Крылья Золотой птицы. Муцянь

Джин Соул (2025)

Чтобы выполнить отцовский наказ и установить первоочередность наследства, братья-близнецы отправляются в бамбуковый лес на охоту. Кто первый вернется с заветной добычей — получит в распоряжение древнее семейное дело. Но выпущенная одним братом стрела предназначается вовсе не птице, а собственному близнецу. Жестокое покушение должно оборвать жизнь Чэнь Ло, однако становится залогом встречи с загадочным лекарем, что прячет свое лицо, и началом опасного путешествия.

18

«Чужая нагота… услада для глаз»

Сяоцинь сказал, что восстановление Чэнь Ло займёт не меньше трёх недель, и всё это время ему полагалось лежать, не вставая, и даже не шевелиться, чтобы кровь текла по венам размеренно, без лишних всплесков, тем самым не давая яду распространяться. Пилюли, которыми он кормил Чэнь Ло, сдерживали яд и вместе с тем укрепляли силы раненого.

Чэнь Ло на исходе первой недели осознал, что ничего не ест и не пьёт, кроме пилюль да отваров, которыми его поит Сяоцинь, однако же голода или жажды не испытывает, как и физического истощения. Сяоцинь сказал, что умеренность в еде — скорее уж полное её отсутствие! — непременное условие для выздоровления. И он тут же оговорился, что имеет в виду телесную рану, а не собственно отравление.

Повязку ему не меняли, только пропитывали её вновь и вновь травяными отварами. Чэнь Ло опасался, что рана загниёт или повязка врастёт в тело. Сяоцинь на это лишь снисходительно усмехнулся и просунул под повязку палец — хотелось бы надеяться, что чистый! — продемонстрировав, что ткань к телу не приросла. Повязка натянулась и сдавила рану. Чэнь Ло охнул и поморщился от жгучего всплеска в груди. Он поклясться был готов, что мальчишка сделал это специально, чтобы проучить Чэнь Ло за недоверие к его аптекарскому мастерству.

Но всё же видно было, что Сяоцинь обращаться с больными умеет. Раз в несколько дней он приносил миску с горячей водой и отирал тело Чэнь Ло от пота. Правда, он делал это с закрытыми глазами, чем немало забавлял Чэнь Ло.

— Для аптекаря ты слишком стыдливый, — посмеиваясь, сказал Чэнь Ло. — Ослепнешь, если за женщиной ухаживать придётся.

— Что я там не видел, — проворчал Сяоцинь. — Просто неприлично разглядывать чужую наготу, даже если это пациент.

— Это меня не смущает, не беспокойся, — счёл нужным сказать Чэнь Ло.

Сяоцинь как-то странно на него посмотрел, и Чэнь Ло неожиданно для себя смутился.

— А вообще, — поспешно добавил он, — ты прав, чужая нагота может быть усладой для глаз только в одном случае.

— В каком? — сейчас же спросил Сяоцинь, не скрывая любопытства.

— Вырастешь — узнаешь, — кашлянув, ответил Чэнь Ло. Стал бы он обсуждать такое с мальчишкой!

Сяоцинь неопределённо пожал плечами, то ли соглашаясь с тем, что не дорос ещё до таких разговоров, то ли выражая безразличие к вопросу в целом.

Чэнь Ло между тем размышлял, почему вдруг испытал смущение от взгляда мальчишки. Тот ведь не в штаны ему заглянул, а просто глянул в лицо. Должно быть, дело в цвете его глаз. Если глаза карие или чёрные, зрачков почти не видно, и взгляд тем самым смягчается. А у Сяоциня глаза фазаньи — жёлтые, и каждый зрачок — как острие иглы, так и чувствуешь какое-то покалывание под кожей. А быть может, он себе это просто надумал.

— Что опять? — недовольно спросил Сяоцинь. — У меня что-то на лице?

— Мяньша у тебя на лице, — фыркнул Чэнь Ло, сообразив, что, задумавшись, опять задержал взгляд на лице мальчишки.

— Не сниму, — категорично сказал Сяоцинь.

— Да я не об этом. Глаза у тебя… необычные. Никогда таких не видел. Даже у мё… даже у чужеземцев, — оговорился Чэнь Ло, сообразив, что о «мёртвых пташках» лучше не упоминать. — Я пару раз видел людей с синими глазами, но у них были рыжие волосы. У тебя глаза жёлтые, а волосы чёрные…

— Откуда ты знаешь? — перебил его Сяоцинь, отчего-то разволновавшись.

— Что у тебя жёлтые глаза? — выгнул бровь Чэнь Ло.

— Что у меня чёрные волосы.

— Прядь на виске выбилась, — глазами указал Чэнь Ло.

Сяоцинь схватился за висок и сейчас же запрятал выбившуюся прядь обратно под шапку. Прядь заупрямилась, но мальчишка снова и снова запихивал волосы под шапку, пока не одержал победу над упрямой прядью.

— Волосы аптекарям тоже прятать полагается? — предположил Чэнь Ло, наблюдая за его манипуляциями.

— А то! Где ты видел неопрятных аптекарей? — воскликнул Сяоцинь.

Чэнь Ло припомнил, как мальчишка рукавом вытирал разлившуюся воду, как выбивал пыль из одежды прямо в доме, как совал палец под повязку…

Видно, молчание его было настолько красноречиво, что Сяоцинь догадался о его мыслях и покраснел.