Дотянуться до тебя

Анастасия Малькова (2024)

Матвей — начинающий музыкант и поэт, который боится явить свой талант миру. На паре по философии он знакомится ближе с Леной — девушкой из смежной группы. Она восхищается его стихами и помогает Матвею чувствовать себя увереннее. Лена становится его музой и вдохновением, и простая заинтересованность творчеством перерастает в дружбу. Матвей влюбляется в Лену и, кажется, чувствует взаимность, но Лена, как и подобает музе, ускользает из рук в самый волнующий момент. С каждым днём она становится все дальше, и Матвей не знает, было ли это все наваждением и сможет ли он дотянуться до нее.

Глава 1. Философские беседы

Всё начиналось с привета

Но в этом году снег выпал чёрного цвета

© алёна швец. — Одуванчик

Матвей к философии никогда не относился серьезно. Он не слушал преподавателя от слова совсем и даже не знал тему занятия, на котором сидел. Он приходил на пару ради отметки присутствия, скроллинга ленты и чтения книг. Его ничуть не смущало, что летом будет экзамен. Он надеялся впихнуть в голову весь курс философии за неделю сессии, как часто это делал.

Сегодня Матвей опоздал, хотя жил в общежитии в пяти минутах от корпуса. Место на третьем ряду, за которым он обычно сидел, заняли, а вот на камчатке второго ряда свободное ещё было.

— Я могу сесть? — спросил Матвей, обратившись к девушке на другой половине парты.

— Конечно, — улыбнулась она и убрала рюкзак со второго сидения.

Её звали Лена. Она училась в смежной группе, с которой у группы Матвея было очень много совместных занятий, в том числе философия. Ещё на первом курсе тьюторы создали общую беседу их групп и сказали, что они будут часто учиться вместе, поэтому им надо дружить.

Матвей знал в смежной группе всех, но мало с кем тесно общался. С Леной он пересекался очень редко. Самым запоминающимся моментом взаимодействия с ней было то, как они после случайной встречи в анатомическом музее на первом курсе вместе готовились к пересдаче коллоквиума. В перерыве от мозгового штурма они даже о чем-то говорили.

В общем, они просто были в курсе существования друг друга. Матвей о Лене не знал ничего, кроме того, что на самом её деле зовут Алёна, но она не любит эту форму своего имени просит называть её Леной.

Пришел преподаватель, и началась беседа о странных вещах с небольшим количеством людей, которые всегда готовились к философии. Матвей раскрыл книгу на месте, где оставил закладку, и продолжил читать. Лена тоже не слишком старалась слушать и что-то рисовала в блокноте.

Через пять страниц Матвей из любопытства покосился на блокнот. На листке было много «летающих рук» — Лена отрабатывала прорисовку кистей и пальцев.

— Красиво, — вырвалось у Матвея, и слегка изумленная Лена повернулась в его сторону.

— А? Да это так… Средне, — смущенно сказала она и закрыла блокнот, взяла в руки телефон. Матвей надеялся, что она прекратила рисовать не из-за него.

— Ты ходила в художку? — спросил Матвей, и Лена кивнула.

Лена склонилась над телефоном, и её кудрявые русые локоны свесились, прикрывая половину лица. Изящным движением она заложила волосы за ухо. Матвей заметил на её щеках и носе бледные веснушки. Он никогда не видел их, хотя, впрочем, Лену он никогда так не рассматривал.

Матвей вернулся к чтению. Предложения с трудом помещались в голову, а образы сюжета еще более натужно рисовались в воображении, потому что дискуссия преподавателя и пяти человек с двух групп стала более бурной. Матвей упорно сопротивлялся отложению в памяти обрывков разговора о пещере Платона, но от этой борьбы только загудела голова.

Он снова перевел взгляд на Лену, которая заполняла какую-то гугл-форму. Когда Матвей прочитал заголовок, то засиял ярче новогодней ёлки.

— Ты собираешься пойти на квартирник? — уместить радость в тихий шёпот было сложно, но Матвею это чудом удалось.

— Да. Интересный формат, — сказала Лена, отвлекшись от вбивания имени. — А что?

— Я там буду выступать с гитарой, — с гордостью произнес Матвей, хотя в душе дрожал от страха, произнося это вслух.

Теперь заблестели и глаза Лены. Было приятно видеть заинтересованность на её лице.

— Ты играешь на гитаре? Как круто! Тогда я точно приду послушать! Ты ходил в музыкальную школу?

Матвей смущенно почесал щёку. Ох, если бы…

— Нет… Я самоучка. Полтора года учусь. Решил вот явить меру то, чего научил…

Лена улыбнулась и заполнила до конца форму регистрации.

— Тогда ты вдвойне молодец. Думаю, ты всех удивишь.

Матвей улыбнулся в ответ и кивнул. Он надеялся, что это будет приятное удивление, а не испанский стыд, который испытают более опытные участники коллектива, организовавшего квартирник. В нем мог принимать участие любой студент, нужно было лишь зарегистрироваться. Суть квартирника заключалась в том, что пели без микрофонов и без минусовок. Музыкальное сопровождение мог исполнять кто-то или сам участник на любом музыкальном инструменте. Матвей осмелился не только играть на гитаре, но и петь… Но об этом говорить было более стыдливо.

Пара закончилась ещё через сорок страниц книги. Матвей и Лена разошлись, даже не сказав друг другу «Пока».

***

«Привет, ты все еще готов продемонстрировать свой талант, о самурай?», — написала во «Вконтакте» Лена за несколько часов до начала, и Матвей усмехнулся из-за пафоса обращения.

«Привет, да. К этой цели я долго шёл, и ливать будет глупо»

«У самурая нет цели — только путь», — прислала Лена. Матвей не нашёл, что на это ответить, так что скинул стикер со смеющимся котом.

В пятницу Матвей шел в место проведения мероприятия — библиотеку университета — с зачехленной гитарой за спиной и с легким мандражом в конечностях. Волнение клубилось в груди. Матвей никогда не выступал перед широкой публикой. Говорили, что перед незнакомцами делать это несложно, но это ложь. Сложно, и еще как. Матвей ощущал себя грязью под ногтями организаторов, отдавших музыке много лет своей жизни. Когда Лена решила пойти на квартирник, стало легче и появилось больше энтузиазма.

После философии прошло три дня, и они не переписывались в это время. Матвей даже подумал, что Лена передумала. Но они малознакомые однокурсники, поэтому логично, что весточка от нее пришла только в день квартирника.

Матвей восторженно выдохнул, оказавшись в библиотечном зале. Он был застелен кучей советских ковров, окна завешаны, а источником света была сине-фиолетовая лампа, заливающая все пространство. Стулья были убраны из зала, так что зрителям оставалось садиться на ковры. На языке вертелось прилагательное, которое Матвей в последний раз использовал в 2017 году. Лампово. Да, в библиотеке было лампово и вайбово.

Лена сидела в углу и, заметив Матвея, помахала ему. Он взмахнул рукой в ответ и направился к Лене, но его неожиданно кто-то окликнул:

— Матвей!

Он повернулся и увидел двух одногруппниц. И ту, и другую звали Саша. Стало очень неловко от того, что пятиминутный позор увидят еще и они. Ладно, это не будет позором. Все будет хорошо.

— Привет, — поздоровался с девушками он. Саши оглядели его с ног до головы и с восторгом остановились на гитаре:

— Ты будешь выступать? Не знали, что ты музыкант!

«Я еще и пою», — с горечью подумал Матвей. Как только он начал учиться в университете, то решил исполнить давнюю мечту по занятию вокалом и игре на гитаре. В детстве родители его не отдали ни в какой кружок, тогда как мальчики из его класса поголовно гоняли на тренировки, а девочки — на танцы, рисование, в музыкалку. Матвей чувствовал себя неполноценным. Он попросил родителей в четвертом классе отдать его в художку, но они запретили. Когда он увидел, как его лучшая подруга, которая в пятом классе поступила туда, бежала со всех ног сразу после школы в художку, даже не успев поесть, возвращалась вечером и делала допоздна домашку, Матвей понял, что пусть он дальше будет слоняться по улицам с пацанами и тупить в компьютер, чем будет так горбатиться.

Но в одиннадцатом классе в лагере ему сказали, что он хорошо поет. Тогда Матвей вспомнил, что как-то в восьмом классе друг сказал, что ему стоило бы заниматься вокалом. Поэтому он решил этим всерьез заняться.

— Я не волшебник, я только учусь, — сказал Матвей, и одногруппницы засмеялись от его шутки. Матвей ушёл к Лене, а одногруппницы сказали, что с нетерпением ждут его выхода.

Матвей сел рядом с Леной, и та улыбнулась ему.

— Каким по счету ты будешь выступать?

Матвей пожал плечами.

— Здесь нет очереди. Когда хочешь, тогда и выходишь.

Через десять минут мероприятие началось. С приветственной речью выступил организатор — кто-то из главных в музыкальном коллективе.

–…Ребята, спасибо большое, что пришли сегодня на наш уютный квартирник. Своим присутствием вы делаете его ещё лучше! Не забывайте поддерживать аплодисментами выступающих. Мы начинаем.

Сердце Матвея ёкнуло. Началось то, к чему он стремился полтора года. Остается сделать последний выбор: либо собрать волю в кулак и выступить, либо зассать и просидеть мышкой до конца квартирника.

Для поющих сцена была привычна. Они не боялись публики и пели уверенно и красиво. Выступила девушка, играя на укулеле, еще одна пела под аккомпанемент гитариста. Еще несколько человек пели с его участием. Наверное, этот парень тоже был участником коллектива. Руководительница коллектива спела песню «Skyfall» под пианино, и у Матвея от её сильного напористого голоса, с легкостью берущего все ноты, пошли мурашки.

— Кто-нибудь хочет еще выступить? — спросила она, когда стихли аплодисменты. Матвей внутренне сжался и почувствовал взгляд Лены и двух Саш на себе. Либо сейчас, либо никогда.

— Я, — выдавил он неуверенно.

— Просим на сцену!

Матвей заковылял к импровизированной сцене в виде большой ступеньки и сел на неё. В перерывах между песнями он успел расчехлить гитару.

Сердце колотилось, как бешеное. Матвей шумно выдохнул через нос, чтобы успокоиться, погладил гитару по чёрной лакированной обечайке. Все получится. Он может исполнить аккорды этой мелодии даже с закрытыми глазами. Его пальцы давно выучили необходимый перебор. Это будет несложно.

И действительно: Матвей не понял как, но уже начал играть вступление. Музыка полилась из-под пальцев плавным ручьём.

— В лужах дождик капает слепо

Отражает моё небо

Это грусть, замешанная с пеплом

Мои слёзы падают в землю…

Ощутимый плюс игры на гитаре в том, что, даже если ты упустил вступление, можешь незаметно исправить ситуацию и сыграть еще пару аккордов. К счастью, Матвею это не понадобилось, и он даже начал не дрогнувшим голосом. С преподавателем по вокалу они затёрли эту песню до дыр, пора бы уж запомнить…

— Пусть я себя не найду

Среди улочек пустых убегу в пустоту

И скажу себе внутри

Прощай и гори…

На секунду Матвей поднял взгляд на публику и увидел вытянувшиеся от шока лица одногруппниц. Кажется, это было приятное удивление. Что ж, это пять, а точнее, три минуты точно не позора.

Лена превратилась в слух. Она с затаенным дыхание внимала словам песни и мелодии. Матвей с трудом вдохнул, расчувствовавшись, и перешел к припеву:

— Гори, Нот-дам-де-Пари

В пламени моей любви…

Зрители стали хлопать в ритм песне. Матвей стоически держался, стараясь отключиться от эмоций и отдаться песне целиком. На втором куплете он снова метнул взгляд в толпу. Лена снимала его на камеру.

Какой кошмар.

Кошмар, который закончился рукоплесканием.

***

— Какой у тебя здоровский голос! — восхищалась всю дорогу Лена. То же самое говорили Саши, когда Матвей сошёл со сцены.

— На небе точно зажглась еще одна талантливая звездочка. Ты не думал вступить в коллектив? — спросила Лена, и Матвей чуть не подавился воздухом от её сравнения.

— Набор проходит раз в год в сентябре. Мне стоит дождаться следующего курса.

— Я думаю, тебя могут взять сразу и даже без испытаний, — заключила Лена.

Матвею казалось, что его уже чересчур перехваливают. Это каким же выдающимся музыкантом ему нужно быть, чтобы его вот так, почти что с улицы, приняли?

Да, он неплохо справился. Ему даже самому понравилось. Но до той же руководительницы, поющей «Skyfall» почти как Адель, ему как до Китая.

— Я ещё стихи и песни пишу, — сказал Матвей, чтобы сменить тему, но, кажется, сделал только хуже.

Лена чуть не запрыгала на месте от восторга.

— Офигеть! Скинешь почитать текст?

Матвей бы и рад это сделать, но был нюанс.

— Они еще в очень сыром виде. Я хочу написать цикл или, как это сказать… Альбом? Где песни связаны друг с другом по смыслу. «Пирокинезис» записывает песни с сюжетом. Я хочу сделать что-то наподобие.

— Кто такой «Пирокинезис»? — спросила Лена.

— Реп-исполнитель. Мне очень нравятся его тексты из-за необычных сравнений. У него техническое образование, так что он часто вставляет в песни метафоры про химию, физику. Крутой мужик.

Лена издала протяжное «О-о-о».

— Скинь его треки. И сюжетные тоже. Ну и тексты свои тоже пришли, хотя бы чуть-чуть. Посмотрим, что там, может, я чем-то помогу? Я иногда тоже сочинением стихов балуюсь.

Матвею показалось, что она сказала это из вежливости. Очевидно, она не станет вникать в реп «Пирокинезиса», вдумываться в рифму его собственных песен. Хотя то, что она сама увлекалась поэзией, был довольно занимательным.

Несмотря на сомнения, Матвей вечером отправил Лене треки, не забыв про сюжетные: «Я приду к тебе с клубникой в декабре», «Легенда о Боге Смерти», «Легенда о Богине Гроз», «Легенда о Богине Мечей»… Лена прочитала через час и отправила смайлик с большим пальцем вверх.

«А твои шедевры?» — написала она. Сердце Матвея пропустило удар, когда он увидел это уведомление. Когда Матвей говорил, что они в сыром виде, он имел в виду, что они на стадии разработки. Матвей лишь имел расплывчатые задумки. Он колебался еще полчаса, стоя в общажном душе, а выйдя из него, отправил стихотворение.

Стихотворение было корявым, зато написано с душой. Матвей его прямо-таки отрывал от себя.

Каково же было удивление, когда он получил обратную связь на стихи, а еще через час на песни.

«Я все послушала! «Пиро» действительно круто читает. Сюжетка у него интересная. А что касается твоих стихов, то ничего ужасного. Мне понравилось. Как я понимаю, герой убил свою любовь в состоянии аффекта?»

Матвей усмехнулся. Было приятно, что Лена оценила не только его вокальные данные, но и стихоплетство. В то же время это так странно… Они совсем не знают друг друга, а она с таким радушием принимает его творчество.

«Да, так и есть. Он одержим сущностью, с которой его возлюбленная пыталась помочь справиться. У неё это получилось, но ценой собственной жизни»

Лена засыпала диалог восторженными стикерами и восклицаниями «Офигеть!», «Вау!», «Это супер!!!».

«А ты слушаешь МУККА? Оказывается, у него много фитов с пиро. Я это поняла, только когда начала слушать песни», — спросила затем Лена, и Матвей понял, что у них много общего. Серафима МУККУ он обожал.