За твоей спиной

Лина Коваль (2024)

— Я в порядке, — вру, прикрывая пылающую щеку. Плотнее запахиваю слишком легкое для начала ноября пальто, под которым только ночная сорочка. — Это ваш ребенок? — хмурится полицейский и переводит взгляд с моих документов на заднее сидение внедорожника, где жалобно всхлипывает пятилетний Лука. — Да!.. Это мой сын, капитан. — Снова отчасти вру. — Я свяжусь с вашим мужем, Татьяна Романовна. — Не-ет, — меня охватывает слепой ужас. — Не стоит его беспокоить. Мы без пяти минут в разводе. Я… назову вам номер. Позвоните, пожалуйста, этому человеку. Он должен мне помочь. Три года назад Расул Хаджаев бросил меня без всяких на то объяснений. Единственным предложением в прощальной записке, отправленной с роскошным букетом, было: «Я твой должник, позвони мне, если будут проблемы». Моя гордость никогда бы не позволила иметь дело с предателем, но я оказалась в такой ситуации, что только за его спиной буду чувствовать себя в безопасности… ***Однотомник ***Хэппи-энд *** Возможна нецензурная брань.

Глава 8. Татьяна

На грани сна и реальности случается совершенно разное. Кто-то видит и слышит то, что уже когда-то было: смутные отголоски, обрывки фраз или образы конкретных людей, а некоторые достают из подсознания то, что обычно хранится под толщей общественных условностей и запретов — свои потаенные желания.

И только у меня одной проклятое комбо: ко мне третью ночь приходит сам Хаджаев. Сначала в виде воспоминаний, потом — в виде фантазий. Эротических, конечно.

Наш роман чуть больше трех лет назад начинался довольно банально. Около полугода мы работали на одной территории и всячески старались не замечать друг друга. Сейчас я уже забыла, какой громкой была тогда. Веселая, заводная, с собственным мнением, которое не боялась высказывать.

Расул Хаджаев же ужасный шовинист. Джигит, спустившийся с гор и не знающий, что у женщины тоже может быть собственное мнение и в придачу какие-никакие, но мозги.

Думаю, основная конфликтная линия понятна.

Редкие обращения в мою сторону ограничивались тремя фразами: «принеси кофе», «не отсвечивай» и «Таня, быстро, кофе». Я в свою очередь не робкого десятка. Цепляла брата своего однокурсника там, где почувствовала слабые места: демонстративно просила Амира успокоить своего «младшенького» и всячески унижала мужественность Расула.

Правда, он никак на это не реагировал… Совсем. Проклятый бессердечный кавказец!.. Чаще всего жестких губ касалась легкая полуулыбка.

Я же от льющихся рекой строгих приказов в мою сторону рвала и метала.

А потом мы со Златой, моей коллегой, решили поехать на Формулу-1. К тому времени, у них с Амиром уже завязались отношения, и, естественно, он ее никуда не отпустил. А в двухдневное путешествие со мной отправился Расул. Стоит ли говорить, что до Абу-Даби мы в тот день даже не доехали?

Слишком сильное между нами было напряжение, чтобы оно и правда оказалось просто взаимной неприязнью. Это была страсть. Настоящая. Маниакальная. Неконтролируемая.

Я не была девственницей, но до сих пор считаю, что Хаджаев был моим первым мужчиной. «Повелительная нежность» — так бы я назвала близость между нами. Я влюбилась в него… Думаю, это вообще случилось задолго до нашего первого раза, но я умело сопротивлялась.

Да уж!

Когда-то я умела сопротивляться. Сейчас мои суперспособности ограничиваются развитием навыков подстраиваться и защищаться… От собственного мужа.

— Таня, — слышится вдалеке.

Открыв веки, вздрагиваю.

Болтаюсь на поверхности, медленно осматривая высокий лоб с нависающей над ним черной челкой, прямые брови и обеспокоенные глаза. Тянусь к красивому лицу и медленно очерчиваю высокие скулы и выступающий подбородок.

На кончиках пальцев улавливаю ощущения, разрывающие душу.

Я так тебя любила…

Беспокойство в карих глазах резко сменяется черной, удушающей волной чего-то запретного. Дыхание останавливается, а в груди жарко свербит.

— Таня, — хрипло зовет Расул, в эту же секунду накрывая мои губы горячим поцелуем.

Черт…

Тело пронзает сладкая судорога. Это одновременно приятно и не очень. Слишком долго я такого не чувствовала, чтобы принять сейчас как данность и отпустить себя.

— Рас… — тяну отстраняясь. — Не надо…

Он берет мое лицо в ладони и еще раз целует. На этот раз требовательнее. Подчиняя мой язык своему, сталкивает их в бешенном ритме и покусывает губы. Целует так, будто… скучал и ему вкусно. Вкусно снова целовать меня…

— Рас… — шепчу отчаянно. — Рас. Рас… Рас…

— Таня!..

Открыв глаза, вдавливаю дрожащие пальцы в твердые плечи и вижу прямо перед собой глаза с темной поволокой. Те же, что и во сне, только не такие яркие. И беспокойные.

— Таня, — хмурится Расул, опуская голову. — С вами все в порядке?

Плечи под моими ладонями напрягаются.

Быстро окинув взглядом свою наполовину оголенную грудь, шиплю сквозь зубы:

— Не трогай меня…

Черные брови заламываются, а беспокойство в карих глазах сменяется на уже привычное равнодушие. Отодвинувшись, Расул прячет руки в карманы брюк и ровным голосом просит прощения:

— Извини. Я подумал с тобой что-то не так…

— Со мной все хорошо, — отвечаю, поспешно прикрываясь одеялом.

— Что у вас случилось?

— Сигнализация сработала.

— Ты кого-нибудь видела?

— Нет. Я… в общем, испугалась…

Отвернувшись к окну, Расул коротко кивает.

— Здесь безопасно, — по-доброму успокаивает.

— Он найдет нас. Уже нашел… — срываюсь в озеро из страха и сомнений.

Неужели мне всю жизнь придется бегать? Нам придется?

Осматриваю спящего сына… Он только-только успокоился, освоился на новой территории и даже начал улыбаться.

— Парни из охраны сказали, что скорее всего на территорию забежала собака.

— Найдет… — повторяю.

— Я… могу взять вас с собой, — перебивает вдруг Расул.

— Куда?.. — непонимающе спрашиваю.

— Ц-ц. Ты знаешь куда…

Я чувствую, как тело бьет мелкой дрожью и поглаживаю холодные плечи. Он говорит про Республику? Да? Предлагает нас с Лукой поехать туда?

Это было бы идеально.

Это было бы очень больно… Потому что там у него семья.

Но лучше места, правда, не придумаешь.

— Спасибо! Ты не пожалеешь. — выпаливаю с благодарностью. — Я буду вести себя тихо. Я все сделаю, чтобы не доставить тебе проблем.

Расул неожиданно смеется, а затем устало проводит ладонью по лицу и бороздит пальцами по жестким, коротким волосам.

Резко срывается к выходу, надевает пальто и напоследок произносит:

— Я слишком хорошо тебя знаю. Тихо ты не умеешь, Таня. Выезжать будем завтра ночью. Буба привезет вам одежду. Готовься…