Крылья Золотой птицы. Муцянь

Джин Соул (2025)

Чтобы выполнить отцовский наказ и установить первоочередность наследства, братья-близнецы отправляются в бамбуковый лес на охоту. Кто первый вернется с заветной добычей — получит в распоряжение древнее семейное дело. Но выпущенная одним братом стрела предназначается вовсе не птице, а собственному близнецу. Жестокое покушение должно оборвать жизнь Чэнь Ло, однако становится залогом встречи с загадочным лекарем, что прячет свое лицо, и началом опасного путешествия.

13

«Невозможно любить одинаково»

На Чэнь Ло нашёл сон: глаза затянуло поволокой, рот наполнился зевотной сладостью. Совладать с этим он не смог и на какое-то время провалился в ничем не заполненную пустоту. Встрепенувшись, как задремавшая птица, он увидел, что Сяоцинь наклонился над ним — так низко, что край мяньши почти коснулся его лица. Заметив, что Чэнь Ло проснулся, мальчишка распрямился — с излишней поспешностью.

— Что ты делал? — с подозрением спросил Чэнь Ло.

Невозмутимости, с которой Сяоцинь ответил, можно было только позавидовать:

— Проверял, дышишь ли ты. Внезапная дремота — очень нехороший признак.

Чэнь Ло ему не поверил. Он знал, как проверяют дыхание: достаточно поднести палец к носу или зеркало ко рту. Мальчишка его разглядывал, но он ведь просто смотрел, ничего не сделал.

Мысли спутались после сна. Чэнь Ло сосредоточенно поглядел в потолок, чтобы припомнить, о чём они говорили до того. Он пролежал в беспамятстве, как сказал Сяоцинь, четверо суток. Четыре дня жизни потеряно. За это время Чэнь Юй мог таких дел натворить!..

— Как скоро я смогу встать? — хмуро спросил Чэнь Ло.

Сяоцинь приподнял брови. Не дождавшись внятного ответа, Чэнь Ло сказал:

— Я должен вернуться домой. Разоблачить Чэнь Юя.

— Я думал, ты умнее, — с явным разочарованием сказал Сяоцинь. — Из того, что я услышал, твой брат основательно подготовился к убийству. Яд, которым он тебя отравил, настаивали два сезона. И уж конечно он подготовил для себя пути отступления, если план сорвётся. Если вернёшься сейчас, или спугнёшь его, или сам попадёшь в беду. Он достаточно умён, чтобы придумать этот ловкий ход с масками. Если тебя схватят и бросят в темницу, ты умрёшь напрасно.

— Почему это меня схватят и бросят в темницу? — опешил Чэнь Ло.

— Даже не знаю. Будь я на его месте, я бы позаботился, чтобы никто не смог меня разоблачить или не поверил разоблачению. Сказал бы, к примеру, что ты попытался убить меня во время охоты.

— Но это он пытался меня убить! — воскликнул Чэнь Ло.

— А кто это видел?

— Но ты…

— А почему я должен верить твоему рассказу?

Чэнь Ло потрясённо на него уставился:

— Что?

— Нет, я тебе верю, — успокоил его Сяоцинь. — Ты недотёпа, ты бы не сумел такое провернуть.

— Что?!

— Но я готов поспорить, что именно в твоей комнате найдут горшочек с остатками яда или ещё какие-нибудь доказательства твоего зломыслия. Скажем, дневник, куда ты записал вехи своего коварного плана. Почерки у вас двоих, я полагаю, тоже одинаковые?

Чэнь Ло помрачнел ещё больше, но всё же попытался возразить:

— Отец не поверит…

— Не поверил бы, если бы это сказал Чэнь Юй. Но это скажет Чэнь Ло. Твой отец ведь любит тебя больше, чем твоего брата, так?

— Не так, — со злостью сказал Чэнь Ло, — он нас одинаково любит.

— Невозможно любить одинаково. Ты недотёпа, поэтому мог не замечать…

— Хватит называть меня недотёпой! — вспылил Чэнь Ло.

— Будешь горячиться, кровь взыграет, — спокойно предупредил Сяоцинь, — и яд станет распространяться по телу быстрее. Сам подумай. Твой брат признался, что всю жизнь тебе завидовал. Значит, он подмечал какие-то различия между вами — или различия в отношении к вам. Разве ты в чём-то его лучше? На пустом месте зависть корни пустить не может.

Чэнь Ло отдышался, приложил ладонь к груди. Да, горячиться не стоило: и рану разбередил, и яд разогнал по крови…

— Где найти противоядие и как вывести яд из тела — вот о чём ты должен сейчас думать, — назидательно сказал Сяоцинь.

— И где же? — спросил Чэнь Ло, вприщур глядя на Сяоциня. Судя по его тону, мальчишка ответ на этот вопрос знал и только и дожидался, когда у него об этом спросят.

— В Разлучённых горах, — ответил Сяоцинь торжественно.

Чэнь Ло вытаращился на него, не веря собственным ушам, а потом так расхохотался, что пришлось снова схватиться за грудь — в ране отдалось. Сяоцинь возмущённо засопел носом.

— Это же сказка! — воскликнул Чэнь Ло. — Мне её в детстве рассказывали!

— В каждой сказке есть доля сказки, — заметил Сяоцинь.