Зеркаланто

Мария Фомальгаут

Вы знаете, о чем мечтает мечта? А как подстрелить осень? Ну уж хотя бы как стать настоящим средневековым замком, вы точно знаете! Как это нет? Чему вас только учили в школе… Ах да, какая школа, ведь математика сбежала… Ладно, не стойте столбом, помогите дереву перейти дорогу. Кстати, Париж едет в Париж, предлагает составить ему компанию…

Как строят фрегаты

…фрегаты строят те, кто сходят с ума — или наоборот, те, кто вернул себе рассудок, — здесь мнения расходятся, да лучше прятать эти мнения, а то мало ли что. Фрегаты строят где-то на чердаках — поэтому с нынешнего года чердаки запретили, хотя запретить бы надо фрегаты.

Итак, запрещенные фрегаты строят те, кто сошел с ума — вернее, сходить с ума тоже запрещено, потому что запрещен сам ум. Или те, кто наоборот, поднялся на ум, это как посмотреть. Фрегаты строят осторожно, из чего-то тонкого и невесомого, строят бесшумно — так что о фрегате узнают уже когда он вылетает в чердачное окно, треща перепончатыми крыльями, а тот, кто сошел с ума (Или? Или?) сидит на нем верхом.

Здесь уже во фрегат целятся все — и из вражеских цитаделей, и из той цитадели, откуда поднялся фрегат, потому что фрегат видно изо всех цитаделей, над домами, над крышами, над стенами, бескончными стенами, разделяющими цитадели, над, над, над…

…могу сказать, что я поднялся выше всех — и в то же время не могу этого сказать, потому что я не знаю, как высоко поднимались те, кто был здесь до меня, и был ли здесь кто-то вообще. Иногда я слышу их — я даже не могу сказать, кого их, потому что никогда их не видел, да можно ли их вообще увидеть. Они высоко — так бесконечно высоко, что мне на моем фрегате в жизни туда не добраться. Я только слышу их отголоски, настолько несоизмеримо сложные, что не могу понять даже отдельные обрывки… фраз? Мыслей? Образов? Этому нет названия в нашем языке, да и вообще ни на одном языке мира. Говорю так, тут же одергиваю себя, нет никаких языков, есть единый язык для всех цитаделей, только об этом никто не знает, кроме…

…доподлинно неизвестно, почему на цитадели падают обломки фрегатов — возможно, они поднимаются слишком высоко, где кончается небо, и начинается что-то другое. Быть может, они летят слишком долго — так, что сам фрегат истлеет и рассыплется в прах, и сам рулевой фрегата рассыплется в прах, и его истлевшие кости бесконечно падают в бездну.

Когда говорят, что каким-то цитаделям удалось подстрелить фрегат — не верьте, хотя все учебники истории в один голос будут твердить, что ни один фрегат никогда в жизни не поднялся над крышами, все они были сбиты меткими стрелами, да и вообще фрегатов не существует. И на экзамене будете рассказывать именно так, — фрегатов никогда не существовало, но их подстрелили.

…сегодня смотрел, как сжигают останки, упавшие на крышу кузницы. Мы не говорим — сотанки чего, мы просто говорим — останки. Собирались смотреть стар и млад, еще бы, такое событие. Правда, поговаривали, что тех, кто смотрел, тоже на кострах сжигать будут, или наоборот, какие-то премии выплачивать будут, или и так, и так. Я запомнил обломок мачты, клочок крыла и осколок кости, а больше ничего не было.

…потом стали приходит сны — тревожные, непонятные, как будто кто-то поднимается откуда-то из бесконечной бездны, отчаянно поправляет остатки крыльев и парусов, пытается услышать мой сон, пытается увидеть, где я, добраться до моего острова, парящего в небе — я зову его, я пытаюсь указать ему путь, зря я, что ли, работаю фонарем на площади — но понимаю, что он не доберется, рассыплется в пустоте.

Проснувшись наутро, я уже знаю, что пора забираться на чердак, который запретили, и строить фрегат, которые строить нельзя…