно… Или это только ради подчинения?

В мыслях теперь была Лариса. В конце концов, за нее можно было перестать так сильно переживать. Сколько бы я ни протянула, Белояр не тронет ее. Это одновременно и радовало, и отбирало мотивацию. Ради чего оставалось держаться и терпеть все эти прелести местной жизни? Если волшебник не изменит своего отношения к ситуации, то я точно медленно, но верно начну сходить с ума и умирать. Может, так оно и происходит тут? Может, жертвы настолько теряли вкус к жизни, что уходили, как говорится, от тоски? Если так, то стоит ли бороться? И как найти ту спасительную соломинку, за которую мне необходимо уцепиться?

Ветер снова зашелестел листками хризантемы.

Как у нее это выходит? Уже глубокая осень, и все вокруг готовится к зиме и стуже, листва опала, завяли цветы, а это растение продолжает радовать глаз своей красотой и яркостью. На чем оно держится? Как ему это удается? Ах, если бы только она поделилась секретом!

— Что он решит, как думаешь? Мне кажется, он распсихуется… Уже, наверное, там все разнес. Спасибо мне! Пусть так, пусть хоть какие-то эмоции проявляет, чем снова делает вид, что я ходячая резиновая кукла…

С другой стороны, он преспокойно может снова так со мной поступать, и мне с этим ничего не сделать. Попытаюсь давить словами — отнимет возможность разговаривать. Начну реветь — совсем отстранится. Да, похоть и желание потом снова возьмут верх, но в каком я буду состоянии к тому моменту? Чувства притупятся, душа опустеет, и он станет для меня тем же, кем был Сережа…

Теперь я капитально жалела о том, что завела утром этот разговор. Ничего хорошего из него точно не выйдет. Волшебник должен был сам дозреть. Медленно, шаг за шагом, я бы вывела его на то, что было нужно мне. В конце концов, он уже был тепленький, и его инициатива вчера покататься на велосипедах была тому прямым доказательством. Усомнился потом в своих действиях со мной ночью, ну логично, там вообще-то было все не очень однозначно… Вот же я дура набитая, что так его начала прессовать. Может, стоит пойти и извиниться? Признаться, что я погорячилась? В чем? В том, что прошу его не уходить от меня через секунду после окончания полового акта? В том, что мне нужно хоть иногда просто разговаривать и заниматься чем-то, кроме секса с ним? Так эти потребности все равно никуда не делись… Сообщить, что я готова смириться и не просить побыть вместе? Так это будет ложь! К тому же кто-то ясно дал понять, что извинения я могу засунуть куда подальше. Нужно было решить вопрос иначе…

Еще немного потосковав в «саду бывших жен», как я его окрестила, я вернулась в дом и с грустью увидела, что стол был накрыт на одного.

— Хозяин сказал, что не присоединится к обеду? — с куда большей досадой, чем хотелось, спросила я.

— Он уже поел у себя, — сообщила Надя. — Хочешь тоже наверх?

Аппетит улетучился. Волшебник принял решение, причем совсем не то, которое от него хотели и ждали. Почему-то, зная его как облупленного, я была удивлена. Глупая девчонка, посмевшая надеяться, так тебе и надо! Как теперь исправлять ситуацию? В какие еще двери стучать, если этот безмозглый кретин не слышит, как я тут выворачиваюсь наизнанку?

— Да, прошу тебя! — ответила я служанке и побежала к себе.

Мы столкнулись с предметом моих переживаний на последней ступеньке. Едва сдерживая эмоции, я придержала его за локоть и заставила посмотреть на себя. На лице была маска, больно обжигающая льдом и безразличием. Мое тело передернуло от боли, но я заставила себя держаться.

— Хозяин! — Я назвала его намеренно так, как он любит. — Мне стоит перед тобой извиниться.

Белояр не ответил, перехватил мою руку и потащил вниз по лестнице. Я перестала дышать от страха и едва успевала переступать ногами по ступенькам, чтобы не покатиться кубарем. Хотя, кажется, волшебник держал так крепко, что мне это не грозило бы… Паника началась тогда, когда мы миновали первый этаж и продолжили нисхождение.

— Подвал? — едва выдавила я, поняв направление и начав мысленно прощаться с жизнью.

Молча крутанув меня, Чудовище сильно толкнуло в небольшую темницу, которую уже однажды показывало. Внутри было холодно, на каменных стенах стекали капли воды, на полу лежала сырая и вонючая солома. Свет проникал сквозь узкое отверстие где-то у потолка, и судя по тому, что оно было не застеклено, сдохну от холода я намного раньше, чем от чего-то еще.

Стараясь не вопить, я сжала кулаки и с мольбой в глазах посмотрела на своего мучителя. Неужели мне удалось убить те искорки человечности в нем, которые еще можно было раздуть? Вот так просто я породила монстра, которого уже точно нельзя приручить? Почему-то в тот момент я не могла больше действовать. Мне казалось, что смириться и покориться — единственный возможный вариант.

Игнорируя слезы, теряя голос, я просипела:

— Мне не стоило это все выворачивать. Ты и так много сделал для… меня. Спасибо, что попытался вчера погулять, мне… очень понравилось. Если ты когда-нибудь захочешь снова сделать что-то подобное, то я буду очень рада. Пожалуйста, скажи, как я могу искупить свою вину, раз извинений ты не принимаешь?

Тень улыбки на лице, чуть-чуть тепла в глазах. Это бревно еще можно было заставить снова цвести. Мой подбородок дрожал от страха, ногти больно впились в ладони.

— Сделать что-то подобное? — усмехнулся волшебник и снова меня толкнул. Теперь уже я была в центре страшной комнатки. — Ты точно имеешь в виду прогулку?

Мое сердце забилось очень часто. В голосе слышалась неприкрытая агрессия, ни намека на игривое настроение. Кажется, сейчас мне продемонстрируют, какое отношение тут можно получить. Как обычно, все познается в сравнении, а Белояр — мастер контрастов. В темнице появилась кровать, прикрытая матрасом без белья и ведро. Дело пахло керосином…

— Пожалуйста, я же извинилась, — прошептала я, отступая так, чтобы единственная мебель нас разделила.

— Нет, ты только сказала, что должна, — хмыкнул волшебник, медленно огибая кровать.

Я сиганула через матрас, переползла поперек и вылезла теперь там, где мы были исходно.

— Хорошо! — Мои руки были выставлены вперед. — Прости! Пожалуйста, умоляю тебя, не злись на мои слова.

— Разве так надо умолять?

Маска немного таяла, но мне все равно было не по себе. Этот человек мог наделать в гневе много всякого дерьма, о котором и сам потом пожалеет. И единственный вариант, который мне виделся, был очень рискованным. Я могла обратить эту энергию лишь в одно русло. И если это не обернется мне боком, то возможно, я еще и получу удовольствие. Деваться некуда, упала на колени и буквально поползла к нему, обнимая руками за бедра и сознательно врезаясь лицом в пах.

— Пожалуйста, миленький, прошу тебя, злобненький мой, умоляю, не гневайся! Хоть что проси сделать, свяжи, отымей, но не превращайся в Чудовище!

Внезапно волшебник сделал то, что я от него совершенно не ожидала. Он громко рассмеялся и, разлепляя мои руки, оттолкнул в сторону. Настолько все плохо?

Страх, что меня больше не хотят, полоснул по сердцу и оставил глубокую рану. А я и не думала, что успела так полюбить местные развлечения… Мне было страшно, я совершенно не понимала намерений волшебника, когда видела его лицо, способное всех обдурить в покер.

— Пощади, — пискнула я, прижимая колени к себе и сворачиваясь в клубочек на полу.

Думай, Дарина, думай! Неужели ты больше не вызываешь у него тех эмоций, которые обычно приводят в постель? Жми на этот единственный триггер, иначе тебя сейчас оттаскают за волосы и помоют тобой пол!

— Делай, что хочешь! Я буду молчать и слушаться! Я буду твоей… — я проглотила слюну в ужасе от того, что собиралась сказать: — покорной шлюшкой.

Белояр не реагировал, он подошел близко, наклонился так, что его лицо оказалось в миллиметрах от моего.

— Бу! — вскрикнул он. — Страшно?

— Д-д-д-да…. — Мои зубы стучали. — Я забыла, где нахожусь, я ведь сама сюда пошла и должна быть благодарна за еду, комнату…

— Да заткнись ты уже, — выдохнул он. — Встань!

Я словно отрезвела, послушно поднялась на ноги и стала ждать приговора от волшебника, который уже присел на край засаленного матраса потенциальной темницы. Мое же тело все еще сотрясалось, но пристроить куда-то задницу я не осмеливалась.

— Выпороть бы тебя так, чтобы неделю сидеть не могла, — пробормотал волшебник.

Я икнула, судорожно проглотила слюну и постаралась снова не разрыдаться. Повлиять на собственную судьбу я больше способа не видела.

— Вот скажи мне, почему ты превращаешься в послушную девочку только тогда, когда я тебя хорошенько прижму и напугаю?

Я захлопала глазами и постаралась посмотреть на волшебника как можно более искренними глазами.

— Потому что у меня такой характер, Хозяин. От него трудно избавиться сразу, но если вы дадите мне еще один шанс…

— Уже и на «вы» со мной, — задумчиво улыбнулся Белояр. — Ты сейчас манипулировать пытаешься или правда жалеешь?

— Жалею, — пискнула я.

— Ну да, — он закатил глаза. — Как же. А может посидишь и еще подумаешь тут, а?

Мои зубы больно впились в нижнюю губу, ноги подкосились, я осела на пол и обняла свои колени. Было уже холодно, к вечеру, наверное, и вовсе околею. Волшебник встал и направился к выходу. Вход с лязгом начал закрываться, останавливая и разрывая мне сердце. Защелкали замки.

— Стой! — закричала я, подскакивая и хватаясь за железные прутья маленького окошка в двери. — Пожалуйста! Вы… выпори меня!

Ответом мне был громкий смех. Искренний, надо сказать, и совсем не злой. Вход открылся, и я буквально выпала из страшной комнаты в руки своего мучителя.

— Пожалуйста, миленький, прошу, не оставляй тут. Делай, что хочешь, хоть к кровати привяжи и приходи, когда вздумается, бери грубо без всяких там прогулок и прочего, но не…

У меня снова начиналась истерика, которую остановить было невозможно. Надо ли говорить, что от страха и слез я и не поняла, как мы оказались в его спальне. Меня буквально толкнули внутрь, и я оказалась на теперь уже теплом полу.

— Иди сядь!

Мне указали на стул у столика, и я послушно поползла в его сторону.

— Ногами! — рявкнул волшебник, от чего я сначала еще больше сжалась.

Нашла в себе силы, поднялась и доковыляла до указанного места. Тело колотило. На столе появился стакан.

— Пей!

— Опять та самая? — пискнула я.

Это было опасно. Если я сейчас начну нести правду, то пиши пропали мои попытки помириться. Если честно, я вообще не понимала, что из меня может вырваться, и насколько мне после этого будет стыдно.

— Я еще не настолько готов слушать новую порцию гадостей от тебя. Простая, пей! И прекрати трястись. Я все еще не собираюсь вгонять тебе иголки под ногти и делать все то, что ты так ярко нафантазировала. Хотя… — Он добавил вполне миролюбиво и шутливо: — Ведро для сбора дерьма на ужин ты знаешь где стоит.

Не сильно помогало. Может быть, физически он мне ничего и не собирался делать, но над моральным состоянием точно мог поработать качественно. Черт побери, он уже это делал!

— Ты… используешь меня и отправишь потом туда? — пропищала я, только осознавая, что меня чуть было не оставили запертой в подвале.

— Видишь, в чем дело, — пожал плечами волшебник, — если я заставлю тебя жить там, то ты скоро так завоняешь, что захочешь — не встанет.

Я судорожно выдохнула и подтянула колени к себе. Мой взгляд скользнул по противоположный стене, и я мысленно отметила, что дверь исчезла.

— Будешь держать тут?

— Больно надо, — усмехнулся Белояр. — Ты мне тут мозг выкрутишь за пару часов! Разве только снова немой сделать и к кровати привязать. Как тебе идея?

Наконец-то я поняла, что он не серьезно! От внезапного осознания вдруг стало так легко на душе, что я даже немного позволила себе улыбнуться.

— Так ты прикалываешься? И с какого момента? Я имею в виду, ты правда меня хотел в подвал запереть или это было… элементом воспитания?

Волшебник долго посмеивался, что-то внимательно разглядывал у меня на лице, но вместо ответа спросил совсем другое:

— Ты поела?

— Я не голодна, спасибо.

Уж точно не в этот момент!

— Я разве спросил, голодна ли ты?

— Нет. — Я снова вжалась в стул и притянула плечи к ушам. — Не ела.

Волшебник махнул рукой, и в комнате появилась Надя. Служанка весело мне подмигнула, поставила на стол тарелку с приборами и исчезла, словно вообще привиделась.

— Я в душ. Чтобы к моему возвращению все было в тебе! — сухо приказал волшебник. — Потом поговорим.

И, насвистывая, он скрылся за единственной доступной в комнате дверью, оставив меня заложницей в собственной спальне. Теперь я от него разве что под кровать могла спрятаться, да и там достанет!

И что он тебе сделает, глупая? Я заставила себя подумать здраво. В конце концов, он вроде дал понять, что не собирается делать мне больно в физическом смысле. Разве только в рамках сексуального удовольствия, и я вроде как к такому была готова. Самое страшное, что могло случиться, так это очередной марафон по воплощению его сумасшедших фантазий, и здесь я, наверное, уже точно могла быть спокойной. Единственное, чего я когда-либо боялась в плане секса с ним, уже случилось вчера и оказалось не таким уж страшным… Кое-как успокоившись, я начала ковырять котлетку и размазывать пюре по тарелке. Вкусно, но к моменту появления своего воспитателя, я успела впихнуть в себя чуть больше половины.

Черт! Быть беде из-за дурацкой еды!

Белояр словно не замечал моего испуганного взгляда. Расхаживал с полотенцем на бедрах мимо. Подошел к зеркалу и, насвистывая, расчесался. Потом набрызгал на себя парфюм, чем окончательно свел меня с ума. Куда это мы так собираемся?

— Я не могу больше, — прошептала я, молясь, чтобы мне не впихнули эту тарелку насильно. — Можно я не буду доедать?

— Всегда бы так себя вела, — весело ответил волшебник и взмахом руки заставил посуду исчезнуть. — Вот почему, скажи, тебя приходится так встряхивать, чтобы угомонить?

Мои глаза прилипли к его телу. Словно завороженная, я скользила взглядом по каждой мышце, провожала бегущие вниз капельки и, кусая губы, пялилась на бугорок под полотенцем. А Белояр, тем временем, взял второй стул, поставил передо мной и сел, расслабленно сложив руки на спинке. Я чуть сознание не потеряла от вида его раздвинутых ног и того, что едва прикрывало полотенце.

— А теперь слушай меня внимательно! — вкрадчива сказал волшебник, заставив снова вздрогнуть. — Если ты еще хоть раз пожалуешься на то, как я с тобой обращаюсь, то будешь сидеть в своей комнате, закрытая до конца жизни! А я позабочусь о том, чтобы тебе наглядно объяснить, что значит быть использованной.

Меня затошнило. Я сделала пару глубоких вдохов, но они не помогли. Спас лишь давно забытый бумажный пакет, услужливо протянутый моим гаденышем.

— Я же извинилась…

— А мне насрать! — сукин сын злобно мне улыбнулся и продолжил: — Я уже говорил, ты ошибаешься, если думаешь, что все можно исправить извинениями. Скажи спасибо, что я даю тебе десятый шанс и предупреждаю о последствиях, а не действую сразу.

— Спасибо, — кисло выдохнула я.

— Учти, он последний!

Что ж, могло бы быть и хуже. По крайней мере, он меня, действительно, больше не пытается сломать, а всего лишь предупреждает, что чаша терпения вот-вот переполнится. Это я понимаю, почти что взрослый разговор!

— Будут правила, — неожиданно заявил волшебник, и я снова вздрогнула от его слов.

Он медленно встал, обогнул меня, руками собрал волосы в пучок и что-то застегнул на шее. Это был либо чокер, либо…

— Ошейник? — Ахнула я в ужасе и потянула его руками, но потом опомнилась.

Не жаловаться! Молодец, Дарина, доигралась. Теперь будешь ходить на поводке в страхе огрызнуться.

— Да, и пока он на тебе, ты должна беспрекословно слушаться и подчиняться.

— Пока он на мне? — уцепилась я за слова и попыталась посмотреть на него как можно более жалобным взглядом.

Сказать-то было теперь нельзя! Я мысленно аплодировала этому козлу! Он-таки переиграл меня, несмотря на волшебную воду и все мои попытки показать зубы или включить женское обаяние. Последнее слова опять за Чудовищем.

— И говорить ты можешь только тогда, когда тебе разрешено.

Я сжала зубы, руки вцепились в край стола, ошейник внезапно становился слишком тесным и мешал дышать. К счастью, его быстро убрали, мне снова протянули спасительный пакет.

— Да, я понимаю, что круглосуточный режим покорности у тебя не предусмотрен, поэтому штука эта будет появляться только тогда, когда у меня соответствующее настроение. Тем не менее, тебе все еще запрещено говорить о смерти и пытаться меня переделать. Уяснила?

Из моей груди с шумом вырвался воздух, и я поняла, что не дышала. Что ж, с обозначенными требованиями жить было можно. И уже плевать даже, будем мы гулять вместе или нет.

— Ты поняла? — Он снова надел на меня чертову удавку и выжидающе посмотрел. — Отвечай!

— Д-д-да, Хозяин, — тихо промямлила я, а потом краем глаза увидела, как у кого-то от моих слов начало полотенце топорщиться, и заулыбалась.

— Только попробуй еще раз начать мне трахать мозг своими женскими штучками, и в следующий раз подвал будет настоящим, не иллюзией!

Я застыла, хотела сразу задать миллион вопросов, но главный, похоже, отпадал. Он не просто не собирался меня оставлять в темнице, он меня туда сегодня и не водил… Кажется.

— Да, Хозяин, — покорно ответила я, пересматривая свое отношение ко всему, что недавно случилось.

Что он там говорил? Настроение? Ну сейчас я покажу ему послушание и исполнительность. Мои пальцы ухватились за край футболки, я стянула ее и бросила к ногам. Не разрывая зрительного контакта, опустила штаны и скинула на пол. Теперь на мне было только белье, но с ним пусть сам разбирается.

Медленно сделав пару шагов к нему, я опустилась на колени и честными глазами уставилась на Хозяина. Он шумно выдохнул, когда позволил полотенцу упасть, а потом начал водить головкой полувозбужденного члена по моим губам.

— Ты заслужила наказание, понимаешь это? — хрипло сказал он, проникая мне в рот и отступая.

Уяснив правила игры, я молчала, но не забывала дразнить его, высовывая язык, когда твердеющий орган оказывался слишком близко.

— Скажи мне, что с тобой сделать?

Я не отвечала. В этом противостоянии все еще можно было побороться, и лучшим способом было бы поиграть на желаниях Чудовища. А ему явно нравилось! Да и мои страхи начинали отступать. В конце концов, раз мне расписали, что я должна делать, значит меня и дальше видели рядом, а это довольно сильно грело душу.

— Отшлепать? Так тебе же понравится…

Я едва смогла сдержать смешок и, поняв, что довела мужчину до нужной кондиции, спокойно замерла на коленях. А что? Приказов-то пока не поступало никаких! Зачем же совершать лишние телодвижения и делать ему приятно, раз не просил?

— Вообще-то, — пробормотал волшебник, жестом показывая, что я должна встать. — Я планирую сейчас поехать кататься на своем новом квадроцикле. Как думаешь, тебе понравится езда с игрушкой внутри.

О нет! Снова подобная пытка хоть и станет для меня сладкой, но менее невыносимой точно не будет. И похоже мой страх выдал меня с потрохами, потому что вдруг заставил волшебника улыбаться.

— Согласен, ты можешь случайно кончить, и тебе это снова понравится.

Ах вот оно что! Похоже, я вляпалась куда сильней, чем думала, и теперь мне, действительно, придется измучиться. Причем так, что я даже пожаловаться не посмею. Ведь нельзя!

— У тебя есть идеи? — Он наклонился и прошептал эти слова мне в ухо, заставив кожу покрыться мурашками. — Повернись-ка! Встань… Вот, хорошая девочка! Теперь упрись руками в сиденье стула.

Я поставила себя в весьма интересную позу и издала стон, когда, слегка отодвинув кружевную ткань трусиков, волшебник дотронулся пальцами до чувствительной точки.

— Уже мокрая, — восхищенно пробормотал он, поглаживая ягодицы.

Его член терся о мою задницу, чем вызывал целую бурю эмоций. Хотелось насладиться ощущением наполненности, млеть от движений и содрогаться от удовольствия, но что-то мне подсказывало, что план был совсем другим.

Трусики были медленно опущены вниз и болтались где-то у щиколоток, слегка удерживая ноги. Плевать. Я уже готова была выть, когда мокрый палец оказался у анального колечка и начал его тянуть.

— Нет! Пожалуйста! — взмолилась я, забыв про правила, и сразу получила смачный шлепок.

— Я разве разрешал тебе говорить?

— П-п-п-прости!

По заднице снова прилетело, и я захныкала, поняв, что придется поддаться.

— А если я скажу, что это единственный способ не угодить в подвал?

Теплое дыхание обожгло кожу около шеи, и я чуть с ума не сошла. Как ему удавалось так на меня влиять? Сдавшись, я застыла и стала покорно ждать продолжения, но, к счастью, Белояр отбросил идею поиметь мою задницу и… резко наполнил меня куда более традиционным способом.

— Аааа! — вскрикнула я от неожиданности.

Он не дал мне возможности даже привыкнуть к этим ощущениям, начал очень быстро двигаться, сильно толкая вперед. Темп то снижался, то снова ускорялся, что подводило меня к пику, но не позволяло его познать. Я каждый раз откатывалась назад, едва была готова покорить вершину. Мучитель слишком хорошо знал мое тело, чтобы так филигранно лишать кульминации. Мне до одури хотелось кончить, а этот мужчина делал все, чтобы это не случилось. Именно так он показывал собственную власть и объяснял мне, кто в доме хозяин.

— Не сейчас, — хитро сказал волшебник, прекрасно понимая мои переживания, и с громким стоном излился, так и не позволив мне получить того же удовольствия. — Иди одевайся, через десять минут жду тебя на улице!

Я невольно попыталась сжать бедра, но тщетно. Огонь просто так было не унять.

— Опоздаешь, уеду один, а ты проходишь в ошейнике с запретом к себе прикасаться целую неделю.

А вот это уже страшно! Семь дней покорности покажутся адом по сравнению с сегодняшней экскурсией в темницу! Кое-как собрав себя в кучу, я схватила одежду и начала на себя натягивать.

— Трусики, пожалуй, оставь тут, — хитро сказал волшебник. — Я проверю!

С этими словами он подошел к стене и сотворил дверь.

— Восемь минут, жду внизу. И кстати, если посмеешь решить проблему самостоятельно, то наказание продлится две недели. И поверь, я позабочусь о том, чтобы ты точно не могла никак себя удовлетворить.

А этот человек угрожать впустую не умел!

— Ты услышала меня? Ответь.

— Да, Хозяин! — обреченно пробормотала я, все еще пытаясь сжать бедра и что-то испытать.

— И лифчик сними! Семь минут!

И Белояр подошел ко мне и требовательно поцеловал в губы, заставив просто выпасть в астрал. После он посмотрел мне в глаза таким теплым и честным взглядом, что я поняла — я совершила капитальную ошибку, поспешив сделать выводы. Его самоконтроль оказался мной переоцененным. Он вовсе не собирается больше отталкивать меня, даже утром его слова были не про то. А сейчас случилось вовсе не наказание, а попытка показать, что и в каком формате волшебник видит между нами дальше. Наверное. Я обязательно попробую это выяснить, но позже.

— Шесть минут! — улыбнулся он и довольный вышел из комнаты.

Я сгребла себя в кучу и начала суетиться, бегая по комнате и собираясь на улицу. В итоге я спустилась в футболке наизнанку и разных носках, но зато успела вовремя. Белояр стоял, лениво облокотившись на огромный агрегат с колесами и пожирал меня глазами. Совершенно спокойно он поманил пальчиком к себе, по-хозяйски залез рукой под резинку штанов, проверяя, выполнила ли я приказ не надевать белье, а потом подлил масла в стихающий огонь возбуждения парой круговых движений.

Вот же демон!

Как ни в чем ни бывало, он запрыгнул на свою игрушку и посадил меня перед собой.

— Смотри, вот здесь газ, а тормозить надо, нажимая на этот рычаг…

Я едва улавливала информацию, пытаясь елозить по сиденью и хоть как-то справиться с другой более важной для себя проблемой. Когда мы поехали, вибрация от этой огромной машины вкупе с руками сидевшего сзади волшебника, то и дело оказывающимися у меня под курткой, будоражили так, что я несколько раз чуть не врезалась в дерево от накала страстей.

«Только сядь за руль, — думала я. — И поверь, тебе штаны станут тесными!»

Угрозу исполнить мне не удалось, зато к вечеру я так привыкла к его бесконечным рукам, ласкам и этому идиотскому ошейнику, что мне даже нравилось. Была в этом отложенном удовольствии, его ожидании некая прелесть. Да и на совместное времяпрепровождение грех было жаловаться!

Мы загнали квадроцикл в гараж поздно вечером, вдоволь на нем накатавшись по лесным тропам.

— Эй, — прошептала я, уставившись на легковой автомобиль. — Я ее уже видела!

— Конечно! Ты на ней сюда приехала, — улыбнулся Белояр и потянул меня за руку в сторону дома.

— С завязанными глазами, да. А машину я несколько раз видела рядом с работой…

— Так, кажется, кто-то опять начал говорить, когда нельзя?

Упс… Я прикусила губу, не забыв стрельнуть в Хозяина глазками, и позволила себя увести в дом. Спрошу позже, когда воспоминания о моем сегодняшнем скандале улягутся и перестанут действовать на волшебника удручающе.

Мы ужинали молча. Во время еды я все еще чувствовала томление внизу живота, но оно стихало, мне было проще, легче его не замечать и покорно ждать, когда уже мы пойдем за сладким. Белояр же словно позволял мне немного успокоиться и перевести дух, не подливал больше масла в огонь моего стихающего возбуждения.

— Устала сегодня?

Я прикусила губу и посмотрела на него, не понимая, с чего вдруг такие вопросы. Это забота, начало диалога или провокация?

— Можешь ответить, — спокойно, даже с улыбкой сказало Чудовище, и я окончательно потерялась.

Он был таким настоящим в тот момент, что трудно было обвинить его в неискренности.

— Немного…

— Десерт осилишь?

Я чуть не подпрыгнула на стуле от возмущения. С каких пор он решил у меня спрашивать, есть у меня силы на секс? Что вообще творится в голове у этого Гаденыша? Почему он так меняет свое ко мне отношение практически ежедневно?

— Да, Хозяин, — ответила, проглотив слюну. — Если речь не о еде, конечно.

Он засмеялся и подмигнул:

— Конечно! Иди в комнату, прими душ и жди меня.

Я кивнула, встала из-за стола и направилась выполнять порученное. Тело трепетало от предвкушения, в голове то и дело проносились разные фантазии о том, что может произойти, а живот наполнялся бабочками. Моя реакция меня одновременно и удивляла, и воодушевляла. Решив позволить себе не заниматься самокопанием, а плыть по течению, я умылась, почистила зубы и попросила служанок помочь высушить голову.

— Милая, ты просто сияешь, — прошептала Надя, проводя расческой в последний раз и поправляя прядки пальцами.

— Это у вас шампунь хороший!

— Это ты у нас хорошая, — улыбнулась Вера. — Чем еще тебе помочь? Хозяин сказал, чтобы мы сообщили, когда ты будешь готова, и убирались…

Ого!

Я переставала понимать, что делал этот человек.

— Идите. Скажите ему, чтобы заходил через десять минут.

Домовихи кивнули и испарились, а я присела на краешек кровати и стала ждать, когда придет мой искуситель.

«Нужно, наверное, раздеться», — пронеслась в голове мысль. Я поспешно избавилась от всего кроме треклятого ошейника и снова уселась. Что-то все равно было не так. Он же говорил про послушание сегодня, хотел покорности, значит мне стоит продемонстрировать свою готовность быть паинькой или, наоборот, снова взбодрить мужчину несогласием. «Дарина, он снова тебя переиграет!» — предупредил разум. — «Делай так, как он хочет!».

А как он хочет?

Тяжело вздохнув, я опустилась на колени на пол и превратилась в статую. Хозяин не спешил, изводя меня ожиданием и томлением. От одних мыслей о том, что будет, я начинала возбуждаться, черт побери. Поэтому ничего удивительного в том, что к моменту прихода своего волшебника, я была уже заведена до передела.

Мои глаза были закрыты, а дверь открылась неслышно. Возможно, он ей и не пользовался. Мое внимание привлек громкий стон вошедшего, заставивший приосаниться и расправить плечи.

— Ты сведешь меня с ума, — прошептал Белояр и, судя по игре света и тени на моих закрытых веках, подошел близко.

Рука легла мне на голову, пальцы поиграли с волосами, пока я сама теряла последние крупицы здравомыслия. День был слишком долгим и трудным, эмоциональным, и теперь волнение и ожидание просто убивали. Эта игра могла быть затянутой как вчера, и тогда я взорвусь, а может стать быстрой и яркой. Пожалуй, мне по душе был второй вариант. После всего пережитого и испытанного я не была готова в тот вечер к томлению. Однако, мне прежде ясно дали понять, что я ничего решать не могу.

— Думаю, можно считать, что урок ты усвоила, — констатировал волшебник.

Мое сердце билось слишком часто. На спине выступали капельки пота, дыхание сбивалось. Я так хотела, чтобы этот мужчина уже приступил к делу, но он словно и не торопился вовсе.

— Открой глаза!

У меня перед носом был его пах. Я была в таком состоянии, что готова была наброситься, расстегнуть ремень и принять возбуждение, лишь бы за этим последовало что-то и для меня.

— Встань!

Я послушалась и встретила темный взгляд своего мучителя. Он протянул руки, расстегнул ошейник и бросил его в сторону, чем заставил меня облегченно выдохнуть.

— Думаю, на сегодня с тебя хватит.

Как это хватит? А как же ожидание, которое заставляло ждать весь день? Он что, и правда сейчас меня снова оставит? Не отдавая себе отчет в том, что делаю, я с остервенением дернула за ремень, расстегнула его так быстро, как могли позволить заплетающиеся пальцы, а потом потянула штаны вниз.

— Стой, стой, — засмеялся Белояр, — тут вообще-то тоже сначала надо расстегнуть.

Руки не слушались, я никак не могла справиться с пуговицей, и, о чудо, волшебник сделал все сам. Не дожидаясь его команд, я схватила одной рукой его возбуждение, а губами потянулась за поцелуем. Прелюдия была быстрой. Мы оба оказались настолько распалены, что ждать просто не было сил. Меня посадили на стол, я обвила ноги вокруг своего искусителя, и дальше просто растворилась в том сумасшествии, которое творилось между нами.

Мне не то, что было трудно говорить, я шевелиться не могла, когда мы успокоились. Мое тельце распласталось, Белояр сидел где-то на полу и тоже пытался отдышаться.

— Надо будет поговорить, — наконец выдавил волшебник.

— О чем? — застонала я и попыталась повернуться на живот. Чуть не свалилась на пол. — О том, как не сломать стол?

— И это тоже, — вздохнул мужчина и оказался рядом.

Он подал мне руку, помог встать и довел до кровати. Плюхнувшись на матрас, я утянула его за собой, и вышло так, что его лицо оказалось над моим.

— Ты уверена, что готова к продолжению?

— Как пионер, — хихикнула я, — всегда готова! А ты? У мужчин же другая физиология.

— Тебе рассказать о моей физиологии? — прорычал волшебник и качнул бедрами вперед.

Я ахнула и прикусила губу, почувствовав, что слегка недооценила муженька. Да и мое желание разгоралось снова, несмотря на усталость.

— Покажи, — выдохнула я и позволила увлечь себя в новое путешествие.

***

Утром я проснулась счастливая, довольная и все еще уставшая. Мышцы приятно ломило после вчерашних приключений, а сердце наполнялось какими-то надеждами и ожиданиями, которых я пока понять не могла. Насвистывая песню, я сходила в душ, потом спустилась к завтраку и с горечью отметила, что накрыто на одного.

— А где Хозяин? — задала я вопрос Вере, когда она вынесла мне тарелку.

— Еще не спускался, — пожала плечами домовиха и подмигнула мне. — Поздно лег.

— Не позже меня, — буркнула я и начала ковырять вилкой сырник, чувствуя, как настроение стремительно падает.

Если он снова меня начнет отвергать, то я просто разобьюсь! А ведь упоминал какой-то разговор… О чем? О том, что это не должно повториться? Ведь вчера же выяснили, что вроде как… Или мне показалось? В голове снова селились сомнения, я паниковала.

Кое-как справившись с едой, я поднялась наверх и постучала в хозяйскую спальню. Ответа не было. Я осторожно отворила дверь и заглянула внутрь. Белояр сидел в кресле и с хмурым видом смотрел в окно.

Черт!

Опять?

Понимая, что нарвусь на очередной скандал, если скажу хоть слово, я пулей вылетела к себе и забралась с головой под одеяло, мечтая, чтобы оно спасло от реальности. Это все уже просто невозможно было выносить! Почему он так реагировал на каждый наш… эээ… прекрасный момент?

Мой кокон сдернули одним резким движением, следом на шее появился придуманный вчера аксессуар.

— Сними одежду! Хочу тебе кое-что показать.

От стали в голосе мне стало страшно, но я послушно выбралась из постели и сделала все, что было сказано. В конце концов, что он мне мог сделать, кроме как снова оставить без оргазма?

— Протяни мне руки.

Белояр держал в руках свой ремень, им же слабо ударил по предплечьям и выжидающе на меня посмотрел. Уж не знаю, что он ждал? Вскрика, паники, ругани, слез?

— Может быть, в подвале я тебя не смогу запереть, но отходить по твоей заднице за мной точно не заржавеет! Поняла?

— Да, Хозяин! — сбивчиво прошептала я, молясь, чтобы мне не пришлось никогда испытать полноценной порки.

Я уговаривала себя, что это — часть игры, и, если я доверюсь, то снова получу тот сумасшедший коктейль из боли и удовольствия, но что-то подсказывало, что в действиях моего волшебника был еще какой-то подтекст.

— Сегодня будет только демо-версия, чтобы ты помнила в следующий раз о том, что бывает, когда оголяешь зубки. Может быть, остановишься раньше, чем выведешь своего Хозяина из себя. Встань там!

Меня поставили у кровати, заставив наклонить корпус и упереться руками в спинку. Внутри все трепетало от страха и от какого-то сумасшедшего предвкушения. Да, он сейчас продемонстрирует свои власть и превосходство, но ведь потом мне будет хорошо? Или я ошиблась, и боль сегодня будет единственным десертом, эдаким экстравагантным горьким блюдом на любителя.

— Сколько ударов я могу сделать, как ты думаешь?

Я вопросительно уставилась на ремень в его руках. Этим? Хотелось бы, чтоб нисколько. Только что-то мне подсказывало, что поздно метаться и пытаться улизнуть от судьбы. Какую цифру я могла назвать, чтобы его удовлетворить и при этом не умереть тут от ужаса?

— Я боюсь этой штуки, Хозяин, — прошептала я.

Он звонко опустил ладонь мне на ягодицу, заставив вскрикнуть, и пояснил довольно зловещим голосом:

— Я не спрашивал, боишься ли ты. Еще раз скажешь не по делу, получишь вдвое больше ударов, чем заслужила, а потом останешься без сладкого.

Я стиснула зубы и опустила глаза в пол, благодарная за намек на возможность более приятного продолжения.

— Семь?

Он засмеялся, забрался на кровать и встал на матрасе на коленях так, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Смелая девочка, — прошептал он и… дотронулся губами до моих, заставив растаять и забыть обо всех на свете страхах.

Белояр был, может, и зол, но настроение у него было игривым, и если мне удастся поймать волну, то день может быть спасен.

На моих глазах мужчина расстегнул рубашку и скинул ее на кровать, потрогал руками бугорок на штанах, подмигнул, а потом вернулся к моей заднице. Немного воодушевившись, я подготовилась принять боль, но вместо нее лона коснулись волшебные пальчики. С губ сорвался стон, ноги едва держали, в то время как попка чувствовала чужое возбуждение даже сквозь ткань штанов. Он довел меня практически до пика и отступил.

— А теперь считай!

Я сжала руками перекладину кровати и громко вскрикнула от неожиданности, когда с громким свистом в меня первый раз вонзился ремень.

— Один, — прошептала я.

— Лучше расслабься, — по-доброму предупредил волшебник.

Куда уж там? Это было действительно больно!

— Два, — вскрикнула я и прикусила губу, понимая, что не смогу выдержать семи ударов никогда. Вот же дура, сама столько назвала! — Три!

На третьем ударе на глазах проступили слезы, и я зажмурилась в ожидании следующего, но он так и не случился. Вместо этого, кое-кто взял меня за руки, отлепил их от кровати и прижал дрожащее тельце к себе.

— Первый был неожиданностью. Второй позволил понять, что это больно, а третий закрепил результат, — прошептал Белояр мне в волосы. — Больше не буду.

Я всхлипнула и подняла на него глаза. Чего добивался этот человек? Он смотрел на меня взглядом, в котором читалась нежность с примесью страха и стальной уверенности в правоте действий. Большие пальцы стерли слезы с моих щек, а потом руки потянулись к шее и расстегнули ошейник.

Из моей груди вырвался вздох облегчения, и я, попятившись, села на край кровати, о чем сразу пожалела, ибо пятая точка горела огнем.

— Говори, теперь, — с каким-то деланным равнодушием сказал Белояр.

— Что именно? — прошептала я. — Ты ждешь тираду о том, какой ты извращенец или монстр? Ее не будет. Во-первых, я не самоубийца, во-вторых, я так не считаю.

— Плохо…

Я закатила глаза, подняла его рубашку и, накинув на плечи, прикрылась. Похоже, не судьба мне сейчас испытать то, что хочу. Ладно, сама виновата, нечего было требовать от Чудовища стать прекрасным принцем. Это не сказка, а реальная жизнь вообще-то. Хорошего понемножку, вчера получила, и радуйся!

— Слушай, я перестала тебя понимать. Когда я сказала про пытки, ты расстроился, что тебя монстром выставила, а сейчас, наоборот, пытаешься таким казаться. Может перестанешь ходить вокруг да около и уже объяснишь? В конце концов, надо как-то ужиться под одной крышей.

Настала очередь волшебника шумно выдыхать. Он поставил стул напротив меня и сел задом наперед так, что его подбородок устроился на спинке.

— Ты играешь с огнем.

— Мне снова не понятно! Говори прямо!

— Я умею делать больно, я предупреждал.

Причем, не один раз.

— Если ты об этом, — я указала подбородком на ремень, — то да, согласна, очень даже хреновая затея, но на фоне возбуждения и в момент предвкушения можно было и пережить. Мне вообще нравится, если честно, когда ты такой… м-м-м… властный и грубый. Не знаю, как объяснить, но от этого прям… прет!

Белояр улыбнулся, явно довольный моей похвалой, а потом тихо сообщил.

— Это сейчас было не для этого!

— Тогда для чего? В чем дело? В том, что меня снова расстроил твой хмурый вид и откровенные сожаления о том, что нам двоим было хорошо? Заметь, я выполнила твой наказ и не сказала ни слова, как бы больно мне ни было!

Волшебник шумно выдохнул и сжал кулаки.

— Я обязательно об этом пожалею, поверь, но уж точно не делал этого сейчас!

Я набрала полную грудь воздуха и тихо захныкала. Мне стоило немалых усилий, чтобы не сказать что-то резкое и дерзкое и не вознести руки к небу. Гаденыш явно испытывал мое терпение. Снова. Назревал очередной скандал.

— Ты должна понять, на что я способен, — тихо произнес Белояр. — Я пытался вчера и сегодня продемонстрировать, что однажды могу совершить что-то ужасное. Моя несдержанность и вспыльчивость уже не раз приводила к проблемам и…

— Так ты пытаешься меня оттолкнуть? Или хочешь, чтобы я оттолкнула тебя?

В голове наконец-то начало выстраиваться понимание. Кажется, кто-то пытался играть в благородного рыцаря?

— Ты слишком хорошо обо мне думаешь, если считаешь, что у меня есть силы держаться от тебя подальше.

Сжала зубы и опустила взгляд в пол.

— Я же тебе тридцать раз сказала, что не хочу, чтобы ты это делал… Особенно, если тебе самому это не по душе!

Меня снова начинала одолевать злость. Почему мы постоянно крутились вокруг одного и того же?

— А я пытаюсь показать тебе, какими могут быть последствия! Мы неизбежно будем ссориться, а я — психовать. И однажды совершу что-то плохое. Ты должна знать, каким я могу быть!

— И без твоих подсказок в курсе, каким, — вздохнула я. — Вопрос в том, каким ты хочешь быть. И на него в состоянии ответить только ты сам.

Белояр встал и отошел к окну. Кажется, струны его души были слишком сильно натянуты. Мы в очередной раз пришли к откровениям, которых он не хотел. А может просто боялся?

— Это может плохо кончиться. Я вспылю и сделаю что-нибудь непоправимое задолго до того, как…

Он замолчал.

— Как случится то, о чем говорить нельзя? Что ж, ты забыл учесть один момент. Я умею принимать извинения, в отличии от тебя.

Волшебник положил лоб на стекло и прикрыл глаза, вглядываясь куда-то в темноту. Его мысли унеслись куда-то далеко, в то время как у меня пыталось все уложиться по полочкам. Получалось, что все не так плохо, как мне казалось, и мы вроде как действительно вышли на новый уровень наших зыбких отношений?

— Ты правда хотел меня запереть в подвале или…

— Это была картинка в твоей голове, мы все время были в моей комнате.

— То есть ты умеешь создавать такие крутые иллюзии?

— Крутые? — Я услышала смех в голосе.

Волшебник повернулся и посмотрел на меня с удивлением.

— Не то, чтобы я грезила пожить там внизу, я про качество больше. Очень реалистично! Так ведь можно и на море сгонять!

Теперь он смеялся громко. Хороший знак!

— А ошейник?

— Хороший способ тебя утихомирить, — пожал плечами мой мужчина. — Очень надеялся, что сработает.

— И… как часто он будет на мне?

— Смотря как часто мы будем в соответствующем Настроении. Будешь выпендриваться — буду чаще надевать.

Теперь уже я прыснула. Мы оба расслаблялись, отходя от серьезного, но продолжая о важном.

— То есть без него мне можно говорить и делать не только то, что ты прикажешь?

Он кивнул.

— А что с ремнем?

— Ты должна мне еще четыре удара, — подмигнул засранец и подошел ближе. — Буду знать, как тебя наказать в следующий раз. Или снова залезу к тебе в задницу, посмотрим.

Я густо покраснела и подошла к нему ближе.

— Ошейник, плетки, грубости, — меня все устроит, если ты перестанешь меня отталкивать! — прошептала я. — Даже попробую дать еще один шанс анальному сексу. Мне кажется, я готова тебе доверять в этом, несмотря на предупреждения.

— Хорошо, — пожал плечами волшебник, и мы встретились взглядами.

— И ты не будешь больше меня оставлять, едва кончишь?

— Спать с тобой в одной кровати я все равно не собираюсь. Полежать немного могу.

— Идет, — улыбнулась я. — И не будешь жалеть о том, что мы сделали потом?

— Когда-нибудь буду, но точно не в ближайшее время, — вздохнул Белояр и сделал шаг мне навстречу. — В любом случае, больше не вижу вариантов, кроме как сдаться.

Отличная мысль! Меня переполнило чувство победы и даже, не побоюсь этого слова, счастья. Мир становился лучше, и этому нельзя было не радоваться.

— Помни о правилах, пожалуйста.

— Ага, быть паинькой в ошейнике, не говорить о смерти и не жаловаться ни при каких обстоятельствах. Справлюсь. Невысокая плата за то, что наконец получу тебя всего.

Я подошла вплотную и потянулась к нему. В последнее время мы все чаще стали целоваться, и это тоже было хорошим знаком. Не сдержавшись, я прикусила нижнюю губу своего мучителя и глупо хихикнула.

— Вот поэтому я и сказал, что ты не сможешь постоянно слушаться, — прошептал мне в зубы волшебник, прежде чем уложить на столе и сотворить своим языком кое-что волшебное и до одури приятное.