Проклятие Турмограда

Антонина Шмелёва (2024)

Дарина живет в заколдованном городе, жители которого пребывают в страхе перед Тьмой, облаком, способным стереть с лица земли все, что в него попадет. Единственный, кто способен спасти от напасти, это злой, наглый, самоуверенный и чертовски красивый волшебник. Цена помощи слишком высока, ведь Защитник постоянно забирает девушек, которым не выжить в его логове. При этом Дарина боится признаться даже себе, что физически ее безумно тянет к этому злодею, но что она будет делать, когда сама станет его жертвой? Как ей смириться со своими желаниями, когда в сердце пылает ненависть к объекту фантазий? И так ли правы в своих суждениях относительно него жители города?

Глава 8. Перемирие

Я бежала, что было мочи. Долго. Не разбирая дороги. Я просто неслась вперед, пытаясь уйти от того, что пережила в последнее время. Мне хотелось надышаться мнимой свободой и насладиться возможностью побывать на улице, пока кое-кто снова не запер в комнате, но проклятые слезы слепили так, что я плохо видела, куда наступаю. Каким-то чудом мне удалось не поскользнуться и не разбить себе ничего. Адреналин так яростно гнал меня, что очнулась я только тогда, когда влепилась в невидимую сцену и упала навзничь. «Граница», — поняла я, потирая ушибленную задницу и стала озираться по сторонам.

Покинуть территорию у меня не было шансов. Соответственно, спрятаться тоже. А вот побродить и подышать немного воздухом точно никто не мешал. Я осмотрелась по сторонам, немного успокаиваясь, и побрела обратно вглубь владений моего мучителя пока не нашла укромную полянку с красивыми вековыми соснами. Усевшись на холодную землю подле одной из них, я стала размышлять о том, что произошло и думать, как поступить дальше.

Естественно, я не была никогда фанатом такого формата отношений. И то, что случилось много лет назад со мной и Сережей, только укрепляло мою уверенность в том, что в нормальной ситуации я бы насилие больше терпеть не стала. Каким бы ни был мой нынешний мучитель порой заботливым, такие эпизоды ему простить было просто невозможно. Будь моя воля, я поставила бы точку. Эти качели, где над тобой сначала издеваются, а потом жалеют, чтобы укоротить поводок, ни к чему хорошему не приводят. Тем не менее, выбора, уходить или нет, у меня не было, ситуация была слегка другой и, увы, безвыходной. Оставалось только смириться с заточением и пытаться выудить наружу те крупицы добра, которые я успела заметить в этом волшебнике.

Размышляя о сложившейся ситуации, я и не заметила, как на землю опустилась ночь и стало холодно. «Как бы цистит не заработать, черт возьми…» — думала я, понимая, что штаны от холодной земли промокли насквозь. И все же, вставать и двигаться в сторону дома мне совершенно не хотелось. Силы были только на слезы и жалость к себе. Соленая влага текла из глаз, наверное, несколько часов, грудь содрогалась от всхлипываний и судорожных вздохов.

Явилась Вера и предложила помочь вернуться, но я отказалась, мечтая объяснить, что добровольно идти в этот дом мне совершенно не хотелось. Тогда домовиха принесла мне подстилку и плед, но к ним я даже не притронулась. Потом, через некоторое время пришла Надя и также попыталась отвезти домой, но и ее я слушать не стала. Оставленная еда так и лежала нетронутой и уже холодной.

— Милая, ты делаешь хуже только себе, — прошептала одна из моих служанок.

В ответ я только могла плакать и пожимать плечами.

— Хорошо, ты можешь остаться тут, но ты ведь заболеешь…

И что? Ему это помешает?

— Конечно Хозяин расстроится, — Надя тронула меня за руку, снова поняв мои мысли, и попыталась немного воодушевить, однако я вырвалась и махнула рукой, давая понять, чтобы оставили меня одну.

Я потеряла счет времени. Признаться честно, зуб на зуб не попадал, глаза не высыхали, но с упорством мазохиста я продолжала игнорировать то, что служанки мне приносили. Тогда-то мне и явился мой мучитель… Я поняла это, когда на плечи легко принесенное раньше одеяло. Оно было теплым, словно его специально держали где-то на батарее прежде, чем укрыть меня.

— Ну и что это за бунт? — мягко спросил он.

Я тяжело вздохнула, руки скинули плед и потянулись к одежде, а в голове крутилось лишь одно желание — чтобы меня убили прямо там. Мне было холодно и тоскливо, я понимала, что меня обвели вокруг пальца. За последние несколько недель я потеряла гордость и возможность здраво рассуждать, вытерпела столько обид, унижений и оскорблений, не получив взамен даже такой простой вещи, как безопасность сестры. Что-то внутри меня было надломлено, и я понимала, что долго не протяну.

— Посмотри на меня, — тихо сказал волшебник.

Я помотала головой. Дрожащие пальцы никак не могли справиться с первой пуговицей на кофте.

— Вот упрямая девчонка!

Белояр присел на корточки и накрыл мои руки своими, отрывая их от одежды. Прикосновение пронзило меня током, заставляя дрожать еще больше. Он отпрянул в тот самый момент, когда я все-таки подняла на него заплаканные глаза.

— Не раздевайся, я здесь не за этим, — хрипло сказал он.

А зачем? Внутри поднималась волна ненависти от того, как мне хотелось снова ощутить тепло его рук на себе. Я всхлипнула и подтянула колени к животу, не понимая, что вообще происходило в моей голове.

Волшебник снова укрыл меня, поднял с земли подстилку и буквально подоткнул под мою задницу. Не сильно теплее стало, ибо штаны уже были мокрыми насквозь. Это правда тоже не укрылось от его взгляда, по крайней мере я так решила, ведь спустя мгновение моя одежда стала сухой и снова грела.

Пара ловких движений помогла моему мучителю развести огонь, и лишь после этого он сел напротив и сказал:

— Пришел забрать тебя домой.

Мой дом не здесь. Жаль, я не могла произнести этого вслух. А может быть и хорошо, иначе случился бы очередной скандал. Того и глядишь, я окончательно подставлю сестру, а этого я допустить не могла. Нужно быть паинькой, даже если мне не дали «никаких гарантий».

— Границу ты перейти не можешь, незачем было даже пытаться! Теперь твой дом тут.

Я тяжело вздохнула и сквозь слезы попыталась дать понять, что не собиралась никуда уходить за пределы территории

— Ладно, — кивнул Белояр и подкинул искр в огонь. — Согрелась?

Меня чуть не порвало от злости. Как он мог так непринужденно вести беседу и играть в заботливого мальчика после того, что сделал со мной? Истинное чудовище, что тут сказать. И вопрос того, как он мучил тут моих предшественниц начинал отпадать — нет ничего хуже, чем морально сломать. Уж лучше бы истязал физически.

Я коротко кивнула.

— Тогда идем. Слуги волнуются, ты не ела нормально несколько дней

Я помотала головой и свернулась в еще больший комочек.

— Перестань, — хмуро пробормотал волшебник. — Ты так хуже делаешь только себе и тем, кто остался за стеной. Быстро умрешь — придется быстро брать следующую.

Я сжала челюсть и злобно посмотрела на него. Поверить не могу, что эта сволочь мне угрожала!

— Попей хотя бы водички, — невинно сказал волшебник, протягивая мне бутылку. После того, как я помотала головой, его голос стал угрожающим: — Пей, или я залью тебе ее в глотку!

Сделав глоток, я показала ему рукой на свое горло, а второй помахала кулаком. Мне хотелось сказать столько гадостей, а я не могла. Увы!

— Ладно, я верну тебе способность говорить, — пробормотал он. — Хотя, очевидно, что это не лучшая идея.

Думаю, он был прав. Не имея возможности что-то сказать, я не начинала ему хамить и говорить злые вещи, которые так выводили моего Хозяина из себя. И все же, без голоса мне было чертовски погано, поэтому я пообещала себе, что буду впредь фильтровать каждое слово.

Или нет…

— Почему? Снова выпустишь Чудовище наружу из-за едкого словца? Изнасилуешь? Поверь мне, я поняла, на что ты способен, и мне ясно, что тебя ничего остановить не сможет. Возможно, мне не следует верить и твоим обещаниям ее не трогать, но это единственное, что мне остается. Ты моральный урод, и это не изменить тем, что ты заткнешь мне рот!

Упс! Кажется, я долго в себе это копила. И возможно, это последнее, что я в жизни сказала, потому что если меня сейчас не убьют, то уж точно заставят замолчать навеки.

К моему удивлению, он ничего не ответил. Каким-то невероятным образом я задела его своими словами, причем смогла попасть в какую-то очень болезненную точку, ибо мой волшебник вдруг как-то даже слегка сгорбился.

— Думаешь, сказала мне что-то новое?

Я фыркнула и отвернулась.

— Могу подобрать эпитеты повкусней!

— Могу снова заткнуть! — предупредил волшебник.

— О, если это единственное, на что ты способен, когда правда глаза режет, то пожалуйста!

Я прикусила губу и была уверена, что больше никогда в жизни не смогу произнести ни слова, но тут вдруг Чудовище спросило:

— Ты знаешь, сколько тут просидела? — вздохнул он.

— Полдня, — пожала я плечами и уставилась в огонь. От него даже становилось жарковато.

— Три, — прошептал Белояр и лег на спину.

Я украдкой смотрела как тени пляшут на его красивом лице, как некогда ледяные глаза устремились в небо, как крупица за крупицей я читала растерянность в этом человеке. Неужели это было из-за меня? Минута за минутой мы молчали пока мои глаза не высохли и не проснулся аппетит. Удивительно, но присутствие моего обидчика и его поведение успокоили меня вопреки здравому смыслу. Я взяла контейнер, который ранее оставили слуги и открыла его. Еда, показавшаяся мне холодной, внезапно стала горячей и призывно запахла. Кусок за куском я съела вкуснейшие в своей жизни котлетки, запила их водой из бутылки и внезапно обрела силы соображать.

— Тебе придется смириться, — тихо сказал он.

— С чем на этот раз? — захныкала я.

Только не сестру! Только не её!

— С тем, что я Чудовище, и это совсем не та сказка, — пробормотал он.

Я вздрогнула. Слово на букву «Ч» он произнес с такой гордостью, что мне даже стало страшно.

— Я умею делать больно и делаю это виртуозно, — продолжил Белояр. — Не всегда намеренно, но зато всегда наверняка. Тебе придется с этим жить, выбора нет.

У меня во рту пересохло, стало трудно дышать. Казалось, даже сердце на мгновение остановилось.

— Я не знаю, как с этим жить, — тихо ответила я, когда первый шок прошел. Мои глаза смотрели исключительно на ногти в тот момент. — Ты растоптал меня. От того, чтобы не вздернуться удерживает только чудо. Я уже мертва внутри, понимаешь? Я чувствую, что это именно то, что происходило с моими предшественницами и понимаю сейчас, насколько оказалась слаба. Они смогли тебя выносить несколько лет, а я уже сломалась!

Волшебник резко сел. Я почувствовала на себе его взгляд и инстинктивно сжалась. Черт побери, я начала разговор на запретную тему, и это, похоже, моя ошибка. Мало мне было неприятностей, сейчас снова включит монстра.

— Пожалуйста, не… — начала было я, но осеклась, поняв, что никто и не думал ничего плохого мне делать.

Осмелившись посмотреть на него, я поняла, что на меня глядит пара удивленных глаз. В них явно плескалась какая-то мысль, которую их хозяин никак не мой поймать. И он вовсе не был зол.

— Тебе, все же, следует вернуться домой, — наконец сказал волшебник. — Сидеть дальше посреди холодного и мокрого леса нет никакого смысла.

И он был прав. Ситуация не изменится, какой бы бунт я тут ни устраивала. Мне и правда следовало послушаться и пойти в сторону дома, только я заметила, что этот человек снова приоткрывал свое истинное лицо, спрятанное под толстой и непробиваемой маской. Могла ли я копнуть немного? Или это было чревато новыми последствиями?

— Я еще не готова туда идти. Ты можешь меня заставить, но если в тебе есть хоть капля человечности, то ты позволишь побыть тут.

Чудовище скривилось, немного поковырялось палкой в костре и пожало плечами.

— Нравится бессмысленное времяпрепровождение?

— Мне страшно, что я не смогу снова выйти на свежий воздух, — пробормотала я и захныкала. — Опять эта вода? То есть ты специально напоил меня, прежде чем вернуть возможность говорить?

Как он мог?!

— Ладно, я дам тебе еще один шанс и не запру, если будешь хорошо себя вести. Идет?

— Хорошо себя вести — это быть, как ты выразился, твоей личной шлюхой? — простонала я.

— Это делать то, что я скажу и не пытаться меня бесить.

— То есть, мы возвращаемся к тому, с чего начали? — уточнила я. — Я снова становлюсь домашним животным, которое будут лелеять слуги, а ты будешь являться и пользоваться мной, когда заблагорассудится?

Не самый плохой вариант, как мне теперь казалось.

— Попробуй убедить меня в том, что тебе это не нравилось! — хитро сказал волшебник и улыбнулся так головокружительно, что у меня сердце пропустило пару ударов.

Проблема была в том, что я не могла. Особенно под зельем. Присутствие волшебника выводило меня из равновесия и вызывало какое-то нездоровое возбуждение. Я ненавидела этого человека, но отчаянно хотела видеть это лицо и ощущать на себе его руки. Мое тело реагировало на каждое прикосновение этого мужчины так, словно меня накачали афродизиаками и бросили. Я не знала, как к этому относиться и устала сопротивляться. В конце концов, мой путь к смерти можно было скрасить только поддавшись.

— Попробуй убедить меня в том, что моя сестра будет в безопасности, — вздохнула я. — Это единственное, о чем я прошу. В остальном, хоть в подвал сажай, хоть иглы под ногти загоняй, хоть…

— Я не буду сейчас с тобой это обсуждать.

Сволочь!

— Почему? Я разве много прошу? Тебе так трудно отказаться от покушения на одну жизнь? Делай со мной взамен все, что хочешь…

Он молчал. Я сжала челюсть и снова почувствовала, как глаза увлажняются.

— Пожалуйста… Что ты хочешь взамен? Хорошо, я готова признать, что мне нравилось. И ты знаешь, что я не вру…

Я тяжело вздохнула, вытерла слезы рукавом кофты и еще раз украдкой взглянула на его лицо. Оно выражало задумчивость и какую-то совершенно мне не понятную эмоцию. Сердце снова пропустило пару ударов, а в животе заплясали бабочки хотя бы от того, как сейчас эти глаза на меня смотрели.

— Тебе просто хочется надо мной издеваться! — выпалила я и снова изобразила обиду. — Связывать и унижать, вот что тебе нравится.

— А тебе нравится, когда я это делаю, признайся, — хитро ответил волшебник.

— Да, — бессильно прошептала я. — С этим все в порядке, я имею в виду, что я… — Я в десятый раз мысленно прокляла эту воду. — Не против. Если ты позволяешь мне испытывать удовольствие, разумеется.

Я замолчала, чувствуя, как щеки заливает краской. Только что, под зельем, я призналась в чем-то, что сама едва осознавала.

— И тебе нравится сосать, — констатировал волшебник.

Я поняла, что еще больше покраснела и попробовала отвернуться, но по выражению лица гаденыша поняла, что не скрою.

— А тебе нравится, когда я это делаю, признайся! — нашлась я и, повторив его же слова, с вызовом посмотрела.

На лице Чудовища расплылась улыбка, и я поняла, что попала в точку. Что ж, возможно он давал мне оружие, которое может меня спасти однажды. Тем более, что его последнее утверждение было не далеко от правды. Уж не знаю почему, но с этим мужчиной я была готова на многое, в том числе — эксперименты. В отличии от моего опыта этот казался мне вполне приятным.

— Уделала, — засмеялся волшебник, а потом добавил: — Получается, что ты просто избалованная девица. Тебе все хорошо, но ты чем-то недовольна.

— Я недовольна тем, как ты обращаешься со мной между… гхм… сексом.

— Как насчет подвала? Ты же понимаешь, что могу вылечить эту проблему контрастом.

Вопреки содержанию, это не была угроза. Я слышала улыбку в его голосе и понимала, что еще не настолько достала этого ублюдка, чтобы он кинул меня в темное и холодное помещение с соломой на полу. Если уж запрет, то, скорей, опять в люксовом номере.

— Ты лучше этого, — выдохнула я, снова проклиная чертово зелье.

— Ты слишком наивна, — пробормотал волшебник. — Ты не в сказку попала. Не будет никаких лепестков роз, свечек и прочих розовых соплей. Ты живешь здесь на моих условиях, и трах у нас тоже возможен только по моим правилам.

— Ну вообще-то я тут не совсем по доброй воле, чтобы напоминать про условия!

— Да? — брови гаденыша поползли вверх. — Тебе напомнить, что было на площади?

— Имею в виду, что я просто защищала сестру, не больше. Не то, чтобы мне было до чертиков надо попасть сюда во что бы то ни стало. Да и что ты теперь сделаешь, если я не буду слушаться? Выгнать, очевидно, не сможешь, а смерти и твоих издевательств я уже не так боюсь.

Послышался тяжелый вздох.

— Зачем ты постоянно пытаешься меня провоцировать? Мало я тебе говна сделал?

Я подняла руки в примирительном жесте и совершенно неожиданно для себя призналась:

— Возможно, я все еще верю, что в тебе куда меньше дерьма, чем ты пытаешься показать… Ладно, проехали, просто, пожалуйста, хотя бы попробуй, общаясь со мной, не говорить мерзких и неприятных вещей.

— Это те, от которых ты мгновенно намокаешь?

Я скривилась и подняла лицо к небу. Может эти мелкие точки-звезды помогут найти ответ?

— Это те, от которых мой задор мгновенно угасает. А пошлости можешь говорить, сколько захочешь, это я стерплю.

Он засмеялся.

— Ты так ничего и не поняла, условия диктую я.

— Да, босс!

— Хозяин, — поправил он с лукавой улыбкой.

— Да, Хозяин! — вздохнула я.

Повисло молчание, тягостное и неловкое. Мне только что указали на место и напомнили, как стоит себя вести. Что ж, включать недовольную дурочку больше нельзя, ибо кончится все снова плохо.

— Теперь-то мы можем пойти? — Белояр первым нарушил тишину.

Я прикусила губу и представила, что может случиться в стенах дома. Сумасшедшие игры, которые в очередной раз доведут меня до предела возможностей. Они же снова сделают из меня безвольную куклу с протухшими от гормонов мозгами, доведут до блаженства и оставят страдать от отвращения. Хотела я этого? Телом да, но разум просил дать передышку. Здравая часть меня не хотела сегодня никаких прикосновений и извращений, она хотела покоя. Только кто мне его даст? Пора было возвращаться в этот дом и принять действительность такой, какая она есть. В конце концов, мне разрешали читать книги, смотреть фильмы и, если хорошо себя вести, даже гулять… Мы ведь договорились, что вернемся к такому формату, да?

— Ты меня снова запрешь в комнате?

— Не сегодня, — вздохнул волшебник и, бодро встав, протянул мне руку. — Идем, не заставляй меня тащить тебя!

Я проглотила слюну и приняла помощь. Мое тело пронзила волна дрожи то ли от слабости, то ли от теплой ладони, которая держала мою. Вырвав руку и не позволив себе сконцентрироваться на том, что я чувствую, я спросила:

— Куда идти? Я слегка заблудилась.

Хотела было подобрать контейнер, но волшебник махнул рукой и все исчезло само собой.

— Идем, — позвал он и повел меня к дому незнакомой дорогой, придерживая ветки и помогая переступать через корни в темноте, дотрагиваясь исключительно сквозь одеяло. И это вызывало во мне волну благодарности, ибо я не была готова чувствовать на себе эти руки. Надо сказать, что мой маленький бунт вышел мне боком. И как бы меня там ни пытались откормить перед дорожкой и согреть, идти нормально я не могла — силы меня покинули, приходилось постоянно останавливаться и дышать.

— Черт, а в ту сторону как-то было веселее, — проворчала я, в очередной раз закручивая крышку на бутылке с водой. — Может ты дашь мне спальный мешок? Я посплю в тепле, а завтра приду?

— Могу, — вздохнул он. — С медведями и кабанами сама справишься?

— Что? — я сползла по стволу дерева, к которому прислонилась и в панике уставилась на своего мучителя.

Тот откровенно веселился.

— Ну а ты думала? Это лес вообще-то.

— Не видела ни одного, пока там сидела!

— Потому что тебя охраняли слуги!

Черт! Соберись, тряпка! Не думай о нем хорошо, иначе тебе же будет хуже!

— Ладно, — я проглотила слюну и заставила себя отлипнуть от сосны. — Идем, скорей, а то я уже ног не чувствую.

На ступнях в мгновение появились теплые сапоги. Сил не было от слова совсем.

— Только что говорила про вздернуться, а уже испугалась дикого зверя, — весело подметил волшебник.

Хотелось упасть прямо там на землю и закрыть глаза. Возможно, навсегда.

— Инстинкт выживания, слышал о таком?

Он посмеялся.

— Давай я тебя донесу, — внезапно услышала я.

Эти четыре слова заставили меня резко остановиться и побороть в себе принципиальность. Меньше всего на свете мне хотелось, чтобы этот мужчина в тот момент ко мне прикасался. С учетом моих на него реакций и той химии, что мы разделяли, это бы плохо кончилось для моего благоразумия. Больше всего на свете мне хотелось как можно скорей оказаться в своей кровати. Я прикусила губу и уставилась на него. В лунном свете Белояр был не менее красив. Такой уже знакомый теплый взгляд за маской льда и злости. Я готова была поклясться, что не все еще для этого человека потеряно, вот только сил в себе не находила пробить этот барьер.

— Мне очень нужно сейчас принять твою помощь, но это плохая идея. Мне не хочется, чтобы ты меня трогал.

Мои слова ранили его куда больше, чем я думала. Красивое лицо исказила гримаса, и я даже пожалела, что вот так в лоб сообщила о своем желании остаться благоразумной. Хотя бы сегодня.

— Правила конечно твои, я помню, — пожала плечами и закуталась в плед поплотней.

— Именно, — после нескольких секунд раздумий ответил он.

Белояр поднял меня вместе с моим самодельным панцирем из одеяла, и я была ему благодарна за то, что он даже не пытается сделать что-то совими руками и держит их от меня подальше. Быстрыми шагами он пошел в сторону дома с такой легкостью, будто нес не взрослую девицу, а маленького котенка.

Мои веки быстро потяжелели, голова невольно опустилась и последнее, что я помню, как он сказал:

— Ты сама меня трогаешь…

А потом я очнулась уже переодетая в собственной кровати, залитой лучами солнца.

Дверь моей комнаты была широко открыта.

***

Вера и Надя суетились в столовой и накрывали мне завтрак.

В то утро, спустя несколько дней после разговора в лесу, я решила посмотреть страху в глаза и выйти из комнаты.

Да-да! Несмотря на то, что я добилась того, чтобы меня перестали держать в заложниках, становиться свободной я не торопилась. Признаться честно, я просто боялась, что выйду за порог и столкнусь с волшебником. Как с ним себя теперь вести, я не понимала. С одной стороны, во мне боролась моя собственная, мягко говоря, уязвленная гордость, с другой — вывод о том, что ссориться нельзя был совершенно очевиден. Где-то в душе я понимала, что нужно переступить через обиду и быть паинькой, но… могла ли я? Видимо, не все во мне еще было сломано, и я цеплялась за эту мысль как за спасательный круг.

Мое уныние не проходило еще и потому, что за окном лило как из ведра, и понимание того, что Хозяин вряд ли покинет обитель в такую погоду, и сейчас находится со мной под одной крышей, приводило меня в какое-то нехорошее возбуждение. Мне отчаянно хотелось выйти и уйти как можно дальше от дома. Снова к границе. Однако, я понимала, что это не принесет облегчения и не поможет мне восстановить настроение, хуже того это приведет к новой встрече.

— Мерзкая погода, — прошептала я, глядя в окно столовой, и вернула занавеску на место. — Полное дерьмо…

Меня колотило от возможности столкнуться с Хозяином, но раз уж я твердо решила, что поем тут, нужно было выстоять. К тому же, я не совсем понимала, что именно вызывало ту дрожь во всем теле, когда я думала о нем: страх или желание? Где-то мелькала мысль, что я вышла, потому что в тайне надеюсь на очередную встречу, но я не позволяла этим фантазиям развиваться.

— Милая… — Вера резко остановилась и тихо поставила тарелку на стол. — А ну-ка, не хандри! Иди-ка лучше поешь, мы тебе тут таких вкусностей наделали.

Я фыркнула и села к столу, понимая, что, несмотря на чудесный аромат, еда вызывала у меня лишь отвращение.

Надя подбежала и взяла мою руку.

— Все будет хорошо, вот увидишь!

— Ты всем Хозяйкам это говоришь? — с горькой усмешкой спросила я, понимая прекрасно, что домовиха пытается повлиять на мое настроение.

Вера, тем временем, взяла вторую мою ладонь и тоже хотела что-то сказать, но я ей не позволила. Вырвавшись, я резко взяла вилку и воткнула в омлет. Преодолевая тошноту и отвращение, поднесла кусок ко рту и заставила себя его проглотить. Не так уж плохо… Приободрившись, я повторила этот мужественный для себя поступок несколько раз и отставила в сторону пустую тарелку.

— Хорошая девочка, — прошептала Вера и улыбнулась.

— Да, я уж было переживала как объясняться с Хозяином, когда он вернется, если она снова не поест, — вторила Надя.

Я закрыла глаза и глубоко вдохнула.

— Его нет дома?

— Нет, милая, он… гуляет.

— Он что? — удивленно прошептала я.

Поразительно, но вместо облегчения я испытала что-то иное. Разочарование? Интересно, что мой глупый мозг себе вообразил? Расстроился, что Чудовище не придет и не встанет на колени, извинясь за свои ужасные поступки?

Вера с Надей переглянулись и посмотрели на меня испуганными глазами.

— В такую погоду нормальные люди даже собак не выгуливают, — наконец прошептала я. — А сделайте мне, пожалуйста, кофе! С булочкой!

Несмотря на мои странные эмоции, весть об отсутствии дома предмета моих страданий, избавила от тошноты и пробудила аппетит.

Я уже предвкушала, как буду наслаждаться вкусностями, когда дверь, ведущая на летнюю террасу, внезапно распахнулась, и на пороге предстал мокрый как пес, нарушитель моего спокойствия. Желудок перевернулся внутри и чуть не выдал обратно все, что в него с таким трудом было отправлено, легкие заболели, а сердце, кажется, перестало биться. Мы столкнулись впервые после того, как он принес меня из леса, и я не понимала, по каким правилам мы тут теперь живем. Последнее, что от меня требовали, когда Хозяин оказывается в зоне видимости, раздеться и молча выполнить «супружеский долг», однако моя последняя попытка это сделать была пресечена…

Я чуть не потеряла сознание, когда наши взгляды встретились. На миг мне показалось, что лед в этих глазах растаял, но потом я поняла, что ошиблась. С трудом проглотив слюну, я, стараясь не прерывать зрительный контакт, потянулась к пуговицам на своей пижаме и начала трясущимися руками их расстёгивать.

— Ты что творишь? — наконец спросил он.

— Раздеваюсь, — хрипло прошептала я. — Это… правило…

— Отменено! — плюнул волшебник и устремился вглубь дома, оставляя за собой мокрый след. — Где эти черти? Уберите тут!

Не знаю зачем, но вместо того, чтобы радоваться, я побежала следом и чуть не встретилась носом с хлопнувшей дверью в его спальню. Осторожно постучала и приоткрыла.

— Можно?

— В следующий раз попадешься во время того, как я ее убираю, и навсегда останешься в этой стене! — зло прошептал Белояр.

— Уверена, ты найдешь способ меня вытащить, чтобы не жить тут с торчащей болтающей без умолку головой, — пробормотала я и вошла внутрь, благоразумно решив не испытывать судьбу и не проверять истинность утверждения про оказаться не в том месте не в то время.

Волшебник злобно на меня посмотрел и остановился среди комнаты. С него продолжала течь вода, и на полу образовывалась приличная лужа. Уверена, ему было не до моих идиотских желаний поговорить, но найти в себе храбрость второй раз я бы точно не смогла.

— Я просто хотела кое-что уточнить… по поводу моих… э-э-э… обязанностей тут.

— В твои обязанности входит есть и спать, — злобно ответил волшебник и скинул куртку прямо на пол. — Теперь еще не бесить меня. Вера! Надя! Быстро гоните сюда уборщиков!

Я остановила его жестом и набрала полную грудь воздуха. Сделала шаг вперед, но встретила такой холодный и предостерегающий взгляд, что аж вздрогнула.

— Вот я как раз об этом, — пробормотала я, чувствуя как вся смелость начинает улетучиваться. — Я бы хотела понимать, в какой момент ты начинаешь э-э-э… беситься. Мы же вроде неплохо сначала поладили…

— Ты ждешь пособия? Инструкций? — фыркнул мой собеседник и снял футболку. — Их не будет.

Я завороженно смотрела на его торс. Разве мог кто-то столь привлекательный быть настолько грубым и злым? Конечно же нет… К тому же, в памяти всплывали моменты, когда этот человек проявлял чудеса нежности и мастерства взаимодействия наших тел. Я скучала по этому моменту, что тут скрывать, однако уже практически отчаялась повторить. Да и безумием было полагать, что после всего произошедшего мы снова сможем сотворить нечто столь прекрасное.

— Я жду… понимания, — прошептала я и прикусила губу, не в силах шелохнуться.

Мои глаза теперь были прикованы к резинке от боксеров, торчавшей из-под джинс. Удивительно, но тело все еще отзывалось этому мужчине, как бы ни пытался он меня сломать. Как это вообще было возможно? Похоже я начинала понимать тех женщин, которые терпят добровольно домашнее насилие ради момента наслаждения, который, кажется, никто и никогда не сможет тебе дать.

Идиотизм…

— Понимания чего?

— Как не спровоцировать тебя… — прошептала я.

— Делай выводы, — саркастично произнес мой мучитель и принялся расстегивать ремень на штанах. — Уроков было предостаточно, как мне кажется. А сейчас лучше проваливай отсюда.

Я чувствовала на себе его взгляд. Уверена, он специально устроил мне стриптиз и наблюдал за моей реакцией, которая выдавала меня с головой. Во мне росло какое-то чудовищное, совершенно необъяснимое желание и единственное, что отрезвляло, так это понимание того, что если вдруг что-то и случится, то это снова будет «для него».

Пусть так, ты почти приспособилась и научилась от этого получать удовольствие.

Я очнулась от грез, когда увидела, как мужчина в трусах щелкает пальцами перед моими глазами. Тряхнула головой и пришла в ужас от собственных мыслей.

— Хочешь совет? — спросил вдруг волшебник вполне дружелюбно и сделал шаг назад.

Я продолжала смотреть на него и мысленно собирать слюнки в ведро. При каждом шаге мышцы его тела шевелились и заставляли меня растекаться горячей лужей прямо по полу в его комнате, делая голос разума все тише. Черт, как я соскучилась по его рукам и члену!

— Давай…

— Попадайся мне пореже на глаза, целее будешь.

Мне не понравилось то, что он сказал. Я не верила в то, что смогу держаться подальше от мужчины, который жил со мной под одной крышей и будил такие странные, даже страшные мысли и эмоции. Это было выше моих сил, но и переживать снова то, что уже случилось, мне совершенно не хотелось. Я сходила с ума и ничего не могла с этим сделать.

— Как насчет того дружелюбного парня, которым ты был в первое время? — с обидой прошептала я и в ужасе поняла, что не могу оторвать взгляд от его выпуклости на трусах, явившейся взору после того, как Хозяин избавился от джинс.

— Кнопка «вкл» не предусмотрена, — огрызнулся волшебник и указал мне на дверь. — Сделай одолжение, выйди! Мне надо в душ.

Я стояла как вкопанная. Просто не могла пошевелиться, разглядывая этого демона во плоти. Воображение услужливо нарисовало, как теплая вода и мыльная пена стекают по его телу, как мокрые волосы падают на лицо… Клянусь, я возбудилась на ровном месте и ничего не могла с собой поделать.

— Я… вообще-то я пришла сюда узнать кое-что другое, — хрипло прошептала я и силой увела взгляд в сторону. — Ты… отменил правило и…Значит ли это, что моя сестра все равно в безопасности?

Я тяжело вздохнула и вспомнила, как он шантажировал меня тем, что сделает больно сестре, если я не повинуюсь. К счастью, этим правилом мы так и не воспользовались, но урок я усвоила быстро — нужно быть послушной девочкой…

— Веди себя хорошо, и я не трону вас обеих, — вздохнул волшебник и отвернулся к окну. — А теперь, прошу тебя, выйди…

Мне показалось или в голосе была какая-то горечь? Он специально отвернулся, чтобы не показать эмоций? Или я все придумала…

— Немедленно убирайся, или пожалеешь, — предупредил волшебник снова.

Возможно, я хотела пожалеть. Пришлось зажмуриться и снова открыть глаза, чтобы избавиться от наваждения, совершить над собой усилие, чтобы переставить ногу и сделать шаг назад.

Едва я оказалась снаружи, как дверной проем исчез, а я без сил прислонилась спиной и затылком к стене и начала тяжело дышать. Мимо пронеслись две служанки, которых я не смогла идентифицировать по именам. Одна тащила тряпку и швабру, вторая ведро для мытья пола. Словно это не доставляло им никаких хлопот, они просочились сквозь стену в комнату моего Чудовища.

Инкуб… Вот кем был этот демон, разрывающий на части то, что я по крупицам пыталась собрать воедино. Он был прав, нам стоило держаться подальше друг от друга. Иначе беды не миновать. Я доползла до душа и облила себя холодной водой, но способность трезво мыслить еще долго не возвращалась. Этот разговор проносился в голове, обрастая фантазиями, заставляющими меня гореть от желания и возбуждения.

В тот день я больше не выходила из комнаты, потому что снова боялась столкнуться с Хозяином. На этот раз причина была другой: меня пугало то, как я могла на него отреагировать. И пока я не решила, как я к этому отношусь и не пойму, что из этого может выйти, мне стоило и правда реже попадаться ему на глаза. Покинула помещение я лишь через несколько дней, когда прекратился ливень и выглянуло некое подобие осеннего солнца.

— Хочу немного проветриться, — пояснила я Вере, когда просила дать мне уличную одежду. — Несколько дней в четырех стенах, так и с ума сойти недолго.

— Конечно, милая, подыши свежим воздухом, — суетилась домовиха, выдавая мне сапоги, свитер и куртку.

Я обошла вокруг дома и сделала пару попыток найти озеро, но тропы, почему-то, каждый раз выводили меня к тому месту, откуда я начинала путь. Похоже было, что кто-то применил магию и не хотел, чтобы я там оказалась, однако в этом мне вряд ли кто-то признается.

— Надя, а где Хозяин? — спросила я.

— На берегу, как обычно, — подтвердила мои догадки служанка. — В последнее время он много времени там проводит, в любую погоду.

Что ж, туда мне путь заказан. Побродив еще немного среди деревьев и надышавшись свежим воздухом, я отправилась в сторону сада и стала разглядывать цветы. Посаженная нами гортензия цвела несмотря на подступающие морозы и выглядела так, словно погодные условия были ей комфортны. То же происходило и с другими цветами.

Я наклонилась и понюхала хризантему, посвященную некой Марфе, потрогала колючки на кактусе и даже выдрала сорняк рядом с петуниями.

— Удивительно… Они ведь нуждаются в совершенно разных условиях, — прошептала я стоявшей рядом Наде. — Как вам удается их все поддерживать в таком состоянии?

— Это Хозяин, — пожала плечами домовиха.

— Магия?

— Конечно, — вздохнула она. — Это тот свет, который в нем есть…

Я не была уверена, что поняла ее слова правильно. Служанки то и дело твердили мне, что в Хозяине есть свет, при этом последний всячески пытался продемонстрировать обратное. И несмотря на это, мое сердце подсказывало, что служанки были правы. Вот только как вытащить этот свет наружу и не погибнуть в таком бою?

— Мне тоже будет посвящен цветок? — спросила я и присела на скамеечку подле хризантемы.

Мне казалось, что это растение выделялось среди прочих, было более пышным и ухоженным, любимым что ли…

— Конечно, милая, однажды и ты станешь… — начала Надя и осеклась.

— Все нормально, — вздохнула я. — Прекрасно понимаю, что жизнь конечна и… попав сюда я приблизила свою смерть.

Из груди вырвался тяжелый вздох, на глаза навернулись слезы. Как ни крути, а сердце все еще болело при мысли, что моя никчемная жизнь так быстро оборвется.

Надя молча села рядом и взяла меня за руку.

— Я знаю, — прошептала я, — ты хочешь, чтобы я надеялась на другой исход, но… не знаю, что может настолько перевернуть ситуацию, чтобы Хозяин захотел прервать многовековую традицию избавляться от своих заложниц…

Я долго думала об этом. И о том, что однажды услышала от него при разговоре. Тогда мне показалось, что он не хотел моей смерти, но, зная, каким импульсивным бывает этот человек, я могла предположить, что убийство может случиться незапланированно.

Нет же! Они все измучены, вспомни! Когда он начнет тебя убивать, то сделает это как обычно медленно!

Я вздрогнула и уронила слезу.

— Что-то всегда может случиться, — загадочно пробормотала моя собеседница и спрыгнула. — Думаю, тебе не стоит вешать нос, каким бы трудным ни казался этот путь. Свет на твоей стороне.

Она умолкла, и мое сердце внезапно потеплело. Что ж, возможно, мне и правда не стоило отчаиваться. В конце концов, я торчу тут уже несколько недель и вполне жива-здорова. Был, конечно, период, когда все было плохо, но ведь Хозяин образумился. Что это, если не проблески света посреди темной ночи?

— Ох, девчонки, — пробормотала я, обращаясь к цветам, — дайте мне хоть какую-то подсказку, что делать с ним дальше? То, что он просит, мне невыносимо…

— Что опять тебе не так? — прошипел сзади знакомый голос, и я вся съежилась.

— Прости, — пискнула я. Кое-как собрала себя в кучу и, обогнув скамейку, встала за куст.

— Куда ты полезла?

— Пытаюсь не попадаться тебе на глаза, как ты и просил, — едва слышно пробормотала я и затаила дыхание.

Разозлится?

Разъярится?

Начнет кричать?

Хамить?

Ругаться?

К чему я не была готова, так это к громкому, живому и вполне искреннему смеху, который внезапно вырвался из мужской груди. Осмелев, я сделала пару шагов вперед и посмотрела на него.

— Я пойду?

— Иди уже, — отмахнулся он, забыв про прежнюю злость и сел около хризантемы, где еще пару минут назад сидела я.

— Хорошего вечера, — пожелала я, стараясь звучать как можно более искренне, и пошла скорей прочь, пока его злодейшество не перестало проявлять чудеса доброты и сговорчивости.

***

Утром я снова рискнула спуститься к завтраку в столовую и с ужасом поняла, что наткнулась на Хозяина там.

— Черт, — прошептала я, закрывая дверь и собираясь вернуться в комнату.

— И тебе доброе утро, — лениво пробормотал волшебник и сделал глоток кофе.

Пришлось войти в помещение. Я долго кусала губу, потом решила быть покладистой и, прочистив горло, громко отрапортовала:

— Доброе утро, Хозяин! Приятного аппетита!

— Хорошая девочка, — улыбнулся он лениво облокотился на спинку стула.

Я переминалась с ноги на ногу, не понимая, что делать дальше. Уйти, чтобы исполнить свой долг «не попадаться на глаза» или теперь уже сесть за стол? Какими будут правильными действия, чтобы не взбесить этого сумасшедшего? С опаской посмотрев на его лицо, я поняла, что не одна сомневалась. Было похоже, что и Хозяин задумался, а куда же меня деть, так не вовремя ворвавшуюся во время его трапезы. И эта его задумчивость была такой… чертовски привлекательной. Он словно снял маску и был просто человеком, в котором боролись правильное и неправильное.

— Так и будешь стоять? — раздраженно пробормотал волшебник, словно это я тут была в нерешительности. — Сядь уже!

Отлично! Он принял решение, полностью противоречащее тому, о чем меня просил. И может быть, в этом крылось что-то важное? Мне стоило почаще подмечать такие вещи, тогда, возможно, однажды я смогу понять этого человека. И кто знает, вдруг будет не слишком поздно?

— Прости, — вздохнула я. — Мне просто было не понятно, что нужно делать. Ты сам просил не попадать тебе на глаза, но при этом, когда я пыталась тихо свалить…

— Тихо? — хмыкнул он. В его глазах промелькнул озорной огонёк, а на лице расплылась ухмылка. — Да ты топала как слон и ругалась тут как сапожник!

— Ты похоже сапожников в жизни мало слышал! — парировала я.

Я видела, как он подавил смешок, и прикусила губу. Похоже было, что я поймала волну и могла бы продолжить эту беседу, чтобы посмотреть, куда она приведет. Вера прибежала и принесла мне еду, чашку кофе и, пожелав нам обоим приятного аппетита, удалилась.

— А справочник по твоим настроениям не предусмотрен? — спросила я, набив рот.

— Что?

— Ну вот сейчас ты, к примеру, кажешься вполне благодушным и даже позволил с тобой поесть. — Такая формулировка ему явно должна польстить. — Как узнать, когда мое присутствие начнет тебя бесить?

— Уже начинает, — фыркнул мой собеседник и закинул в рот огромную порцию яичницы с беконом.

Я тяжело вздохнула и уставилась в собственную тарелку. Аппетит начал пропадать, настроение портиться.

— Такое ощущение, что ты… разочаровался во мне что ли, — прошептала я, понимая, что на глаза навернулись слезы. Внезапное озарение вдруг сделало это утро совсем невыносимым. — Единственное, что меня радует, так это спасение сестры…

— Ты несешь несвязную чепуху, — резко сказал волшебник.

— Да нет же… Ты… был таким заботливым, добрым, нежным сначала… А потом мы переспали, и тебя словно подменили, ты слетел с катушек. Какое еще может быть всему этому объяснение, кроме как то, что тебе не понравилось. В чем причина, хотя бы можешь мне сказать? В том, что я оказалась не девственница? Отсутствие должного опыта при этом? Ты хотел другую, но пошел на поводу и забрал ее сестру?

Я судорожно вздохнула, подняла глаза на мучителя и столкнулась с ледяным взором. Кажется, кто-то перегнул палку, и теперь наш злодей начинал закипать. Упс…

— Прости, — прошептала я, вытирая рукавом слезы и поспешно пытаясь встать из-за стола. Как бы не так. Стул словно приклеился ножками к полу, и я не могла выдвинуть его назад.

— Осторожней, — зловеще прошептал мне мой собеседник. — А то может показаться, что ты чего-то хочешь!

Да! Черт возьми! Да! Я хочу! Хочу снова почувствовать себя женщиной! Хочу испытать то, что, знаю, может дать этот мужчина. И это так чертовски больно, когда твоих чувств не разделяют, так еще и делают плохо в ответ.

— Нам и правда лучше не пересекаться, — вздохнула я. — Каждый разговор — перепалка! Как же я устала… Кто-то должен прекратить эти ссоры. Кто-то, кто умнее…

Стул сдвинулся с места, и я поспешно встала. Мне стоило молча выйти, но обиженное сердце не могло успокоиться.

— У тебя, может быть, и есть власть, но держа других в страхе ты никогда…

— Эй, — прервал волшебник, — ты только что намекнула, что из нас двоих умный я.

На его лице расползлась улыбка, а я и забыла, что хотела сказать. Каким же искренним и понимающим мне на мгновение показался его лик. Пока снова не превратился в маску…

— Действительно, — прошептала я. — Мне лучше уйти.

В тот день я долго гуляла по саду и думала о том, что вырвалось за завтраком. Я и правда была сумасшедшей, раз признавалась своему мучителю в том, что продолжаю его хотеть. Это было… странно. И мучительно. Мне так хотелось вернуть время вспять и снова раз за разом пережить ту прекрасную ночь. Зачем она была в нашей жизни? Чтобы я знала, что потеряла? Чтобы могла получить этот опыт и наконец понять, что секс — приятное занятие, если им правильно с тобой занимаются? Все эти объяснения казались глупыми и неправильными, сердце просило другого…

Что могло измениться в Хозяине? Почему он закрылся и стал таким? Неужели ему было настолько плохо, что он теперь сожалеет о том, что вообще меня взял сюда? С этими мыслями я вернулась в комнату и нашла на кровати небольшой сверток в подарочной упаковке.