Дотянуться до тебя

Анастасия Малькова (2024)

Матвей — начинающий музыкант и поэт, который боится явить свой талант миру. На паре по философии он знакомится ближе с Леной — девушкой из смежной группы. Она восхищается его стихами и помогает Матвею чувствовать себя увереннее. Лена становится его музой и вдохновением, и простая заинтересованность творчеством перерастает в дружбу. Матвей влюбляется в Лену и, кажется, чувствует взаимность, но Лена, как и подобает музе, ускользает из рук в самый волнующий момент. С каждым днём она становится все дальше, и Матвей не знает, было ли это все наваждением и сможет ли он дотянуться до нее.

Глава 8. Пьян, но не от алкоголя

Мы друг друга научили держать слово

Любить тихо, умирать снова

И выбрасывать камни из головы

© Парнишка & ELLA — Мы умрём

Матвей рассказал о лежании Лены на его коленях. Фото, конечно же, не прислал, но и словесного описания Лёхе было достаточно.

«Бро, это капец, я тебя потерял»

«Прости, я виноват. Нужно было раньше помогать тебе выбраться»

Матвей не понимал, о чем речь. Лёха иногда выдавал такое, что иначе, чем кринжом, это не назовешь. Говорил очень туманно, абстрактно. Ну кринж же, в самом деле!

«Давай конкретнее, а?» — отправил Матвей, и Лёха застрочил. Два раза ему повторять не пришлось.

«Ты чё, не догоняешь? Ты втрескался в неё по самые уши»

Прочитав смс, Матвей закатил глаза и вздохнул от безысходности, а Лёха не перестал печатать:

«Бро, ну сам подумай, ты так триггернулся, разве между друзьями такими искры могут метаться?»

«В общем, не удивлюсь, когда вы начнете встречаться!!! Потому что и Лена тоже молодец хахаха»

Матвей отправил стикер с волком из мультика «Маша и Медведь», который крутил пальца у виска, и ничего не написал. Он был не согласен с Лёхой. Он не влюблён. Во-первых, прошло слишком мало времени для того, чтобы это случилось, и они с Леной не так хорошо знали друг друга. Во-вторых… Ну нет, ну не может же он влюбиться просто от того, что человек хорошо к нему относится.

Матвей не хотел форсировать события, не хотел давить и навязываться с чувствами, которых ещё даже не было. Максимум, что он ощущал по отношению к Лене, — это простая симпатия. Матвей хотел быть для неё всего лишь близким другом.

И если они начнут встречаться, это будет самой большой неожиданностью для него.

***

Коллоквиум по микробиологии прошёл хорошо. Матвей успел все повторить, и для этого даже не пришлось сидеть допоздна. Заслуженная пятерка досталась довольно легко, потому что все вопросы в билете Матвей знал. Лена, как потом поинтересовался Матвей в переписке, получила четыре. Она, в отличие от него, не успела выучить все, но была рада своей оценке.

Матвей закончил писать первую песню. Ему не терпелось показать её своему преподавателю по вокалу — молодому тридцатилетнему мужчине по имени Максим в очках с черной оправой. Так получилось, что они не виделись почти месяц: сначала две недели Максим был в командировке, потом после неё ещё неделю болел, а потом не было удобного для Матвея времени занятий. У Максима всё было забито и даже отдых в субботу, который должен был быть преимуществом Матвея, не помог. Максим в этот день работал в детской школе искусств.

К счастью, нашлось свободное окошко. У Матвея без пения в микрофон уже начиналась ломка.

Как же приятно было снова оказаться в маленьком кабинете с синтезатором, пузатыми колонками и розовым пюпитром, который Максим отвоевал у других преподавателей по вокалу и присвоил себе. Матвей спросил, почему именно розовый, на что Максим ответил, что лучше розовый, чем никакой.

Максим давал частные уроки для взрослых и детей в студии, где было всего три вокальных кабинета, помещение для звукозаписи и для игры на барабанах. Приходя на занятие, Матвей часто слышал, как кто-то с чувством стучал по барабанам, причем каждый раз ритм был один и тот же. Матвей всегда задумывался над тем, что это значило. Для игрока это способ снять напряжение или это упражнение в одной и той же мелодии в течение двух лет?

Матвей не опоздал, так что еще несколько минут ждал в холле своей очереди. Рядом с ним сидел мужчина средних лет. Он снял куртку, как это сделал Матвей, и листал мемы. Через пару минут из кабинета выбежала девчушка, и при виде неё мужчина убрал телефон в карман и встал. Это был отец девочки, и, когда Матвей пошёл к кабинету, он помогал дочке одеваться.

— Привет! — поздоровался Максим, выходя из кабинета. Матвей поприветствовал в ответ. — Сейчас я схожу в туалет, и начнем, хорошо?

Матвей кивнул и повесил куртку на вешалку, поставил рядом с ней рюкзак. Он посмотрел в зеркало во всю стену, где отражались синтезатор и колонки. Как он скучал!

Максим вошёл в кабинет и суетливо сел за синтезатор, перед этим сшиб пакет с собственными вещами, стоящий рядом. Он поднял его, растрепал черные волосы и, надув щеки, выдохнул. Пока Максим приходил в чувства, Матвей регулировал под собственный рост пюпитр, потому что он был слишком коротким.

Максим был вечно занятым и ничего не успевающим. Он постоянно куда-то бежал, торопился и опаздывал. Он добавлял жизни Матвея скорости. Без него за этот месяц время словно замедлилось.

— Я послушал твое выступление на квартирнике. Ты классно справился, мы хорошо отрепетировали «Нотр-Дам». Для первого выступления на публике это не то что неплохо, а замечательно!

Матвей улыбнулся. Ему были приятны запоздалые похвалы Максимы, ведь он по сути был его наставником, а от более опытных комплименты были особенно ценны.

— Зам. руководителя «Vocal Voice» позвал меня в их коллектив в следующем семестре без отбора.

— Ого! Клёво! Поздравляю! — Максим улыбнулся и достал блокнот, в котором делал пометки о каждом ученике. Листать назад ему пришлось долго, потому что последний визит Матвей был еще в марте. — Ты говорил, что пишешь песню…

— Да, я хотел её показать. Она уже готова.

Матвей метнулся к рюкзаку и достал оттуда лист с текстом песни, протянул Максиму. Тот внимательно вникал в текст — это было заметно по его сложному лицу.

— Такие длинные куплеты. Как ты хочешь её петь?

— На написание меня вдохновил «пирокинезис». Хочу спеть в его манере, — Максим издал протяжное «А-а-а». Он впервые услышал о «пирокинезисе» именно от Матвея и все равно имел смутные представления об исполнителе. Он знал, что «Пиро» — рэпер, но его песни Матвей так ни разу и не пел на занятиях. Для него это было пока что тяжеловато из-за слабой дикции. Он просто-напросто не успевал за быстрой читкой строк, которые ко всему прочему надо выговаривать чётко.

— Хочешь выйти из зоны комфорты? — Максим усмехнулся, когда Матвей активно закивал. — Хорошо, давай ты напоешь, чтобы я примерно понял что к чему. Какую песню ты хочешь петь сегодня?

Матвей включил на телефоне трек, и Максим засмеялся, покачал головой. Он и её тоже никогда не слышал. Их с Матвеем музыкальные вкусы очень различались. Максим называл треки Максима неформальными, потому что они все для него были необычными, а ещё почти никогда не получалось найти их минусовки, так как это либо новые, либо непопулярные песни. Музыка других учеников Максиму, как правило, была знакома. Матвей выбирал такие треки не специально — что ему предложит подборка в ВК, то он и слушал. Конечно, часто в плейлистах-рекомендациях попадались песни начинающих исполнителей.

— Кстати, ты пойдешь на июньский концерт? — Максим раз в полгода устраивал отчетные концерты среди своих учеников. Их набиралось около двух десятков, и все из них были старше Матвея. Они были либо ровесниками Максима, либо тоже старше него. У Максима даже занималась пожилая пара, поющая в дуэте.

— Нет, не получится. У меня сессия будет в это время.

Матвей никогда не участвовал в концертах Максима, потому что то даты совпадали с экзаменами, то времени, то денег не было. Все же в такие мероприятия нужно было вкладываться не только морально.

— Хорошо. Жаль, конечно, ну ладно. Давай начинать.

«Ну наконец-то!» — подумал Матвей, и они начали распевку. С кончиков пальцев Матвея рвался энтузиазм, а каждая получившаяся нота наполняла его жизненными силами.

Пение музыка — это большая часть его жизни, и без этого Матвей уже не представлял себя.

***

У Андрея в середине мая был день рождения, и он предложил отметить всей группой. На первом курсе именно так они и справляли его девятнадцатилетие. Андрей снимал теплую беседку на другом берегу, больше похожую на уютный маленький домик. На его территории был мангал, на махонькой веранде висели мягкие качели. С веранды открывался красивый вид на реку, а с приходом темноты можно было наблюдать за огнями ночного города.

Идея была принята с восторгом. В прошлом году день рождения вышел не громкой тусой, где музыка гремела до утра, а уютными посиделками с задушевными разговорами. В одиннадцать вечера они сдали домик и уехали дальше праздновать к Андрею на квартиру. Матвей за это очень ценил свою группу. С ними было очень комфортно и весело.

Так что Матвей, как и вся группа, с нетерпением ждал назначенной даты. День рождения Андрея приходился на выходной, так что это вдвойне ощущалось как глоток свежего воздуха перед стремительно надвигающейся сессией. Преподаватели с каждым днём всё чаще недвусмысленно намекали на то, что пора закрывать долги, ходить на отработки, обращать пристальное внимание на изучаемые темы, потому что они будут в экзамене.

У Матвея, если честно, голова шла кругом. На этой сессии предстояло сдать четыре экзамена: гистологию, микробиологию, биохимию, философию. Такого количества предметов никогда ещё не было. Никто не отменял и два зачёта — по физической и коллоидной химии и по математическим методам в биологии. Он не представлял, как это все учить.

С зачётами все просто, потому что можно было получить автоматы. По матану у Матвея он выходил железобетонно, по химии он его получит, если напишет последний коллоквиум на пятерке.

На экзаменах автоматов не было. С гистой и микрой проблем не возникнет, потому что Матвей их учил в течение года, а вот познания в биохимии были едва выше философии с той лишь разницей, что он знал, какая тема будет на паре. В осеннем семестре Матвей еще пытался что-то выучить, а вот в весеннем сдался, перестав осознавать происходящее. Ему придется все учить с нуля, и это будет непросто.

Матвей пытался начать что-то разбирать по биохимии, но умная мысль очень быстро ускользала от него, а взамен приходили строчки песни и грёзы о том, как они будут тусить с Леной летом.

«Нам бы эту энергию перенаправить в учёбу», — написала Лена в очередной раз, когда они залипли в переписке друг с другом вместо того, чтобы учиться. — «Но что же нас ждет в июле…»

«Тебя», — написал Матвей с хитрым смешком. — «Я от тебя не отплипну. Будем вместе собирать сикарашек»

«Это угроза?» — спросила Лена, и в следующем сообщении утвердительно закричала буквами: — «ЭТО УГРОЗА»

«Я в опасности!»

«Но я зависима от адреналина, мне ок»

Летом после сессии их ждала выездная полевая практика, на которой они несколько недель будут жить за городом и изучать флору и фауну области. Матвей надеялся, что на ней они с Леной будут проводить много времени, и в этом их никто не остановит.

Сейчас Матвей ехал на турбазу в такси с одногруппниками, которые жили в его общежитии. На ногах всех сидящих сзади лежала гитара Матвея, потому что Андрей снова попросил петь. Что ж, имениннику было бы грешно отказать. К домику уже приехал Андрей с кучей вещей и еды. С ним ехала еще одна часть группы.

Пока остальные постепенно подтягивались к месту встречи, те, кто уже прибыл, помогали Андрею разобрать пакеты, разобраться с мангалом. В домике стоял аккуратный кухонный гарнитур, раковина, микроволновка, мини-холодильник, два мягких диванчика, два кофейных стола, стулья. Парни сделали небольшую перестановку, соединив столы и диваны, чтобы за ними было удобно сидеть целой группе. Девочки мыли и резали овощи, Андрей раскладывал мясо на решетку, а Матвей и Серёжа-гитарист разжигали мангал.

Матвей давился слюной, следя за жаркой шкварчащего на огне мясо, которое постепенно покрывалось аппетитной золотистой корочкой. Оно трещало за ушами, как чипсы, огурцы и помидоры.

После того, как все подкрепились, Андрея выгнали из домика, чтобы подготовить сюрприз для него. Специально для этого занавесили стеклянную дверь, чтобы Андрей не поглядел. Катя распаковала торт, Саша-блондинка вставила в него свечи в виде цифр два и ноль, зажгла их, Матвею поручили держать в руках конверт с основным подарком. Серёжа пошёл за Андреем.

Андрей вошёл в дом с закрытыми ладонями Сережи глазами. Он выставил руки вперед, чтобы не споткнуться, и Саша-брюнетка, которая снимала это все на телефон, велела остановиться, чтобы он еще ненароком не обжегся о свечи. На счёт три сережа убрал руки с глаз Андрея.

— С днём рождения, с днём рождения, с днём рождения! — закричала группа, и Матвей вручил конверт. Андрей чуть не упал в обморок, когда открыл его, потому что ему подарили сертификат на то, о чем он мечтал много лет — полет в аэротрубе. Андрей загадал желание, задул свечи и обнял каждого одногруппника. Матвей чувствовал себя таким счастливым, будто это для него делали подарок.

Андрей мешал коктейли «Джин-тоник». Матвей посчитал бутылку джина в виде черепа слишком эстетичной и сфотографировал её, а потом попросил намешать коктейль и ему.

— Серьезно?! — воскликнула Саша-брюнетка. — Ты же не пьешь!

Матвей неопределенно мотнул головой.

— Немного можно.

Матвей в глазах других, наверное, был слишком хорошим мальчиком, который не пил и не курил, учился хорошо, занимался музыкой, разве что матерился. Матвей не пил, просто потому что не понимал, как может нравиться жгучий вкус спирта. Ко всему прочему он не хотел терять контроль над разумом и телом, отдать себя во власть хмельной дымки, и этот загон из-за пьющего родителя и пьяных людей, которые он видел наяву, по телевизору и в Интернете.

У коктейля был приятный вкус, и алкоголь совсем не чувствовался. Конечно, ведь его глушил тоник. Матвей отпил через трубочку совсем немного, а потом ушел в туалет, который был на улице. К нему вела каменистая узкая тропинка.

По дороге Матвей вытащил телефон, который не трогал пару часов. На экране блокировки висело несколько сообщений от Лены. Открыв чат, он немного обалдел, увидев файл.

«Решила попробовать написать мысли Алфия насчет обстановки среди его народа. Надеюсь, ты не против»

Матвей остановился посреди дорожки и открыл вордовский файл. Текст на нем немного съехал, потому что Матвей открыл с телефона то, что создавалось на компьютере, но в целом было читабельно.

«Сегодня было очередное жертвоприношение. На этот раз на растерзание богам отдали младенца, который родился с шестью пальцами на левой руке. Боги вбили людям в головы, что таким образом из ребенка вырывается демон, и его надо уничтожить еще маленьким, чтобы не пришла большая беда.

Я не верю в это. Душа ребенка, тем более младенца, изначально чиста и непорочна. Его мать была глубоко верующей. Как в младенца мог поселиться демон? Дело не в нем, а в том, что боги просто жаждут крови. Но почему этого никто не замечает?»

Вступительная песня была как раз о том, что главный герой Алфий — его имя переводилось как «перемены, свобода», Матвей нашёл в Интернете — находится в ужасе от нынешних устоев и сопротивляется богам. Первые два абзаца показались Матвею довольно интересными, но сейчас его сознание не могло полностью погрузиться в чтение. Хотя бы потому, что Матвей хотел в туалет.

Он написал, что прочитает позже, а закончив с делами насущными в туалете, написал:

«Почему я должен быть против того, чтобы ты что-то писала по моим песням?»

Лена ответила:

«Не знаю. Просто я не хочу навязываться. Не хочу лезть туда, куда не следует»

Матвей покачал головой. Если бы только Лена знала, как не хочет навязываться он. Если бы она знала, как ему неловко от того, что он очень часто пишет ей в течение дня и делает это всегда первым. Он боялся, что Лене надоест своим напором.

«Все в порядке. Ты можешь присылать мне что угодно. Все, что в голову придет. Можешь писать в любое время. Я рад каждому твоему сообщению»

«И даже строчки песни, если вдруг сочиню?»

«Конечно, присылай! Я, может, даже и добавлю их в свои песни, если ты не против. По крайней мере, вдохновят точно»

Лена прислала стикер с сердечком, и сердце Матвея ушло в пятки.

«Хорошо, я не против. Хочу кое-что сказать: я никогда ни с кем не переписывалась в тг так много. И мне это нравится»

Ну, все, сердце Матвея из пяток точно не вернется. Он хотел побыстрее зайти в домик, потому что вышел в туалет в одной футболке, а на улице хоть и май месяц, ветер был холодным. Сейчас это желание пропало, потому что пылающий разум нуждался в том, чтобы остудиться.

«Я польщен», — написал Матвей.

Для Матвея слова Лены были словно доказательством того, что он особенный. Ему было приятно, что их чат с Леной так и остался в «Телеграме», потому что Матвею там общаться удобнее. «Телеграм» как соцсеть Матвея уже года четыре назад стал роднее, чем ВК. У Лены, очевидно, не так, и… Ох. Это такие простые слова, но в них было столько важного для Матвея смысла.

Он написал, что впервые попробовал джин-тоник, и ему понравилось, а еще прислал фотографию домика снаружи. Уже темнело, и кто-то из находящихся внутри включил гирлянды. На веранде были белые шторы, и их украшали гирлянды-шторы с холодным светом. Деревянные балки были обмотаны такой же гирляндой. На стеклянной двери висела иллюминация теплого желтого оттенка.

«О, очень милый домик!» — напечатала Лена.

«Так ты, значит, хмельной?)»

Несмотря на то что смс было с улыбающейся скобочкой, Матвей почувствовал себя странно. Он задумался: а как Лена относится к алкоголю? Боится ли она пьяных людей? Как бы она вела себя, если бы Матвей пил при ней?

«Я не пьян», — написал Матвей, и это было правдой. Он выпил так мало, что это никак не повлияло на его состояние. Как правило, он употреблял алкоголь только для пробы, и лишь в трети случаев ему нравилось.

Стало совсем холодно, и Матвей вернулся в дом. Одногруппники играли в карточную мафию и пытались понять, кем является Сережа.

— Я доктор, — вальяжно произнес он.

— Да какой ты доктор?! — возмутилась с усмешкой Катя. — Тебе до него еще учиться и учиться. Сначала закончи бакалавр, напиши докторскую, защити её…

Комната взорвалась смехом, а Серёжа недовольно поджал губу, что выдавало его блеф.

Матвей достал телефон, чтобы посмотреть время, и увидел еще одно смс от Лены.

«Ты не против, если я нарисую обложку к твоей первой песне?»

Матвей был не то что против — он был всеми руками за. От такого предложения хотелось радостно прыгать до потолка. И Лена еще спрашивает после того, как уже рисовала для Матвея.

«Конечно, какие вопросы? Для меня это честь!»

Теперь Матвей решился-таки спросить о том, что его беспокоило:

«Знаешь, я тоже боюсь навязываться. Ты даже не представляешь как. Я боюсь показаться отталкивающим и странным из-за того, что много пишу. Боюсь, что могу отпугнуть тебя какими-то действиями. Я боюсь отвлекать и мешать, ведь я часто пишу тогда, когда ты занята учебой»

Лена прочитала сообщение сразу. Матвей погасил экран и присоединился к одногруппникам, которые играли в «Уно». Пока раздавали карты, Матвей проверил уведомления. Лена ответила.

«Ты не странный и не отталкивающий. Мы оба ловим одну волну и нам супер гуд в общении, так что все в порядке, Матвей. Даже не парь голову по этому поводу. Если вдруг я буду занята, когда ты напишешь, я просто отвечу позже»

Матвей улыбнулся и решил тоже отправить стикер-сердечко. Лена отправила картинку с милой уточкой, у которой в районе груди был смайлик с сердцем. Матвея окликнул Андрей, возвращая в игру, и Матвей бросил нужную карту на стол.

Сегодня Матвей если и был пьян, то точно не от алкоголя, а от всепоглощающего счастья и умиротворения.