Проклятие Турмограда

Антонина Шмелёва (2024)

Дарина живет в заколдованном городе, жители которого пребывают в страхе перед Тьмой, облаком, способным стереть с лица земли все, что в него попадет. Единственный, кто способен спасти от напасти, это злой, наглый, самоуверенный и чертовски красивый волшебник. Цена помощи слишком высока, ведь Защитник постоянно забирает девушек, которым не выжить в его логове. При этом Дарина боится признаться даже себе, что физически ее безумно тянет к этому злодею, но что она будет делать, когда сама станет его жертвой? Как ей смириться со своими желаниями, когда в сердце пылает ненависть к объекту фантазий? И так ли правы в своих суждениях относительно него жители города?

Глава 22. История

«Завтра мы расстанемся». Три слова, которые навсегда изменили мой мир и повернули судьбу. Предложение, перечеркнувшее год с лишним моей заново выстроенной жизни, такой наконец счастливой и относительно беззаботной. Я не поверила своим ушам, захлопала глазами, словно пытаясь узреть истину, но ничего не менялось. Мне-то казалось, что в наших сердцах зарождались прекрасные чувства, а, выходит, все было ошибкой? Эта мысль больно кольнула в сердце, и я задвинула ее куда подальше, понимая, что должно быть какое-то более разумное объяснение.

— Что?

Привстав на локте, я заглянула в лицо своего мужчины и поняла, что говорил он серьезней некуда.

— Ты должна уйти.

— Куда уйти? В мир иной? Ты считаешь, что меня пора… убрать?

Сердце бешено заколотилось в груди, я забыла, как дышать! Черт побери, я думала, что готова к этому событию, знала, что оно практически неизбежно, и все равно… Почему так быстро? Почему сейчас? Он решил меня убрать, потому что я слишком глубоко забралась ему в душу? Или мое умирание, если есть такое понятие, уже началось, и он, как и обещал, хочет избавить меня от мучений? Несколько секунд широкая мускулистая грудь поднималась вверх, насыщая воздухом легкие человека, лежавшего рядом. Ощущение было, что каждый атом кислорода обжигает его изнутри, что дышать больно и сложно, а, хуже того, объяснить мне причину такого решения, практически невозможно.

— Я не хочу, чтобы ты умирала, — тихо прошептал волшебник.

Это ничего не объясняло! Я ничего не понимала. Совсем.

— Я тоже не хочу умирать, но думала, что время еще есть… Мне казалось, я проживу тут еще несколько лет, если ты не прибьешь меня раньше. — Я продолжала пристально глядеть на человека, который, кажется, стал для меня всем… — Получается, ты решил сейчас?

Чувства вовсе не зарождались. Они пылали вовсю, пронизывая каждую клеточку моего тела и опьяняя душу. И теперь мне казалось, что кто-то решил меня безжалостно отрезвить…

— Я уже это делаю без всяких решений, — сухо сказал он и, поднявшись с кровати, начал собирать одежду. — Ложись спать. Через несколько часов я выведу тебя с территории.

Если в этот момент можно было взорваться от злости, то я бы это сделала! Каким надо быть чёрствым кретином, чтобы вот так взять и предложить мне после этого отдыхать и набираться сил? Схватив с тумбочки стакан, я силой бросила его и попала гаденышу в затылок.

— Ты всерьез думаешь, что я могу вот так взять и уснуть? Без объяснений, как ты собираешься протолкать меня через неприступный и такой же невидимый забор? Если ты забыл, я разбила о него нос недавно!

Белояр потер ушибленное место, поднял уцелевший стакан, магией высушил все, что намокло и тихо ответил:

— Я нашел способ, завтра ты пойдешь домой, спи!

— Вот еще! — Я встала и упрямо сложила руки на груди. — Уснешь после таких новостей, ага!

— Могу помочь, — словно и не понимая моего недовольства обернулся Белояр, готовый уже выйти из спальни.

— Не смей! — сквозь зубы процедила я. — Ты только и делаешь, что вырубаешь меня, когда не хочешь говорить или что-то делать со мной! С самой первой ночи!

Черт знает что! На глазах выступали слезы. Он не хотел меня больше? Я надоела? Почему вдруг так, и почему сейчас? Я прикусила губу, приказав себе не плакать во что бы то ни стало, но голос срывался.

— Уйти, потому что ты хочешь меня спасти? Возьмешь там другую? Так? Ты думаешь, я смогу жить, зная, что обрекла кого-то на смерть? Или, наоборот, надоела? Делай, что и с остальными, убивай, а потом продолжай забирать…

Я резко встала и раскрыла руки в стороны, словно принимая на себя удар, и закрыла глаза. Пусть делает что хочет! Как это будет? Мучительно? Болезненно? Или, может, он сжалится и сделает все быстро? Нет! Наивно полагать, что я особенная! В любом случае, я постараюсь вытерпеть все без криков.

— Глупая девчонка! — выругался Волшебник и со вздохом вернулся в комнату. Он подошел ко мне, погладил по плечам, помогая расслабиться. Уже мягче он добавил: — Открой глаза, пожалуйста.

Наши взгляды встретились: мой, наполненный слезами, и его, печальный и добрый, полный… любви. Я не могла подобрать иного слова, когда смотрела в эти теплые и прекрасные глаза, я не могла понять, как они когда-то могли казаться мне бездушными.

— Ты… хочешь отпустить меня и никого не брать? — вдруг прошептала я.

Он кивнул.

— Мы же сможем продолжить общаться там, за барьером? Ты сможешь приходить ко мне, я к тебе…

Теперь мой ненаглядный покачал головой. Он наклонился и дотронулся своим лбом до моего. Простояв так несколько секунд, он прошептал:

— Если бы все было так просто…

— Ты нашел способ меня вывести, хотя, его, казалось, не было, значит и для всего остального есть выход!

— Возможно, — кивнул он, — но с каждым днем у нас все меньше времени на его поиски.

— У меня в принципе жизнь конечна, — фыркнула я и крепко прижалась к нему.

Мне было так легко и хорошо рядом с этим человеком. Я, несмотря на все лишения и угрозы, наконец-то обретала гармонию в общении с собой, стала по-настоящему счастливой, целой, почувствовала себя, как это ни парадоксально, свободной. Если я и платила за это, как выражался Белояр, слишком высокую цену, то меня все полностью устраивало.

— Расскажи мне, пожалуйста. Ты никогда не говорил, что именно тут происходит с теми, кого ты забираешь. Как… они умирали? И вообще, как тут все устроено? Может быть, я тоже смогу думать над проблемой!

Он отстранился и сделал пару шагов назад. Теперь уже он смотрел на меня испуганно и обреченно. Тяжело вздохнув, он кивнул и отошел к стоявшему у окна креслу.

— Возможно, тебе будет так легче, — вдруг пробормотал он.

Его слова полоснули ножом по сердцу. Я едва смогла сдержать рвущийся наружу вопль. Вместо крика я молча сморгнула подступающие слезы и, сев в кресло рядом так, чтобы было лучше видно лицо любимого, обратилась в слух.

— Я начну с самого начала, расскажу тебе историю об одной семье.

Что ж, кажется, Великий и Ужасный решил наконец приоткрыть завесу тайны и посвятить меня в самое сокровенное. Его взгляд был искренним и отчаянным, голос мягким и грустным, а поза напряженной. Что бы там ни было, а за нас двоих уже все решено. Мы не останемся вместе.

— Ты же представляешь сколько мне лет, правда?

— Мммм… — потянула я. — Плюс минус тысяча.

Легкая улыбка на его лице и снова печаль, разрывающая мое сердце.

— Немного меньше. Однако, ты тоже не промахнулась. Плюс минус тысяча лет назад жила семья Светлых волшебников. Это те, кто несет добро в жизнь людей, помогает им в трудные минуты и указывает на верные решения. Здесь, в этом мире вы называете их ангелами.

Я ахнула, такого завораживающего начала я точно не ожидала, хотя где-то в глубине души подозревала, что общаюсь с кем-то особенным и крылатым.

— Но, как ты понимаешь, раз были хорошие, значит и плохие существовали…

— Черти?

— Называй, как хочешь, — вздохнул он. — У них имен много. Тысячи лет назад они были слабыми благодаря тому, что светлые сдерживали черные помыслы и побуждения злых. Годами на земле поддерживался порядок. Но численность населения росла, за всеми было не уследить, всем добро в голову не положишь, вот и выходило, что темные успевали напакостничать и, благодаря этому, набирали силу. Развязывались войны, гибли многие маги, а одна светлая волшебница несколько сотен лет назад угодила в плен к худшему из злодеев.

А ничего ли эта история вам не напоминает? Я сжала кулаки, расстраиваясь из-за девушки и изо всех сил постаралась не перебивать.

— Он ее изнасиловал… — после короткой паузы сообщил Белояр и отвернулся к окну. Его взор устремился далеко в лес к тому озеру, на берегу которого мы недавно сидели. — Она смогла сбежать… но в ее животе появился я.

Я осторожно встала, приблизилась и приобняла его со стороны спины. Такой разбитый и печальный. Неужели стыдился своего происхождения?

— Во мне течет половина крови от злого существа, поэтому я такой.

Ну и глупец же! Я обошла его, заставила на себя посмотреть и дотронулась рукой до щеки:

— В тебе половина от доброй! И именно ее я в тебе разглядела! И вижу каждый день! Да в тебе светлого больше, чем в простом жителе нашего города! Возьми, к примеру, Губернатора и его прихвостней!

— Может оно и так, Дарина, но они не обладают волшебной силой, и поэтому не опасны.

Я фыркнула.

— Огнестрельное оружие, которым в меня тыкали на площади, ты в расчет не берешь?

Он молчал. Пришлось напомнить себе и ему, что мы делали.

— Пожалуйста, продолжай!

— Матери не разрешили оставить ребенка, зачатого без любви и от врага… ну ты поняла… А она не захотела от меня избавляться, и ей пришлось уйти из семьи. Мама очень меня любила, несмотря даже на то, что я был ребенком ее… обидчика, она старалась меня воспитать так, как было принято в ее Светлой семье, направляла, как обычно делала с другими людьми, показывала путь к Свету. Ей было легко, потому что мои волшебные способности все никак не проявлялись. Была даже какая-то теория, что Свет и Тьма погасили друг друга, и я родился простым человеком. Ответа, правда, искать было негде, случай ведь беспрецедентный… — Белояр горько усмехнулся. — Мама не рассказывала мне про магию, никогда при мне не использовала, мы просто были людьми, и лишь одного всегда не хватало.

Он немного помолчал, сжал кулаки, потом пожевал губу. Через пару секунд, собравшись с мыслями, продолжил.

— Знаешь, я был простым мальчишкой, мне хотелось гонять с друзьями по двору, играть в игры, но люди все равно всегда чувствовали, что я не такой и не принимали. Даже дети всячески пытались избежать моей компании, выбирая последним в команды. Они, думаю, видели темную сторону, их было сложно в этом винить. Только я был мал, чтобы понять, тянулся к компании и всякий раз получал отказ. А потом…

— Дай угадаю, — вздохнула я. — Ты все же открыл в себе талант и выпустил на волю отцовскую часть?

— Угу… Я был еще глупым юнцом, когда это случилось. Играли гормоны, хотелось… жениться и вообще как-то устраиваться в жизни, но… повторюсь, люди чувствовали, что я другой. Эмоции, которые я испытывал, получая очередной отказ даже в простой дружбе, однажды стали слишком… невыносимыми, и все вышло из-под контроля.

Ну что ж, с этим мне было понятно. И дальнейшие рассказы о жестоком мщении меня не сильно удивили. Сами виноваты, сначала парня просто так игнорировали, вот и получили гнев чертей из тихого омута. Собственно, как бы мой монстр ни смущался, рассказывая про страшные вещи, которые он сотворил со своими недоброжелателями, не сильно они меня и испугали. То было давно, и сейчас я видела перед собой иного человека. Мне было пока не ясно другое, как события тех лет связаны с тем, что происходило сейчас.

— Представь, первое колдовство, которое я в своей жизни совершил, было пусть и непреднамеренным, но жестоким убийством. Во мне, как потом оказалось, кипела огромная магическая родительская мощь, но я, не зная о ней, совершенно не умел ей пользоваться и позволил вскружить себе голову. И вышло так, что я мало того, что абсолютно случайно обнажил тайну существования волшебства простым людям, так еще и погубил столько волшебных и человеческих жизней… Надо ли тебе объяснять, что силы свои я возненавидел с той же самой секунды, как узнал об их существовании?

Я кивнула, прекрасно понимая, о чем он говорит. Не каждому в гневе под силу себя контролировать и не сыпать проклятьями в адрес обидчика. А тут еще оказывается, что последние вовсе не безобидны…

— Ты не мог знать, что так будет, — пожала я плечами. — Ты сам рос, считая себя простым человеком, и ничего не ведал о волшебстве! Возможно, если бы мама тебе сказала или показала…

— Она не могла пользоваться своими силами, — вздохнул Белояр. — Нас бы нашли намного раньше.

— То есть Светленькие нашли вас после твоего случайного каминг аута?

Белояр прикусил губу, взял меня за руку и снова подвел к креслу. Я села, он устроился напротив.

— Они довольно быстро подоспели, чуть не растерзали мать, скрывавшую меня. До сих пор в ушах стоит, как ее отчитывали. Все сводилось к тому, что она поступила опрометчиво, что я очень опасен, и мне нельзя было появляться на свет.

Я буквально зарычала и сжала кулаки.

— И эти, с позволения сказать, люди называли себя добрыми волшебниками?

— Они были правы. Когда силы проснулись, их оказалось слишком много. Через край, буквально. Я понятия не имел, как этим управляться, случайно посылал какие-то заклинания и даже погубил пару Светлых стражников, когда они… пытались нас с матерью схватить.

Не то, чтобы мне было их жалко!

— Нас все равно окружили. Маму отправили на Трибунал, и больше я ее не видел.

Черт! Я аж вскочила от недовольства. Что за двойные стандарты? Судить женщину за любовь к своему сыну? Где это видано, чтобы такое приписывать Свету?

— А меня заключили тут, — прошептал он. — Они хотели казнить, но не могли. От них летело столько смертоносных заклинаний, но, увы, все оказались бесполезны.

— Ироды! — выругалась я и села на пол около его ног. Голову положила на колени и обняла их. — Как можно было…

— Они были правы, я опасен!

Он осторожно потянул меня вверх и усадил на подлокотник.

— Это не повод убивать, — прошептала я. — Очевидно же, что тебя просто надо было научить пользоваться этими силами, вот и все! Свет в тебя уже вложила мама. Куда больший, чем… могли дать они!

— Думаю, было слишком поздно… Я уже погружался в Темноту. Мои глаза затмила злость и ярость, мне просто хотелось отомстить за себя и мать.

— Еще бы!

Белояр положил руку мне на щеку и провел большим пальцем под глазом, стирая слезу.

— Пожалуйста, не оправдывай меня.

Я резко выдохнула и посмотрела на него, стараясь всем своим видом показать, за кого я.

— Говори, что натворил.

Теплая и мягкая ладонь исчезла, оставляя за собой пустоту. Мое тело болело, так ему хотелось этих нежных прикосновений.

— Ничего нового… Я просто сражался до последнего, продолжая губить добрых волшебников.

— Очень добрых, — с сарказмом проговорила я. — И их заклятья не действовали против тебя? Почему?

— Я много думал на эту тему. Возможно, дело в том, что они пытались убить меня также, как темного мага, забывая про мамину половину, и заклятья не работали.

— Или тебя защищала мамина любовь прямо как в книге про…

— Дарина, — хихикнул он. — В этой истории я бы больше походил на Волан-де-Морта!

— Ты себе льстишь! — Я прыснула и наклонилась к нему, чтобы оставить поцелуй на виске. — Рассказывай дальше!

Белояр поймал мою ладонь, лежащую у себя на плече, и поднес к губам.

— Пообещай мне, что не побежишь сломя голову к границе, ты снова врежешься и ударишься, так не сработает.

— Да, пожалуй, не стану биться в ту же стену третий раз!

— И… лучше отсядь…

— Боишься, что покалечу? — приподняла я бровь.

Легкая улыбка изогнула губы, но не тронула любимые печальные глаза. Он выжидающе смотрел, намеренно не начиная самую интересную часть, пока я, всем своим видом демонстрируя недовольство, не встала и не вернулась на второе кресло. Устроившись поудобнее и поджав к себе ноги, я потребовала продолжения.

— Поняв, что нельзя вот так просто убить, волшебное сообщество стало думать о том, как бы меня… ограничить. Знаю, что они долго обсуждали, собирались вместе, спорили даже… А потом они стали плести вместе какие-то чары. Местные, которые были виноваты лишь в том, что узнали о существовании магии, тоже попали под раздачу. Так, вокруг поселения и появилась волшебная граница, сплетенная из множества разных заклятий, а город стал нашей общей тюрьмой. С тех пор его именовали Турмоградом. Я могу выйти за пределы своих владений, но та черта меня тоже не выпускает, им удалось.

— Давай так, — перебила я. — Горожане были виноваты хотя бы в том, что без какой-либо вины тебя не хотели считать человеком!

— Не знаю, заслужили ли они того проклятья, которое обрушилось на них на многие столетия.

— Никто не заслужил, — вздохнула я.

Только я не понимала, какое ко всему этому отношение имеет регулярная девичья смерть.

— Знаю, что они долго спорили: одни хотели попробовать выбить из меня Темную половину, тогда я бы технически стал светлым и не опасным; другие уверяли, что надо отрывать Светлую, а потом гасить, как Темного мага. Ни там, ни там они не видели гарантий. Каждый плел свое колдовство, делал то, что считал нужным. А там еще и отец узнал обо мне, вмешался. Думаю, хотел сманить на свою сторону. В итоге вышло то, что вышло: этот город, уверен, по папиной милости, регулярно настигает черное облако, а мне сказали гнать эту Тьму прочь. Вот только…

Да уж, тут явно не ангелы творили. Мое Чудовище закрыло глаза и сделало глубокий вдох. Ему было больно! Я видела, как годы размышлений на тему своего бытия тяжелым грузом легли на плечи юного мальчишки, который уже просто хотел жить своей жизнью и наслаждаться ей.

— Тьма отбирает у меня много сил, ты это видела, — прошептал он.

Я кивнула.

— И чтобы восстановиться, мне нужно черпать энергию откуда-то. Я стал паразитом, Дарина! Мне нужен человек, который поклянется, что будет отдавать мне жизнь… Вот, что маскировала свадьба! Это все был жалкий фарс ради тех слов, которые обрекли тебя на смерть. Ты угасаешь тут. Постепенно вся твоя жизненная сила уйдет ко мне. Сначала ты будешь просто чувствовать слабость, думать, что стала быстро уставать, но вскоре это дойдет до того, что ты не сможешь ходить, вставать, тебе станет тяжело поднимать собственную руку, а потом ты просто перестанешь дышать.

Меня словно ударили в живот и выбили весь воздух. То, что описывал этот человек наводило не просто ужас, его слова вселяли в душу кошмар и… стыд. Мы-то все думали, что тут за забором живет монстр, который развлекается с девочками, а потом изводит их до смерти. А оказывается, все не так просто… Думаю, он разглядел страх в моих глазах, потому что вжался в спинку своего кресла, словно давая пространство для маневра.

— Получается, — прошептала я, — все, что я так старательно пыталась объединить в голове, является темным проклятьем Светлых?

— Вроде того. Хотя не исключаю, что отец, вмешавшись, внес свою лепту. Возможно, его вклад в этот ужас куда больше, чем я думаю.

— Ему было известно про твое существование с самого начала?

— Нет, он узнал, когда я сделал, как ты выразилась, каминг аут.

Я замолчала. Судя по тону, волшебник был пропитан ненавистью к своему родителю. В голове вертелись миллионы мыслей. Я без конца крутила вопросы в голове и пыталась сложить все в теперь уже единый пазл. Живя в городе, мы страдали, что прокляты и ничего не можем изменить, но знал ли хоть кто-то истинной причины такого наказания? Ведь, если посудить, мы расплачивались за грехи наших предков, которые не захотели принять Белояра в свое общество. Если бы тогда люди были чуть мягче и сговорчивей, то ничего бы не было. Может и сейчас Защитнику достаточно просто подружиться с горожанами, чтобы исцелиться? Потому что, если речь идет о таком большом зле, то победить его может только добро…

— И тебе не обязательно нужна девушка? — Я немного сменила тему, чтобы чуть лучше понять проклятие. — Можешь взять и парня, взрослого, старика?

— Ну зачем мне тут мужчина? — наконец-то улыбнулся мой ненаглядный и продолжил: — Чем моложе, тем дольше ты тут можешь продержаться. Поэтому я всегда брал тех, кому едва стукнуло восемнадцать. Младших мне просто не давали…

— Почему тогда свадьба? — прошептала я. — Это как-то связано с тем, что потом девушка лишается невинности и ты…

Волшебник громко засмеялся.

— Нет! Вовсе нет… На самом деле, — он немного замялся. — Домовые всегда радуются новой Хозяйке, когда она приходит полная сил и жизненной энергии. Думаю, что некоторые возлагали на новеньких слишком много надежд. У них там свои приметы даже есть. Например, улетевший из твоих рук букет, должен был свидетельствовать о том, что твоя жизнь окажется дольше, чем у кого-то из здесь побывавших. Что ж, надеюсь, это и правда теперь сбудется. — Он улыбнулся. — В любом случае, в торжественной обстановке трясущейся девушке куда проще произнести такие нужные здесь смертоносные слова клятвы. Мы обычно устраивали праздничный приветственный ужин, чтобы дать возможность всем повеселиться, а вновь пришедшей расслабиться. Со временем от скуки я стал придумывать разные темы для мероприятия, а с тобой… ты сама подкинула идею со свадьбой своими разговорами.

— Получается, что я первая жена? — восхищенно спросила я.

— Технически, бракосочетания не было, — пробормотал Белояр. — Ты правильно однажды назвала это цирком. Просто праздничный ужин в стиле свадьбы, как-то так…

Я задумалась и посмотрела на свои руки. На безымянном пальце правой руки все еще было чудесное колечко.

— А почему ты решил эту дурацкую затею поддержать?

— Потому что мне показалось, что это приблизит меня к той цели, что я преследовал в те дни, и будет легче затащить тебя в постель.

Я хмыкнула и подумала о том, что свадьба и правда у меня в голове почему-то шла в параллель с сексом.

— А приметы тогда к чему? Консумация и прочее. Домовые так носились вокруг этого…

— В отличии от нас, то была не первая свадьба, на которой они гуляли, — подмигнул Белояр. — Эти существа привыкли все делать правильно и основательно. Раз положено союз скрепить, значит так и нужно. К тому же, мне почему-то сейчас кажется, что они заранее знали, что с тобой все изменится, постоянно пытались нас столкнуть…

Что ж! Если так, то эти маленькие существа просто мудрейшие из всех, кого я когда-либо видела.

— А… кольца? Ты же свое носишь.

— Как и ты!

— Да, но ведь я думала, что это часть ритуала!

— Так и есть, — улыбнулся Белояр. — На свадьбе положены кольца! Играть в это, так до конца.

Я покачала головой и еще раз посмотрела н свой палец. В жизни не отдам его никогда!

— Ты позволишь оставить его?

Волшебник пожал плечами и посмотрел на свои руки. Похоже было, что свое он не собирался снимать.

— Забирай, сдашь в ломбард, когда надоест.

Из моего глаза выкатилась слеза.

— То есть, — пробормотала я, набирая полную грудь воздуха, — после прочтения клятвы, мне и правда достаточно было есть и спать?

— Просто находясь тут, ты подпитываешь меня, каждую секунду, — хрипло продолжил мой волшебник, кивнув и опустив взгляд в пол. — Но после битвы с этим облаком, я становлюсь настоящим вампиром, и однажды опустошу тебя! Стандартно одной девушки хватало на три-четыре прихода Тьмы, потом они резко сдавали. С тобой мы пережили уже критическое количество, причем несколько раз, и я не могу больше рисковать.

Похоже, я все-таки тут на особом положении, раз меня не хотят пить до дна. Можно было бы, конечно, предположить, что энергия не вкусная, но это слишком.

— Неужели Светлые не могут исправить это? Или они считают, что все и так нормально?

— Я пытался поговорить с их верховной еще после смерти Марфы, но она не в силах помочь. Ей и самой не по душе все это, — спокойно ответил Белояр. — Говорит, что я должен черпать энергию из другого источника, но как, скажи мне? Как будто у меня в руках ложка, и я могу ее контролировать! И самое ужасное, что я так сильно эту верховную оскорбил, что она ясно дала понять — мы больше никогда не будем общаться. Я много раз всячески пытался с ней связаться, когда ты стала тут жить, но она не отзывается.

— Мы можем найти способ! Мы можем вместе выяснить как…

— Нет! — На этот раз его голос был жестким. Решение принято, мои уговоры ни к чему. — Мы ничего искать не будем. Ты пойдешь домой в город, раз уж я выяснил, где выход. Если получится что-то узнать еще, поверь, ты поймешь это первая, если же нет, то…

То что? Он придет в город за другой? Или все же возьмет меня и позволит прожить пару лет рядом? И чего хотела сама я? Длинная жизнь с воспоминаниями об этом времени или короткое продолжение сказки? Ответа на вопрос я дать не могла.

— То есть… у нас нет будущего?

— Не драматизируй, прошу тебя, — он закатил глаза. — Я для тебя всего лишь стал воплощением последнего человека на земле. Тебе было больше не с кем общаться, ты сама это говорила.

Разве это правильно? Разве могу я так поступить? Бросить его тут со своими тараканами наедине и уйти? Оставить позади часть сердца и души, вырвать из жизни лучшие страницы?

— Что станет с тобой? Ты возьмешь новую…

— Нет!

— Но ты…

— Умру? Что ж, значит, пришло время.

— Но Тьма?

Если не станет нашего защитника, то и город весь вскоре будет стерт с лица земли. Правильно ли я поступала, лишая волшебника его источника энергии, а всех остальных единственного покровителя?

— Я успею что-то придумать! Возможно, все исчезнет после моей смерти. И граница тоже. Так или иначе, все заклинания держатся на мне. Сейчас меня больше волнует, чтобы над тобой перестала висеть опасность после пересечения границы… Очень надеюсь, что этого будет достаточно, и я действительно перестану тебя опустошать.

Меня передернуло. Мысль о том, что Белояр может умереть доставляла мне боль. Сердце рвалось на куски, душа истекала кровью только представляя то, что случится потом.

— Но ведь я была слаба, а потом восстановилась. И сейчас чувствую себя прекрасно, — робко сказала я. — Может быть, ты напрасно переживаешь?

— Я не могу быть в этом уверен, — тихо сказал мне Белояр, отворачиваясь от меня.

— Почему ты не позволяешь мне выбрать? Почему решаешь, остаться или уйти?

— Потому что ты сказала, что не хочешь умирать, — хмуро сказал волшебник, даже на меня не посмотрев. — Ты не должна ничего выбирать, здесь есть только одно верное решение!

— И все же, — спорила я. — Если бы ты спросил, то я выбрала тебя!

Он прикусил губу и сильно сжал кулаки. Мне казалось, он причиняет себе боль зубами и ногтями, причем намеренно. Сделав пару глубоких вдохов, мой мужчина снова повернулся ко мне и тихо ответил:

— Пожалуйста, не делай это еще более сложным! — хрипло попросил он. — Возможно, я сделаю единственное доброе и правильное дело в своей жизни.

На глаза навернулись слезы, и я снова подошла к нему, робко села на колени.

— А как…

— Помнишь, когда мы развлекались в озере первый раз? Ты поплыла далеко…

Я кивнула, вспоминая ощущение свободы, которое я внезапно почувствовала, очутившись в воде. Нам было весело, хоть Белояр и выглядел напуганным до чертиков.

— Ты и сама не заметила, как оказалась за территорией. Волшебная граница, которая тебя не выпускает, идет над водой, и ты совершенно спокойно ее пересекла, когда нырнула.

Так вот в чем было дело! Я пропала из поля его зрения, потому что уплыла-таки туда, где меня быть не должно, а потом…

— И ты боялся, что я влечу в нее со всего размаха, катаясь на гидроцикле?

Волшебник кивнул и поцеловал мой висок.

— Твой рассказ про сорванный цветок только все подтвердил. Ты попала сюда в детстве, вероятно, также. А потом… потом я боялся, что ты узнаешь правду и уйдешь в тот же миг, поэтому просил так далеко не плавать.

Настала моя очередь злиться. Я сурово посмотрела в эти печальные глаза и прошипела:

— Неужели ты думаешь, что я бы даже не сказала «пока»?

— Предполагается, что нормальный человек убежит, сверкая пятками!

— А я не нормальный! — фыркнула я и положила голову ему на плечо. — И скажи мне, раз уж мы теперь знаем, где лежит путь отсюда, почему надо расставаться именно сейчас, когда я вполне нормально себя чувствую?

Белояр вздохнул и погладил мои волосы.

— Меня грела мысль, что у нас есть несколько недель до конца лета. Твое восстановление вселило надежду, и я решил вывести тебя к сентябрю, но потом ты сказала, что вода стремительно остывает! А следующего лета ждать слишком опасно.

Язык мой — враг мой! Вот зачем делилась этой информацией?

— Значит, — прошептала я, — если резюмировать, то утром ты хочешь, чтобы я уплыла домой и приходить в гости ко мне ты не собираешься? А если я сама приду? Скажем, через год?

Он пожал плечами и ничего не ответил. Видимо, ему тоже не хотелось думать о том же, о чем мне. А будет ли к кому мне возвращаться спустя двенадцать месяцев? А снимется ли с меня проклятие после пересечения границы? Получалось, что так и сяк, а счастливого финала у нас не выходило. Увы.

— Значит, у нашей истории не могло быть хэппи энда? С самого начала?

— Думаю, это лучший из всех реально возможных вариантов.

Всхлипнув, я дала волю слезам и долго сидела молча, пропитывая мужскую рубаху соленой влагой. Белояр гладил меня, целовал в макушку, играл с волосами, но тоже не говорил ни слова.

— Спасибо, — наконец прошептала я. — За честность. За то, что все-таки открыл эту тайну, объяснил, что должно было быть. Я очень это ценю! И еще больше я восхищаюсь тем, что ты сделал это абсолютно сам, без помощи какого-либо зелья. Ты… даже представить себе не можешь, как сильно отличаешься от того мужчины, который меня забрал в прошлом году. И если эти светлые волшебники все еще считают, что с тобой нельзя иметь дело из-за твоей отцовской половины, то они просто идиоты!

— Удивительно, — прошептал волшебник. — Я всегда объяснял своим гостьям, что с ними станет и почему, но ни одна не вынесла правды так же спокойно, как ты.

Я пожала плечами, утерла слезы и пробормотала:

— Я не те девушки…

— Определенно!

И я не сдамся. И пусть мне было понятно, что разлука случится в ближайшие сутки, я буду искать возможность сюда вернуться и найти своего ненаглядного целым и невредимым. Способ просто обязан был существовать, уверенность в этом хоть отбавляй!

— И я тоже буду искать для нас выход!

Белояр тяжело вздохнул и пробормотал:

— Я не хочу, чтобы ты это делала. Так ты даже не заметишь, как мимо пролетит жизнь. Забудь и наслаждайся. Прости, но это единственное, что я могу тебе дать.

Я всхлипнула и сделала пару глубоких вдохов. О том, как распоряжаться таким щедрым подарком, буду размышлять не сейчас.

— Ты даже представить не можешь, как много мне даешь! Подумаем об этом завтра, — повторила я слова известной героини. — А сейчас… эта ведь ночь еще наша?

И она была такой восхитительной и романтичной, чувственной, наполненной всем тем, что мы не успели сказать друг другу. Меня распирали эмоции, но я сдерживала слезы и пыталась объяснить сама же себе, насколько расточительно было бы плакать в такой момент. Мы дарили друг другу нежность и что-то совершенно необъяснимое, прекрасное и некогда чуждое. Что-то, что я с опаской и очень тихо называла любовью.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ