Низковольтовые руны высокого напряжения

Марк Салимов (2024)

В середине ХХ века один англосаксонский) учёный свёл всё существующее многообразие параллельных миров к единой системе физических констант и математических уравнений, из которых вывел четырёхуровневую классификацию этих миров. К первому уровню он отнёс миры с привычными законами, ко второму — миры с другими физическими константами, к третьему — возникающие в рамках многомировой квантовой интерпретации, а к четвёртому — миры с иными законами бытия. Предлагаемый вниманию читателя мир образовался ещё в петровскую эпоху как результат пересечения миров третьего и четвёртого уровней, когда в слегка отличный от нашего мир пришла во всех смыслах невероятная вероятностная магия. С тех пор здесь проявляются и эффекты «намоленности» изображений, включая не только лики местного бога подозрительного происхождения, но и руны или, к примеру, условные изображения электрических элементов, чем пользуются попавшие сюда друзья — простой советский электрик и недоучившийся инженер электронной техники…

Глава восьмая, в которой бьются над загадками параллельных и перпендикулярных миров

Я пламенно люблю астрономов, поэтов, метафизиков,

приват-доцентов, химиков и других жрецов науки…

А.П. Чехов «Письмо к ученому соседу»

Приподняв голову от невысокой подушки, Марк внимательно оглядел комнату, в которую его принесли, удобно уложив восстанавливать здоровье и силы после очередных лечебно-косметических и обучающих процедур на алтарной плите.

Новая кровать стояла в углу у большого не зашторенного окна, а потому угол зрительного охвата оказался достаточно широким для того, чтобы без какого-то особого выкручивания шейных позвонков обозреть почти все подробности интерьера, за исключением совсем уж небольшого участка стены за изголовьем его кровати.

Приятно поразила простота и даже определённый аскетический минимализм внутреннего убранства предназначенной для него комнаты, вместо ожидаемой им безвкусной показной роскоши, столь частой в богатых домах советской партийно-хозяйственной номенклатуры и новоявленных кооперативных набобов последнего времени.

Помимо уже упомянутого окна, служившего в этот ночной час единственным источником доступного ему освещения, и, собственно, самой кровати, с которой он сейчас осматривал внутреннее пространство комнаты, в ней имелось только два кресла, прикроватная тумба, универсальный столик и стильный торшер, стоявший почему-то в противоположном углу. Но магический это был торшер или электрический, понять не представлялось возможным.

До конца ещё не оправившийся после памятного боя Марк снова с облегчением откинулся на подушку, решив пока не забивать голову всякой малозначительной ерундой и отдаться на волю потоков более насущных и злободневных задач.

Тем более, что раз уж случилась тут свободная минутка-другая, можно было бы и немного пораскинуть мозгами в извечной попытке найти ответы на три известных вопроса русской технической интеллигенции: кто виноват, что делать и не пора ли прочитать инструкцию?

Вообще-то, в силу слабой загруженности мелочью съедающего любую творческую натуру повседневного быта, свободного времени с момента появления в этом мире у него хватало и раньше, но нормальная возможность спокойно собраться с мыслями, систематизировать имевшиеся знания обоих миров и попытаться найти выход, появилась только сейчас.

Итак, — вяло ворочал он мыслями, — Мы каким-то не очень понятным макаром попали в какой-то ещё менее понятный мир, который не может являться ни прошлым, ни будущим, ни настоящим нашего исходного мира, а некоторые основные законы этого мира, при всей их относительной схожести, действуют здесь, э-э-э, скажем, как-то несколько по-другому.

В этом мире только я, — иного нет.

Излучаю сквозь себя огни планет.

Что мне мир, раз в этом мире нет меня?

Мир мне нужен, если миру нужен я.

Как-то слишком уж депрессивно, какой-то голимый нигилизм и эгоцентризм, что понятно, ведь стихотворение это Игорь Северянин написал уже в эмиграции, где принял присягу на верность Эстонии и её гражданство, расстался с одной женой и обвенчался с другой. И всё это в одном и том же проклятом для него одна тысяча девятьсот двадцать первом году…

Что-то физики в почете.

Что-то лирики в загоне.

Дело не в сухом расчете,

Дело в мировом законе.

А вот это как раз уже по-нашему, по-советски, потому как написал эти нашумевшие стихи орденоносный ветеран Великой Отечественной войны, гвардии майор запаса и поэт Борис Слуцкий в одном из весенних выпусков «Литературной газеты» конца пятидесятых годов, после чего страна разделилась на «физиков», то есть приверженцев науки, и «лириков», то бишь гуманитариев, людей искусства.

И теперь перед одним из блудных, заблудших или всё ж таки заблудившихся адептов этой самой науки ребром олимпийской рублёвой монеты остро встаёт вопрос: куда мы попали? А если узнаем ещё и как мы сюда попали, то, вероятно, найдём и ответ на вопрос: как нам, если это только потребуется и вообще возможно, «вертаться в зад»?!

С объективной точки зрения наблюдаемая нами часть Вселенной изотропна, иначе говоря, пространство и время распределяется по ней достаточно равномерно, а физические законы не зависят от пространственно-временного расположения происходящих явлений.

Означает это в данном случае всего-навсего то, что поскольку магия и магические явления на Земле-матушке и в её Солнечной системе, похоже, не наблюдаются, значит нет магии и этих самых магических проявлений и во всей нашей остальной Вселенной.

С субъективной точки зрения, с позиций не материалистической, а идеалистической науки вероятны, разумеется всякие варианты, ибо сон разума, как известно, порождает чудовищ, однако это не наш метод, Шурик, вовсе даже не комсомольский!

Если же убрать в сторону гипотезы о субъективной природе этого мира, то напрашивается вывод о появившихся уж даже в отечественной фантастике параллельных мирах, которые существуют одновременно с нашим миром, но не обязательно похожи на него. Вот там-то могут действовать другие законы природы, а события принимать альтернативные исходы. Если тут монета упала орлом вверх, то там она могла упасть решкой и даже ребром.

Насколько он помнил, тема параллельных миров мусолилась философами еще в античные времена. К примеру, Демокрит, развивая теорию атомизма Левкиппа, утверждал, что если существует бесконечное количество атомов различной формы, которые могут соединяться между собой различным образом, то существует и множество отличающихся между собой миров, которые бесконечно возникают, развиваются и погибают. Другой древнегреческий философ, Хрисипп, также предполагал, что Вселенная постоянно умирает и возрождается, то есть одновременно существует бесконечное множество возможных её состояний.

Чуть позже, появление и развитие самых различных вариантов неевклидовой, в том числе и многомерной, геометрии породило и серьёзную математическую базу для развития идеи параллельных миров, поскольку представление о возможном существования пространства более трёх измерений делало возможным представить параллельные или пересекающиеся трёхмерные пространства с обычной физикой в каждом из этих миров.

Первым учёным нашего времени допустившим существование параллельных реальностей, стал австрийский физик Эрвин Шрёдингер, который ввел понятие суперпозиции, явления, предусматривающего наличия у частицы нескольких разных состояний одновременно.

Многомировую интерпретацию наблюдаемых в квантовой механике явлений поддержали английские физики Стивен Хокинг и Джеймс Хартл, объединившие представления Общей Теории Относительности и квантовой механики. Хокинг, например, серьезно полагал, что черные дыры могут быть порталами в параллельные миры, а холодное реликтовое пятно в созвездии Эридана может быть и отпечатком другой реальности.…

Хокинг с Хартлом считали Вселенную квантовой системой, находящейся одновременно в бесконечном множестве возможных состояний, где наша реальность является лишь одной из них. Проще говоря, вместе с нашей реальностью существуют и параллельные ей миры, которые отображают все возможные исходы любых происшедших событий.

В начале семидесятых годов несколько физиков независимо друг от друга предположили, что не все элементарные частицы являются точечными по характеру их взаимодействия и предложили рассматривать некоторые элементарные частицы (например, пионы, которые по массе меньше атома) как эдакие тонкие протяженные струны.

А в середине восьмидесятых годов произошла настоящая суперструнная революция, когда физики сообразили, что теория струн может описать взаимодействие не только пионов, но и Всех прочих элементарных частиц.

Возникла идея, что квантовые струны колеблются с разными частотами и задают свойства материи, как и обычные атомы. И, если Общая Теория Относительности предусматривает только четыре измерения, включая длину, ширину, глубину и время, то согласно струнной теории, измерений может быть гораздо больше и содержать в себе параллельные миры…

Объединяя все эти и подобные им теории со своей собственной, американский астрофизик Макс Тегмарк предположил, что все миры представляют собою упорядоченные структуры из физических констант и математических уравнений, описывающих их основные законы природы, а из этого предположения вывел четырехуровневую классификацию этих миров.

Во-первых, все те области, которые находятся в нашей вселенной, но удаляются от нашей части мира из-за постоянного расширения пространства после Большого взрыва настолько быстро, что совершенно не влияют на нее. Там действуют привычные для нас физические законы, но с отличными от наших первоначальными условиями.

Во-вторых, пузыри, которые появляются из-за того, что иногда пространство расширяется слишком интенсивно, словно небольшой взрыв, и которые можно сравнить с отверстиями в выпекаемом хлебном мякише. Законы природы в этих областях такие же, но физические постоянные и элементарные частицы могут быть совершенно другие.

В-третьих, те самые множественные квантовые состояния вселенной, о которых твердили Шрёдингер с Хокингом, и которые могут отображать альтернативные исходы событий. В них другие физические константы и элементарные частицы, но такие же законы природы.

И наконец, в-четвертых, совершенно нереальные реальности с нереальными физическими константами, описывающими их уравнениями и соответствующими им законами бытия…

Безусловно, данная классификация выглядит логически безупречно, но все дело в том, что многомировую интерпретацию большинство нынешних физиков не поддерживают, считая её в лучшем случае лишь вспомогательным приёмом и математической абстракцией.

Их чуть ли не единственный аргумент состоит в том, что многомировая интерпретация не соответствует критерию Поппера и не может считаться научной, поскольку все эти теории невозможно опровергнуть экспериментальным путём, а следовательно, и доказать.

В самом деле, в обозримом будущем наши физики вряд ли смогут доказать существование параллельных миров, ведь эти теории базируются на игре ума, а не на экспериментальных фактах. Доказательства же остальных теорий могут потребовать ускорения элементарных частиц до энергий, сопоставимых с энергией взрыва пятисоткилограммовой авиационной бомбы или наблюдений за ними на протяжении многих и многих миллиардов лет.

Идею параллельных вселенных физики предложили лишь в качестве удобного объяснение природы нашего существования. Данную концепцию нельзя назвать неправильной, но она носит исключительно философский, а не какой-либо научный характер.

Более того, некоторые физики считают, что само понятие «многомировая» не столько что-то объясняет, сколько вводит в заблуждение. По их мнению, многомировая интерпретация ни в коем случае не предполагает реального существования других миров, она предлагает единственно реально существующий мир, описываемый, кхм, единой волновой функцией.

С другой стороны, у каждого наблюдателя, и у каждого объекта имеется своя собственная волновая функция, а значит, для исследования любого квантового события надо разделить на объект наблюдения и наблюдателя даже и эту единую волновую функцию.

На очень наглядном примере Лисы Алисы и кота Базилио даже детям давно известно, что делить можно по-разному, а потому и в квантовом мире результатом разделения волновой функции будут разные значения замеряемой величины, но главное, и разные наблюдатели.

А потому считается, что при каждом акте измерения квантового объекта наблюдатель как бы расщепляется на неограниченное множество версий, каждая из которых увидит только свой личный результат измерения и сформирует собственную картину мира.

Говорят, что только по этой причине данную интерпретацию и называют многомировой, а саму многовариантную Вселенную Мультиверсом, однако при этом всегда добавляют, что на самом деле это совсем не то что вы думаете, и нельзя представлять себе «расщепление» наблюдателя как разделение нашей Вселенной на множество параллельных миров.

Хотя с другой стороны, основоположник квантовой физики Макс Планк ведь тоже думал, что идея о порционной подачи энергии электромагнитного излучения является всего лишь вспомогательным приемом, а не отражением реального физического процесса.

Курьезное заблуждение великого ученого вызвало у Марка ассоциативные воспоминания относительно недавнего институтского прошлого, когда замечательнейший преподаватель высшей математики Алла Григорьевна Калашникова, читая в конце первого курса лекцию по теории многомерных пространств, несколько раз особо подчеркнула, что пространства с размерностью более трех, являют собой исключительно математическую абстракцию, не имеющую реального смысла. Кхм, с точки зрения математика все верно, ибо многомерная геометрия не рассматривает время как одно из измерений риманова пространства, то есть, нашего физического пространственно-временного континуума.

Абстракции. абстракции, кругом одни абстракции. Нереальные абстракции. Бонд. Джеймс Бонд. Но, в конце концов, даже математики ошибались. Вспомнить хотя бы Лобачевского, неевклидову геометрию которого коллеги поначалу высмеивали как только могли.

Оно ить как, как не без удовольствия ввернул бы покойный дядька Елисей, мир его праху, мысли о существовании параллельных миров возникли у людей ведь отнюдь не на пустом месте. К примеру, существование черных дыр, через которые энергия нашего мира может уходить в другой мир. Или противоположные им белые дыры, существование которых не доказано, но которые могут являться источниками излучения из параллельных вселенных. А доказанное существование таких каналов, связывающих наш мир с параллельными ему, дало бы возможность обойти законы сохранения энергии и решить проблему космических лучей, энергия которых существенно превышает верхний теоретический предел.

Эх, ну как же не хватает нашим учёным экспериментальных или наблюдательных данных для доказательств хотя бы одной из этих теорий! Да, Общая Теория Относительности пока еще подтверждалась с достаточно высокой точностью во всех известных экспериментах и наблюдениях, но никто не отрицает, что когда-нибудь получится выйти и за ее пределы.

Марк вспомнил, как институтский преподаватель физики, фамилия которого в его памяти не удержалась, разглагольствовал о том, что если когда-нибудь сформулируют квантовую теорию гравитации, то люди и сами смогут создавать параллельные вселенные.

Опять же, всё когда-нибудь, когда-нибудь да когда-нибудь! Если долго, долго, долго, если долго по дорожке, а потом еще и по тропинке, то когда-нибудь до Африки можно будет не только на невозможно переделанном КАМАЗе доехать, но даже и пешком добежать.

Но мы же не ищем легких путей, не так ли, милая Красная Шапочка? Ибо товарищ Маркс довел нам, что в науке нет широкой столбовой дороги, и только тот достигнет ее сияющих вершин, кто, не страшась усталости, будет карабкаться по её каменистым тропам.

А нам, советским комсомольцам, не привыкать к трудностям, которые мы сами для себя и творчески создаем, потому как так нас учит наша родная коммунистическая партия, этого с нетерпением ждет от нас весь советский народ, и, ваще, так завещал нам великий Ленин!

Репку, что ли, посадили? Нитратами выше крыши её накормили? Выросла репка большая-пребольшая? Всё верно, всё правильно, всё в полном соответствии с основными законами диалектического материализма, марксизма-ленинизма, она… тьфу ты, впрочем и это тоже, иначе зачем тогда потом ее туда-сюда-обратно дёргать-подёргать, зачем биться за урожай, зачем привлекать к этой битве пенсионерок и пионерок со всем их живым уголком?!

В общем, спи спокойно, дорогой товарищ: не устрашимся, выкарабкаемся и достигнем тех самых сияющих научных вершин. Вот только здешняя наука, э-э-э, как бы сказать, чтобы не обидеть кого ненароком? Она ведь тут ажно с самого начала восемнадцатого века не то чтобы совсем остановилась в своем развитии, но всё-таки существенно снизила его темпы и находится в настоящее время примерно где-то на уровне начала нашего двадцатого века.

Так что, если хотим получить даже не возможность, а только хотя бы всего лишь надежду вернуться в свой мир, то придётся самим развивать науку. Ну в самом деле, что нам стоит дом построить, нарисуем, будем жить! Гм, в этом мире известный с детства стишок звучит не так уж и парадоксально. Сказать больше, так и наталкивает на определенные мысли…

Много обителей в доме отца моего, — сказал в нашем мире один человек, который знал, о чём говорил. Но немало воды утекло с тех пор, и немало людей пыталось с тех пор понять и растолковать нам эти слова, причём каждый в силу своего разумения, — А если бы было не так, Я сказал бы вам, что иду приготовить вам место…

Вот так вот, ни больше ни меньше, а именно «приготовить вам место»! Что же это тогда, с точки зрения современной нерелигиозной космологии получается, как ни наиреальнейшая возможность произвольного создания любого количества параллельных миров?!

Стоп, смени тему, сейчас додумаешься до какой-нибудь тутошней ереси, а тут вам не там, тут к этому относятся, судя по перепуганному шуткой о часовне безопаснику, не в пример серьёзнее, да и Джордано Бруно у нас инквизиторы когда-то сожгли за меньшее…

Ну хорошо, сменим тему. Так значит нужен как минимум ускоритель заряженных частиц? А как максимум, нужен разгон этих частиц чуть ли не до скорости света, до кинетической энергии, сопоставимой с дульной энергией мощнейшего артиллерийского орудия в нашей истории, то есть, с восьмисотмиллиметровой гитлеровской пушкой «Толстый Густав»?

Ну дык простейшим линейным ускорителем заряженных частиц, как это известно любому школьнику, является обычный вакуумный диод. Прибавляешь напряжение на его аноде и, исторгнутые из катода в результате термоэлектронной эмиссией электроны ускоряются. И наоборот, убавляешь анодное напряжение, а скорость электронов замедляется.

Всё остальное представляют собой только частности в виде всякого рода дополнительных разгонных и фокусирующих электродов, электромагнитов, детекторов, счётчиков, прочих контрольно-измерительных приборов и управляющей аппаратуры.

В случае же с циклотроном, то есть, циклическим ускорителем заряженных элементарных частиц, разгоняющих оные частицы в пределах замкнутого кольца, добавятся только ни то поворачивающие, ни то заворачивающие, ни то разворачивающие электромагниты… Нет, не так. Электромагниты эти, наверное, всё-таки поворотные. Или приворотные?

Короче, с циклотроном всё ясно, не больно-то и хотелось. Придётся Тогда просто слепить длиннющую трубу линейного ускорителя на встречных пучках, что поможет нам удвоить кинетическую энергию их общего взаимодействия.

Поскольку для мужчины достаточно одной таблэтки, а для открытия портала в другой мир в теории хватит и одной пары хорошо разогнанных заряженных частиц, то их источником для ускорителя может послужить кусочек радиоактивного вещества, оксидный катод или, если он в этом мире еще не изобретен, вольфрамовая нить обычной лампы накаливания.

Встретиться точно в нужное время и в нужном месте парочке заряженных частиц помогут особые здешние руны, наложенные в определенных местах ускорителя и регулирующие законы теории вероятностей узких зон в широких пределах.

Разогнать электроны катода и протоны урановых альфа-частиц до нужных скоростей тоже не составит каких-то особых проблем, благодаря идеальным свойствам радиоэлектронных компонентов на магических «монтажных платах», на базе которых можно собрать, точнее, нарисовать практически любые высоковольтные генераторы, включая Тесла.

Впрочем, вот как раз довольно слабенький и весьма капризный генератор Тесла, несмотря на всю его раздутую легендарность, вряд ли стоит конструировать: слишком уж он сильно зависит от своего резонанса, страшно далеки от народа его витки.

Конечно, на нужные для ускорения миллионы, а то быть может и миллиарды вольт, Тесла в этом мире выйдет достаточно легко, но больно уж бледно выглядеть будет при этом и, в особенности, на последних участках разгона высокоэнергетических частиц.

По этой же причине не стоит, пожалуй, рассматривать и разного рода электростатические машины типа генератора Ван де Граафа. Да-да, те самые столбы с огромными блестящими шарами, заряжаемыми до десятков миллионов вольт. Помнится, у такого типа генераторов тоже есть некоторые проблемы с разгоном тяжелых частиц, например, протонов.

А вот достаточно мощный высоковольтный генератор, собранный по двухтактной схеме с многокаскадным умножителем напряжения, идеальными вакуумными, ионными или даже полупроводниковыми приборами, идеальным рунным высоковольтным трансформатором и столь же идеальными высоковольтными конденсаторами — будет как раз то, что доктор прописал. Доктор технических наук, ясен пень, а не штафирка какая-нить гуманитарная.

Но, хорошо, идеальные компоненты, идеальный вакуум, сверхмощные электромагниты со сверхпроводящими обмотками, нужные руны в нужных местах ускоряющей трубы только для того, чтобы укрепить и наставить… В общем, если коротко, то не ускоритель, а какая-то несбыточная мечта сумасшедшего профессора у нас получается!

Почему сумасшедшего? Да потому что экспериментировать с «тёплой» встречей летящих навстречу друг другу со скоростью три километра в секунду семитонных снарядов сможет только тот, у кого на момент начала подобного экскремента явно не все дома!

Нет, понятно, что масса протона на много порядков меньше, но встречные околосветовые скорости, которые, кстати, складываются отнюдь не арифметически, как уже поминалось, придадут этим крохотным элементарным частицам кинетическую энергию, сопоставимую с энергией тяжеленных артиллерийских снарядов.

Фокусировать, разгонять такие снаряды высоковольтными потенциалами, заворачивать их высоконапряжёнными магнитными полями, сталкивать их с другими такими снарядами, и так каждый день вытворять с ними что-нибудь не менее страшное — звучит как ещё одно стихотворение всё того же Игоря Северянина о столь же «заряженной» страданьем судьбе.

Страдать, страдать… Но это ведь ужасно, —

Вчера, сегодня, завтра и — всегда.

Страдать — как жить: вседневно, ежечасно…

Иль разом никогда…

Пусть разум мой решит, — есть два исхода:

Коль жить нельзя, зачем существовать?

Нет, нет. Во имя светлого восхода

Рискну еще страдать!

Да и вообще, всё это выглядит более чем сомнительно, потому что в условиях мира нашей Земли, для ускорения элементарных частиц до планковской энергии пришлось бы строить циклотрон с кольцом протяженности порядка десятка-другого световых лет.

Что-то слабо верится, что линейный ускоритель в этом мире, пусть даже идеальный, будет иметь много более скромные размеры. Вон, в Швейцарии пару лет назад построили какой-то подземный коллайдер в двадцати семи километровом туннеле, однако же, про порталы в другие миры пока ничего не было слышно, разве только, если это не именно наш случай.

Ну да, ну да, скромный ты наш, где Швейцария, и где прицепной вагон Москва-Аркалык? Или двадцать семь туннельных километров окрестностей Онежского… Тьфу, Женевского, конечно, озера и Жанадалинское водохранилище, упорно называемое местными Дамбой?

О Единый, неужели для того чтобы просто вернуться домой, надо обязательно построить ускоритель заряженных частиц космических масштабов? Но план-то какой хороший был с этим ускорителем! Есть ли у вас космический план, мистер Фикс? Да, намедни с Ганимеда завезли весьма забористый план, мистер Фикс. Рекомендую, мистер Фикс. Но, подождите, мистер Фикс, вы там что-то вякнули про заряженные частицы и космос, мистер Фикс? Да вы болван, мистер Фикс! Или же план вам на этот раз попался больно забористый, мистер Фикс, ибо решение сей задачи лежало у вас буквально на самой поверхности!

Ну конечно же, долетающие от Солнца и далекого космоса до самой поверхности Земли и даже пронизывающие её насквозь космические лучи или космическое излучение, хотя оба названия не совсем корректны, потому как больше девяноста процентов этого потока есть ни что иное как нужные нам протоны высоких энергий, а не какие-то там лучи!

Порядок технических цифр как реципиент, так и его донор, помнили всегда очень хорошо, а потому мозг Марка мгновенно вычленил и сопоставил из памяти Малика необходимую в данном случае информацию о предельных уровнях достигнутой на новейших ускорителях и зарегистрированной среди космических частиц энергии.

Наивысшая энергия заряженных элементарных частиц, достигнутая ими при их разгоне на тамошних современных ускорителях, насколько вспомнил Марк, доходила до нескольких триллионов электрон-вольт, то есть, до десятки в двенадцатой-тринадцатой степени эВ.

А протоны галактического излучения, прилетающие к нам не только со стороны объектов нашей Галактики, но и других, находящихся далеко за её пределами, звёздных скоплений, достигают десятки в девятнадцатой степени электрон-вольт, то есть, в миллион раз выше.

Правда, за всю историю наблюдений до последнего времени во всех земных лабораториях и обсерваториях было зарегистрировано всего лишь около десятка частиц с такой высокой энергией, но возможность управления законами теории вероятностей поможет столкнуть между собой лоб в лоб и частицы с ещё более высокими энергиями.

Не удивительно, — подумал Марк, — Совсем неудивительно то, что в этом мире азартные игры со случайным исходом отсутствуют как класс. Причём, отсутствуют как раз где-то с самого начала восемнадцатого века. Точно так же, как и не проводят в этом мире никаких жеребьёвок и лотерей. А дети в этом мире в своих играх не используют считалок, хотя и в том мире достаточно опытные «считалы» способны жульничать даже безо всякой магии.

Однако, даже одна только мысль об управлении незыблемыми, как казалось его половине, законами теории вероятностей поражала непривыкшее математическое воображение этой самой половины до самых глубин его материалистической половины души, Шрёдин кот и миллион бесконечно печатающих обезьян-машинисток в придачу!

А интересно, — мелькнула у Марка связанная с этим шальная мысль, — Часто ли местные бесконечные гамадрилы печатают произведения великих классиков? Что-то не припомню ничего подобного ни за свою местную жизнь, ни за всю местную историю.

Но опять же, — вернулся он к более насущным проблемам, — Если электроны коллайдера не выдерживают конкурса на роль похитителей душ, то быть может протоны космических лучей тогда и послужили причиной нашего незапланированного параллельного переноса?

Бог весть, но, теоретически, такие частицы даже в одиночку посещают нашу планету раз в хрен знает сколько там лет, однако одновременно две и навстречу друг другу… Как-то его брат, тот самый оперуполномоченный милицейский подпол рассказал ему под очередную бутылочку, что ежегодно в стране пропадает более сотни тысяч человек, но находят потом едва ль половину. Нет, на всех редких протонных пар не напасёшься. Нас много, она одна!

И всё же, как бы там Марка ни мучили загадки мироздания, тайны человеческого бытия да и просто банальные рефлексии русской технической интеллигенции, но он наконец уснул. Ну а снилось ему, будто б он нехорошо располнел и превратился в летящий из космоса на пассажирский поезд толстенный артиллерийский снаряд. Пожалел людей, хотел было уже промахнуться и пролететь мимо, но увидел остервенело машущего рукой из окна Виталия.

— Заворачивай! — истошно орал тот в мегафон, — Заворачивай, скотина неповоротливая!