Я – Мелантэ

Джо Смит (2024)

Александра приехала на Итаку, чтобы разгадать тайны древнего мира, но её ждёт не просто археологическое открытие. Во время раскопок она находит странный артефакт — кусок метеорита с символом Афины, — и внезапно видит образы из прошлого: море, дым, сражения… и голубоглазого юношу с медными волосами. Вскоре ей становится ясно: находка гораздо больше, чем просто реликвия. Это ключ к событиям тысячелетней давности, к тому, что действительно происходило в эпоху легенд. На стенах древнего святилища Александра обнаруживает росписи: Пенелопа в ожидании мужа, Одиссей на корабле… и тот самый юноша, Телемах, загадочный и манящий. Когда Александра понимает, что этот мир прошлого зовёт её, она сталкивается с выбором: вернуться к привычной жизни или рискнуть всем, чтобы узнать, кем она была и почему её так тянет к древней Итаке. Она должна разгадать тайну своей связи с этим местом… и понять, кто она на самом деле: Александра или Меланте?

Глава 4

Воздух в шатре был густым, как будто сама история, смешавшись с пылью и запахом разлитого оливкового масла, решила поселиться здесь. Сосуд, найденный в пещере, стоял в центре стола — его потрескавшаяся поверхность мягко отсвечивала в свете наших фонарей, словно древняя кожа, хранящая воспоминания о былых временах. Вокруг него лежали наши записи, карандаши, смятые салфетки и остатки вчерашнего ужина — хаотичный пейзаж археологической одержимости.

Лазаридис сидел напротив, его пальцы замерли на крышке сосуда, точно он боялся нарушить нечто священное. Было что-то почти театральное в его движениях — как будто он исполнял ритуал, о котором никто из нас не догадывался.

— Ты уверен, что мы готовы? — спросила я, нарушая затянувшееся молчание. Мой голос прозвучал мягко, но от волнения я сжала ладони, чтобы удержать их от дрожи.

Лазаридис поднял на меня глаза. Его взгляд блестел, отражая одновременно страх и азарт.

— Если мы этого не сделаем, то зачем вообще заниматься археологией? — произнёс он, и в его голосе прозвучала нотка вызова, обращённого, кажется, к самому времени.

Я кивнула, чувствуя, как тёплая волна решимости затапливает мой страх.

Когда крышка сосуда наконец поддалась, воздух в шатре словно стал плотнее. Мы замерли. Изнутри показался свёрток из плотной ткани, изъеденной временем, едва удерживающей форму. Лазаридис осторожно развернул её, и перед нами появились три предмета: тонкая бронзовая пластина с текстом, переливающийся как опал камень и металлический диск с выгравированной спиралью.

Первым заговорил Морайтис. Он уже держал пластину в руках, а его взгляд, как у азартного игрока, горел жаждой разгадать её тайну.

— Здесь текст, — сказал он, пробегая пальцами по гравировке. — Кажется, это список. Упоминаются какие-то «дары морских богов» и ритуал… Это…

— Морские боги? — перебила я, наклоняясь ближе. — Может быть, это связано с народами моря?

Лазаридис потер подбородок, задумчиво кивая.

— Возможно, они считали море источником жизни. Или же это метафора, связанная с их представлениями о силах природы.

Моя рука потянулась к диску. Металл был прохладным на ощупь, его гравировки вызывали странное, почти гипнотическое ощущение. В центре спирали находился небольшой механизм. Когда я осторожно повернула диск, изнутри высветились крошечные точки, образовавшие нечто похожее на звёздное небо.

— Это карта, — выдохнула я. — Но… древняя. Древнее всего, что мы видели раньше.

Лазаридис моментально подскочил, выхватив диск из моих рук. Его лицо озарилось удивлением.

— Ты понимаешь, что это значит? — произнёс он, едва сдерживая восторг. — Это навигационная система бронзового века. Если мы сможем доказать её предназначение, это перевернёт представление о древних технологиях.

Но что-то во мне не давало покоя. Этот диск, эта бронзовая пластина, этот камень, сияющий, как само море, — всё это не было просто находкой. Это был ключ. К чему-то, что ускользало от нас веками. И я не могла избавиться от ощущения, что с этой минуты я стала не просто исследователем. Я стала частью той загадки, которую сама хотела разгадать.

Ночь в лагере стояла безветренной и непроглядной, но сон так и не пришёл. В палатке было душно, словно тяжёлое дыхание древности всё ещё витало в воздухе. Я лежала, закрыв глаза, но голос, который преследовал меня с самого начала раскопок, снова напомнил о себе, звуча где-то на грани реальности и сна:

«Следуй за звёздами. Ты должна увидеть истину».

Слова, казалось, проникали прямо в сердце, оставляя за собой пульсирующее эхо. Я вскочила, ощущая прилив беспокойства, смешанного с чем-то странно знакомым — любопытством, которое было почти инстинктивным. Шаги были бесшумными, но мне казалось, что каждый мой вдох отзывался в окружающей тишине.

Звёзды над головой мерцали с пугающей ясностью, будто пытались указать путь. Я вышла из палатки, не беря ни карты, ни компаса, только фонарик, туго сжатый в ладони, и это неумолимое чувство, что мне нужно в пещеру.

Когда я вошла внутрь, тишина была почти абсолютной, за исключением далёкого шёпота ветра, проникавшего через узкие трещины. Свет фонарика вырывал из темноты образы на стенах, знакомые, но теперь пугающе живые. Каждый рисунок казался дышащим, как будто хотел поведать свою историю, но удерживал её на грани раскрытия.

Я остановилась у того самого места, где мы нашли сосуд. Ничего не изменилось, но на этот раз я почувствовала тепло, исходящее от пола. Это было больше, чем просто ощущение — это был призыв. Я склонилась ниже, и тогда увидела её — тонкую трещину, едва заметную на каменной поверхности.

Свет пробивался сквозь неё.

Пальцы сами потянулись к ножу, который я использовала для мелких расчисток. Вскоре камень начал поддаваться. Трещина расширялась, открывая проход, который вёл вниз, в неизвестность.

Моё сердце колотилось так громко, что я едва слышала собственные мысли, но что-то внутри меня не позволяло остановиться. Пролезая через узкий лаз, я оказалась в комнате. Здесь, под землёй, стены были покрыты росписями, которые вызвали странное чувство дежавю.

Я узнала её сразу — высокую женщину в синем хитоне. На этом изображении её глаза были более выразительными, почти живыми, и они смотрели прямо на меня. Она знала, что я здесь, как будто ждала меня веками.

Рядом с ней стоял мужчина со скульптурным профилем — это был Одиссей, тот же, что я видела раньше. Но теперь их фигуры не были главными. На этот раз я заметила третью фигуру, которая до сих пор ускользала от моего внимания.

Юноша. Его медные волосы отражали свет моего фонарика, а голубые глаза смотрели куда-то вдаль, как будто он видел что-то, что ещё недоступно мне.

— Телемах, — прошептала я.

Слово повисло в воздухе, словно подтверждение чего-то неосязаемого, но неизбежного.

И вдруг росписи ожили. Свет и тени начали двигаться, переплетаясь в древних сценах. Я видела корабли, молящихся людей, битвы, но всегда — всегда — где-то на заднем плане был он.

Шёпот прозвучал у меня за спиной, как лёгкое дыхание.

— Ты пришла.

Я обернулась. Пустота. Но тени на стенах всё ещё двигались, будто наблюдали за мной.

«Следуй за звёздами».

Я подняла взгляд, и там, на потолке пещеры, увидела созвездия. Их линии повторяли карту, показанную диском. Я знала, что это не просто украшение. Это был путь.

И я должна была пройти его.