Дотянуться до тебя

Анастасия Малькова (2024)

Матвей — начинающий музыкант и поэт, который боится явить свой талант миру. На паре по философии он знакомится ближе с Леной — девушкой из смежной группы. Она восхищается его стихами и помогает Матвею чувствовать себя увереннее. Лена становится его музой и вдохновением, и простая заинтересованность творчеством перерастает в дружбу. Матвей влюбляется в Лену и, кажется, чувствует взаимность, но Лена, как и подобает музе, ускользает из рук в самый волнующий момент. С каждым днём она становится все дальше, и Матвей не знает, было ли это все наваждением и сможет ли он дотянуться до нее.

Глава 7. К тебе навстречу

Закроем глаза, и все будет окей.

Сижу высоко, гляжу далеко,

Тебя мне найти не так легко.

Махни рукой, и я с тобой,

Сольем теплом наши тела.

Предел мечты — есть я и ты

Отложим все дела

© Дима Билан — Задыхаюсь

Спустя несколько дней случай с несостоявшимся совместным обедом совсем забылся. Матвей и Лена снова пошли гулять до темноты, отключившись от мира на пять часов. Ноги гудели от пройденных двадцати шести тысяч шагов, а голова — от приятной пустоты после долгого смеха. Во время прогулки у них появилась новая шутка.

Они шли по скверу, мимо которого Матвей проходил уже сотни раз, но почему-то только сейчас он заметил пирамиду из белого кирпича, сделанную на манер египетской. Сказать по правде, Матвей бы её и не замети, если бы не Лена.

— Гена, я в Египте! — воскликнула она и указала куда-то за спину Матвея. Матвей не понял, к чему это вообще было сказано, и обернулся. Он заметил пирамиду и усмехнулся.

— Ну и ну, откуда она здесь?! — он никак не ожидал увидеть этот шедевр архитектурного ремесла. — А причем тут Гена?

Лена уставилась на него с лицом, полным изумления, будто Матвей совершил кощунство, не узнав отсылку. Она достала телефон и показала кадр из сериала «Счастливы вместе», где Даша Букина звонила мужу на фоне египетских пирамид с подписью «Гена, я в Египте!». Матвей звонко рассмеялся при виде картинки. Сериал он смотрел, но этот момент не помнил.

— Давай тебя сфотографирую? — предложила Лена. Не то чтобы Матвей был любителем фотосессий, но он согласился и выставил большой палец и мизинец на манер телефона, приложив их к уху. Лена сделала несколько снимков на его телефон.

Матвею настолько понравилась эта параллель, что он не удержался и выложил свое фото и кадр из сериала одним постом в тг-канале. Он давно там ничего не постил, так что разбавить молчание даже этим будет полезно. К вечеру на посте появилось восемь лайков, и Матвей подумал: почему бы не делиться лайф-контентом чаще?

***

— Блудный сын наконец-то вернулся, — сказал Лёха, поставив на паузу фильм, когда Матвей зашёл в комнату. Матвей усмехнулся и закатил глаза.

— Кто бы говорил.

Он надел тапки, снял куртку и прошёл к шкафу, чтобы повесить её. Все эти действия сопровождались осуждающим взглядом Лёхи. Ну а что, разве Матвей не прав? Лёха и сам хорош: пропадает до глубокой ночи с Викой, иногда ночует у неё, а сам предъявляет какие-то претензии.

— Ты будто находишься в шаге от того, чтобы раствориться в Лене, не замечаешь? Проводишь с ней часы напролет, хихикаешь допоздна, переписываясь с ней. Как учёба ещё не пострадала, я не знаю.

— Твоя же не пострадала, — продолжил гнуть свою линию Матвей, из-за чего Лёха цокнул языком.

На самом деле Матвей замечал это. Вчера он так сильно смеялся во время переписки с Леной, что подушка не смогла заглушить это, и полусонный Лёха шикнул на него, велев заткнуться. Прогулки, во время которых Матвей выпадал, до сих пор казались чем-то, не поддающимся объяснению. Матвей ходил уже второй месяц, подстегиваемый эйфорией, будто пьяный, всегда счастливый и радостный. У Лёхи и Вики начало отношений происходило спокойнее и плавнее. У Лёхи не было таких невероятных эмоциональных подъёмов.

Однако это не значило, что Матвей готов бросить все ради этой дружбы. Учёба была и планировала оставаться важной частью жизни. Матвей уделял ей много времени, хоть и готов был иногда отложить её. Но не дурак же он, чтобы совсем забить и потом хлебнуть сполна на сессии.

Матвей уже успел переодеться в домашнюю одежду, как вдруг Лёха, который молчал и не продолжал просмотр фильма, выдал:

— Ты с Леной поди совсем обо мне забыл.

Так вот в чем дело.

— Ты что, соскучился по мне? — с лукавой улыбкой на лице спросил Матвей и сел на кровать Лёхи. Тот захлопнул ноутбук резким движением и скрестил руки на груди.

Ну точно, так и было.

— Ничего я не соскучился, — Лёха насупился и отвернулся, но Матвей насильно повернул его голову обратно.

— Соскучился! Вон какой недовольный сидишь.

— Ну а как-то быть довольным, когда мы вообще почти вместе не тусим?! — сдался, наконец, Лёха. Да уж, действительно не круто получалось. Их расписание в этом семестре было таким, что, когда на парах Матвей, Лёха дома, и наоборот. То один, то второй после пар куда-то уходили, поэтому проводили мало времени вместе.

— Ладно, согласен.

— Согласен он… — пробурчал Лёха, словно вот-вот плюнет Матвею в лицо от презрения. — А сам об этом не задумался бы, да? Тебе и без меня хорошо.

— Неправда! — воскликнул Матвей и приобнял насупившегося Лёху за плечи, взъерошил его волосы и запел: — Ой, Лёха, Лёха, мне без тебя так плохо!..

Лёха протестующе замычал и вывернулся из захвата. Ему не нравилось, когда Матвей начинал затягивать эти строчки. Он открыл ноутбук, на котором высветился экран блокировки.

— Что смотришь? — спросил Матвей, решив, что совместный просмотр фильма немного восполнит брешь. Хороший фильм перед сном — отличное окончание дня.

— Вторую часть «Кота в сапогах», — сказал Лёха и ввел пароль. Обои с горным пейзажем сменились замершим изображением кота, который с кем-то дрался. — Будешь смотреть?

Матвей кивнул, и Лёха нажал «пробел», убирая мультфильм с паузы. Матвей заёрзал, пытаясь найти удобное положение, а Лёха начал ворчать, что он мешает, и подал Матвею подушку. Это значило, что Лёха больше не обижается.

***

Коллоквиум по микробиологии наконец стал проблемой не будущего, а нынешнего Матвея. Первый коллок Матвей считал помутнением собственного рассудка, потому что с трудом сдал его на три. Темы казались несложными, поэтому Матвей решил, что достаточно будет просто прочитать учебник.

Однако на коллоквиуме препод требовала назвать классификацию микроорганизмов на латыни, их антигены, токсины, и Матвей ощутил себя беспомощным слепым котенком. Он с трудом смог промяукать отличительные особенности дифтерии, но ничего не сказал про возбудителя. Его вытащил только идеальный рассказ препарата.

Это вам не прошлый семестр, где на первом колке спрашивали информацию уровня биологии шестого класса. Отличия эукариотов от прокариотов Матвей мог назвать и без подготовки. Но уже не получится прочитать по диагонали и рассказать на пять.

Матвей больше не хотел совершать таких ошибок, так что решил учить микру и в понедельник, и во вторник, тем более по биогеографии ничего делать не надо. Уж лучше сейчас поучить в спокойном темпе, чем в последний день с горящим задом не знать, за что хвататься, пытаться впихнуть невпихуемое и сидеть допоздна.

Как назло, за окном стояла замечательная погода. Уже был конец апреля, и столбик термометра иногда радовал температурой выше плюс пятнадцати. Сегодня как раз и был такой день.

«Что делаешь?», — написал Матвей Лене. Он часто писал ей первым и, если честно, чувствовал себя от этого немного неловко. Он не мог сдержать желание поделиться чем-то, которое больше было похоже на порыв.

«Учу микру. Думаю, за день не осилю, начала сейчас»

Матвей усмехнулся их синхронности. Иногда в их общении проскакивали моменты, когда они не сговариваясь произносили одну и ту же фразу или отправляли одно и то же сообщение. Они называли это миндальной связью. Матвей полагал, что и сейчас было то же самое и, нет, дело вовсе не в том, что у них обоих пара по микре в среду.

«Сейчас бы гулять, а не вот это все», — написал без задней мысли Матвей. За окном пели птички, светило манящее солнышко, но он вместо созерцания пробуждения природы заставлял мозг засыпать из-за терминов.

«Сейчас было бы классно гулять», — сообщение Лены пришло ровно в момент отправки сообщения Матвея и стало красной тряпкой. До этого момента Матвей еще держался и мирился со своей участью, но теперь, когда они снова синхронно о чем-то подумали…

Матвей засмеялся. Ну разве такое возможно?

«Смотри, опять законнектились»

«Ты не представляешь, как сильно я хочу позвать тебя», — пришло уведомление, и сердце Матвея сделало кульбит. Он уже и думать забыл о микробиологии, о кишечной палочке, возбудителе сифилиса.

«Ты зачем такое сказала? Я же соглашусь!»

Коллоквиум резко отошёл на второй план. Матвей решил, что не так уж и нужно учиться весь день. Можно погулять пару часиков, а потом вернуться и вечером доучить. Ну, или хотя бы попытаться. У него и так есть завтрашний день.

Матвей двадцать минут уговаривал Лену пойти на улицу, но она стоически держалась и, как бы ни хотела его пригласить, не отступала.

«Нет, нужно учиться», — протестовала Лена. Матвей восхитился её выдержке — у самого её надолго не хватило. Он очень быстро сдался, перестав считать подготовку чем-то важным, но для Лены все было иначе.

«Ладно, согласен. Учимся»

Однако уговор и затишье в чате не помогли. Матвей был так взбудоражен, что концентрация пропала напрочь. Появилось только желание слушать музыку на большой громкости.

«Настроение врубить на полную музон через колонку», — написал он через пятнадцать минут.

«У тебя есть такая возможность?» — спросила Лена.

«Да, я один. Надеюсь, это поможет мне учиться»

Лёха сразу после пар ушел на заседание научного кружка по генетике, так что еще ближайший час Матвей будет предоставлен сам себе.

«Значит, учим, пляшем, пашем!»

Матвей понял, что множественное число было употреблено просто так, но почему-то это «учим» зацепило его. Голову внезапно прострелила гениальная идея.

«Не хочешь поучить микру вместе? Завтра я тоже один», — быстро застрочил Матвей. Лёха говорил, что завтра уйдет к Вике с ночевкой, так что Матвей будет тоже один.

Это казалось прекрасным решением их дилеммы. Они смогут совместить приятное с полезным, учась в хорошей компании. Так запоминается гораздо лучше. Матвей и Лёха только так и подготовились к колкам в осеннем семестре. В таких случаях нужна поддержка.

«О, ништяк! Погнали»

Матвей готов был от радости улететь в стратосферу. Он прокрутился на триста шестьдесят градусов на компьютерном стуле Лёхи, который периодически занимал в его отсутствие. Одно сообщение дало небывалый подъем энергии, благодаря которому, пожалуй, можно вновь приступить к изучению. Они решили, что Лена после пар сразу же пойдет в общагу к Матвею.

«А тебе не кажется подозрительным, что парень зовет тебя к себе учиться?», — спросил Матвей. Он, конечно же, не имел скрытых мотивов и готов был действительно учиться, но шальная мысль не давала покоя.

«Нет, а что такого? Мы же с тобой уже месяц общаемся», — так себе аргумент, конечно, но Матвей решил не развивать тему. — «Я считаю, все в порядке. Мы разве не друзья, чтобы так тусить? Ты же говорил, что дружба между парнем и девушкой существует»

Матвей почувствовал болезненный укол в груди от этих слов. Накатили воспоминания об оборванном диалоге. Лена вникла в это сообщение, даже запомнила его, но все равно не ответила.

«Да, говорил», — написал Матвей, и Лена отправила стикер с котом, поднявшим большой палец вверх.

***

Матвей и до этого, сидя на парах, мечтал, чтобы они поскорее закончились, а сегодня это желание возросло во стократ. Всю биогеографию Матвей сидел как на иголках и больше отсчитывал минуты до конца, чем слушал тему. Ещё и Лена не пришла на философию, потому что сильно проспала.

Преподаватель отпустил на полчаса пораньше, и Матвей со всех ног понесся прочь из корпуса. Он самым первым получил куртку, даже ни с кем из группы не попрощался и помчался в магазин.

Он купил шоколадный торт, который обожал всей душой, и надеялся, что Лена тоже оценит. Чтобы не казалось, что Матвей раскошелился специально для встречи с Леной, он срезал ленту на упаковке, распаковал торт и съел один кусочек, остальное убрав в холодильник. Торт, как всегда, не подвел, будучи безупречно нежным на вкус.

Лена написала за минуту до официального конца пары, что уже идет. Матвей замер в томительном ожидании.

«Спускайся, я на месте», — написала Лена, и Матвей полетел вниз по лестнице.

Лена стояла в холле, как обычно в пальто, платке и с рюкзаком, который всегда видел у неё на учебе, но почему-то её образ сейчас казался особенным. Они широко улыбнулись друг другу и поздоровались. Матвей показал охраннику свой и Ленин пропуск, и их пропустили.

Лена зашла в комнату и оглянулась.

— У вас уютно, — сказала она и начала разуваться. Матвея поблагодарил её, и тут его осенило.

— Ой… А у нас нет гостевых тапочек.

Конечно, на обувной полке стояли тапки Лёхи, но вряд ли Лена захотела бы щеголять в лаптях сорок первого размера с её-то махонькой ножкой. Да и брать без спроса не хотелось.

— У меня есть сменка, — успокоила Лена и вытащила из рюкзака пакет с кроксами. Матвей выдохнул с облегчением и, когда Лена переобулась, принял у неё пальто, повесив в шкаф.

Лена прошла вглубь комнаты с рюкзаком в руках. Она спросила, куда может поставить рюкзак, и Матвей разрешил убрать на компьютерный стул с навешанными на него шмотками, которые Лёха бросил утром, когда опаздывал.

Они переминались с ноги на ногу в разных концах комнаты. Лена стояла у Лёхиного стола, который располагался между с кроватями прямо перед окном. Матвей стоял у своего стола, который находился у большого распашного шкафа.

— Ладно… — он не думал, что будет так неловко. Казалось, что они так же быстро вольются в разговор и будут чувствовать себя легко, прямо как во время прогулок. Пожалуй, обстановка чужого дома все меняла. Матвей и сам чувствовал себя гостем в собственной комнате. — Хочешь чай? У меня тортик есть, — спросил Матвей и открыл холодильник напротив его стола.

— Ты специально его купил? — усмехнулась Лена. — Если да, то я заплачу.

— Ты что, нет! Ничего не надо. Я его вчера купил, вот, уже кусочек съел, — Матвей вытащил коробку с тортом и показал его Лене. Как хорошо, что он решил схитрить. Брать деньги от Лены не хотелось.

Лена хихикнула.

— Хорошо, давай. Не откажусь. Я с утра ничего не ела.

Матвей ошарашил этот факт, так что кроме торта он предложил бутерброды. Она долго отказывалась, но он все-таки уговорил, и теперь они вместе резали хлеб, колбасу и сыр. Лена была против того, чтобы на правах гостя сидеть сложа руки. Матвей поставил тарелку с бутербродами в микроволновку, чтобы сыр расплавился, а Лена ушла наливать воду в чайник.

Матвей решил накрыть поляну на столе Лёхи, надеясь, что он против не будет. Он снял вещи со спинки стула, бросил их на кровать Лёхи и поставил рядом с компьютерным свой деревянный общажный. Рюкзак Лены он переместил на пол перед своим столом. У Матвея было всего лишь две плоские тарелки, на одной из которой уже крутились бутерброды. Вторую он отдал Лене, а себе взял глубокую, из которой обычно ел суп.

К счастью, у него было две кружки, правда, вторая уже покрылась пылью. Пришлось тщательно вымыть её с моющим средством.

— Тебе какой чай? У меня есть черный, зеленый, — спросил Матвей, когда чайник вскипел.

— Давай зеленый.

Матвей взял с полки упаковку пакетированного зеленого чая, а для себя взял рассыпной черный.

— Сколько сахара?

— Я пью чай без сахара.

Матвей перечить и класть сахар не стал. Это была еще одна маленькая и очень милая подробность о личности Лены. Матвей обещал себе отложить её в памяти.

Он плеснул кипяток в обе кружки, и они принялись есть. Лишь во время трапезы Матвей понял, что был голоден, — кусок торта немного притупил аппетит. Но перед горячими бутербродами никто не сможет устоять.

Лена решила положить торт себе сама. Ножом, которым она отрезала два куска, она подтолкнула лезвие ножа под кусок, подняла его, но торт накренился и повалился на бок.

— Твою мать! — проворчала под нос Лена, когда кусочек совершил сальто, упав и на поддон коробки, и на стол. Матвей впервые услышал, как Лена ругалась.

Она помогала себе пальцами уложить торт обратно на нож, и это, кажется, получилось, но на тарелку опустились только два верхних слоя.

— Да ёлки-палки, что ж такое-то?! — воскликнула Лена, и это почему-то так рассмешило Матвея, что у него чуть не пошёл чай носом.

Лена так мило злилась, что Матвей не мог по-другому реагировать. Лена и сама над собой смеялась. Она обреченно вздохнула, подняла взгляд к потолку, собираясь с силами, и перенаправила их на перетаскивание торта.

С горем пополам Лена положила оставшиеся два слоя торта на тарелку, но измазала все руки в креме. Матвей дал ей влажную салфетку, и только тогда они начали есть. Торт Лене понравился, несмотря на ожесточенную битву с ним.

После плотного обеда совсем не хотелось учить, но у них не было выбора. Лена сказала, что закончила две темы, и это было замечательно, потому что вчера Матвей осилил столько же. Им оставалось четыре.

Оказывается, учить с Леной — совсем не то же самое, что учить с Лёхой. С ним Матвей чувствовал себя собраннее и даже подгонял его, когда тот начинал отвлекаться. Однако теперь, кажется, сам Матвей нужна в этой части своей личности, потому что концентрация опять была близка к нулю.

Они выучили хламидий, а потом Лена начала рассказывать, что сегодня на биохимии почему-то сработала пожарная сигнализация, и весь корпус быстро эвакуировали на улицу. Лена тогда вся перемерзла, ведь выбежала в одном халате. Спасибо, что не переобувалась, а просто надела бахилы на ботинки. Матвей заслушался, вовлекаясь в душещипательный рассказ больше, чем в тему по микробиологии.

Матвей учил на кровати, а Лена спросила, не будет ли против Лёха, если она сядет на его стул.

— Мы ему об этом не скажем, — подмигнул Матвей, и Лена расположилась на стуле, откинувшись на его спину, а ноги вытянув на кровать Матвея, перед этим тоже спросив разрешения.

После изучения сальмонелл у Лены затекли ноги и устала спина. Она спросила, можно ли сесть к Матвею на кровать, и он, конечно же, согласился, что за вопросы вообще? Лена согнула ноги в сторону, но уже после части о высушивании микроорганизмов они заныли. Сегодня Лена была в темно-синем платье, так что логично, почему она не сидела по-турецки или притянув ноги к себе, что было значительно удобнее. Лена заёрзала, ища удобное положение.

— Хочешь, дам подушку? — Матвей думал, что она может прикрыть ими ноги, тогда не возникнет конфузных ситуаций, хоть он и так не собирался заглядывать Лене под подол.

Лена отрицательно мотнула головой.

— Я придумала кое-что получше.

Матвей не успел ответить, потому что Лена развернулась к нему спиной и вдруг…

Она легла на его колени.

Матвей забыл как дышать, а Лена как ни в чем не бывало взяла планшет, где у неё была открыта методичка, и продолжила читать, проводя по тексту цветные полосы и выделяя ключевые моменты.

Это было… Так неожиданно и необычно. Так странно было ощущать тепло и тяжесть головы Лены на ногах. Сердце сделало кульбит, а потом заколотилось, как бешеное. Легкие вспомнили о своей функции, когда уже стало не хватать кислорода. Матвей постарался дышать ровно, чтобы не походить на загнанного зверя. Хотя Лена этим действием его точно поставила в тупик.

Он не хотел подавать виду, что что-то не так. Он не хотел признаваться самому себе, что оказался сбит с толку, и дело вовсе не в том, что такой близости между ними никогда не было и Матвей только недавно привык к обыденности их объятий.

Мысли вылетели из головы. Теперь там не было ни латинского названия хламидий, которое они с Леной слово в слово зубрили минут десять, ни брюшного тифа, ни классификации эшерихий по О-антигену.

Кудряшки волос Лены рассыпались по бедрам. Матвей смотрел в распечатки методички, но буквы расплывались, и он замечал только русые завитки.

— Лена, — позвал Матвей, и та отвлеклась, положила планшет на живот, — могу я потрогать твои волосы?

— Конечно, — она сказала так, будто это было само собой разумеющееся. Может, Лена так и считала, но вот Матвей нет. — Я же говорила, ты в вип-зоне.

Матвей поднял руку, готовясь положить её на макушку Лены, но его все равно что-то останавливало. Лена не торопила его и вообще словно не придавала этому значения: она продолжила читать методичку и выделять нужные моменты. Как она остается такой хладнокровной?! Хотя… Почему она не должна быть такой?

Почему Матвей не такой?

Матвей на выдохе опустил руку на волосы и удивился тому, насколько они приятны наощупь. Они были мягкими, как облачко, и пальцы очень легко скользили по ним. Матвей накрутил одну кудряшку на палец, и она правда была похожа на пружинку. Матвей взял в руку несколько локонов, пощупал их. На ум приходило сравнение с кружевом. Их не хотелось отпускать. Боже, почему это было такое классное чувство?

Матвей теперь не мог разместить руку на ногах как раньше, потому что там лежала Лена. Он не знал, куда деть руку, и положил её на Лену. Она никак не воспротивилась этому, и тогда Матвей наконец понял, как удобно поместить руку и держать ей распечатки: он пододвинул её прямо под подбородок Лены, и предплечье удобно туда уложилось.

— Не задуши меня только, — напомнила Лена, и Матвей чуть отодвинул руку.

— Извини.

Захотелось запечатлеть этот момент. Для Матвея он казался особенным, словно к нему на колени пришел кот, который обычно никогда не залезал на людей.

Матвей взял телефон, открыл камеру и навел её на макушку Лены. В кадр так же попали её руки, планшет и согнутые в коленях ноги. Было видно, как Матвей обнимает Лену рукой.

Матвей все еще не понимал, почему это его так сильно будоражило. Будто на его коленях никто не лежал — конечно, лежали, и это были и подружки, и даже…

Возможно, дело в том, что Лена казалась чем-то необыкновенным. Она свалилась, как снег на голову, но в очень хорошем смысле, и ворвалась в жизнь Матвея так стремительно, что он и правда обалдел.

Подготовка застопорилась, и Матвей предложил Лене рассказывать друг другу выученную информацию. Они с Лёхой тоже так делали. Слушая другого человека, можно улавливать ошибки в его рассказе, и тем самым тренироваться с удвоенной силой.

Но и это оказалось провальным: они больше просмеялись, чем серьезно проучились. Удалось закончить одну тему и на три четверти расквитаться во второй. Лена ушла в восемь вечера. Они решили довести до ума подготовку по отдельности, к тому же Лене написала тетя.

— Тетя попросила заскочить к ней и отнести кое-что бабушке, — одеваясь, сказала Лена. Матвей хотел подать ей пальто и помочь надеть, но Лена, как сильная и независимая девушка, сама вытащила его из шкафа и сама надела.

— А это тетя по какой линии? — поинтересовался Матвей.

— По маминой. Бабушка и дедушка тоже по маминой, — ответила Лена на текущий и на неозвученный вопрос. Матвею теперь было интересно, общается ли Лена с родственниками со стороны отца и почему она стала жить именно с бабушкой и дедушкой по маме. Он надеялся, что однажды Лена обязательно это расскажет.

Он спустился с ней в холл, попросил у охранника их пропуски. Лена потянула к Матвею руки, и он нагнулся, чтобы обняться с ней на прощание. Они обнялись крепко и даже покачались из стороны в сторону. Матвею показалось, что еще чуть-чуть, и Лена его убаюкает, как маленького ребенка.

— Пока! Напиши, как доберешься! — сказал на прощание Матвей, и Лена жестом показала ему «Окей», улыбнулась ярко и лучезарно, смотря прямо на Матвея. Она шла несколько секунд спиной, а потом, когда врезалась ей в дверь, развернулась и со смехом ушла. Как хорошо, что никто не зашел в этот момент, а то упала бы еще.

«Я запутаюсь в твоих волосах

Я найду себя в твоих глазах»

В комнате ждала грязная посуда, недоученная микра, но Матвея это не заботило. Конечно, не круто, что придется поднапрячься, но он справится. Матвей больше волновался за Лену, ведь она под конец была немного расстроена тем, что они не смогли осилить весь объем. Она не говорила об этом вслух, но это было видно по её лицу.

«Ну что, как вы там? Как учебные успехи?» — написал Лёха, когда Матвей намывал тарелки. Он рассказал ему, что приведет Лену в гости.

Матвей очень хотел поделиться случившимся. Ноги еще долго чувствовали остаточный след тепла головы Лены, перед глазами то и дело всплывало фото, сделанное украдкой. Момент казался личным, и очень страшно было спугнуть Лену, но сейчас, когда все закончилось, хотелось выкричать бурю эмоций, которая накрыла Матвея.

«Кое-что случилось»