Пособник

Дмитрий Ардшин

Город оккупируют пришельцы. Одни горожане (и таких большинство) смиряются под ударом судьбы и пытаются к нему приспособиться. Другие считают, что свобода лучше, чем несвобода и надо оказать сопротивление космическим захватчикам. А вам что нужно: смирения или мужества? Думайте сами, решайте сами. Каждому своё.

22

Упав на кровать, Егор нажал на пульт. В комнату ворвался «Портисхед». Потолок, точно дверь маршрутки, отодвинулся в сторону. Егор оказался «У Рика».

Напротив Егора за столиком Настя из большой белой тарелки с иволгами на ободке уплетала что-то похожее на подгоревшую свиную котлету с овощным рагу.

— Что это? — Спросил Егор.

— Твоя душа. — Настя подняла на Егора совершенно черные глаза.

— Егор! Ужин стынет. — Крикнули со сцены, где «Портисхед» вместе с пианистом Сэмом и оркестром исполняли песню «Дороги».

Егор проснулся.

— Разве это может быть ошибкой? — Грустным контральто спрашивала Бет Гиббонс.

Опустив ноги на пол и облокотившись о колени, Егор схватился за растрепанную голову. Она гудела, кружилась и раскалывалась. Мутило от металлического привкуса во рту

— Проклятая ведьма.

Грянул рингтон «Полет Валькирий».

— Как все прошло? — Спросил Тимур. Маленького тщедушного Чада замыкало на рослых крепких девушках, влекло к Брунгильдам. — Не замели?

— Едва не умыкнули душу.

— Как так?

— Не по телефону.

— Но она на месте?

— Вроде бы. — Егор провел ладонью по груди. Хотя душа могла уйти и в пятки.

— Ты уверен? На всякий пожарный проверься. А то без души, как без воды. У меня знакомая пловчиха с третьего курса физвоза, чтобы сбросить вес временно удалила душу. Ну и закисла, махнула на себя рукой и бросила спорт.

— Зато похудела.

— Видел тебя на театральной.

— А ты что там забыл?

— После «Бургер-Кинга» проходили мимо с Павловой. Анна сказала, что ты доиграешься.

— Кар—кар. Ну и каркуша.

— Ты когда меня активируешь?

— А тебе это больно надо? Можно ведь нарваться. Я-то из-за Насти лезу на рожон. А ты чего ради?

— Ради светлого будущего… Хе-хе… Хочется встряхнуться и пробежать по лезвию бритвы.

— А если споткнешься и лезвием по яйцам?

— Хватит тень на плетень наводить. Ты же обещал.

— Настя перетрет кое с кем, тебя проверят.

— Я чист как стеклышко. И близкие страшно далеки от варягов. Гм… Это не камешек в твой огород.

— Егор! — Мать вошла в комнату и поморщилась. — Оглохнуть можно. — Пультом приглушила «Портисхед» — Все остыло уже.

— Постучаться трудно?

— Закругляйся. — Мать ушла.

— Достала уже.

— Она звонила.

— Ну и?

— Я сказал, что ты только что свалил… Кажется, не поверила.

— Она такая.