Проклятие Турмограда

Антонина Шмелёва (2024)

Дарина живет в заколдованном городе, жители которого пребывают в страхе перед Тьмой, облаком, способным стереть с лица земли все, что в него попадет. Единственный, кто способен спасти от напасти, это злой, наглый, самоуверенный и чертовски красивый волшебник. Цена помощи слишком высока, ведь Защитник постоянно забирает девушек, которым не выжить в его логове. При этом Дарина боится признаться даже себе, что физически ее безумно тянет к этому злодею, но что она будет делать, когда сама станет его жертвой? Как ей смириться со своими желаниями, когда в сердце пылает ненависть к объекту фантазий? И так ли правы в своих суждениях относительно него жители города?

Глава 15. Ревность

Следующие несколько месяцев пронеслись почти как в сказке. Хозяин действительно сдался. А я и рада была! Мы проводили время вместе, гуляли, катались и занимались очень пошлыми вещами. Иногда мне позволяли исследовать тело Белояра и искать его самые чувствительные места, перехватывать инициативу и учиться доставлять удовольствие мужчине.

Ошейник, к слову, у нас не очень прижился. У меня не было никакого желания его искать в тот самый момент, когда внизу все давит и просит грубой ласки тем самым способом. Да и не нужен он оказался, потому что, на удивление, ориентируясь на интонации и взгляды, мы легко понимали желания друг друга. И если я хотела просто нежности без всякой игры, то Белояр давал мне именно то, что нужно без всяких просьб, а я, взамен, научилась вовремя поймать момент и встать на колени, изобразив послушную и готовую ко всему девочку.

Важные и животрепещущие темы поднимались все реже, непринуждённая болтовня возникала все чаще, а значит мы почти не ссорились, что радовало. Конечно, нормальными отношениями назвать это было сложно. Белояр хоть и ночевал периодически в моей комнате, все же видел четкое разделение между нашими спальнями и попусту не разрешал мне к нему заходить. Я могла быть там только в роли подчиняющейся, и должна была покинуть помещение, едва игра заканчивалась. Никаких «полежать вместе» после.

Порой волшебник исчезал на несколько дней, иногда злился, но все же перепалки проходили куда мягче, зато мирились мы довольно шумно и интересно. И что главное, мы совершенно забыли про Тьму.

***

В тот вечер мы сидели у камина и жгли зефирки. Я боролась с усталостью и пыталась не заснуть прямо на полу. Еще бы, столько всего за день успела! И на лыжах меня вытащил, а потом к замерзшему озеру приволок и поставил на коньки, не желая отпускать, пока из коровы на льду, не превращусь в горделивую лань. Плюс ко всему, по дороге домой, я весело запустила в муженька снежок, и он, в отместку, устроил целый бой! Мы устали и продрогли, и теперь, после сытного ужина в тепле мои глаза просто закрывались, что не удивительно.

— Почему так быстро? — глядя на мои попытки побороть сон пробормотал Хозяин. — Вера, принеси ей подушку и одеяло!

— Прости, Хозяин, — зевнула я и сделала над собой усилие, чтобы открыть глаза. — Сегодня, видимо, без игры. Если только ты мечтаешь поразвлекаться с бревном…

— Молчи лучше.

Волшебник был чем-то встревожен. Служанки кудахтали и суетились, уже затаскивая мое тельце на диван и подпихивая под голову подушку. Сверху кто-то набросил одеяло — это был контрольный в голову, я больше не могла бодрствовать.

— Она просто утомилась, — сказала Надя. — Вовсе не обязательно, что уже началось. Посмотрите, как много вы сегодня успели, Хозяин.

— А если это не так? Если… это уже происходит? — Голос моего мужчины был… испуганным. — Ведь с Марфой было так… Она рано…

Послышались звуки, кто-то поправил кочергой дрова в камине, затрещали свежие поленья.

— Хозяин, — тихо, но твердо произнесла Надя. — Марфа была не здорова, если вы помните…

— А если…

Служанка нагло перебила его и сказала:

— Я надеюсь, что в этот раз все не так!

— И я в это верю! — подала голос вторая домовиха.

— Может нужен врач, чтобы это не случилось так быстро? Как протащить его на территорию? А главное, кого?

Я на секунду разлепила глаза и увидела, как слуги держат его за руки, вселяя уверенность в завтрашнем дне. Как бы и мне хотелось сейчас дотронуться до своего мужчины, чтобы послать ему частичку того чувства, которое начинало оседать в моей душе. Могла себе позволить, ведь он последний, кого я вижу в этой жизни! Усталость брала свое, я снова закрыла глаза и стала наслаждаться прожитым днем.

— Я… хотел вам кое-что сказать, — тихо сказал Белояр. Уверена, он думал, что я сплю, иначе бы не болтал столько при моих ушах — Как вы отнесетесь к тому, что… она станет последней?

Я притаилась, боясь пошевелиться. Обо мне говорили странные вещи, но то, что я улавливала, порождало много новых вопросов. Дождаться, пока расскажет или опоить снова? Боюсь, повторно за такую выходку меня не простят… Даже с учетом возможных теперь вариантов наказаний.

— Хозяин, — голос Веры перешел на шепот. — Мы все долго прожили на этом свете и служили вам, как того требует наш устав Домовых. Если вы так решите, то нам придется нелегко, но уверена, каждый из нас найдет ваше решение достойным и примет его. Кто-то уже готов сгинуть, кто-то, возможно, сможет найти новый дом. В любом случае, у нас у всех будет время, чтобы привести дела в порядок.

Попытавшись подглядеть снова, я увидела за их спинами лик той самой девушки, которая однажды слушала мою клятву. Она улыбалась, а в глазах были слезы.

— Значит нет никакой надежды? — прошептал волшебник. — Раз вы будете готовиться… сгинуть?

— Хозяин, — теперь шептала Надя. — Вы же знаете, что я умираю последней, не хороните раньше времени, прошу.

Он усмехнулся и снова начал ворочать дрова в огне.

— Вам стоит усмирить гордость и обратиться за помощью, — очень тихо сказала Вера.

Я даже не была уверена, что правильно ее расслышала.

— Ты думаешь, я не пытался? Я звал их много раз! Им плевать на то, что тут происходит. Все, что я получил, так это удар в спину в виде подкинутого ей зелья!

Ох, кто-то все еще не мог простить мне ночь откровений. Что ж, по крайней мере, теперь я знаю, что неведомым другом был некто знакомый моему волшебнику.

— А может быть, это была помощь? И что если обратиться к кому-то еще? — мягко сказала Вера. — К тому, для кого это тоже важно?

Я не понимала смысл последних фраз и, одновременно, осознавала, что дело серьезное. Кажется, мое чудовище в серьез задумалось о моей судьбе, и пока расклад его не устраивал. Что ж, возможно, еще был шанс?

***

Я проснулась от того, что меня кто-то несет на руках.

— Мммм…

— Тише…

Это Великий и Ужасный бережно поднимал мою тушку по лестнице, потом уложил в кроватку, накрыл одеялом и чмокнул в макушку.

— Не уходи, — сонно пробормотала я, хлопая по соседней подушке ладонью.

В ответ послышалось неразборчивое бормотание. Он так редко оставался со мной спать. Обычно только после того, как мы устраивали незабываемую ночь секса. Да и то мне часто приходилось бороться со сном, чтобы дождаться, пока мужчина уснет первым, иначе уйдет… Матрас прогнулся, теплое тело оказалось под моим одеялом, и я удобно устроилась в своей любимой позе на его груди.

В ту ночь он не покинул мою кровать несмотря даже на то, что я была слишком уставшей и провалилась мгновенно. Утром я с ощущением счастья поняла, что меня все еще обнимают сильные руки, а кожа ощущает его теплое дыхание. Просыпалась я рядом катастрофически редко!

— Доброе утро, — улыбнулась я новому дню и повернулась, полная жизни и сил для встречи с очередными приключениями.

Лицо Белояра было бледным, уставшим, под глазами тени, словно он не спал всю ночь.

— Ээээй, — прошептала я. — Ты что, снова боролся с Тьмой?

— Нет, к счастью…

Хорошо. Но что тогда? Наверное, мой немой вопрос читался у меня на лице, потому что мой ненаглядный вдруг ответил:

— Не бери в голову.

Не брать, так не брать. Ждать, что расскажет тоже бесполезно. Поэтому я села в кровати, хлопнула в ладоши и спросила:

— Какие на сегодня планы?

Лыжи, коньки и снегоходы зимой, до этого осенью велосипеды, гироскутеры, ролики, квадроциклы. Чего мы только не делали. Один раз даже собачья упряжка была! Не спрашивайте, откуда взялись эти животные, я и сама не поняла! Здесь впечатления каждый день были новыми, полгода пролетело незаметно, но ощущение было, что я тут уже всю жизнь… Если уж мне и суждено теперь умереть молодой, то я точно смогу сказать своим родителям, что успела попробовать все.

— Не знаю, я… мне надо сделать кое-какие дела.

— Ладно, — я пожала плечами и стала собираться к завтраку. Наверняка там каша стынет!

Умывшись и собравшись, я поцеловала своего мужчину перед входом в его спальню, а потом с грустью отметила, что дверь исчезла. Что ж, мне ясно дали понять, что развлекать себя сегодня буду сама. Съев наспех завтрак, я уточнила у Нади:

— Не знаешь, Хозяин поел?

— Он не оставлял распоряжений, — пожала она плечами. — Может еще не проснулся?

Ну-ну… Я-то знаю, что это не правда.

— Ты не могла бы проверить? Он… был у меня утром и ушел не в духе.

Домовиха заулыбалась и кивнула, пообещав, что все будет сделано в лучшем виде. Честно говоря, они с Верой вообще напоминали мне старых сводниц, когда речь заходила обо мне и Хозяине, как о паре. Все подталкивали друг друга, перемигивались, из кожи вон лезли, проводили беседы и с ним, со мной.

Занятий на день не придумано, делать нечего, решила побродить по заснеженному саду. Снег приятно хрустел под ногами, солнце начинало припекать, сообщая о приближении скорой весны, в воздухе стояло умиротворение. Вообще, могу сказать, что я полюбила природу и ее естественную красоту, находясь в этом месте. Мне словно кто-то открыл глаза, сказал не спешить, остановиться и оглядеться по сторонам. Столько прекрасного и чудесного под носом, а я всегда бежала мимо…

И все же, мое настроение все больше омрачалось разлукой. После решения проблем местного характера и выстраивания подобия нормальных отношений со своим Чудовищем я все больше вспоминала близких, особенно сестру. Наверное поэтому, оставшись надолго одна, я взяла в гостиную пачку бумаги да карандаши и стала делать то, чего никогда не умела. Штрих за штрихом, я пыталась восстановить в памяти черты любимых лиц, изгибы губ, точный цвет глаз. Хуже всего было то, что я уже не помнила, как звучит их голос…поэтому начинала нервничать. Я комкала листы, бросала на пол, потом снова пыталась нарисовать и снова выбрасывала… В таком состоянии меня волшебник и застал.

— Сражаешься с бумагой?

Я обернулась. Выглядел он хорошо, следы усталости пропали, в глаза вернулся оптимизм. Стыдливо прикрыла рукой рисунок, но это Чудовище нагло отвело мой локоть и тяжело вздохнуло, когда увидело едва уловимые знакомые очертания.

— Тебе в детстве по пальцам прошлись что ли?

— Извини, не все талантливые, как ты, — хмыкнула я и стала собирать листки с пола. Хозяин пришел, значит занятия рисованием окончены.

Белояр улыбнулся и сказал:

— Тебе повезло, что в двадцать первом веке люди придумали фотоаппараты! А то, если так всех рисовать…

Это-то да… Я с горечью кивнула и отвернулась. У меня не было ни одного изображения тут с собой. Пытаясь их нарисовать, я хотела воскресить в памяти лица, а видела лишь образы тех, кого любила и всегда буду любить. Мои родители, братишка, сестра и даже Лешка. Как бы мне ни было хорошо теперь тут, я скучала! Наверное, мои мысли были прочитаны, потому что тема оказалась быстро закрыта.

Заметила в руках у Великого и Ужасного один листочек. Он расправил его, посмотрел, улыбнулся, а затем спрятал в карман.

— Отдай! — закричала я и бросилась наперерез.

Ну-ну! Схватил за руку, отстранил и усмехнулся, давая всем своим видом понять, чтобы шла куда подальше.

Позже мы пообедали, и я демонстративно ушла в ту же гостиную на диван. Села там среди мятой испорченной каракулями бумаги и начала дуться. Как бы не так, приперся, не дав пострадать немного в одиночестве.

— Я просто скучаю, ясно? — насупилась я и скрестила руки на груди. — Это нормально для людей! Особенно, если учесть тот факт, что мне ни с кем ни разу не дали попрощаться! И медальон с фотками ты не позволил взять!

— Тебе просто надо на что-то пожаловаться!

Ну и сволочь!

Я сжала руки в кулаки и резко встала. Молодец, Дарина! Долго продержалась! Несколько месяцев счастья и свободы, а теперь, будь добра, иди туда, где давно должна была оказаться.

— Куда ты?

— Как куда? — всхлипнула я. — В комнату. Раз ты считаешь, что я жалуюсь, спорить не буду…

Я считала шаги до двери и мысленно просила хоть кого-то вразумить моего мужчину. Черствый чурбан! Вот он же наверняка по кому-то скучает? Да даже по Марфе своей! Сердце больно кольнуло, и я ускорилась.

— Стоять!

Благодаря небо за то, что он одумался, я повернулась и посмотрела на волшебника.

— Мусор сначала убери!

Вот же гаденыш! Да и я хороша! Размечталась, что остановит и приголубит! Может еще на свободу меня надо отпустить? Интересно, если бы это было возможно, был бы у меня шанс?

Стараясь не плакать и не показывать своего недовольства, я собрала все листы, отнесла в мусорку на кухне и, в последний раз окинув холл, потопала к себе наверх.

Ничего не происходило долгие минуты, показавшиеся мне часами. Я в ужасе поглядывала на стену, но дверь не исчезала. Почему он медлил?

— Успокоилась? — наконец услышала я голос Чудовища и вздрогнула. Надо же, успела задремать в кресле.

— Немного, — прошептала я и увидела в его руках ошейник.

Странно, взгляд волшебника был каким-то испуганным. Словно его мой сон как-то встряхнул. Ожидал, наверное, увидеть, как я тут окно пытаюсь разбить? Так знаю, что не сработает, уже пробовала осенью, когда меня тут запирали.

— А ты? Злишься?

Он издал короткий смешок и кинул мне в руки мой гарант безопасности. Что ж, похоже обойдется в этот раз.

— Надеть?

Мое Чудовище громко рассмеялось и покачало головой.

— Сможешь без него не хамить?

— Нет! — фыркнула я и застегнула эту штуку на шее. — Но говорить буду даже без разрешения! И ты за это не накажешь!

Он потянул меня за руку и заставил встать перед собой.

— Сначала послушай. Перестань думать о тех, кого больше не увидишь. Они… не твоя забота больше!

— Да пойми ты! — взревела я, вообще забыв про всякие правила. — Я смирилась с потерей близких. Я знаю, что у тех, кто умер, уже не может быть никаких проблем. В каком-то смысле, за них не надо переживать. А вот Лариса… У нее не осталось там никого! Вообще! Она потеряла всех, понимаешь?

— Как и ты, — хмуро сказал он.

— Нет! У меня есть ты, домовые… Я в порядке! И я хочу быть уверена, что сестра тоже! А еще я знаю, что она переживает обо мне, а это зря. Вот в этом загвоздка.

Мы начали немного остывать, в выражении лица моего Чудовища читалась задумчивость. Он что-то замышлял, но я пока не соображала.

— А как же твой дружок?

— Лешка? — я округлила глаза. — Ты что же это ревнуешь?

Свирепый взгляд сообщил мне о том, что последняя фраза была лишней. Я чуть не пожалела, что не умею сквозь землю проваливаться! Сердце так и ухало в груди.

— Лешка просто друг, — тихо сказала я. — Возможно, в какой-то другой реальности, он мог бы стать для меня кем-то особенным, но у нас не было шанса. У меня были страхи, что он захочет в постель раньше, чем я захочу или смогу. Все же не стоило светить моим маленьким секретом. К тому же, постоянно требовалось искать деньги и…

— Он тебе нравился?

Ну что за вопрос с подвохом?

— Он был классным парнем, и я действительное очень хотела пойти с ним на свидание. Но теперь он в прошлом, уверяю тебя. Мне вполне хватает твоего мужского общества!

Удалось, развеселила. Точнее заставила улыбнуться, и сразу глаза у парня потеплели, лицо разгладилось. Он стал именно таким, каким нравился мне больше всего. Хм.. возможно, в таком расположении духа, мы могли бы устроить тут небольшую шалость…

— Хорошо, — Белояр сел в кресло и потер виски, затем переносицу. — Скажи мне, узнав, как дела у сестры, ты успокоишься?

— В какой-то степени, да, — призналась я. — Конечно, я все равно буду о ней думать, но если ты мог бы хоть изредка мне давать о ней информацию… Ты ведь ходишь в город, ты принимаешь облик других людей, как выяснилось… Просто подглядеть, узнать, что у нее все хорошо, можешь? Где она? Приступила ли к учебе в училище? Хватает ли ей всего? О большем я не прошу.

Мой колдун погрузился в раздумья. Облокотившись, он начал бегать глазами по потолку. Возможно, у него была какая-то информация, а может быть столетия опыта за душой наконец поселили в голове какую-то мудрую мысль, которую вот-вот попытаются до меня донести.

— Не томи, прошу тебя, — я прижала руку ко рту. — Ты… спросил о ней и теперь молчишь, словно знаешь что-то плохое…

Я испугалась не на шутку, признаться. Вдруг и правда беда случилась? Опустилась на колени рядом с ним и посмотрела в глаза.

— Подумай хорошенько, — тихо сказал он. — Если у нее все хорошо, то ты на время успокоишься. А если нет? Если возникли проблемы или она сбилась с пути? Что ты сможешь сделать отсюда? Тебе нельзя выходить. Будешь снова меня просить о помощи? И если я откажу?

Я прикусила губу.

Что ж, он был прав. Узнав плохие новости, я наверняка начну ерзать и постоянно дергаться, буду без конца переспрашивать и просить узнать еще. Естественно, мне захочется как-то помочь… И все же, мне очень хотелось рискнуть. Раз уж мы эту тему обсуждали, значит попробовать его попросить что-то узнать, не такая уж несбыточная мечта…

— Я буду молиться, надеяться и верить, что плохое изменится в лучшую сторону, — в конце концов придумала я единственный возможный в этой ситуации ответ.

Верующей меня не назовешь. При возникновении сложностей я предпочитала действовать, а не складывать ручки и просить у кого-то помощи. Но, возможно, в минуты отчаяния такой вариант мог бы меня спасти. Полагаю, что сестра именно это и делает. Что еще ей остается?

С тяжелым вздохом мой ненаглядный залез в карман, выудил оттуда мобильный телефон, разблокировал и протянул мне.

— У тебя пять минут.

Я не верила своим ушам, смотрела в ступоре на трубку и не понимала, как это могло случиться? Великий и Ужасный позволит мне позвонить? Вот так? Я могу сама узнать у сестры, как ее дела? Даже не надо просить подглядывать? Раз, и я убедила его в том, что отрыв от родни вовсе не обязательная составляющая здешнего заключения? Или в ком-то проснулась способность реагировать на мои потребности не только с точки зрения хотелок?

— Нет? — удивленно сказал он, когда я не шелохнулась. — Ну ладно.

— Подожди, подожди! — я буквально схватила его за руку и отобрала сотовый. — А… а можно видео звонок? Прошу тебя. Я могу отключить камеру с нашей стороны…

Кивок.

Я быстро пересела на кровать и дрожащими пальцами, еле попадая по кнопкам, набрала нужного абонента. Не поняв, где отключается камера, я просто заткнула ее пальцем и стала нервно кусать губы в ожидании ответа. Только бы Лариса не испугалась незнакомого номера, только бы сняла трубку!

— Да, ало!

— Лара! — я крикнула так, словно пыталась докричаться до нее по-настоящему. — Сестрёнка, это я!

Изображение, наконец, загрузилось, и я увидела недоумение на лице. Она всматривалась в экран телефона и морщилась, поправляла наушники, словно в них были помехи.

— Дарина? — словно не веря сама себе, пробормотала она. — Я не вижу тебя! Ты в темноте?

— Наверное, связь плохая, — солгала я. — У меня не так много времени, как у тебя дела, расскажи?

Сестра прикусила губу, в точности как я (это у нас явно семейное!) и быстро зашагала в сторону. Сзади виднелись какие-то плакаты, лотки с костями, макеты органов. Буэээ, ну и гадость, неужели они в колледже это проходят в самый первый же год?

— Извини, я в анатомическом театре, выхожу на улицу, чтобы не мешать другим учиться. Дара, представляешь, я поступила в универ!

— Что? — я так и подпрыгнула на матрасе. — Вот это новости! Здорово! Ты же собиралась сначала в колледж? А работа? Как с ней? Успеваешь вертеться? Жаль я тебе ничего не оставила…

Лариса посмотрела по сторонам, на глаза ее навернулись слезы, и она ответила:

— Ты такая храбрая у меня, Дара! В то утро, когда тебя увело… гхм… Чудовище, я немного… отключилась. Очнулась дома у добрых людей. Парень, который меня подхватил, оказался студентом-медиком, мы разболтались… Он убедил меня, что я должна сразу учиться на врача. Сказал, что я обязана достичь высот ради тебя, иначе твоя жертва будет напрасной. Я тружусь! Я стараюсь ради тебя, сестренка! Кстати, мне выделили место в общежитии, и я съехала из той норы! Сдала ее и живу на эти деньги плюс стипендия. Не много, конечно, но справляюсь, — сестра начала тараторить. — И есть возможность учиться, не думая о заработке. Столько тебе рассказать хочется! Витька, тот парень, мы до сих пор общаемся, он мне нравится, и я, наверное, ему… Как мне не хватает тебя рядом! Некому дать совет, как поступить, как сделать первый шаг…

— Ну ты нашла у кого об этом узнавать, — хихикнула я.

Хотя, с позиции правды, я, в отличии от нее, теперь дама замужняя. Ну почти. Свадьба была, а брак вот нигде не зарегистрирован.

— Твой голос звучит вполне бодро, как ты?

— У меня все хорошо, — с улыбкой сказала я. — Я так за тебя рада! Ты умница, мама с папой гордились бы тобой.

Сестра грустно улыбнулась и кивнула.

— Витя тоже мне это говорит, хоть и не знает никого…

— Думаю, он и правда не ровно к тебе дышит, — хихикнула я.

И тут все это время тихо сидевший рядом Белояр подал знак закругляться.

— Прости, сестренка, я больше не могу говорить!

— Ты… он застукал тебя?

— Нет, нет! Просто… больше нельзя. Пока, моя хорошая, я очень скучаю! Люблю тебя!

В глазах Ларисы появились слезы, она словно пыталась впитать каждое мое слово.

— Я тоже тебя люблю и очень скучаю, — призналась она. — Я как подумаю, что ты где-то там… У меня-то все отлично, жизнь стала складываться, а ты… Как ты там? Сильно он тебя измучил? Почему ты не показываешься? Он сделал тебе что-то с лицом?

О нет… Я и забыла, что сестру, как и меня, учили ненавидеть злого волшебника, забиравшего девушек из города каждые несколько лет. Ее тоже кормили ложью и страшили небылицами о том, как он плох. Правда же была иной. И, может быть, мне и грозила теперь смерть в муках, я знала, что бояться ее не стану, потому что за некоторые вещи, обретенные тут, готова даже дьяволу продаться.

— Все хорошо, не придумывай, — бодро сказала я. — Это все глупости.

— Я бы сейчас все отдала, чтобы тебя увидеть хотя бы на экране…

Мужчина начал закипать, он в две секунды оказался рядом, его рука нервно протянулась к телефону, и я подумав, что сейчас отберет, отодвинулась в сторону.

— Дарина, мы раз с Витькой ходили в лес и искали тебя, все прочесали, но найти дом никак не можем… Мы так надеялись, что попытаемся тебя спасти.

— Милая, все хорошо, — улыбнулась я. — Это ни к чему! Сделай одолжение, пожалуйста, не говори никому, что я звонила…

— Конечно, — кивнула сестра. — Он же периодически бывает в городе, и если до него дойдут слухи, то тебе…

Что ж, пусть думает так. Из моего глаза выкатилась слеза, но с лица никак не пропадала улыбка. Белояр снова потянул руку к телефону, и я уж собралась отключаться, но нет, он опередил и оторвал мой палец от камеры, заставив показаться сестре.

— Уау! — взвизгнула вдруг та. — Ты просто прекрасна!

Потом я увидела на экране телефона, где была картинка изображения с нашей стороны, лицо Великого и Ужасного за моей головой, который сказал:

— Все, закругляйтесь!

— Стоп! Это что, ошейник? — взвизгнула сестра.

И я подпрыгнула на месте. Вот же попалась на ерунде!

— Нет, милая, все в порядке, — улыбнулась я. — Это просто аксессуар.

Белояр хрюкнул от смеха и быстрым движением убрал с моей шеи упомянутый предмет.

— Ты выглядишь хорошо… — протянула сестра. — Я рада, что ты…

— Все, хватит! Вы уже начали нюни разводить!

С этими словами волшебник отключил связь и убрал телефон в карман. Хмурый рявкнул:

— Довольна?

Еще как!

Мне столько всего удалось узнать за эти минуты! И самое главное, у сестры, действительно, все отлично. Я сделала над собой усилие и прогнала лицо, стоявшее в глазах, улыбнулась и повернулась к моему доброжелателю.

— Ты даже не представляешь, что для меня сделал!

Перебралась к нему на колени и начала целовать.

— У нее все хорошо, — радостно пробормотала я, отрываясь. — Это мне и было нужно. А то, что она сказала про тебя… не обращай внимания. Если бы у меня было больше времени, я бы обязательно ей сказала, что они там все ошибаются на твой счет.

— Не стоит портить мой образ, — не без улыбки пробормотал Белояр.

Я расстегнула на нем рубашку, стянула свою кофту и продолжила поцелуй, а потом забрала из рук ошейник и попыталась снова надеть, но была остановлена.

— Ты не обязана благодарить таким образом, — хрипло проговорил волшебник. — Это было… благотворительностью.

— Серьезно? — ухмыльнулась я.

Его низ думал иначе. Тем не менее, я отстранилась и посмотрела в его темные, наполненные желанием глаза. Он все еще не закрылся, не надел маску, был доступен для разговоров. И я понимала, что в моей беседе с сестрой были моменты, которые больно задели моего мужчину.

— Знаешь, я не могу сходить в магазин и что-то для тебя купить, не могу сделать вкусный обед или ужин, потому что на кухне правят слуги, — сказала я. — И я бы с радостью тебя как-то отблагодарила, правда, но я не могу ничего, кроме как сказать спасибо. А это, — я едва дотронулась его губ, — всего лишь проявление моих эмоций, которые я хочу до тебя донести. Считай, что я пожаловалась. Опять, видишь, какая бесстрашная. Можешь надеть эту штуку и наказать меня. Или без нее…

Волшебник кивнул и спустил меня с колен на кровать.

— Я сейчас не в настроении.

— М-м-м, не в Настроении…ээээ… надевать на меня ошейник, — со смехом спросила я. — Или просто не в настроении?

— Просто!

— Тогда у тебя проблемка, — я потянулась рукой к его брюкам, но ее перехватили.

В его кармане что-то завибрировало, раздался короткий булькающий звук. Наверное, пришло сообщение. Да с кем он вообще переписывается? Он же не общается ни с кем из города и… Или этот человек ведет двойную жизнь, меняет облик и шастает по улочкам, знакомится с девушками и…

— Кто это тебе пишет? — хмуро спросила я.

Лениво дотянувшись до кармана, Белояр достал мобильник, и не позволив мне подглядеть, прочитал сообщение. Также без особого желания он убрал телефон в сторону и вернулся ко мне.

— Ты ревнуешь? — мои предыдущие слова возвращались ко мне.

Я сидела, насупившись, и сверлила его взглядом. Ох, он и представить не мог, как сильно эта эмоция застилала в тот момент мои мысли. Осознание того, что мой мужчина может ходить в город и быть с кем-то еще вызвало такую волну гнева и разочарования, что я чуть не задохнулась.

— А мне следует? — фыркнула я. — Ты неверный муж?

— А ты верная жена? — хихикнул он.

Я закатила глаза от абсурдности вопроса и потом посмотрела на него. Крик застрял в горле, захотелось скорей прикрыться, что я быстренько и сделала. Какого-то черта вместо мужа передо мной был Лешка!

Я соскочила, как ошпаренная, схватила кофточку и натянула ее на себя, а потом еще и мужскую рубашку сверху накинула.

— Что за… — наконец выговорила я, когда отдышалась.

— Меняю внешность, — пожал плечами мой муж. — Интересно было, захочешь ли ты трахнуть своего дружка.

Моя ладонь звонко опустилась на гладковыбритую щеку. Это уже было слишком! Зачем устраивать мне такие проверочки, черт побери?

— Вернись обратно! — приказала я.

Неужто разговор о моем друге так задел за живое моего монстра? Да, я малевала утром и это лицо тоже, но я же объяснила, что у нас ничего не вышло, и теперь уже никогда не выйдет.

— Я не в твоем вкусе? — продолжал со мной разговаривать Лешка. — Мне ты не хочешь позвонить?

Хочу! Но я знаю, что не стану этого делать! И никогда не буду просить ни у мужа, ни у слуг помочь с этим. Конечно, я скучала, парень-то был хороший. Он пришел в мою жизнь однажды в тяжелые для меня годы и был рядом, ушел внезапно и не по нашей с ним воле. И я безумно тосковала без друга, но я не стану вмешиваться в его жизнь теперь, когда точно не смогу быть в ней ни подругой, ни любимой девушкой.

— Я не стану ему звонить, даже если ты вложишь в мои руки телефон и сам наберешь номер!

Белояр фыркнул, чем окончательно меня разозлил. Плюнув на его настроение, я решила пойти ва-банк и, демонстративно махнув рукой, поцеловала фальшивого Лешку.

Это было странно. Я знала, что внутри этого человека все равно мой мужчина, но ощущения от прикосновения губ казались другими. А когда он запустил свою руку мне под кофту, я отпрянула с такой силой, что чуть не улетела на пол.

— Вернись, мне не… не нравится.

Волшебник улыбнулся и сразу превратился в Андрея.

— Перестань, прошу тебя, — прошептала я. — Мне нужен ты, а не эти фальшивки!

— Так-то лучше, — тихо сказала я, когда облик стал правильным. Cнова к нему подошла. — Неужели ты не понимаешь, что мне теперь никто не нужен?

Моей макушки коснулись его губы, и я улыбнулась. Сцена ревности, какой бы неприятной она ни была, говорила о том, что чувства, о которых мы боялись говорить, были взаимными. Человек, стоящий сейчас со мной, тоже испытывал эмоции, которыми, похоже, не умел еще управлять. Да что там? Он вряд ли их понимал…

— И мне очень жаль, что ты услышал от Ларисы неприятные вещи в свой адрес, — пробормотала я. — Но там так воспитывают. И это, частично, твоя вина.

— Мне плевать, — вздохнул он. — Мнение тех, кто там, меня вообще не колышет!

Я сжала руки вокруг него сильней и спросила:

— А мое тебе важно?

— Угу, — раздалось мычание, заставившее меня улыбнуться.

— И ты не в настроении, потому что, что думаешь, что я лезу к тебе только из благодарности?

Он не отвечал, и я поняла, что попала в точку.

— Глупо, — прошептала я. — Ты прекрасно знаешь, как сильно я тебя хочу и можешь проверить меня своей дурацкой водичкой в любой момент…

Он хихикнул и увлек меня к кровати, скинув на ходу рубашку. Следом на пол полетела моя кофта, за ней лифчик. Это день закончился куда лучше, чем начался. Я получила то, что хотела и как хотела. И даже не один раз.