Олимпийские страсти. Тайны лабиринта

Любовь Сушко

Олимпийские боги и олимпийские страсти бушевали в этом мире странном и прекрасном мире. После Славянской саги захотелось вернуться к античной. К истокам. Первая половина ее — та самая поэтическая сага о богах и героях, во второй — хроники о тех же событиях и героях, написанные значительно раньше — и там тоже господствуют страсть и власть. Часть текстов опубликована в книгах «Никта — богиня тьмы». « Дети богов — герои», » Геката и Эрида».

Пленница царей

1

В лесу металась лань, стрела пронзила,

Сам Агамемнон бросил вызов ей.

А Артемида зла и сиротлива,

Жестоко мстит, и ветра больше нет.

— Но что ты хочешь, гордая богиня?

— Мне жертва, грозный царь, теперь нужна.

— Бери, кого ты хочешь. — Берегись же

Пусть с дочерью придет ко мне жена.

Молчал он, а во сне пришла Елена,

И вот тогда забыл про все опять.

Послал за дочкой царь в свои Микены,

И путь продолжат, что же здесь стоять?

— Как может он, нет, я не понимаю.

И не смирилась старшая сестра.

Она в тоске Елену проклинает,

Не слушает ее, хотя не прав.

2.

И снова ветер паруса колышет,

И грозный царь в тот страшный мир спешит,

От горя Менелай уже не дышит.

И только Одиссей еще ворчит:

— Зачем ее нам вызволять из плена,

Туда порхнула с радостью она.

И снова там измена за изменой,

Сама пошла ведь, а теперь война.

Но царь Микен лишь Трою эту видит,

Он за обиду отомстит сполна,

И он мальчишку люто ненавидит,

За ним скользит Афина по волнам.

И с ним Арес отчаянно дерется,

Но он с любым готов тут воевать.

За все сполна Парису воздается,

Страдал один, а нынче всем страдать.

3.

Зевс запретил им вмешиваться, знаю,

Но боги обойдут легко запрет.

А вот вдали Афина возникает

Над бедной Троей, и покоя нет

Ни Аполлону в храме опустелом,

Ни Артемиде, в милом ей лесу.

О сколько греков нынче налетела,

Как саранча, и все беду несут.

— За дочь твою сражаются герои, —

Ему Эрида в гневе говорит.

— Тебе бы с Афродитой только спорить.

— Мы проживем, мой Зевс, без Афродит.

И молча Гера в пустоту взирала,

Любовь мертва, и рушится семья.

И только Афродита ворковала

Любовью и войной их всех даря.

4.

О сколько дел теперь у Посейдона.

Когда он видел столько кораблей.

Казалось греки все ушли из дома,

И бороздят просторы всех морей.

— Кого ты ищешь нынче? — Одиссея,

Мне с ним теперь придется долго быть,

Он бросил вызов, от побед хмелея,

Но сможет лишь себя перехитрить.

О, дерзкий царь, он с Посейдоном спорит,

Но мы еще посмотрим, кто кого.

— Остынь пока, пусть покорится Троя,

Еще никто не знает, кто кого.

Но каждый о своем, об Одиссее,

Задумался устало Посейдон,

Над Троей тучи черные весели.

Аиду снился самый странный сон.

5.

К нему толпой брели в тумане тени,

И не было мужчинам тем числа.

— Что там случилось? — спросит он в смятенье.

— Все кончилось, но там война была.

— И сколько шла, о, сколько же убитых.

— Да десять лет, никто не победил.

Смотрел Аид на воинов сердито,

И видел, точно — каждый был убит.

— Царь Агамемнон, что с тобою сталось,

Кто нынче поднял руку на царя?

И лишь Эрида грозно рассмеялась.

А Никта говорит: — Все было зря.

Ахилл бродил и ничего не видел,

Он проклинал Елену и Царя.

Аид очнулся, — странны сон, обиды.

Гипнос шутил, но души все горят.

6.

Тезей смотрел с усмешкой на Аида.

— А может, ты пойдешь ее спасать?

— Останусь здесь и чувств своих не выдам,

Милей мне мрак, а с Троей воевать

Не стану, изнурительна затея,

Капризна дева, хотя так мила

Они заполучили Одиссея,

Столкнула лбами, снова в тень ушла.

Нет, только Агамемнон без Елены

Тоскует так, что рушатся миры,

Воюют греки зло и вдохновенно,

Но Афродиты щедрые дары,

Еще троянца защищать готовы.

Схлестнулись снова Гектор и Ахилл,

Печаль и радость в мире этом снова,

И Менелай давно раздавлен был.

7.

И только Агамемнон за Елену

Разрушит мир и глазом не моргнет.

О, как же тяжело, но вдохновенно,

У стен троянских вечный бой идет.

И боги снова сходятся для битвы,

И мир так хрупок десять лет подряд.

И лишь Кассандры стоны и молитвы,

— Иди к нему, пусть мой несчастный брат

Оставит Трою нам, в печали вечной,

Зачем моя обуглилась земля?

Но шепчет Афродита им: — Не вечер.

И за любовь сражаются горя.

Сюда еще наведалась Медея,

Но те и эти чужды и темны,

От страшной правды злясь и холодея

— За что вы гибнуть, воины, должны?

8.

Она их никогда не понимала,

Но убедилась, здесь Тезея нет.

И никому уже не помогала.

Кровав и страшен там Елены след.

А ведь казалась милою девицей,

И ласковой такой она была.

Дитя страстей, поет и веселится.

— Медея? — О, Елена, как дела?

Смотрю, а ты не сильно унывала,

Вон, что затеют за тебя мужи.

— Я без Тезея вечно тосковала.

— Он без тебя, мой друг, спокойно жил.

— Медея, ты пришла сюда за этим?

— Но должен правду, кто тебе сказать?

Дракон исчезнет где-то на рассвете.

Уже Медеи в Трое не видать.

9.

Ушел Ахилл, он звездный плащ оставил

И снится Одиссею милый дом,

Лишь Агамемнон, все еще спасая,

Елену, бьется, и забыл о том,

Что мир пустеет, подрастают дети,

И с кем-то спит царица в этот час,

Но для него нет никого на свете.

Весь мир в озерах тех лучистых глаз.

Она пошла туда, кивнув Парису.

Она с Кассандрой ласкова была.

Но содрогнулся мир, Патрокл убитый

О мести вопрошал, едва жива

Остановилась перед Афродитой,

И та вернула пленницу назад.

— Тебя я оставляла для Париса,

Пусть там ахейцы глупые галдят.

10.

Парис уже спешил к своей богине,

Боготворит, благодарит за дар.

Елена снова пленница отныне.

И Гектор мертв, и там опять пожар.

Но отошли ахейцы на закате,

И в обморок упала у стены.

Они оставят, больше сил не хватит.

— О, Агамемнон, как же будем мы?

И радостно на пир Приам сзывает,

Окончилась безумная война,

И лишь Елена в пустоте рыдает.

И лишь Кассандра верить не вольна.

И вот тогда, в ту ночь они нагрянут,

И содрогнется деревянный конь.

Царь Агамемнон яростный и пьяный

Ворвется к ней: — Елена, мы с тобой.

11.

— Я так боялась, что и ты оставил.

Мне Афродита не дала уйти.

Но Менелай меж ними твердо встанет,

Окаменев у брата на пути.

— Она моя. — Я это понимаю.

— Я ухожу с ней, о прости, мой брат.

А рядом Троя тихо догорает,

И греки о победе говорят.

И снова проиграла Афродита,

Но и Эрида гневная грустит.

Как пусто, и любовь давно убита,

Страсть сокрушает, а душа летит

Туда, где Клитиместра в час заката,

Припомнив жертвы, ярости и страсть.

Достанет меч, и близится расплата

Царь победитель — убивает всласть.

12.

Елена в ад к Тезею убежала,

Все видела его опять во сне.

— Я так страдала, столько ожидала,

Что в Трою ты придешь опять ко мне.

Я стала бы женою и сестрою.

Да кем угодно я могла бы быть.

Лишь ты б пришел за мною снова в Трою.

— Но я бы никогда не смог любить.

Вот так в чужих мирах бродя до срока,

Мы ждем того, кто точно не придет.

Тезею снится лишь Медеи локон,

Он от Елены в горы к ней бредет.

И там она темна и вдохновенна,

На миг в его объятиях опять.

И плачет с Персефоною Елена

И им Тезея больше не видать.

13.

В Колхиде не бывает Афродита,

И их оставив в этот краткий миг,

И в вечности вдвоем и в страсти слиты,

Они прошли свой страшный лабиринт.

То в ад, то в небо их ведет дорога,

Их боги не сумели разлучить.

Медея улыбается нестрого

Тезей влюблен и счастлив и молчит.

Он ничего не помнит только эти

Печальные прекрасные глаза,

В ее объятьях спит он на рассвете,

Боится, не придет она назад.

А Ариадна, Федра и Елена

И Ипполита смотрят с высоты.

Как эти двое в страсти вдохновенной

Печальны и прекрасны, и просты.