Проклятие Турмограда

Антонина Шмелёва (2024)

Дарина живет в заколдованном городе, жители которого пребывают в страхе перед Тьмой, облаком, способным стереть с лица земли все, что в него попадет. Единственный, кто способен спасти от напасти, это злой, наглый, самоуверенный и чертовски красивый волшебник. Цена помощи слишком высока, ведь Защитник постоянно забирает девушек, которым не выжить в его логове. При этом Дарина боится признаться даже себе, что физически ее безумно тянет к этому злодею, но что она будет делать, когда сама станет его жертвой? Как ей смириться со своими желаниями, когда в сердце пылает ненависть к объекту фантазий? И так ли правы в своих суждениях относительно него жители города?

Глава 4. Новая жизнь

Первая мысль после пробуждения была желанием умереть. У меня страшно болела голова, мутило от любого движения, а сердце бешено колотилось при первой же попытке сменить положение тела на вертикальное. К тому же медленно стали просачиваться воспоминания вчерашнего вечера и его окончания. Всплыл момент, как я приставала к собственному новоиспеченному мужу, как он ласкал меня и… черт, что было дальше?

Я захныкала и снова упала в подушки. Глаза зажмурила и приказала себе вспомнить, но нет… Темнота и все тут! Вот черт!

— Наконец-то проснулась, — послышался голос одной из моих служанок. — Хозяин уж давно ждет тебя к завтраку.

Я повернулась в ее сторону и тут же об этом пожалела. Желудок жалобно сжался, и меня чуть не вырвало прямо в постель. Кстати, об этом. Я лежала в той кровати, куда меня вчера положили, только вместо соблазнительного белья на мне была тонкая кружевная сорочка аквамаринового цвета. И ничего кроме!

— Кто меня переодел? — ужаснулась я.

— Ты смотри как устала вчера, — хихикнула Вера. — Не помнит ничего!

О да…

— Варианта два, — продолжала Надя, тоже смеясь. — Либо ты сама, либо Хозяин. Нам запрещено в опочивальню, когда вы там вдвоем.

Я приподнялась на локте и заметила, что на столике стоит заботливо оставленный кем-то стакан воды.

— А аспирина у вас тут нет? — простонала я, хватаясь за голову. Ощущение было, будто она сейчас отвинтится от головы.

— Хозяин не велит, — понурила голову одна из камеристок и отступила. — Вставай. Он ждет тебя. Рассердится, если будешь мешкать. Не стоит начинать вашу совместную жизнь со ссор, дорогая.

Я тяжело вздохнула и усилием воли подняла себя на ноги. Вера протянула мне пеньюар, Надя надела на ноги тапочки, и обе сопроводили меня в ванную, где наспех помогли умыться и причесаться. Вид мой приобрел человекоподобный характер, вот только желание, простите, сдохнуть никуда не делось.

Мы вышли через дверь, которая, к слову, не была заперта и направились на нижний этаж к той самой террасе, где вчера проходила первая часть торжества. Все было прибрано, ничто не напоминало о том, что тут гуляли и кутили десятки живых существ. Не валялись конфетти и серпантин, не было ни крошки еды и никаких намеков на битую мною вчера посуду.

В кружевной тени одного из деревьев стоял небольшой столик с двумя стульчиками, один из которых занимало Чудовище, что-то изучавшее в собственном смартфоне.

— Я думала ты такой древний, что не умеешь этим пользоваться, — сказала я.

Он отвел взгляд от экрана, выключил телефон и отложил его в сторону.

— И тебе доброе утро!

Голос сухой, взгляд злой. Я поежилась от его неприветливости и села на свободное место. Передо мной на столе возникла тарелка, рядом кастрюлька с чем-то горячим, тут же стакан сока, булочки, кофе… Обалдеть, как все быстро возникало из воздуха!

— Оставьте нас, — рявкнул он на слуг, потом повернулся ко мне: — Ешь!

Не могу! Меня мутило от одного вида продуктов, стоявших на столе, а уж попытаться впихнуть их в рот… Но взгляд мужчины был суров. Я вспомнила наказ не бесить сожителя в первый же день и послушно, преодолевая тошноту, сунула в рот ложку каши. Прижилась. Я повторила пытку, и с удивлением отметила, что начинаю чувствовать себя чуточку лучше. К концу порции проявления несварения полностью исчезли, выпустив на первый план жуткую головную боль.

Хозяин заставил исчезнуть мою пустую тарелку, подогрел кофе и сделал глоток из своей чашки.

— К-к-как все прошло? — спросила я, понимая, что молчание меня угнетает.

— Все, это что? — невозмутимо уточнил он, откусывая кусок от булочки.

Калории, калории… Я боролась с искушением. И как он мог знать, что это мои любимые? Такие Андрюша часто притаскивал на работу, чтобы меня раздразнить. И я всегда поддавалась, съедая одну штуку и потом корила себя за то, что не смогла устоять. Правда, друг всегда говорил, что одна булочка меня испортить не сможет.

— Ну… консумация?

Он поперхнулся кофе, поставил чашку на стол и потянулся за салфеткой.

— О, прекрасно, а ты не помнишь?

Я опустила голову вниз и постаралась не заплакать. Нет, я не делала из этого никакого события, но тема была больной. Идиотские законы вынуждали меня терпеть и скрывать то, что однажды случилось. Парам, которые формировались до первых Смотрин девушки, приходилось всячески избегать традиционных половых контактов, ибо посещения гинеколога у нас в городе были обязательными, а осмотр тщательным. Девушка, не утерпевшая до первого участия в выборе невест или своего двадцатипятилетия, когда в этом уже нет нужды, подвергалась публичному наказанию, унизительному и жестокому. К счастью, мне в этом плане везло…

К сожалению, этот порядок портил многим жизнь. Молодые люди не хотели связываться с законом и старались не обращать внимания на девушек, с которыми нельзя заниматься сексом, а у последних, порой, формировались проблемы с тем, чтобы начать свою половую жизнь после наступления разрешающих обстоятельств.

— Ты была слишком пьяна и готова разрешить делать с тобой все, что я захочу, — продолжил он.

Я тяжело проглотила слюну и стала рисовать пальцем узоры на скатерти. Зубы больно впивались в губы, мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда и сгореть от обиды. Ситуация с моим попаданием в этот дом становилась все хуже.

— Рада, что хоть кому-то из нас понравилось…

Брови волшебника поползли вверх, а затем он покачал головой, намекая на то, что случившееся было полным отстоем.

— Я… переволновалась…

— Оно и видно, — хмыкнул мой мучитель, отставляя пустую чашку. — Обычно я позволяю девушкам, живущим тут, немного вина, но я сегодня же отдам распоряжение, чтобы тебе не предлагали никаких подобных напитков!

Из моей груди вырвался тяжелый вздох, пальцы стали складывать салфетку пополам, еще раз пополам, потом еще. Голова продолжала гудеть, глаза влажные, губы сжимались из последних сил, чтобы не выпустить на волю рыдания. Не то, чтобы я жить не могла без алкоголя. В тот момент мне вообще не хотелось о нем даже думать, но, черт побери, каким же он казался нужным в разговорах с этим балбесом.

— Извини… я правда перенервничала! Я ведь… я за всю свою жизнь столько не пила, сколько вылила в себя этой ночью только потому, что это притупляло мой страх умереть. А теперь у меня так раскалывается голова, что я, наоборот, хочу сдохнуть. Еще и стыдно за то, что я творила и за то, что не помню, что делала. А ты не разрешил им дать мне аспирин, чтобы хоть чуточку облегчить мое состояние… Наверное, это справедливое наказание.

Я сдалась и расплакалась, испуская всхлипы и рыдания, которые только усугубляли мое состояние. Чудовище сидело рядом и молчало, позволяя мне нести весь тот негатив, которые засорял мою голову. И лишь после того, как я стала успокаиваться он заговорил:

— Я не желаю больше слышать разговоры о твоей смерти. Ни о том, что я тебя когда-то убью, ни о том, что тебе хочется умереть из-за больной головы. Еще раз услышу — накажу. Это раз.

Я всхлипнула и кивнула. Разговоры он мог и запретить, а вот думать об этом я вряд ли перестану. Тем не менее, я постаралась взять себя в руки и даже усилием воли заставила выпить кофе.

— Я хотел поговорить с тобой о правилах, но ты еще к этому не готова, — вздохнул он. — Встретимся за обедом.

Я снова кивнула и ошалело посмотрела на свое Чудовище. Он медленно и лениво поднялся из-за стола, поправил свой халат и подошел ко мне ближе. Я жадно оглядела его, заставляя себя вспомнить это прекрасное тело рядом с собой прошедшей ночью, но тщетно.

— И да, — он сунул руку в карман, — меня не возбуждают алкоголички! — С этими словами он вытащил из кармана пузырек и поставил передо мной. — Так что можешь пока не оплакивать свой драгоценный цветочек.

Я захлопала ресницами и проводила его взглядом. Челюсть, кажется, упала ниже некуда, аж голова на мгновение перестала трещать. Тяжело вздохнув, я почувствовала себя еще большим ничтожеством и посмотрела на поставленный передо мной пузырек из затемненного стекла. Он был пустым, если не считать того, что на донышке одиноко лежала таблетка. Что там? Аспирин? Или отрава? Стоит ли доверять? Или все же не рисковать? Мог ли он положить туда что-нибудь смертельно-опасное для меня?

Ввиду моего плохого состояния и недавнего желания покинуть сей бренный мир, я решила, что хуже уже не будет. Взяла таблетку и опрокинула в себя, запив небольшим количеством воды.

— А куда посуду отнести грязную? — крикнула я в пустоту и тут же почувствовала, как слова отдали молотками в голове.

В воздухе материализовались Надя с Верой и пробормотали:

— Негоже Хозяйке посуду таскать, идем!

Я снова захлопала глазами от удивления, но подняла свою размазанную тушку со стула и пошла за своими служанками.

— Мы покажем тебе дом, если хочешь.

— А смысл? — устало пробормотала я. — Мне можно будет по нему ходить?

— Ну да, — непонимающе уставилась на меня Вера.

— И он это разрешает? — продолжала удивляться я.

— Конечно! — на меня смотрели две пары искренних глаз. — Ты Хозяйка в этом доме. Есть, конечно, некоторые правила, но… ты можешь делать, что хочешь…

Я потрясла головой. Наваждение какое-то. Наверняка я сижу в подвале с соломой, и мне все это снится. Это глюк моего воображения, магические трюки, или… я даже не знаю!

— Прям все, что хочу? — прищурилась я. — И даже поспать сейчас можно?

— У тебя была тяжелая ночь, — кивнула Вера и улыбнулась. — Отоспись!

Я не верила своим ушам. И тем не менее, перепроверять не стала. По лестнице забежала, перепрыгивая через две ступеньки. Камеристки еле поспевали, пришлось даже ждать их на этаже.

— Где… гхм… комната, где можно это сделать? — спросила я. — Какой этаж?

— Этот, — первой отдышалась Надя. — За мной!

Она провела меня по лабиринту коридоров и распахнула одну из дверей, пригласив меня в комнату, где я провела свои первые сутки заточения. Вера сообщила, что это помещение остается моим. Спать, отдыхать я могу тут, если только мое Чудовище не скажет иначе. Все остальное мне пообещали показать, когда я буду чувствовать себя получше.

Скинув с себя красивейший пеньюар, я с разбегу плюхнулась на свою кровать и раскинула руки от удовольствия. Таблетка начинала действовать, впереди был здоровый, глубокий сон в удобной кроватке. Сквозь окно виднелись чудеса природного творения, а будущее становилось чуточку более светлым. Закрыв глаза, я впервые искренне улыбнулась и отдалась во власть Морфея.

***

Надя растолкала меня, когда я видела прекрасный сон. Мы с сестренкой поздравляли друг друга с днем свадьбы, которую решили сыграть в один день. На ней чудесное, роскошное платье, которое купил ей ее богатый и заботливый жених, на мне то самое одеяние, что я носила прошлым вечером. Салюты, фейверки, праздник во всем городе, наши смех и хохот…

— Да проснись ты уже, — бормотала Надя, толкая меня в бок. — Хозяин через полчаса идет обедать. Велел тебя привести!

Черт… такая красота растворилась в сознании, и я снова оказалась в мире, где моему счастью больше не было места. После таблетки или благодаря сну я ожила и чувствовала себя вполне нормально. Малое количество запихнутого в себя без аппетита давало о себе знать, и мысль об обеде тоже не казалась такой плохой.

Позволив моим служанкам похлопотать со своим лицом и прической, я выбрала из предложенной мне одежды самые простые джинсы с джемпером и пошла за своими помощницами вниз по лестнице. Стол на этот раз был накрыт в одном из помещений первого этажа. Огромное прямоугольное чудо из массива стояло посреди комнаты и было украшено подсвечником с горевшими в нем тусклым светом тремя восковыми недоразумениями. На самом же столе были накрыты два места на противоположных торцах.

— О, Хозяин решил соблюдать дистанцию, — весело пошутила я.

Хмурый, как обычно, он вышел из тени и пригласил меня к одному из стульев. Красивым жестом он отодвинул эту махину от стола и помог на ней устроиться, а после сам занял место в паре метров от меня.

— Будем слух тренировать, ясно, — не унималась я.

Нарывалась, одним словом, но когда твой муж зол, хуже-то ведь быть не может, а? Лицо моего Чудовища было непроницаемым, глаза сверкали двумя ледяными огоньками, губы плотно сжаты.

Слуги бегали вокруг. Мне налили из красивейшего кувшина воды в стакан, предложили хлеб. С противоположной стороны происходило то же самое. Следом передо мной поставили тарелку с супом, и я растерянно взялась за ложку.

— Приятного аппетита, Хозяин, — сказал кто-то из карликов. — Приятного аппетита, Хозяйка.

Я вздохнула и посмотрела на своего мучителя еще раз.

— Приятного аппетита! — пожелала ему я.

Тот молча взялся за ложку и начал поглощать еду, всем своим видом показывая, что находится выше того, чтобы пожелать мне того же. Странно, утром его настроение нравилось мне куда больше.

— Я могу отказаться от второго? — робко спросила я, когда у меня забрали суп и поставили следующую порцию еды. — Я наелась, правда…

Хозяин кивнул и жестом приказал слугам убрать у меня из-под носа ароматную дичь. Сам же он довольно быстро расправился со своей порцией, приказал принести ему эспрессо, мне зеленый чай (предварительно он уточнил, что я хочу), а затем затребовал, чтобы нас оставили одних.

— Итак, — сказал он. — Поговорим о твоей жизни тут.

— Ну раз о смерти нельзя, то давай о жизни, — развела я руками.

Он пропустил мое замечание мимо ушей и тихо прищурился. Настроение его не предвещало ничего доброго. Мне казалось, что я дышу предгрозовым воздухом в ожидании страшной бури. Как бы то ни было, он явно себя сдерживал.

— Итак, пункт первый. Связав себя клятвой, ты потеряла возможность выйти отсюда. Теперь ты пленница этого места до самого своего конца. Я разрешаю тебе перемещаться по дому, саду и части леса, но ты физически не можешь выходить за пределы территории моих владений поэтому даже пытаться не должна. Это понятно?

Я хотела было съехидничать снова, но сдержалась.

— А где заканчивается твоя территория? В смысле, как я узнаю, что дальше идти нельзя?

— Ты просто не сможешь, — пожал он плечами. — В любом случае, мои владения обширны, вряд ли тебе удастся их обойти. Увидев границы, ты поймешь, что это они.

— Ладно, — вздохнула я. — То есть, моя функция заключается в том, чтобы жить тут как домашняя зверушка? Этого достаточно, чтобы ты отгонял Тьму, которая пытается поглотить наш город, и не трогал мою сестру? Или от меня потребуются особые действия, чтобы ты не передумал этого делать?

Я старалась быть как можно более серьезной. В конце концов, не хотелось случайно накосячить, как с именем, которое я нечаянно произнесла.

— Для исполнения древнего соглашения было достаточно клятвы, она сделает все остальное сама. От тебя в этом плане больше вообще ничего не нужно.

Ну и славно. Теперь осталось выяснить, что можно и что нужно делать, чтобы наш ненаглядный был в хорошем расположении духа и не бросил мою тушку в пресловутый подвал с соломой.

— А… нам нужно еще будет… ну… эээ… консумировать союз?

Он громко рассмеялся и допил свой кофе. Взгляд его пристальных глаз устремился прямо в мои, и мы с минуту сидели и сверлили друг друга.

— Будь осторожней, а то я подумаю, что тебе этого хочется, — наконец подмигнул он.

Хм… мысль о близости с ним не казалась мне такой уж плохой. В конце концов, мне нравилось его целовать и те ласки прошлой ночью, которые я успела получить, были многообещающими…

— Я просто хочу знать, что меня ждет! Вдруг ты собираешься сковать меня цепями и заниматься всякими непристойностями полночи?

— Так вот что тебя возбуждает! — притворно обрадовался он. — А я-то все понять не мог, как подобраться! — Потом его взгляд стал серьезным, и он добавил: — Предупреждаю последний раз, дорогая, аккуратней, а то и эти слова могут оказаться правдой!

Меня словно ледяной водой окатили. Я, кажется, приросла к стулу и не могла пошевелить, а он буравил меня своими злыми глазами и откровенно смеялся. На душе словно кошки нагадили. Я чувствовала себя хуже некуда. В голове вертелась одна мысль — лучше бы он завершил начатое со мной пьяной, не тряслась бы я так теперь… И в довершение ко всему, во мне поселилось чувство, поганое для каждой девушки, ведь нет ничего хуже, чем чувствовать себя нежеланной.

— Обед окончен, можешь идти, — сухо сказали мне.

Я встала, стряхнула с себя невидимые крошки и поплелась прочь из комнаты. Вера, возникшая передо мной, любезно показала путь наружу, и я отправилась гулять, попросив служанок оставить меня одну.

Ноги забрели в сад, где мы сажали накануне цветы. Я присела у хризантемы на землю и задумалась. Зачем ему оставлять в честь каждой девушки цветок? Или такой чести удостоены только лучшие? Но если ему так хорошо было с ними, зачем же было их убивать? Какую непростительную вещь совершали они, что однажды подвергались пытке и погибали? Ведь каждое тело, возвращенное в наш город, говорило о том, что смерть была не мгновенной, уж в этом наши судмедэксперты были согласны.

— Видел сегодня Хозяина? — за кустами слышался разговор слуг. Вероятно, они не видели, что я сижу среди цветов и думаю о своем.

— Ага, злой как сто чертей. Попался ему на глаза, думал прибьет за плохо прополотую грядку! Ногой пнул! Чур меня!

— Вот и я том, — соглашался первый голос. — Новая Хозяйка-то поди того… не понравилась ему в постели. Обычно он в первые дни такой добрый всегда, а тут прям как с цепи сорвался.

Я притаилась и задержала дыхание. Разговор точно не предназначался для моих ушей, но был слишком мне интересен.

— Да кто его знает. Он привез-то ее не шибко довольный. Видать, выбирать было не из кого.

— Говорят, она сама вызвалась. Вместо сестры.

Оба притихли, послышался шум лопаты, вонзающейся в землю, потом звуки падающего грунта, и вдруг разговор возобновился.

— Коли хотел бы, привел бы ту, что выбрал изначально. Значит убедила его Хозяйка, что подходит ему больше!

— Или может она ведьма?

— Тогда жди беды!

— Да не….

Я тихонько привстала и поспешила сменить локацию. Позвав Веру, я попросила показать мне окрестности и дом. Как оказалось, территория и правда слишком большая. Обойти ее пешком за день невозможно! Зато в доме было все предельно просто. Единственной комнатой, куда мне сказали, соваться не стоит, была опочивальня моего суженого. Все остальное было свободным для посещения. Даже кухня и прачечная, хотя меня заверили, что это помещения для слуг. Зато оказалось, что у злодея моего есть чудесная комнатка с кучей интересных книг, компьютер с играми и телевизор с огромной коллекцией фильмов. Словом, в непогоду будет где скоротать время.

— Пора ужинать, — наконец сообщила мне Надя, когда мы вернулись в мою спальню. На столике у окна сами собой возникли вкусняшки, и я не без аппетита принялась за еду.

Остаток вечера я читала книгу, взятую у великого и ужасного в библиотеке, а спать провалилась почему-то такая уставшая, словно весь день разгружала вагоны, а не занималась фиг знает чем. Видимо, эмоциональные перегрузки давали о себе знать.

Следующие дни он меня не трогал. Да я вообще его не видела. Жила себе, как будто одна в его поместье, гуляла по саду, читала книги, смотрела фильмы и кайфовала. За мной ухаживали слуги, приносили поесть, делали мне прически и макияж, обновляли цветы в вазочке на моем персональном столике для еды в комнате — в общем, скрашивали мое существование как могли.

Все изменилось недели через три. Тем утром я едва впихнула в себя вкуснейший завтрак, который мне подали мои верные служанки. Сердце внезапно сжалось от осознания того, что снова бесцельно проведу день, и я пыталась понять, как разнообразить свое существование и привнести в него пользу. Может заняться чем-то? Наверняка мне разрешат рисовать и все для этого предоставят. Ага, как же! Я не умею и никогда не умела. Даже человека рисую по принципу «палка-палка-огуречик». Ну и что? Сейчас половина экспонатов таких и называется это громко и красиво современным искусством.

Я оделась, вышла на террасу и устремилась к саду. Мне там вполне нравилось, ибо то было единственным местом, где я могла бы спокойно подумать и меня не перебьют. Дул холодный ветер, и я пожалела, что не накинула кофту. Можно было бы, конечно, позвать слуг и попросить их принести мне что-то теплое, но я не осмеливалась. Мой мозг переключился с режима отпуска на режим осмысления происходящего. Мое благополучие внезапно показалось мне таким хрупки и недолговечным, а будущее кошмарным. Сердце щемило, каждый шаг отдавался болью, от мысли, что надо идти появлялась отдышка. Какое же странное чувство этот страх! Ну вот зачем он был мне сейчас?

Нужно было найти себе занятие. Начать что-то шить? Что и для кого? Опять-таки, я не была никогда портнихой, и иголку в руках держала постольку-поскольку лишь когда отрывалась пуговица или расходился шов на любимой кофте. Онлайн-курсы? Можно было бы, конечно, но интернет тут под запретом. Интересно, а можно ли попросить Чудовище скачать видео-уроки для меня?

Я снова забрела в сад «бывших жен» и стала разглядывать растения, посаженные в память о девушках. Неужели, человек, которому все равно, стал бы такое устраивать? От этого в голове появлялось еще больше вопросов…

С самого детства меня учили ненавидеть Тварь и Чудовище, которое живет в окрестностях нашего городка и защищает его от Тьмы. Он был единственной нашей надежной защитой, и он действительно почти справлялся с этим. Но цену, которую платил город… Всю жизнь я думала, что, попав сюда, можешь прощаться с солнцем и радостями, что в этом доме могут только измучить и истязать, а что в итоге?

Двинувшись дальше по дозволенным мне просторам, я подошла к кромке леса и стала бродить среди деревьев, исследуя местность. Я не знала четко, где закончатся границы, куда ходить нельзя, но была уверена, что, если вдруг подступлю к ним, стражи будут тут как тут. Заблудиться я тоже не боялась. В любой момент можно было позвать Веру или Надю, которые смогут вывести меня из чащи.

Потеряв счет времени, я собирала в лесу ягоды, наслаждалась видом зелени и хрустом валежника под ногами. Мне нравилось, как упругий мох пружинил при каждом шаге, как пели птицы и кричали кукушки, у которых я благоразумно решила не спрашивать, сколько мне жить осталось. Я радовалась тому, что видела, но знала — стоит только переступить порог, как меня вновь накроет тревога, щемящее чувство в груди, от которого никак не избавиться.

Хорошо углубившись в лес, я набрела на небольшое озерцо и поняла, что именно его вижу из своего окна. Какой чудной была картина! Водная гладь переливалась на солнце и отражала кристально чистое небо. Оно манило: «Искупайся во мне». А еще, где-то далеко, на той стороне виднелись крыши домов, скрываемые деревьями…

«Город!», — догадалась я.

Рванув к воде поближе в остром желании сунуть пальчик и потрогать температуру, я не заметила торчавший из земли корень, и упала на землю. Вскрикнув, я стала подниматься, но поняла, что руку пронзила страшная боль — ладонь напоролась на острый камешек и была рассечена до крови.

— Вот черт! — выругалась я.

— Кто меня звал? — послышался голос моего супруга не без издевки.

Он сидел, привалившись спиной к той самой сосне, которая остановила меня.

— Пришел посмотреть, как я кровью истекаю? — зашипела я.

Мои служанки тут же материализовались. И я уж было думала, что поведут меня в дом, ибо я нарушила священное одиночество своего Хозяина и вообще попалась ему на глаза, но, как ни странно, он приказал им принести бинты и антисептик, которым можно промыть рану. Еще пара мгновений, и Чудище, прогнав слуг обратно в дом, смывало с моей кровавой ладони грязь, затем он умело ее обработал и перебинтовал.

Я посмотрела на повязку так, словно мне приделали железную руку робота.

— И давно ты тут сидел? — наконец спросила я.

— Минут двадцать, — пожал он плечами и уселся обратно, словно меня не существует.

Я тяжело вздохнула и спросила:

— Мне уйти?

— Как хочешь, — безразлично ответил он и закинул руки за голову. — Главное, не донимай меня разговорами.

Волшебник явно кайфовал от красивейшего вида, открывавшегося с этого берега. Впрочем, я тоже собиралась заниматься этим, прежде чем наткнулась ногой на корягу, так зачем отказываться? Сняв свою кофточку, я постелила ее на землю и пристроила свои нижние не «девяносто» сверху.

Мои руки обняли колени, и я положила на них подбородок. Голову снова запутали мысли о сидевшем рядом. Я должна была его ненавидеть, так заложено в программе любой жительницы нашего города, но… права ли толпа?

Этот волшебник с именем Белояр, которое мне не разрешалось произносить вслух, привел меня в свой дом (почти дворец), где дал крышу над головой, постелил постель, кормит и исполняет мои потребности при помощи служанок.

Конечно, он не прикладывал к этом никаких усилий, но все же, не бросил меня в темный каменный мокрый подвал с крысами, где холодно и страшно. Он дал мне возможность существовать дальше в тепле уюте, гулять самой по себе, как кошке… О том, что тут якобы творится, городские сделали вывод лишь по результатам осмотра тел погибших. Может, они ошиблись?

Несомненно, до доброго защитника ему было далеко, но порой, когда лед в его глазах отступал, я видела человека, личность, мужчину, который тоже думает, чувствует и хочет быть счастливым.

Что заставляет его быть таким холодным?

Что будит в нем добряка? Как поговорить с ним и не окончить очередную беседу ссорой? Как найти общий язык с тем, с кем теперь приходится жить под одной крышей?

Очнись, Дарина, ты со своими родственниками-то так и не смогла договориться. И то отвоевала комнату, в которой вы жили с Ларой благодаря тому, что им заплатили за двух несовершеннолетних девочек, что они приютили. А потом ты пригрозила им юристом!

Тяжело вздохнув, я поежилась от холода и почувствовала, как на спину легло что-то теплое и тяжелое. Подняла взгляд. Это он положил мне на плечи плед. А в руках термос, который мужчина мне протягивал.

— Не пора ли шестеренки смазать? — ехидно спросил он. — Скрипят, как старые дверные петли!

Я прыснула. Открыла посудину и ахнула. Внутри горячий шоколад. Мой любимый напиток. И вот вам, пожалуйста, снова такие мелкие, но столь приятные проявления заботы.

— Спасибо, — улыбнулась я, делая первый глоток.

Он сел рядом, в руках такой же термос. Глаза его смотрели вдаль, поза расслаблена. В таком виде он не был тем холодным страшилищем, которое наводило на меня ужас. В тот момент он казался мне, в первую, очередь человеком. Да, пожалуй, тут он становился настоящим.

— Ты часто сюда приходишь? — рискнула спросить я.

Как ни странно, мой вопрос его не разозлил.

— Да, бывает, — признался он. — Тут легче думать.

Такая красота вокруг способствовала лишь мыслям о прекрасном. Весь мусор в голове отступал и исчезал, и можно было наконец-то хорошенько все обдумать.

— Согласна.

— И о чем ты так задумалась, что под ноги смотреть перестала?

Никакого зла или ехидства. Сплошное любопытство. Мне нравился человек, который раскрывался в тот момент. Он не был тем, кого я видела в особняке, и уж, тем более, тем, кого я знала по рассказам в городе.

— О том, что вопреки тому, что из-за тебя я никогда не выйду отсюда и не вернусь домой, не увижу тех, кто мне дорог, и вообще, долго не проживу, я не хочу больше тебя ненавидеть… И мне нужно этому научиться.

Повисло долгое, тяжелое молчание. Похоже, теперь смазывать нужно было не мои мозги. Белояр гипнотизировал жидкость в собственном термосе, и долго не отвечал.

— Объясни, — наконец услышала я его первое тихое слово.

Собравшись с духом, я поведала ему то, о чем сегодня размышляла. Как все больше видела в нем хорошего, как получила от него ту заботу, которую долгое время не чувствовала…

— Видимо, у тебя была дерьмовая жизнь, — вдруг сказал он.

— Видимо…

Я пожала плечами и придвинулась ближе. Теперь моя спина прислонялась к стволу дерева рядом с ним, а голову манило сильное плечо, на которое так хотелось облокотиться. Мы продолжали молчать и предаваться тишине и красоте лесного озера. И хочу сказать, что эта близость Чудовища, наше молчание казались мне какими-то правильными. Никогда в жизни мне еще не было так уютно сидеть просто с кем-то и размышлять в тишине.

Наверное я отключилась. Потому что открыла глаза, когда солнце уже клонилось к горизонту, заливая красным светом окраину города, видневшуюся отсюда. Моя голова лежала на мужчине. Его руки обвивали и поддерживали мое расслабленное тело так, чтобы я не свалилась.

— Доброе утро, — послышался над ухом тихий голос.

— И сколько я проспала? — жаль он не видел моих круглых удивленных глаз. — Как можно было так вырубиться? Мы же утром тут повстречались, а сейчас уже… — Я потрясла головой пытаясь поверить в случившееся. — Что я буду делать ночью?

Звучало, как призыв. Я хихикнула и попыталась присесть. Шея, руки, ноги — все затекло. Пришлось массировать их и приводить в порядок прежде, чем встать.

— Свежий воздух да и… Со временем тебе будет требоваться больше сна.

— Что? — не понимающе уставилась я. — Почему?

— Потому что ты тут, — спокойно сказало мне мое Чудовище и, слегка отодвинувшись, пожало плечами.

Да уж, постоянно говорит загадками. Как меня достала эта неопределенность и неизвестность. Почему нельзя просто сесть и поговорить по душам? Я, между прочим, ему только сегодня вывернулась наизнанку. И что? Снова не хочет мне ничего объяснять.

Накинув на плечи одеяло, я вместо скандала выдала:

— Есть хочу!

Думала махнет рукой хотя бы в какую сторону идти, но он кинул мне свой рюкзак. Внутри лежал контейнер с двумя бутербродами. Взяв себе один, я предложила своему собеседнику другой и жадно вгрызлась в булку с индюшкой.

— Поверить не могу, что столько пробыла в отрубе. Но еще больше не верю в то, что ты позволил на себе лежать. Тебе не хотелось эээ…. меня скинуть, по нужде отойти или вообще домой, а?

Ну что ж, мои речи его насмешили. Ура! Великий и Ужасный улыбнулся и покачал головой. Достал из рюкзака две бутылки воды (их там не было, когда я залезала!) и протянул мне одну.

— Я люблю сюда приходить, — наконец сообщил он. — Часто зависаю на несколько часов, а иногда и на целый день.

— То есть… я вроде как вторглась в твое личное место? — уточнила я. — Прости, пожалуйста.

Я прекрасно понимала, как неприятно может быть человеку, который захотел побыть один, а вместо этого вынужден был оказывать помощь пострадавшей недожене, а потом еще и придерживать ее на руках. С другой стороны, ведь он мог попросить меня увести и перебинтовать руку в доме. Слуги бы справились с такой задачей. Плюс ко всему, я спрашивала утром, хочет ли он, чтобы я ушла…

— К счастью, ты мало болтаешь, когда спишь, — сказал мне мой мужчина и криво улыбнулся.

Вот и думай как хочешь. То ли угроза, то ли намек на то, что мое общество приятно. Наверное, мне никогда не удастся его понять.

Я снова повернула голову к озеру и стала любоваться, как солнце опускается за стенами города. Скучала ли я по нему? Не думаю! Мне были важны лишь отдельные люди, другие же.. да пропади они пропадом, пусть хоть Тьма их накроет!

— Она ведь приходит оттуда? — вдруг выпалила я. — Та Тьма, что пытается поглотить город, она идет вон с той стороны, да?

Мой палец показывал чуть по диагонали вперед, левее стен города.

— Думал, вы вообще перестали в нее верить, — пожал он плечами. — Да, источник там. Откуда ты знаешь?

— Видишь вон там пятно выжженой черной земли? На самой окраине города?

Мое сердце заколотилось в бешеном ритме.

Он кивнул.

— Там когда-то был дом… Мой дом.

Я заплакала, вспоминая тот ужасный день. Сердце разрывалось от ужаса, когда я думала, как бы могла сложиться моя жизнь, не сделай тогда злая магия свое страшное дело.

— Расскажи, — потребовало мое Чудовище, и я, всхлипнув, повиновалась.

— Нас было пятеро. Я, мама, папа, сестра, которую ты чуть сюда не забрал, и маленький братик. Мы жили в том домике, и я часто бегала к озеру, плавали в нем.

Я вздохнула. Природа сильно изменилась, и я по началу даже и не узнала это место, пока не разглядела то черное пятно у багровой от закатного солнца стены крепости.

— Мне было семнадцать, сестре — двенадцать. Мы поехали в ресторан праздновать окончание школы, а брата оставили с няней. Ему было всего полтора года, и мы решили, что ему будет это не интересно. Мы веселились, наелись досыта, а когда подошли к машине, то увидели, как черное облако кружит в той стороне, куда собирались ехать. Помчались со всех ног, но когда приехали было слишком поздно, Тьма поглотила дом, всех и всё, что там было. Так за один день мы лишились всего и потеряли братика. А потом… через несколько недель не стало и родителей. Мы с сестрой остались вдвоем, и для нас настали сложные времена.

Я умолкла и подняла глаза на своего собеседника. Он сидел тихо и водил пальцем по горлышку своей бутылки.

— Пять лет назад… Я тогда не успел, точно… Вспомнил этот день.

— Я тебя не виню, — вздохнула я. — Хотя, конечно, обидно быть причастной к защите города от того, от чего погиб член семьи… Но пока там моя сестра, мне есть ради чего служить тебе. А остальные, да пусть бы их всех уже накрыло!

Я прикусила губу и вытерла слезы. Меня стала раздирать злость на городских. Почему, думая, что зло живет где-то рядом и забирает девушек, я не замечала самого отвратительного у себя под носом?

— И знаешь, они там такое устраивают, что я бы к черту всех уже сама бы отвезла под это черное облако! Хорошо хоть сестра моя уже участвовала в Смотринах и больше не будет подвергаться этим унизительным проверкам!

— Вы сами придумали эти правила, — сухо ответил мне мой собеседник.

И тут меня совсем накрыло.

— Великий и Ужасный даже не знает, какие почести ему там оказывают? Тебя никогда не удивляло, что тебе большинство девственниц попадается?

— Я прихожу туда за девушками, и мне плевать, трахались они уже или нет. Но если у них проблемы с головой…

— С головой проблемы у Губернатора! — выпалила я и покраснела. — Ты хоть знаешь наши правила?

— Частично. Мне плевать.

Объяснила вкратце про законы, существовавшие в нашем городе, и проблемы, с которыми сталкивались девчонки, да и я сама, из-за необходимости делать вид, что храню верность фиг знает кому. Белояра они почему-то сильно насмешили.

— А мир изменился, как оказалось…

— Ты о чем? — теперь я задала вопрос.

Он помотал головой, мол, не бери в голову, и сказал, что подумает, не сказать ли Губернатору пару слов на эту тему. Оказалось, Чудовище-то не совсем плохое.

— То есть… ты не будешь злиться или еще что делать, если окажется, что я уже… когда-то… — мне с трудом давались слова. — Если я уже имела связь…

Волшебник установился на меня в недоумении. Ага, не ожидал, думал, что паиньку поймал?

— За это не будет санкций? — я прикусила губу и уставилась на свои руки.

Признаться честно, вспоминать было трудно. Уж лучше бы я была девственницей.

— Час от часу не легче, — пробормотал он.

— Это было давно, и я хочу забыть, — прошептала я, чувствуя слезы на глазах. — Почти забыла, если честно.

— Тогда забудь, — спокойно сказал волшебник и отвернулся.

Не знаю, чего я ожидала. Может быть, ждала, что попросит рассказать, хотя говорить об этом совершенно не хотелось. Может, я хотела хоть каплю понимания и сочувствия, но ее не последовало.

— То есть, ты даже не спросишь, как, когда и с кем?

— Я же сказал, — сухо ответил Белояр. — Мне наплевать.

Последние слова, если честно прозвучали как-то странно. Немного неубедительно.

— И ты меня не накажешь за это? — с облегчением задала я последний вопрос.

— Я накажу тебя, если ты не заткнешься! — предупредил волшебник.

Ладно. Я сделала несколько глубоких вдохов и попыталась подумать о чем-то другом.

— А весь этот цирк со свадьбой…

— Цирк? — он повел бровью.

— Я имею в виду тот факт, что этот брак все равно нигде не регистрируется, а значит не действителен. При этом ты все обыгрываешь, как свадьбу, это чтобы…

— Мне важны клятвы, — тихо сказал он. — Да и слугам повеселиться раз в несколько лет.

Я замолчала и стала ковыряться палкой в земле перед собой. Столько всего узнала о нем… При этом так мало. И с каждой новой новостью, этот человек казался мне капельку менее плохим, чем я думала. Да он явно не хуже этого прогнившего насквозь и трясущегося Губернатора.

— Кстати… а почему тебя заксобрание так боится?

— Пришлось разочек их припугнуть, — улыбнулся волшебник и одним движением сгреб сухие ветки в кучку, а следующим пустил в них магическую искру. Разгорелся огонь, мы стали греться в его пламени и продолжили разговор.

— Так ему и надо. Надоел своими законами. Уверена, мы единственное место на земле, где разрешена смертная казнь. Жаль, что только нельзя съездить куда-то и проверить. Этот хрен так боится, что кто-то не придет к тебе на выбор, что…

Я чуть не задохнулась от возмущения. Перевела дыхание, помолчала и призналась:

— Возможно, тут мне гораздо лучше. Знать бы только, что у Ларки все хорошо, расслабилась бы окончательно.

Я говорила чистую правду. У меня было время все обдумать. По городу я не скучала совершенно точно. Кроме единственного родного человека и пары друзей, меня туда ничего не тянуло. Здесь же я обрела комфорт, красивейшие места и, как оказалось, вполне сносного собеседника.

Тревога в груди, сопровождавшая меня все утро, стала растворяться, и я, наконец-то вдохнула полной грудью. Так легко мне действительно не было давно.

Солнце село, ночь вступала в свои права, усеивая небосклон миллиардами мелких точек. Таким красивым и четким я еще никогда не видела звездное небо. Постелив себе одеяло на землю, я легка на спину и стала разглядывать представшие взору причудливые ночные узоры.

Чудовище поступило также, и мы снова уютно молчали, глядя высоко в ночное небо.

— Как думаешь, это правда души умерших смотрят на нас? — спросила я, нарушив затянувшуюся тишину.

— Надеюсь, что нет, — довольно сухо ответил

— Но почему?

— Потому что они бы смотрели на меня с укором, — не без раздражения в голосе произнес он.

И в этой фразе было столько сожаления. Черт, я никогда не смогу понять человека, который является убийцей, и при этом кажется мне таким хорошим. Что в нем было не так? Отчего он испытывал потребность менять девушку каждые три-пять лет? Неужели он такой в начале, а потом мы ему надоедаем, и начинаются пытки? Что происходит на самом деле? Смогу ли я продержаться до Ларкиного двадцатипятилетия? Семь лет? Вряд ли, это слишком долго… Я никак не могла вспомнить, чтобы кто-то жил тут дольше пяти… Моя предшественница, Лиза, в этом плане была практически рекордсменкой…

Я привстала на локте и посмотрела на него. Печальный, спокойный, без льда и агрессии в глазах. Был ли этот человек сейчас искренним? Почему-то хотелось верить, что да! И мне безумно нравился юноша, которого я узнавала. Увы, таким мой пленитель был не всегда.

— Можно еще вопрос?

Его брови поползли вверх, он легонько кивнул.

— Почему мы… почему ты не сделал со мной ничего в первую ночь? От нас этого ждали же… Да и я вела себя вызывающе и… потом тоже ничего.

Я прикусила губу и решила не рассказывать про подслушанный разговор.

— Сказал же, не возбуждают алкоголички!

Мои зубы больно впились в губу, и я притихла.

— А… потом? Столько недель прошло, а мы не… Ты не станешь этого делать?

Я почувствовала, что густо покраснела и потупила взор. Ну и угораздило же меня завести разговор! Честное слово. Могла бы как-нибудь по-умному, по-женски. Пристать к нему, повиснуть, включить флиртующую блондиночку… Ох, язык мой — враг мой. Сначала сказала, потом подумала, елки-палки!

— Не знаю, — он сел на одеяле и посмотрел на часы. — Пора возвращаться. Ночь глубокая!

Мммммм… Так вот и провела я рядом с ним почти целый день. Хотя, если быть честной, я его проспала. И сладко… Нехотя я встала и помогла сложить одеяло в рюкзак да костер затушить.

— А было такое, чтобы ты вообще не… делал это с девушкой?

Тут я себя поймала на мысли, что хочу услышать отрицательный ответ.

— Было, — все также спокойно ответил он. — Уже была одна заноза в заднице, приходилось ходить в город и искать там успокоение.

Что? В город? Но его б там все испугались, и никто бы не согласился пойти в кровать с Чудовищем, которое уводит дочерей из семей! Если только…

— Ты и внешность можешь свою изменить? — ахнула я.

— Идем!

Эдаким образом мой вопрос проигнорировали. До дома мы шли молча. Оказалось, тут путь не такой уж и долгий, плутала я утром намного больше! Волшебник шел быстрым шагом впереди, а я пыталась не отставать сзади, ибо темнота в лесу была непроглядная. И мне становилось страшно. Вот глупая, чего бояться-то? Самый жуткий персонаж-то вот, перед тобой!

— Не изволите ли поужинать, Хозяин? — на пороге встретил слуга, в которого был запущен рюкзак вместо ответа.

Перепрыгивая через две ступеньки, мой злодей взобрался на этаж, где были наши спальни и скрылся за дверью. В моей комнате меня ждали Вера с Надей. Они набрали мне теплую ванную, уточнили какую пену я бы хотела и откуда-то принесли ароматный пузырек, который вылили в воду. Пока я отмокала, мне был предложен чай и легкий ужин, от которого я отказалась.

— Ты хорошо провела день? — этот вопрос Надя задавала каждый вечер, и я все время из вежливости говорила, что время прошло чудесно. Однако, в этот раз я смогла дать честный ответ.

— Прекрасно, — улыбнулась я. — Мы болтали с Хозяином, и я узнала о нем много нового.

Такой ответ устроил мою камеристку, и она удалилась, сказав, что мне стоит лишь только позвать. Мой странный день подходил к концу. Своим сном, кажется, я сбила режим окончательно. Спать не хотелось, на часах было около трех ночи, и я представить не могла чем заняться. Может попросить наслать на себя сонное заклятие снова? Глупая затея.

Совершив все полагающийся бьюти-процедуры, я выбрала из комода самую красивую ночную сорочку и натянула ее. Устроившись в кровати, я начала ворочаться, сон никак не шел. Вот бы уснуть так же легко, как я это сделала днем на груди у мужчины. Промаявшись еще с полчаса, я резко встала с постели, вышла в коридор и постучалась в дверь Хозяина. Небось спит уже и видит седьмой красивый сон, вряд ли он меня услышит, да и затея глупая…

Дверь распахнулась, на пороге стоял этот чертов самец в одних трусах. Я невольно уставилась на его выпуклость да так, что забыла в лицо поглядеть, насколько оно сонное. Предав амнезии зачем я вообще пришла, таращилась на то самое, вожделенное для многих и думала мысли прекрасные да срамные.

— Ау! — он пощелкал пальцами перед моими глазами. — Лунатим?

Я потрясла головой и сморгнула наваждение. Потом пролепетала:

— Не могу уснуть…

— И что?

Ну вообще, разве это вежливо? Он привалился к дверному косяку, скрестив руки на груди, и откровенно надо мной смеялся. В глазах плясали бесята.

— Я прекрасно понимаю, что ты хочешь сделать, — хмуро сказал Хозяин. — Используешь свои женские чары, чтобы избежать судьбы. Предупреждаю сразу, не выйдет!

Я фыркнула и ответила:

— Я прекрасно понимаю, что если бы такой способ работал, то ты бы уже давно перестал возвращать в город тела погибших! Передо мной тут наверняка были девчонки попроворнее и поумелее. Думаю, им бы удалось выжить чуть дольше, чем до ранней молодости!

— Разумно, — согласилось Чудовище. — Чего же тогда ты добиваешься?

— Возможно, мне хотелось бы немного скрасить свою жизнь здесь, — вздохнула я и перевела взгляд ему в глаза.

Он, клянусь, жадно смотрел на мою грудь и пожирал ее глазами.

Победа!

— С чего ты взяла, что это сработает?

— Мммм, — я слегка прогнулась и потянулась рукой к его трусам: — Потому что этот бугорок на твоем белье увеличивается сейчас у меня на глазах!

Белояр перехватил мою руку и не позволил дотронуться до своих чувствительных мест. Это меня слегка отрезвило, и я честно призналась:

— Вообще-то правда, мне не уснуть, и я пришла сюда за помощью, но увидела тебя и… Поэтому, если у тебя нет настроения, то прошу тебя наслать на меня то чудесное сонное заклинание…

Он ухмыльнулся и жестом пригласил войти. В его комнате я ночевала лишь однажды, когда была пьяна вдрызг и вела себя ну совсем неподобающим образом. Конечно, тому было объяснение, мной двигали страхи, и вполне понятно было желание выпить волшебной жидкости да расслабиться.

Белояр протянул мне стакан с водой.

— Держи, усыпляющая. Пей до дна.

Я нахмурилась, но повиновалась. Мне казалось, та магия работала иначе…

— Доверчивая, однако… А если бы я так яд тебе дал?

— Какая разница? — оскорбилась я. — Если бы ты хотел, чтобы я выпила яд, я бы его выпила. Не таким образом, так другим… Зачем сопротивляться?

Он согласно кивнул и сопроводил меня в мою комнату.

— Идем, уложу тебя спать.

Вот черт. Мне вдруг стало так смешно. Да я не домашняя зверушка. Хуже! Маленький ребенок. Руку мне перебинтуй, на коленки к себе посади да спать днем уложи, а потом покорми. А теперь снова принесла меня нелегкая среди ночи в комнату ко взрослым из-за того, что режим не соблюдаю. Эх…

— Ну и что тебя так насмешило?

Сама того не желая, я оттарабанила честно все то, о чем только что подумала. Подошла к кровати, легла и сказала:

— Я готова!

— К чему? — брови моего мужчины поползли вверх. Ситуация его забавила.

— Спать!

— Ты за этим меня позвала?

— Нет!… Ой!

Я хихикнула и прикрыла рот руками. Что это со мной, черт побери? Несу все, что в голове вертится хуже пьяницы.

— Я позвала тебя, чтобы ты меня усыпил заклинанием.

— Мммм… — он сел рядом на краешек кровати, готовый исполнить мою просьбу. — И ты этого действительно хочешь?

Его вопрос был странным и меня смутил. Я не сразу поняла, чего он добивался, губы сами собой сказали «нет», и я снова шлепнула себя по ним. Как можно быть такой глупой и нести все подряд?

— Так чего же ты тогда хочешь?

Я села, подтянула к себе колени и уставилась на это Чудовище. Он явно меня заколдовал, но с какой целью. И чего добивался?

— Тебя… — прошептала я. — Получить с тобой удовольствие.

Господи, что я несу? Так унизительно, так глупо… Он ясно дал понять, что секса не будет. Пока не будет, а может быть вообще. По каким-то причинам я оказалась не в его вкусе или еще что-то там… В конце концов, возможно, он не хочет, как это называлось, со мной «возиться» или еще какие доводы… Да и не выбирал он меня никогда!

Те из городских, кто был вынужден сохранять целомудрие до двадцати пяти, испытывали много проблем с тем, чтобы потом начать, а многие… так и оставались старыми неудовлетворенными девами, и я частенько побаивалась, что меня ждет та же участь. Мне было страшно снова думать о сексе после того, что случилось. И еще хуже, я боялась, что тот мужчина, который будет думать, что он у меня первый, однажды узнает правду. Тогда пострадают другие люди… Сейчас же… теперь моя жизнь висела на волоске, в ней остался только один индивид мужского пола, и либо он, либо никто. А мне так хотелось попробовать снова! К тому же глупо отрицать, что мне он внешне нравился, и я действительно его хотела именно в том самом смысле. И ничего удивительного, хорошие девочки любят плохих мальчиков… Однажды я на этом обожглась, но жизнь меня ничему не научила…

— Что было в том стакане? — краснея от стыда спросила я.

— Potum vero, — с улыбкой на лице ответил мне мужчина и залез на кровать, оказавшись в опасной близости от меня. — Напиток истины. Его действие короткое, но пока он работает, заставляет тебя говорить только правду и поступать только так, как хочется. Хочешь ты того, или нет.

Я прикусила губу и постаралась не зарыдать.

— Если ты сейчас же меня не срубишь своим заклятьем, я сгорю от стыда!

— Сгореть от стыда или лишиться удовольствия? Выбирай наказание, — предложило Чудовище, дернув меня за ноги так, чтобы я оказалась в положении лежа на спине.

Он перекинул ногу через меня и практически придавил мое тело к матрасу. Хотя надо отдать должное, свой вес он продолжал держать так, чтобы мне было не совсем тяжело.

Я невольно вздрогнула от этого ощущения скованности и на минуту прикрыла глаза.

— Я думала, что никогда больше не захочу секса, — вырвалось у меня, — но у тебя получается снова заставить меня о нем думать и…

Наши губы встретились, и началась настоящая магия. Мы целовались искренне и по-настоящему. Сногсшибательно, волшебно, без дурацких мыслей и почти без страхов с моей стороны. Я начала отдаваться, полностью и безвозвратно моя душа и мое тело перешли во владения этого мужчины, и я ни капли не жалела, потому что испытывала то, что никогда не могла почувствовать с парнем раньше.

— Тебе не понравился секс? — волшебник оторвался и поднял на меня глаза.

— Ты же говорил, что тебе наплевать, — пробормотала я. — Да, это было ужасно. Он воспользовался моим пьяным состоянием, а потом… шантажировал и говорил, что если я не дам, то всем расскажет. Меня бы наказали.

— Тебе стоит быть осторожней с алкоголем, — пробормотал мужчина, сидевший на мне.

— С ним покончено, — вздохнула я, вспомнив один из первых наших диалогов. — Ты запретил!

— И правильно сделал.

Он осторожно отодвинул тонкие лямки ночнушки, начиная путешествие губами по шее и ключицам. Я была на седьмом небе, когда его язык и зубы принялись за один из моих сосков, а потом потеряла самообладание, когда дорожка поцелуев спускалась все ниже к пупку. Эдакими черепашьими темпами я готова была взорваться, и тем не менее, я была рада, что мы не торопились.

Хватаясь за простыни, я стонала, когда волшебные пальчики дотронулись до моей самой чувствительной точки, мужские губы поочередно поцеловали внутреннюю поверхность бедер, и потом Белояр принялся усугублять мое возбуждение легкими, но уверенными движениями языка у самых чувственных точек.

— Ты сводишь меня с ума, — пробормотала я, не зная, то ли это уже я, то ли все та же сыворотка правды. Да и плевать, если честно, такую правду я все равно не могла скрыть. Думаю, по тому, как я выгибалась навстречу, как стонала, он и без этого дурацкого комментария понял.

Волшебник внезапно прекратил свою сладкую пытку и злобно уставился на меня. Я захныкала и спрятала лицо в ладонях. Этот момент был таким многообещающим, а я все испортила одной неосторожной фразой.

— Прости, — прошептала я. — Это, видимо, твое идиотское зелье. Мне правда нравится, как…

— Заткнись, — прошептал он, но к прежнему занятию вернулся.

Я постаралась проглотить обиду и сконцентрироваться на том, что ощущала. Черт побери, с этим мужчиной приходится быть хорошей девочкой, чтобы получить награду. Слова надо тщательно фильтровать, как бы сложно это ни было в условиях испитой волшебной водички.

Почти достигнув верха возбуждения, я вдруг поняла, что все снова прекратилось и чуть не расплакалась, но оказалось, мужчина отлучился лишь для того, чтобы избавиться от одежды. Еще мгновение, и его глаза снова на уровне моих, смотрят пристально, читают мои сомнения, точнее ищут их. Это было удивительно, если учесть, кто был рядом со мной. И сей факт лишь только подтверждал мои прежние догадки о том, что не все еще для этого человека потеряно. Я уверенно кивнула, и ощутила, как он скользнул своим возбуждением по моему. Еще мгновение, и он бы наполнил меня, но не тут-то было.

Нас прервал стук в дверь.

— Кого еще принесло? — зарычал волшебник. — Уходите!

С той стороны и не думали прекращать, кто-то из слуг продолжал настойчиво колотить по деревяшке, не позволявшей войти.

— Кто? — наконец рыкнул он.

Я прикусила губу и расстроенно захныкала. Такой момент, сволочи, испортили!

— Хозяин, простите, не гневайтесь! — зашел один из его карликов и деликатно отвел взор от наших голых тел. — Дело срочное… Тьма идет!

Белояр выругался парочкой совсем не литературных слов, перекатился на бок, накрыл меня одеялом и в спешке провел рукой пред моим лицом. Дальнейшего я не знаю, ибо отрубилась. Получила то, о чем изначально попросила, сонное заклятие.

А счастье было так близко… эх!