Дотянуться до тебя

Анастасия Малькова (2024)

Матвей — начинающий музыкант и поэт, который боится явить свой талант миру. На паре по философии он знакомится ближе с Леной — девушкой из смежной группы. Она восхищается его стихами и помогает Матвею чувствовать себя увереннее. Лена становится его музой и вдохновением, и простая заинтересованность творчеством перерастает в дружбу. Матвей влюбляется в Лену и, кажется, чувствует взаимность, но Лена, как и подобает музе, ускользает из рук в самый волнующий момент. С каждым днём она становится все дальше, и Матвей не знает, было ли это все наваждением и сможет ли он дотянуться до нее.

Глава 16. Праздник нам приходит

Знаешь, даже не столько болит

Сколько жалко убитого времени

Я так долго чего-то ждал

Как лошадь, забитая в стойло

Я тут, в общем, порассуждал

Ты этих усилий не стоила

© Soltwine — Не прикасайся

Выяснилось, почему Матвей и Лёха в одном учебном потоке. Руководителем практики Матвея была Лёхина преподавательница по биогеографии, и в качестве второй группы она захотела себе взять группу Лёхи, потому что уже знакома с ней. Лёха, узнав об этом, стонал несколько часов подряд.

Практика проходила очень продуктивно. В первый день они ходили в лес для отработки методики описания растительных сообществ, определяли видовой состав, ярусность, финофазы. Нескольким студентам поручили ходить с сантиметровыми рулетками, чтобы измерять площади растительных участков, высоту растений. После нужно было составить луговое описание, что было достаточно сложно.

Также были экскурсии для сбора растений. После них наступали муторные часы изготовления гербариев, когда приходилось раскладывать все собранные в лесу цветочки-лепесточки между газетными листами, вкладывать бумажки с подписями. Затем эти газеты сушились под потолком на бельевой веревке.

Студентам выдавали большие тканые сачки для ловли насекомых, в основном бабочек. Эту «добычу» потом изучали под микроскопом или изготавливали из неё препараты, накалывая на булавки. Когда они однажды занимались этим в лаборатории, Матвей подметил:

— Сразу вспоминаю «Коллекционера». Главный герой ведь тоже накалывал бабочек на булавки.

Лёха, расправляющий крылышки дохлой бабочке одной рукой, а второй держащий иголки, сказал:

— Надеюсь, у тебя нет человека, которого ты тоже сделаешь частью своей коллекции.

Матвей вздохнул. Он сказал Лёхе об этой книге, потому что он же и дал ему её прочитать. Это было последнее произведение из осиленных Матвеем в этом учебном году.

Он наклонился к уху Лёхи и прошептал:

— А чтобы уж точно меня ты в Питере ждал, запру тебя на ключик в холодный подвал!

Лёха подпрыгнул от испуга и чуть не зафигачил иголкой по пальцу, а не по бабочке. Ну а что, какие у него шутки — такие и у Матвея.

Кроме изучения флоры и ловли бабочек, студенты наблюдали за остальной фауной. Как-то раз при прогулке по лесу группа Матвея наткнулась на гнездо перепела. Неизвестно, кто напугался больше, — птенцы или Саша-блондинка, чуть не наступившая на них — однако они все пищали громко.

Для изучения ловили гусениц бабочек, а еще ящериц — и больших, и маленьких. Арина попросила Матвея снять пародию с её участие на мем про ящериц.

— Арина, можешь выбрать себе любого питомца, которого ты пожелаешь, — сказал Матвей за кадром и навел камеру на бабочку под микроскопом Андрея, на гусеницу в колбе у Лёхи.

— Ящерицу! — обзор сместился на тазик, в который несколько минут назад поместили ящериц. Там ползали две большие и две совсем крошечные.

— Ну, не знаю, что тебе нравится, Арин, — сказал Матвей.

— Ящерицу! — засияла Арина и ткнула пальцем в тазик под стать мальчику из мема. — Ящерицу!

— Арин, ты дура совсем?

— И поскольку ящерица не устроила Матвея, Арина предложила другой вариант, — произнес Лёха, показывающий в камеру гусеницу, а потом одной рукой затряс телефон Матвея с вскриком «А-а-а-а!», будто гусеница съела оператора.

Неделя прошла незаметно. Кроме комаров, Матвея съедало многое. Например, ему не нравилось, что у него начался поэтический блок. Он не мог сочинить ни строчки новых песен, однако очень быстро настрочил стихотворение по событиям дней перед практикой:

«Поздней ночью скажешь о том

Как однажды мы будем вдвоем

Завтра пылкие речи забудешь

И меня вокруг пальца окрутишь

Но ты была так близка и открыта

Что залечила сердце разбитое

А зачем? Чтоб его опять изувечить?

Если на деле оно тебе незачем

Твои поцелуи приятны, но жгучи

А слова, как морозы, трескучи

Сначала ты грела, а потом охлаждала

Когда фраза заветная на пятки ступала

Растопчи же теперь мою любовь

Чтобы смог на тебя глядеть вновь

Охлади мою пылкую страсть

Я не хотел в этот омут упасть»

И, к сожалению, это все, что его воспаленный мозг выдал. Матвей решил дать себе время, чтобы отдохнуть. Он надеялся, что неспособность к сочинительству возникла из-за усталости на сессии.

Вторым беспокоящим моментом было то, что Лена после выложенного видео с песней ему не писала и не инициировала встречи. Матвея смешило и то, что он не видел её ни в одном из мест, где бывал в свободное от учебы время. Он и пел у костра, и все так же играл в бадминтон. В один из вечеров он играл в чьи-то карты с одногруппниками Лены, потом наступила часовая игра в «Мафию». И всегда без Лены. Она как будто пропала отовсюду, но при этом Матвей знал, что она есть, потому что видел её в столовой и в окне лаборатории, когда она занималась.

Злость постепенно стихала. На её место приходила глухая пустота вперемешку с удивлением, почему Лена не контактирует с ним и где она вообще. В конце первой недели Матвея это все так достало, что он решил написать:

«Лен, почему мы не общаемся снова? Ты где вообще?»

«Почему так часто пропадаешь?» — Матвей решил пошутить, вспомнив мем, но ему было не особо весело. — «Мне уже кажется, что я тебе надоел, и ты от меня морозишься»

«Я думал, еще неделю промолчим»

Лена ответила спустя пятнадцать минут:

«Нет, я не морозилась»

«Ты мне нисколько не надоел»

«Ну реально, что еще я мог бы подумать, когда это происходит снова?», — задал логичный вопрос Матвей.

«Я просто подумала, что, раз ты написал, что устал от общения, тебе нужна пауза, чтоб восстановиться. Я просто дебик со страхом быть навязчивой»

Матвею было недостаточно закатить глаза и тяжело вздохнуть, чтобы выразить все свое раздражение. Опять она мешает? Почему она вообще так часто об этом думает? Нет, Матвей понимал почему, но эта отговорка исчерпала свой лимит. В это уже не верилось.

«Выкинь эту фигню из головы. Хотя бы в отношении меня, потому что я дебик со страхом быть отверженным»

Трудно отрицать очевидное. Матвей это понял еще во время первых отношений. Тогда это проявлялось еще сильнее, чем сейчас. Матвею было за это стыдно. Он осознал свои ошибки, но в корне поменять поведение не смог.

«Это уже какой-то анекдот», — написала Лена, но Матвею было не до смеха. Они были слишком похожие, но в этом очень разные. И это вызывало много недоразумений.

Они еще долго обсуждали проблемы их взаимодействий, в сотый раз поговорив о том, что Лена не мешает Матвею, а усталость от общения накатила только в один вечер и ему не нужен такой длительных отдых. В конце Лена написала:

«Подведем итоги: я тебя так же зову и вылезаю из своего замкнутого кокона, чтобы ты не ощущал себя одиноким в своем диалоге. Но! Ты прекращаешь думаешь, что малейший сдвиг не туда значит, что я к тебе плохо отношусь и пора сворачиваться. И, блин, говорим. Отмечу, что разговоры о наших отношениях так же начинаешь ты. Буду стараться не отмалчиваться и не отшучиваться, потому что это порождает только больше проблем»

Матвей закрепил её сообщение в чате, потому что был согласен со всем, что Лена сказала. Он будет стараться относиться проще к ситуации, как и к Лене в целом. Он уже не сможет проявлять к ней такой же трепет, как раньше. При этом за дни молчания он укрепился в мысли, что не хочет прекращать дружбу.

Он уже давно работал над тем, чтобы не принимать близко к сердцу обрывы диалога. Теперь он попытается понять её боязнь навязываться. Правда попытается, хоть это ему давалось с большим трудом.

На вопрос о том, почему Лену вообще не было видно на улице вечером, она сказала, что ушла в творческий запой, рисуя на планшете. Гулять ей особо не хотелось.

Матвей решил попытать счастье и пригласил Лену покататься на весловой лодке. Некоторые студенты катались на ней вчера. Матвей тоже хотел, но до него не дошла очередь, плюс друзья были заняты воркованием со своими вторыми половинками. Так что Матвей предпочел играть с группой в «Уно» и «Монополию».

Но перед свободным вечером и катанием на лодке, на которое Лена согласилась, повторив, что пора вылезать из кокона, их ждала очередная вылазка в лес. Точнее, на болото.

— Хочу здесь жить, — сказал Лёха, хлюпая резиновыми сапогами по болотной жиже.

— Прям как Шрек? — спросил Матвей, топая за ним. Они были очень забавными в резиновых сапогах и шляпах с сеткой, которая затягивалась на шее. Им рекомендовали купить такую, иначе комары закусают. Матвей оценил пользу этой сетки, потому что все его руки были в красных волдырях от комариных укусов.

— Да, — мечтательно произнес Лёха.

— Тогда Вика — это Фиона? — со смешком предположил Матвей. Лёха задумался и нахмурился.

— Не знаю. Нет. Вика не сидит в башне, её не сторожит дракон и по ночам она не превращается в огра.

— Ты в этом уверен? — игриво пихнув Лёху в плечо, протянул Матвей.

Лёха неопределенно повел плечом.

— Я думаю, что Лена — осёл.

Матвей не знал, какие эмоции испытывать от этих слов. С одной стороны, ему было смешно, с другой — не очень, потому что они с ней вроде как помирились.

— Осёл и Шрек в итоге стали друзьями, — напомнил он.

— Ладно, тогда Лена не осёл. И Вика не Фиона.

Они сошлись на том, что у них получается альтернативная версия мультфильма. Матвей решил поведать Лёхе о примирении с Леной позже, когда они погуляют. Вдруг из этого опять получится какая-то лажа, так что смысла не будет рассказывать сейчас?

Преподавательница остановилась у берега болота и начала рассказывать про рогоз. Парням вручили ножи, чтобы они всем отрезали по стеблю. Матвей весь извазюкался в пыльце после этой работенки.

Преподавательница подвела их к небольшому кусту.

— Есть такие мушки, которые откладывают личинки в точке роста, после чего начинается ненормальный рост верхушечных листьев. Поэтому они складываются в такие розочки.

— Ого! — удивились некоторые из группы Лёхи. Матвей сфоткал эту розочку и показал Лене.

«А мы сейчас лекцию слушаем в корпусе», — написала Лена, отправив грустный смайлик. Матвей понял, что по факту и не знал, как проходила у неё практика.

Матвей и Лена встретились после ужина. Они коротко обнялись. Матвей быстро отстранился, чтобы Лена не вздумала его еще и целовать, но, кажется, она к этому не стремилась.

Он взял лодку, перед этим послушав длинный инструктаж о том, как ей управлять. Их так же заставили надеть жилеты, и Матвей, путаясь в ремешках, в моменте возненавидел излишние меры предосторожности.

Пока они отчаливали от берега и Матвей привыкал к гребле, Лена рассказывала о том, как проходила их практика. Матвей больше обращал внимание на её голос, а не на то, что она говорила. Нет, он, конечно, слушал. Он запомнил, что поток Лены слушал больше теоретических лекций, чем поток Матвея. Лена сказала, что их руководителю, кажется, лень ходить в лес. Матвей даже посмеялся.

Что он чувствует в этот момент? Ощущение, будто бы ничего не изменилось, но при этом все другое. Оно другое только для Матвея. Для Лены все так же, как и раньше.

— Не сложно грести? — спросила Лена, видя, что движения Матвея стали редкими. Веслами орудовать нелегко. Они весили много, хоть и были деревянными. Плечи Матвея заныли уже через пятнадцать минут прогулки.

— Не очень, — соврал Матвей и поймал себя на мысли, что красуется перед Леной. — Однако давай сушить вёсла. Смотри, как красиво! — сказал он, указав пальцем на другой берег.

— Что? Сушить вёсла?

— Да! Суши вёсла! — Матвей поместил вёсла в уключины, поставив их лопастями вверх. — Так моряки говорят, когда предстоит длительная остановка.

Лена протянула долгое «А-а-а-а» и усмехнулась:

— А ты что, моряк?

— В прошлом, — горделиво выпятив грудь, произнес Матвей. — Я ездил в лагерь, где был в отряде, специализирующемся на морском деле. Там нам нужно было учить строение шлюпки, весловые команды, правильную технику гребли. А еще мы тренировались вязать морские узлы. Я умел и такие, и сякие, и на руках, и на столбе вязать. Теперь воспроизведу, наверное, только два самых простых…

— Вау! — Лена слушала с замиранием дыхания. — Покажешь те, что помнишь?

Матвей улыбнулся.

— Конечно, покажу.

— Раз ваш отряд специализировался на морском деле, лагерь был рядом с каким-то водоемом?

Матвей издал смешок. Лена иногда была слишком проницательна, но иногда не понимала очевидных вещей.

— Естественно. Мы жили у берега моря.

Лена восхищенно ахнула.

— Круто! А теперь ты живешь на берегу реки и катаешь по ней на лодке и теплоходе, — Матвей хохотнул из-за этого сравнения. — Ты в этом же лагерь познакомился со своей последней девушкой?

Матвей замер, как жертва, заприметившая хищника в кустах. Ну они же хорошо общались, вели светские беседы, в ходе которых Матвей даже забыл, что испытывал из-за Лены негативные эмоции! Как же феерично она умела портить хорошие моменты.

— Да… Там.

Матвей не понимал, зачем ей эта информация. Какое это уже имело значение, если он любил Лену? Чувства двухлетней давности остались лишь приятным воспоминанием, тогда как нынешние ранили разбитыми осколками надежд.

Матвей не хотел, правда не хотел влюбляться, но ничего не мог с собой поделать. Он до сих пор винил себя за то, что вляпался. Около месяца назад он увидел видос: «Либо мы поженимся, либо это будет самое печальное расставание». Проводя параллель, он уже тогда поклялся себе, что либо они с Леной начнут встречаться, либо он никогда не признается в чувствах.

В прошлом месяце он думал, что проиграется первый исход, но судьба имела свои планы.

«Я никогда, никогда, не скажу тебе, как же я боюсь

Как же я боюсь каждой рваною раной

Бегу быстрее и живее становлюсь

Ведь страшней всего для меня, как ни странно

В двух океанах ясных глаз твоих тонуть»

Ей не стоит знать, что он чувствует на самом деле.

Лена захотела попробовать грести, и Матвей пересел на другую лавку.

— Моряк, просвети сухопутного гражданского, какова техника гребли?

От пафосности речей Лены хотелось закатить глаза, но Матвей сдержался. Он объяснил, что, после того, как опустил весло в воду, нужно отклонить корпус назад, и так легче будет разрезать водную гладь. Лена сделала так, как сказал Матвей, и у неё получилось, но натужно.

— Капец, вроде бы дерево, вроде бы всего лишь вода, но на самом деле так сложно разрезать эту самую гладь.

Уже через пару минут она попросилась поменяться с Матвеем. Матвей усмехнулся и сел обратно. Прееодолев половину пути до берега, Матвей снова объявил сушку вёсел и сфотографировал горящий в небе закат. Персиковое солнце давало оранжевые отблески на воде. Матвей выложил эту фотографию в тг-канал.

Они причалили к берегу, сняли жилеты, сдали лодку. Матвей размял уставшие плечи и пришел к выводу, что завтра не сможет нормально поднимать руки.

Чуть отойдя от кромки воды, Матвей достал телефон и увидел сообщение от Лёхи:

«Ты что, гуляешь с Леной?»

Матвей не понял, с чего он это решил, а потом рассмотрел фотографию заката и увидел, что в кадр попал кусочек кудрявых волос Лены.

«Да», — признался Матвей. Из прогулки получилась не то чтобы лажа, но Матвей не был в восторге. Если бы Лена не задала тот вопрос, все было бы хорошо. Но в целом, не сказать, что остальное было ужасно. — «Мы поговорили и обсудили все, что нас волновало. Она сказала, что не писала, потому что думала, что я устал от общения»

«А ты уставал?» — удивился Лёха. Матвей понимал его сомнения, ведь он нормально общался со многими студентами всю неделю.

«Ну, в первый день, потому что нужно было много делать и я не выспался»

Лёха долго что-то писал, затем долго искал подходящий стикер, но в итоге затих. Матвей, увидев, что Лёха так и не прислал ответ, хотя очень старался, спросил, какую истину он так долго рожает.

«Не знаю, что сказать. У меня нет серьезных слов на эту тему, да и закончился запас чепухи, чтобы тебя веселить»

«А ты что, все это время меня веселил?» — написал Матвей, удивившись.

«Да. Всю эту неделю старался отвлекать, чтобы тебе не было грустно»

Матвея тронул этот душевный порыв друга, и он поблагодарил его за самоотверженность. На этот раз Лёха быстро нашел подмигивающий смайлик.

— Пойдем вместе купаться на речку? Нас ведь хотели завтра отвести позагорать, — предложил Матвей Лене, когда они дошли до корпуса, в котором она живет. Здание находилось совсем близко к реке.

— Да, можно, в принципе, — улыбнулась Лена.

— А послезавтра не хочешь поиграть в бадминтон между занятиями? — у них занятия были утром, потом наступал обед. После него шел небольшой перерыв, и студенты делали второй учебный забег либо в лабораториях, либо в лесу до полдника. После полдника было выполнение небольшого объема домашки, и к ужину все обычно освобождались.

Лена уже не была так уверена в положительном ответе. Она поджала губы и посмотрела в сторону.

— Слушай, Матвей… Может, не будем так частить с совместными планами? — Матвей опешил. Лена лишила его дара речи неожиданным заявлением. — Это как кушать жареную курицу каждый день. Вкусно, но если есть каждый день, то приедается.

«То есть, я тебе надоем, если мы будет гулять каждый день?!» — возмутился Матвей, однако промолчал. Сравнение с курицей ему не пришлось по вкусу. Где курица и где прогулки с ним? Это было очень странно.

Да, весной они обычно не гуляли каждый день, как правило, на выходных. Но ведь перед практикой все было нормально. Они встречались три дня подряд, и Лена уверяла, что все хорошо. Почему сейчас она идет на попятную?

— Эм… Ну… Ладно, — выдавила Матвей.

— Я не говорю «Нет». Скорее, «Посмотрим». Я не знаю, чем нас озадачат послезавтра. Может, мне придется учиться как раз в этот перерыв, — это звучало так, словно Лена поняла, как ужасна её предыдущая фраза, и, чтобы откопать себя, она выдумала эту отмазку.

— Хорошо. Напиши, освободишься или нет.

— Оки!

Лену позвал кто-то из одногруппников, активно махая ей рукой. Лена быстро попрощалась с Матвеем и сказала, что ей надо бежать. Матвей едва удержался от саркастичного комментария, что и так все понял. Показать морские узлы он не успел.

Иногда ему казалось, что они живут не в двадцати метрах друг от друга, всего лишь в разных корпусах, а на разных концах города.

***

Однако с течением времени все наладилось. Они с Леной классно провели время на речке, вдоволь наплескавших и нанежившись под ласковым солнцем. Уже не было и намека на июньскую жару, которая, к счастью, закончилась в середине сессии. Сейчас температура не поднималась выше двадцати восьми градусов, плюс её компенсировала прохлада жилых и учебных корпусов.

Они сошлись на том, что будут проводить время вместе через день, поэтому сыграли в бадминтон на сутки позже ожидаемого. Зато они вечерами напролет переписывались. Матвей активно продвинулся в сюжете цикла и написал песню про бога воды. Лена нарисовала бога войны, восседающего на троне, за спинкой которого вся стена была увешана разным оружием: мечи, мачете, катаны, стилеты, кинжалы, копья, луки, булавы, томагавки и еще много всего. Матвей подивился детальности рисунка, ведь кроме изображения оружия были подробно прорисованы черно-золотые доспехи бога с витиеватыми узорами. Спинка трона была острой, сделанной из тысячи мечей. Наверное, сам бы бог поранился об неё, если бы не его мощные доспехи.

Это был мускулистый широкоплечий мужчина с точеными чертами лица, пронзительным взглядом серых глаз и шрамом, идущим по всей правой половине лица. Рубец задел и глаз — видимо, рана предназначалась как раз для того, чтобы его повредить. Это, к слову, удалось, потому что вместо глаза был белый протез.

Бог войны Ариз вальяжно сидел на своем жестком, как и он сам, троне, подперев левую щеку рукой в железной перчатке.

Это снова было очень красиво. Лена перед началом работы над рисунком попросила Матвея дать описание бога, но он даже не думал, что получится настолько точно выверенный результат. Все-таки Лена очень талантлива.

В середине практики у Лёхи был день рождения. К сожалению, Матвею не удалось подарить ему подарок точно в срок, потому что он оставил его в общаге. Лёха не грустил из-за этого, потому что Матвей заверил, что подсуетился насчет подарка заранее. Он еще на сессии заказал для Лёхи паззл на тысячу деталей с изображением советского красного ковра. Лёха любил собирать всякое, Вика ему часто дарила конструкторы на праздники, так что и Матвей решил не отставать. Пусть Лёха помучается, там ведь как раз детали одинаковые. Это был кнут. Вторая часть подарка, а именно книга «Гарри Поттер и Тайная комната» была пряником.

Чтобы Лёха совсем не пришёл в уныние из-за отсутствия празднования, Лёха, Вика, Арина и его одногруппники провернули операцию по вылазке в ближайшую деревню, где они хотели купить торт и свечи. На всю деревню была одна лишь «Пятёрочка», в которой они купили и то, и то. К счастью, преподаватели не пронюхали, что некоторые студенты пропали, потому что у тех, кто пошел в магазин, был надежный тыл в лице второй половины сообщников.

Лёха весь вечер накануне своего дня рождения недоумевал, куда делась половина группы. Матвею, Арине и двум его одногруппницам пришлось всячески отвлекать Лёху от мысли искать их, ведь он от шуток, что полгруппы съели в лесу, начал переходить на тревогу о том, что они его бросили, туся где-то без него.

В полночь Матвей разбудил Лёху. Тот вздрогнул и чуть не заехал Матвею рукой по лицу. Матвей простил ему это только за то, что сегодня его день рождения. Он до сих пор помнил колено Лёхи у его зада и то, как Лёха нагло подмял под себя одеяло.

— Чё надо? — шепотом спросил Лёха, потирая один глаз.

— Лёх, сходи со мной в туалет. Мне одному ночью идти страшно, — так же тихо ответил Матвей.

Лёха смотрел на него секунд пятнадцать, как на умалишенного. Он глупо моргал, а потом перевернулся на спину и вздохнул.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. Вдруг меня съедят так же, как половину твоей группы вечером?

Лёха неудовлетворенно фыркнул. Хоть и оказалось, что одногруппники целы, они вели себя очень подозрительно. Они не хотели делиться с Лёхой тем, где были. А ведь Лёха их староста. Кто-то из одногруппников говорил, что группа гниет со старосты, прямо как рыба с головы, но их рыба начала гнить с хвоста.

— Ты спишь на кровати рядом со мной, я проконтролирую, — Лёха недовольно посмотрел на Матвея, будто хотел взглядом отвадить его от себя. Но понимая, что Матвей не отступает, он снова вздохнул, откинул одеяло и потянулся к одежде, висящей на изножье. — Ладно, пошли.

Он сказал это, чтобы Матвей быстрее от него отстал и можно было поскорее прыгнуть в кроватку.

— Я всю жизнь прожил в частном доме, но у нас никогда не было туалета на улице. Это же такой кринж топать в темноте, чтоб поссать, — ворчал по дороге Лёха. — Я так уже хочу в цивилизацию, даже хотя бы в общагу. Я готов ценить наш унитаз без ободка.

— Что-то ты сильно разворчался сегодня. В тебя бесятина вселилась? — Матвей чуть не закончил предложение фразой «из-за день рождения», но вовремя замолчал.

— Я не ангел и не бес, просто какать хожу в лес, — сказал Лёха абсолютно серьезно, но Матвею стало так смешно, что он от хохота даже хрюкнул.

Лёха шёл позади Матвея, который петлял по темноте невесть где. Лёха не сразу почуял неладное, но когда они оказались далеко от туалета, он спросил:

— Эй, ты куда пошёл? Туалет ведь не в этой стороне.

Матвей развернулся к нему и улыбнулся.

— Правильно!

Внезапно из-за спины Лёхи повыпрыгивали его одногруппники, а один из них закрыл ему глазами руками. Лёха чертыхнулся от испуга, благо, не заорал. Когда он убрал ладони от лица, то увидел перед носом торт с воткнутыми в него свечами-цифрами два и ноль.

— С днем рождения, с днём рождения, с днем рождения! — скандировали одногруппники, Матвей, Вика и Арина полушепотом, чтобы не разбудить преподов, иначе им надают по шее.

Лёха стоял с округленными от шока глазами. Он сначала не понял, как на это все реагировать, и продолжать стоять истуканом. Только когда ему подсказали загадать желание и задуть свечи, он это сделал, а потом произнес:

— Так вы что, вчера убежали, чтобы торт для меня купить? — спросил он у отсутствующей накануне половины группы.

— Да! Все ради того, чтобы по-человечески поздравить тебя.

— А то ты даже какать в лес ходишь, — вставил свои пять копеек Матвей. — А так хоть торт праздничный поешь.

Лёха был слишком сильно обескуражен. Наверное, он не до конца проснулся, ведь даже в кровати не возникал, что Матвей будит его в собственный день рождения, а так ругаться было очень даже в духе Лёхи. Он даже не заметил, что половина кроватей в комнате пустела, а людей на них имитировали взбитые одеяла.

Сонного Лёху очень легко обвести вокруг пальца.

Торт разрезали пластиковым ножом и ели пластиковыми вилками, купленными все в той же «Пятерочке». Все тоже, как и Матвей, пообещали вручить подарки после практики.

— Ну вы и даете, — сказал Лёха, когда они возвращались в корпус. — Как вам только удалось в ту деревню сходить?

— Помогла сплоченность команды, — сказал одногруппник Лёхи и обнял его за плечи.

Лёха посмеялся. Ему был очень приятен этот сюрприз. В городе его ждали не только подарки, но и нормальное празднование дня рождения совместно с Матвеем, потому что разница между их именинами десять дней. В прошлом году так отметить не получилось, потому что у них была очень короткая сессия и, соответственно, практика началась на месяц раньше.

Сейчас было бы кощунством пропустить празднование их юбилеев. Они собирались позвать на вечеринку всех своих друзей. И Матвей планировал пригласить Лену.