Секрет кладбищенского дуба

Елена Маркина (2024)

Майя Воробьёва ненавидит свою жизнь — абьюз, наркотики, грязь и бедность. Девушка совершает попытку уйти из жизни, но её спасает… ушедшая из жизни утопленница Кэт. Вместе подругам предстоит разобраться во многом: что произошло с пропавшей матерью Майи? почему девушка начала видеть нежить? как на самом деле погибла Кэт? а что на уме у Влады Морозовой — неформалки, ненавидящей Майю? А ведь никто из девушек не знает, что на каждую из них у Хранителя Дуба свои планы…

Глава 23

Напевая себе под нос, Олег Строев сел в машину ‒ новенькую белую «тойоту камри» ‒ завёл двигатель, включил кондиционер, опустил ручной тормоз, но, прежде чем тронуться, решил прокрутить в голове план дел. Стоял полдень, и мужчина весь взмок, даже несмотря на наличие большого кондиционера в своём кабинете. Строев достал из бардачка влажные салфетки и вытер лицо и руки. Хотя до этого он неоднократно умывался холодной водой, его гладкое лицо, за внешним видом которого мужчина так тщательно следил, снова успело ужасно запотеть. Бежевый пиджак, аккуратно сложенный, лежал на заднем сидении без дела. Олег любил деловую одежду, она ассоциировалась у него с властью, к тому же шла ему, хорошо сидела на фигуре, но сегодня мужчина проклинал её. Как же так вышло, что после всего этого холода, бесконечных дождей, туч и ветра выдался настолько жаркий день? Да, это был первый за всё лето по-настоящему знойный и душный день, отметил он про себя.

Строев достал из сумки записную книжку и нашёл запись, где был указан нужный ему адрес, ввёл необходимые данные в бортовой компьютер, и программа быстро построила ему маршрут.

Дело, на которое он ехал, не было никак связано с его основным бизнесом или же с продвижением его кандидатуры в губернаторы области. Это дело можно было назвать дополнительным заработком или даже хобби. Жизнь Строева не зависела от денег, полученных этим образом, но что намного важнее, это дело приносило ему удовольствие. Настоящее удовольствие от жизни. Можно даже сказать, это были единственные моменты, когда Олег чувствовал себя по-настоящему счастливым.

Но дело это было сегодня особенное, немного необычное, и Строев слегка нервничал, хотя списывал игру нервов на действие жары. «Пора заняться этой девчонкой. Стоило с самого начала», ‒ прошептал он.

По дороге находилось центральное городское кладбище, и Строев решил сделать небольшую остановку. Здесь находилась могила его матери, которую он похоронил двадцать шесть лет назад.

***

Могильный участок был совсем маленьким, и рабочим пришлось потрудиться, чтобы погрузить гроб в яму. Четверо толстых мужиков глядели на свою работу и вытирали со лба пот. Облачный осенний день. Олег стоял напротив в своём старом заношенном коричневом пальто и безучастно смотрел на происходящее. Кроме него на похоронах больше никого не было. Порыв холодного ветра заставил рабочих взбодриться, а Строев потёр закостеневшие (больше от переживания, чем от непогоды) руки. Он забыл надеть какой-нибудь головной убор, и теперь все его кудри растрепались.

‒ Не будете кидать в могилу три горстки земли своей рукой? ‒ спросил бородатый рабочий.

‒ Что? Зачем это?

‒ Да просто обычай такой.

Олегу не хотелось марать и без того замёрзшие руки, но он всё-таки решил подчиниться традиции и бросил в яму с гробом матери три горсти мягкой влажной кладбищенской земли. Вытереть ладони ему было нечем, поэтому он просто отряхнул руки от грязи настолько, насколько это было возможно. После этого рабочие снова взяли в руки лопаты и закопали могилу, оставив довольно крупную горку. Они поставили деревянный крест, положили под него довольно крупный и тяжёлый венок, задали юноше несколько формальных вопросов, тот поблагодарил их, и кладбищенские рабочие удалились. Все, кроме одного.

‒ Что будете делать теперь? ‒ спросил тот же самый мужик с густой бородой в синей пыльной куртке.

Строев вопросительно посмотрел на него. Сейчас Олег не был настроен на общение даже со знакомыми людьми, не то что с каким-то обслуживающим персоналом.

‒ Какое вам дело? ‒ с раздражением ответил он, развернулся и зашагал в сторону ворот.

‒ Просто, я думаю, это тот вопрос, который задаёт себе каждый, когда теряет родного человека. Ответили ли вы себе на этот вопрос?

Юноша остановился. «Что этот жирный старый хрен себе позволяет?!»

‒ Мир будет существовать, как существовал всегда до этого. Ведь когда кто-то умирает, кажется, что после этого мир должен рухнуть. А этого не происходит! И думаешь, неужели и мне теперь после такого горя придётся жить как раньше…

‒ Для меня это никакое не горе! ‒ вспылил Олег и снова повернулся к мужику. ‒ Эта мразь… Эта тупая мразь… Хорошо, что она подохла! Тупая скотина! Она ведь и подохла из-за своей тупости!

Лицо юноши стало багрово-красным. Из глаз неконтролируемо потекли горячие слёзы. Позор! Какой позор! Заплакать перед таким неотёсанным боровом!

‒ Не хотите выпить вместе? ‒ спокойно спросил мужик и откуда-то сбоку, будто из ниоткуда, достал бутылку водки. ‒ Пить с кем-то и пить в одиночестве ‒ чрезвычайно разные вещи!

Красный оттенок постепенно сошёл с лица Строева, слёзы перестали литься из глаз. Какое-то время он думал. Было в этом рабочем что-то притягательное, что-то особенное. Олег поймал себя на мысли, что, когда он только увидел бригаду гробоносцев, именно этот мужик сразу выделился из толпы, словно был окружён ореолом какой-то специфической энергии. А ведь именно так оно и было.

Мужчина представился Савелием. Он налил им по рюмке водки и предложил прогуляться по кладбищу. Это было старое кладбище. Здесь росло много деревьев между могилами, которые теперь в своём большинстве уже сбросили красочную листву, и теперь стояли нагими, и ветви их казались острыми, как пики. Размякшие листья прилипали к подошве обуви; иногда под ногами хлюпали лужи с грязью.

‒ Эта дура записала всё своё имущество на своего нового муженька, ‒ сказал Олег с колким презрением. ‒ А я? А мне теперь даже жить негде, потому что этот мудак выгнал меня. Квартира-то ведь его. А я всегда его ненавидел. И он меня. Зато мамка в каком восторге от него всегда была. Ага. Как можно быть настолько идиоткой? По итогу-то что? По итогу за похороны полностью заплатил я. Отдал всё, что было. А этот осёл даже не пришёл. А ведь наверняка он её и прикончил. Подсыпал в чай что-нибудь, и готово.

Он выпил залпом рюмку, и Савелий налил ему ещё.

‒ Что я буду делать теперь, вы спрашиваете? Не имею понятия. Теперь точно придётся бросать учёбу и идти пахать на трёх работах. Больше делать мне нечего.

Они вышли в центр кладбища. Здесь рос гигантский дуб с поистине роскошной жёлто-красной кроной. С неё не опало ни единого листочка.

‒ Присядем здесь. Не волнуйтесь, тут сухо. Это моё любимое место. Я имею в виду не только на этом кладбище, а в принципе в мире. Только здесь я чувствую настоящее успокоение, ‒ сказал Савелий и сел под дуб.

Олег засомневался. Ему не хотелось испачкать пальто, которое и так находилось не в лучшем состоянии. К тому же земля, должно быть, холодная. Но повинуясь необъяснимому чувству момента, юноша всё же сел рядом с рабочим. Савелий улыбнулся.

‒ Это хорошо, что вы не знаете, что делать дальше, Олег. Когда у людей есть один единственный конкретный план, они сильно себя ограничивают, а для вас открыты все дороги, ‒ сказал он задумчиво, глядя при этом куда-то вдаль.

‒ Открыты все дороги? ‒ юноша саркастически усмехнулся. ‒ Каким же это образом?

‒ А вы не волнуйтесь, ‒ тут Савелий повернул голову и посмотрел в глаза Строеву.

Это был тяжёлый, удушающий взгляд. Олег понял, что перед ним не человек.

‒ Я помогу вам.

Савелий крепко взял юношу за руку.

***

Строев ехал в северную часть города, в один из самых неблагополучных и старых районов, где он был далеко не первый раз. Стоит сказать даже больше ‒ он сам в нём вырос. Олег проехал мимо нового торгового центра, где висел агитационный баннер с его фотографией (ведь центр ему и принадлежал), и улыбнулся.

Мужчина припарковался у нужного дома, под окнами которого росла берёза, показавшаяся ему просто огромной. Всё нужно сделать быстро. Но осторожно. У неё проблемы с наркотиками и алкоголем, поэтому она может быть агрессивной. И непонятно, что она одна делает в пустой квартире. Равно и то, как она туда в принципе попала.

‒ Приблизь ещё, мне ни хрена не видно! ‒ скомандовал дядя Егор.

Майя, Кэт и старик рассматривали карту города по телефону девушки. Старик объяснял, где сейчас живёт мать Майи вместе со своим новым мужем и где обычно находится леший ‒ Хранитель Дуба.

‒ Вот, это она ‒ улица Липовая аллея, ‒ Майя максимально увеличила карту и ткнула пальцем, чтобы дядя Егор увидел.

‒ Да, теперь вижу. Это она. Особняк стоит в самом конце этой аллеи. Его нельзя перепутать с чем-либо. Боюсь предположить, сколько бабок в него вложено. Пять миллионов? Десять? Пятнадцать? Хотя, может быть, я просто сравниваю с избой своей матери… В любом случае там и ошивается этот демон. Вечера он частенько проводит у них.

‒ Но это так далеко загородом! ‒ сказала Кэт с отчаянием. ‒ Намного дальше моста, где мы с Майей познакомились! Как же нам туда добраться?

Звонок в дверь пронзил пространство квартиры. Все трое вздрогнули. Старик улетел, чтобы выяснить, кем был их нежданный гость, и вернулся в совершенно обезумевшем виде.

‒ ОХРЕНЕТЬ! МАЙЯ, ОН ЗДЕСЬ! СТРОЕВ ЗДЕСЬ!

Олег спокойно стоял, заправляя рубашку в брюки, и повторял слова, которые обыкновенно произносил в таких случаях. Всё должно пройти гладко. Квартира и так у него в руках. Но как неприятно, когда по твоей собственности шатаются чужие люди! Строев достал из кармана телефон, посмотрел на своё отражение в экране и немного поправил светлые волосы, уложенные лаком. С кем бы ты не встречался, всегда нужно выглядеть идеально.

‒ Он может видеть нежить? ‒ тихо спросила Майя.

‒ Нет. ‒ дядя Егор схватился за остатки своих волос. ‒ Да как же так, Машка? Выследили тебя эти упыри! Донесли ему! Но что ему надо? Выселить тебя? Убить?!

‒ С ним нет того лешего? ‒ спросила Кэт, которая старалась сохранять спокойствие.

‒ Чтобы ответить хотя бы на один из этих вопросов, мне придётся встретиться с ним, ‒ твёрдо сказала Майя.

Девушка собралась с силами и сделала голос как можно более уверенным и низким. Она отпёрла дверь и крикнула в пространство тамбура:

‒ Кто это?

‒ Будьте добры! Вас беспокоит администрация города, небольшой опрос жильцов дома. Займёт не более пяти минут!

Голос мужчины был мягким, спокойным и вежливым. Даже дядя Егор ощутил на себе влияние его обаяния.

‒ Из администрации он. Придурок! ‒ сказал старик, как бы стараясь снять чары, наложенные голосом Строева.

‒ Ты уверена? ‒ Кэт положила руку Майе на плечо.

Девушка кивнула, взгляд её был абсолютно серьёзным. Она отпёрла дверь тамбура, и перед ней предстал высокий, плотного, но не толстого телосложения мужчина среднего возраста. Лицо его было гладко выбрито и лишено практически любых морщин. Да, это был Строев, можно сказать, сошедший прямиком с одной из тех фотографий, что расклеены по всему городу.

‒ Благодарю вас! ‒ он улыбнулся свежими винирами и сразу же перешёл к делу. ‒ Вы Майя Воробьёва, я не ошибаюсь?

‒ Всё верно, ‒ голос Майи стал чуть менее уверенным, чем был до этого.

Кэт стояла сзади и обнимала её за плечи для поддержки. Строев устремил свой взгляд на дверь в квартиру.

‒ Меня зовут Строев Олег Степанович, но вы можете называть меня просто по имени. Вы не против, если я пройду? На пороге разговаривать не слишком удобно.

Он засмеялся и, не дождавшись ответа, прошёл внутрь.

‒ На улице страшная жара! На солнце стоять невозможно! ‒ мужчина снял обувь, что удивило Майю, и прошёл в коридор. ‒ А вы как? Не жарко в квартире? Установлен ли у вас кондиционер?

‒ Нет, кондиционера нет, ‒ девушка прошла за ним внутрь.

«В квартире нет вообще ничего», ‒ мысленно добавила она.

Конечно, Строев был в курсе, что квартира пуста. Ведь он сам помогал своей жене организовать продажу мебели. Но сейчас ему предстояло проявить все свои театральные способности и изобразить небывалое удивление. И жалость.

‒ Боже! ‒ мужчина взмахнул руками и забегал по комнатам. ‒ Как?! Как такое возможно? Неужели вы проживаете в пустой квартире?!

‒ Именно так. ‒ ответила Майя, следуя за ним по пятам.

‒ Как же вы спите?

‒ На полу. ‒ девушка пожала плечами, тут даже врать не пришлось.

‒ Но это так печально! Знаете, я видел многое, но молодую девчушку в пустой квартире? Никогда! ‒ Строев делал вид, что видит помещение первый раз. ‒ Собственно, какой опрос мне необходимо провести? Видите ли, меня, как будущего губернатора, беспокоит уровень жизни моих граждан. Все отчёты, которые нам приносят, ‒ полная брехня, я думаю, вы и сами догадываетесь. Народ умный ‒ всё понимает! И я решил самолично собрать нужную мне статистику. Настоящую! Правдивую! Я хочу убедиться лично в том, как живут люди в нашей области. И вот! Что я вижу? Подтверждение своим догадкам!

‒ Идиот! Что за чушь он несёт? Зачем эти сказки? Пусть скажет, что ему надо! ‒ ругался раздражённый дядя Егор, которого Олег всё равно не видел и не слышал.

‒ И что же теперь? ‒ спросила Майя.

‒ Мне необходимо немного подробнее поговорить с вами.

Они прошли на кухню.

‒ Я бы предложила вам чай или кофе, но есть только вода из-под крана.

‒ Не беспокойтесь за это! Я понимаю, что вы в очень тяжёлом положении! ‒ ответил Строев, которому в этот момент страшно хотелось кофе (как же сильно он любил двойной эспрессо!).

Они расположились рядом с окном, и мужчина опёрся спиной на подоконник. Он достал из своей кожаной сумки тетрадь, раскрыл её на середине, достал ручку и принялся задавать вопросы.

‒ Вам шестнадцать лет, верно, Майя?

‒ Да.

‒ Вы учитесь? Работаете?

‒ Сейчас я… мне пришлось сделать перерыв от учёбы. И я не работаю.

‒ Майя, вы живёте одна?

Майя замялась.

‒ Одна. ‒ девушка решила, что будет меньше проблем, если она будет говорить правду.

‒ Вы живёте на деньги родителей?

Всё это время Майя существовала на деньги матери, которые та заботливо присылала ей каждый месяц. И которые в конечном счёте были потрачены на наркотики…

‒ Да.

‒ Но как же так произошло, что вы существуете в помещении без мебели? Да-да, именно существуете, а не живёте.

Майя снова замолчала. Она не могла понять, зачем Строев её разыгрывает. Почему бы ему просто не выволочь её за руку и не закопать на ближайшем пустыре сразу? Воробьёва посмотрела на Кэт и на дядю Егора, но те лишь пожали плечами.

‒ Прошу, не волнуйтесь, Майя.

Строев неожиданно взял руку Майи, сжатую в кулак, и накрыл её своей большой горячей ладонью. По всему телу девушки пробежали холодные колючие мурашки. Мужчина улыбнулся, отчего Майя почувствовала ещё больший дискомфорт, но виду подавать не стала. Дядя Егор подошёл к Строеву, готовый в любой момент ударить того чем-нибудь по макушке. Кэт стояла сзади девушки, также внимательно наблюдая за действиями загадочного мужчины.

«Кажется, он не знает, что я в курсе ситуации. Думает, что я простушка, случайно попавшая в эту квартиру», ‒ подумала Майя и решила отвечать на все вопросы мужчины в соответствии с этим выводом.

‒ Я не собираюсь вас ни за что стыдить, я не напишу заявление на вас в полицию, и я даже не собираюсь жаловаться на вас вашим родителям. Майя, вы можете мне доверять.

‒ Мои ответы войдут в вашу статистику?

‒ Да, конечно. Но не только, ‒ он положил руку выше, на предплечье Майи. ‒ Я могу помочь вам! Я помогу сделать вашу жизнь нормальной! Такой, как у всех! Без каких-либо задолженностей! Я считаю это своим долгом ‒ помогать молодым девушкам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации.

Майя сделала задумчивый вид.

‒ Да, да. Но мне тяжело говорить об этом. Я не люблю распространяться о своих проблемах. Есть люди, которых я боюсь, ‒ Майя незаметно подмигнула Кэт и дяде Егору.

‒ Прошу, не волнуйтесь. Я здесь, чтобы помочь вам. Чтобы помочь всем, кто в этом нуждается. Здесь нечего стыдиться.

‒ Я сказала вам, что родители обеспечивают меня деньгами. Но я солгала вам, ‒ Майя опустила глаза вниз, изображая глубочайшую грусть. ‒ Это не мой дом, я здесь случайно. Прячусь от бывшего, которому я должна много денег, и от коллекторов, преследующих меня. Когда вы позвонили в дверь, я решила, что это они за мной пришли.

Майя закрыла лицо ладонями, хотя была уверена, что выглядит это совсем неубедительно, но, кажется, Строева это не слишком сильно волновало. Он делал какие-то бессмысленные пометки в свою тетрадь, а лицо его выражало милосердие и сочувствие. «Отличный актёр», ‒ подумала Кэт, ‒ «Но где-то я это жалостливое личико уже видела».

‒ Я помогу вам, Майя, ‒ твёрдо сказал Строев, глядя девушке в глаза. ‒ Я помогу вам с деньгами. Помогу найти достойное жильё. И помогу избавиться от коллекторов. Все их действия абсолютно незаконны, поверьте. А я уже не раз помогал людям в такой жизненной ситуации. Нельзя, чтобы их угрозы стали реальностью!

Строев смотрел на Майю по-отцовски, и она, несмотря на крайнюю степень испытываемого дискомфорта, позволила себе поддаться на его обаяние. Мужчина ни в какой мере не казался угрозой: лицо его было мягким и притягательным, фигура лишена каких-либо острых угловатых черт, а напротив ‒ состояла из округлостей. Строев выглядел по-настоящему озабоченным проблемами Майи, и девушка даже подумала, что, может быть, все ошибаются насчёт него, но тут же прогнала эту мысль. Но даже теперь горячая рука мужчины, лежащая на предплечье Воробьёвой, стала восприниматься не как угроза, а как защита.

Строев напрямую связан с исчезновением Варвары. Но ведь все люди ошибаются. Может быть, он добрый в глубине души? Может быть, он сможет помочь ей вернуть маму? Может быть, он станет её другом? Тут Майе захотелось дать самой себе пощёчину. Он пришёл, чтобы её одурачить, это очевидно! Но пока непонятно, чего конкретно он пытается добиться. Сейчас всё это станет понятным.

‒ Вы не из секты? ‒ вдруг спросила девушка.

‒ Признаюсь, вы не первый человек, который это спрашивает, ‒ добродушно рассмеялся Олег. ‒ Когда я говорю людям, что помогу найти им опору в жизни, им не приходит на ум ничего лучше религии. А ведь я правда готов стать вашим покровителем, но без навязывания бога, какой-нибудь особенной церкви и ритуалов, ни в коем случае. Мне нужно только одно ‒ ваше согласие на мою поддержку.

‒ Я согласна, ‒ не задумываясь ответила Майя.

«Как всё легко вышло в этот раз», ‒ подумал Строев, выдернул из своей тетради листочек и написал на нём свой номер телефона.

‒ Это мой личный телефон, не моего секретаря, не моего помощника, а мой личный. Акцентирую на этом внимание, потому что многие боятся, что незнакомый человек возьмёт трубку. Если вам некомфортно звонить ‒ пишите в мессенджерах, я читаю все сообщения. Но мне хотелось бы узнать ваш номер, Майя, чтобы самому связаться с вами. Я знаю, как это неприятно ‒ оказаться в подобной жизненной ситуации. Кажется, что никогда не выберешься из этой отвратительной помойной ямы, но это возможно, поверьте. Я сам здесь вырос. И вы не должны стыдиться этого. Мне хотелось хотя бы на немного оторвать вас от этой жизни, Майя.

Наверное, последняя фраза была единственной правдивой из всех, что произнёс Олег за всё время этого диалога.

‒ Живёшь и видишь вокруг себя только пьяных вонючих мужиков и их быдливых крикливых жёнушек, ‒ Строев произносил это с неподдельным отвращением, ‒ и кажется, будто вся жизнь такая. Что другой жизни-то и нет… Я не хочу, чтобы вы, Майя, так думали. Вы сегодня свободны?

‒ Да, конечно.

‒ Отлично, ‒ мужчина отошёл от окна. ‒ Как я уже сказал, я хочу показать вам другую жизнь, чтобы вы поверили, чтобы вы убедились в её существовании. И стремились к ней в дальнейшем. Я хочу отвезти вас, Майя, к себе домой на небольшой ужин, вы согласны?

Глаза Майи округлились. Кэт и дядя Егор переглянулись. Девушка едва могла поверить в услышанное.

‒ Вы… хотите отвезти меня к себе домой? ‒ Воробьёва непонимающе заморгала.

‒ Да. Там мы сможем обсудить подробности моей финансовой помощи вам.

«Не может быть, чтобы всё так хорошо совпало!» ‒ подумала Майя, ‒ «Это мой шанс! Возможно, это моя единственная возможность туда попасть!»

‒ Вы предлагаете поехать прямо сейчас?

‒ Именно так. Но я могу подождать, если вам требуется время, чтоб подготовиться перед поездкой.

Девушка задумчиво повернулась к своим потусторонним друзьям. Те активно выражали своё несогласие всеми существующими жестами. Строев же воспринял молчание Майи как колебание в вопросе поездки.

‒ Послушайте, ‒ он подошёл к ней вплотную. ‒ Там будет всё, что вам необходимо. Всё, что вам необходимо. Не нужно стесняться своих желаний.

Майя поняла его намёк и почувствовала жуткое отвращение. Отвращение к самой себе. Она посмотрела на свои тонкие руки, на которых всё ещё оставались следы от уколов. Вот оно то, как её существо считывается обществом. Отмоется ли она когда-нибудь от этого? И ведь она знает, что он специально говорит это. Считает её за дуру, помешанную на своих зависимостях. Но всё равно: как же противно!

‒ Я согласна, ‒ сказала девушка твёрдо. ‒ Только дайте мне пять минут.

Майя направилась в туалет и незаметно поманила своих мёртвых друзей.

‒ Конечно! Конечно! ‒ ответил Строев, капаясь в своём телефоне. Можно считать, что миссия уже выполнена. Дальше ‒ легче.

Воробьёва закрыла дверь туалета, а Кэт с дядей Егором присоединились к ней, пройдя сквозь стены.

‒ Машка, что ты делаешь?! ‒ начал возмущаться старик. ‒ Ты ведь понятия не имеешь, что он собирается с тобой сделать! Ты понятия не имеешь, для чего он собирается отвезти тебя на этот ужин! Дура! Вдруг он вывезет тебя куда-нибудь в лес, изнасилует, убьёт, и тебя после этого и не найдёт никто!

‒ У меня появилась возможность без каких-либо трудностей попасть прямо туда, где находится демон, и я не собираюсь упустить такой шанс! А если там моя мама? Ты говорил, что она вместе с Рудаковым довольно часто бывает там в гостях! ‒ говорила Майя шёпотом.

‒ Я буду с Майей. ‒ сказала Кэт. ‒ И я не допущу, чтобы с ней случилось чего-то необратимого.

‒ Кэт, не переоценивай себя, мы, мёртвые, слишком слабы, чтобы противостоять живым…

‒ Я уже один раз спасла Майю и смогу ещё раз, если потребуется!

‒ Два раза. ‒ сказала девушка, намекая на их знакомство, и нежно улыбнулась.

‒ Я не могу вас оставить! Я тоже иду! Мне плевать ‒ я и так мёртвый! ‒ заявил дядя Егор.

Майя села на переднее сидение рядом со Строевым и пристегнулась. Кэт и дядя Егор расположились сзади. Олег улыбался и всё время посматривал на свою попутчицу.

Всю дорогу старик сидел в напряжении, ожидая, что Строев вот-вот да и свернёт на непонятную размытую дорогу, ведущую в никому не известную лесную чащу, но Олег ехал строго по маршруту, давно известному дяде Егору. Поля, поля, бесконечные русские поля, уходящие за горизонт. Небо начало заволакивать серыми облаками, дело шло к дождю, и Строева это очень обрадовало. Появился прохладный ветерок, и он открыл окна в машине.

Майя ему слишком не нравилась. Олег, конечно, и так ожидал чего-то подобного, но она казалась ему уж совсем странной, неопрятной и больной. Придётся приводить её в порядок. Рядом с Кэт эта девка и рядом не стоит…

«Нет, не думай о Кэт. Забудь уже её. Забудь уже её на хрен.»

Они проехали мост, под которым река продолжала шуметь и бурлить. Кэт наклонила своё туловище сквозь дверцу автомобиля. Высота была не слишком большой, этажа три, но девушке стало страшно, хотя в её состоянии бояться было нечего. Но как, будучи живой, она решилась прыгнуть? В каком отчаянии она находилась? Кажется, не смотря на всю боль, отчаяние и бессмысленность, Кэт любила жизнь. Что могло произойти?

Позади остались лес и кладбище. Временами встречались старые накренившиеся избы, закусочные и мотели. Небо стало совсем серым, и всё вокруг как будто приобрело такой же оттенок. Наконец показались цивильные современные дома, и Строев повернул направо. Здесь располагался коттеджный посёлок, окружённый сосновым лесом.

‒ Прелестное место, но дорога здесь отвратительное. Такие богатые люди, не могу понять, почему они не хотят положить для самих себя нормальный асфальт, ‒ заворчал Олег. ‒ Но я их ругаю, а сам такой же. Я мог этот вопрос давно решить, но столько дел, столько дел.

Посёлок они проехали быстро, Строев снова повернул направо, где располагалась табличка «ул. Липовая аллея», и теперь они оказались среди огромного количества лип, насыщающих воздух сладким медовым запахом. Все деревья почти отцвели, лишь на некоторых красовались запоздалые, но милые гроздья белых цветков, но воздух оставался переполненным восхитительным сочным ароматом. Поэтому Олег глубоко вздохнул, вбирая в лёгкие любимый запах. Кэт не чувствовала ничего, словно она находилась в вакууме, и смотрела на липы равнодушно, но дорога эта казалась ей очень знакомой.

Особняк был окружён лесом, словно крепостью. Строев припарковал машину в гараже из белого камня, открыл Майе дверь и отдал приказ своему помощнику Санычу помыть автомобиль. Майя вышла из гаража и растерянно осмотрелась вокруг. Всё сияло богатством и дороговизной. Казалось, архитектор, строивший этот особняк, пытался придать ему что-то античное, напоминающее о роскоши Византии. Площадь, принадлежавшая Олегу, была огромной. Всё пространство представляло собой огромный шикарный сад: тут были клумбы с розами (алыми, нежно-розовыми, светло-жёлтыми), виноградники, чьи лозы тянулись по забору, пышные кустарники можжевельника, рододендронов и барбариса, яблони и груши, небольшие декоративные ярко-зелёные ели и многое другое. За домом располагалось деревянное здание бани, перед входом в которую был большой бассейн, выложенный плиткой цвета морской волны.

Начал накрапывать дождь, и Строев увёл Майю внутрь особняка. Стоит признать, такой богатый ремонт и настолько изысканную мебель девушка правда видела впервые в жизни. Прямо напротив входной двери была широкая мраморная лестница, спиралью уходящая наверх. На стенах висели картины маслом, изображавшие восточные пейзажи.

‒ Добро пожаловать. Надеюсь, ты будешь чувствовать себя комфортно. Только я вынужден тебя предупредить об одной вещи…

‒ Какой? ‒ спросила Майя. «Перешёл на «ты», ‒ заметила девушка про себя, ‒ «я уже у него в руках, а значит, дистанцию можно больше и не держать».

‒ Я сказал, что приглашу тебя на ужин, но сегодня это устроить не получится. Моя жена приезжает в пять, а она… не очень любит присутствие посторонних людей за столом. Мне очень жаль, Майя. Прости, что так вышло. Сейчас я прикажу служанке убраться в гостевой спальне, и ты устроишься там. Ужин тебе принесут туда же. Я сейчас буду занят и зайду проведать тебя перед сном, пойдёт?

Строев по-дружески улыбнулся и взял девушку за руку. Майя, пересиливая себя, улыбнулась ему в ответ.

‒ Я согласна поужинать в комнате. Я очень благодарна уже за то, что вы согласились отвезти меня сюда. Но… что значит перед сном?

‒ Да. Я хочу, чтобы осталась спать здесь. Поверь, тут очень свежий воздух, тишина и красота за окном. Тебе пойдёт это на пользу. Ты живёшь в очень плохих условиях. И я не оставлю это просто так! ‒ мужчина рассмеялся. ‒ Я сделаю всё, чтобы ты почувствовала себя лучше.

Строев позвал служанку, женщину лет тридцати в чёрном фартуке, и та быстро направилась на второй этаж. Пока они ожидали окончания уборки, мужчина спросил:

‒ А ты увлекаешься чем-то, Майя?

Воробьёва задумалась. Ведь она ничем никогда не увлекалась! У неё не было хобби, ничто её не интересовало и не трогало. Её даже не волновал ни один сериал для домохозяек по телевизору, не говоря уже о каких-то высоких вещах. А вот её мама…

«Какая же я пустышка по сравнению с ней», ‒ подумала она про себя с жуткой горечью, внезапно наполнившей её рот.

‒ Ничем особенным.

‒ Да? Ну ничего. Я помогу найти тебе дело по душе. Я вот очень увлекаюсь фотографией. Я не профессионал и не стремлюсь к профессионализму, но фотография ‒ моя страсть!

Строев, сам того не заметив, облизнул свои пухлые розовые губы, и Майе от такого жеста стало не по себе.

Пришла служанка и объявила о готовности комнаты. Олег провёл девушку на второй этаж. Гостевая комната находилась рядом с лестницей, и они вошли в неё. Спаленка была совсем небольшой, но убранство её было так же богато: ламбрекены над шторами с золотой бахромой в виде кисточек, бра, висящие над прикроватными тумбочками, большое зеркало над туалетным столиком… Не говоря уже о том, что у этой комнаты были отдельные ванная и туалет. Майя чуть было не ахнула, но сдержала себя.

‒ Послушай, я только не хочу, чтобы ты гуляла по остальному дому. Я попрошу Аллу принести тебе кувшин воды и закрою тебя здесь, ты согласна? Туалет тут есть. Мне просто очень не хотелось бы, чтобы моя жена столкнулась с тобой, пойми меня. Она такая ревнивая!

‒ Я всё понимаю, ‒ послушно ответила Майя, осознавая, что сейчас лучше во всём повиноваться Строеву.

Служанка Алла принесла воду, и Олег попросил запереть дверь гостевой комнаты на ключ.

‒ Только не скучай, милая Майя. Можешь брать любые книги и журналы из шкафа, можешь поспать, если хочешь. Мне жаль, что в этой комнате я не поставил телевизор.

‒ Ничего страшного.

‒ Тогда желаю приятно отдохнуть!

Строев махнул девушке рукой, и Алла закрыла дверь снаружи. Майя почувствовала колючие мурашки по всему своему телу. Её закрыли в незнакомом доме, который находится так далеко от города. За окном льёт страшный дождь. Девушке предстояла сложная миссия.

‒ Не волнуйся! Если что, я сопру у той тётки ключи и выпущу тебя! ‒ заявила Кэт, о существовании которой Майя от волнения забыла, как и о существовании дяди Егора.

‒ Ну как тебе этот домик? ‒ спросил старик, подозрительно осматриваясь.

‒ Неплохо, ‒ ответила Майя, думая совершенно не о доме.

‒ Интересно, каким будет его следующий шаг? ‒ задумчиво сказал дядя Егор. ‒ Да, Строев время от времени приглашает каких-то девушек и женщин к себе на ужин, но не более. Он не лапает их и не склоняет к мерзостям. По крайней мере, в пределах этого дома. И он действительно всегда водит этих девиц сюда только тогда, когда отсутствует Евгения. Странно, что он не продумал этот момент…

‒ Он торопится. Я это чувствую. Послушайте. Я хочу сейчас позвонить Владе и рассказать ей о произошедшем. Только она знает, как призвать Хранителя Леса для того, чтобы он поймал этого опасного лешего. И у меня есть просьба к вам, ‒ Кэт и дядя Егор наклонились ближе к Майе. ‒ Исследуйте этот дом. Может быть, вы найдёте какую-нибудь улику, связанную с моей мамой… или лешим.

Мёртвые кивнули и вышли. Майя набрала номер Влады.

Когда Майя позвонила, Влада была дома одна. Даша вместе с родителями уехала в центр города, а Влада пожелала остаться дома, объяснив это неважным самочувствием, хотя на самом деле ей просто хотелось спать. Под шум дождя девушка спала особенно хорошо. Звонок Майи напугал её.

‒ Что опять у тебя стряслось? ‒ Влада гладила пальцами переносицу, а глаза её слипались.

‒ Послушай, мне трудно это объяснить, но я в доме у Строева. Мужа Евгении. Мне могла бы понадобиться твоя помощь, если я встречу Дуба здесь.

‒ Это, конечно, очень круто, но как ты там оказалась? Я думала мы вместе договоримся о наших дальнейших действиях! ‒ она резко села на кровати, не до конца осознавая смысл, сказанного Воробьёвой.

Майя кратко обрисовала ситуацию.

‒ Ты точно в безопасности? С тобой всё нормально?

‒ Со мной всё нормально. Постараюсь пока выведать что-нибудь в этом доме. Я пришлю тебе адрес, но это находится довольно-таки далеко. Можно доехать только на своей машине.

Влада посмотрела в окно. Стена дождя, страшно шумевшего, не придавала ей желания выходить из дома. А в своей родной комнатке так тепло и уютно. К тому же свободной машины у Влады на данный момент не было.

‒ Я не смогу приехать сейчас, где бы это место ни было. Как долго ты там будешь?

‒ Я буду ночевать здесь, но понятия не имею, что будет завтра, ‒ сказала Майя и сама вздрогнула от своих же слов.

‒ Тогда присылай адрес, а завтра всё решим.

Они попрощались, и Влада положила трубку. «Надеюсь, она не под кайфом… Надеюсь, никогда больше не будет под кайфом». Морозова хотела снова уснуть, но столько мыслей разом захлестнуло её разум, что это оказалось нелегко.

Дядя Егор отвёл Кэт в кабинет Строева. Вся мебель здесь была выполнена из красного дерева: массивный рабочий стол, книжный шкаф, комод. Обивка компьютерного кресла у стола была сделана из чёрной кожи, небольшой диван, стоявший вдоль левой стены, ближе к двери, был обит тем же материалом. На столе стоял сложенный ноутбук. Но первым, что бросалось в глаза, был великолепный холст в простенке. Дуб.

‒ Я тут уже бывал, но в личных вещах Строева никогда не рылся. ‒ сказал дядя Егор. ‒ Это опасная затея.

Кэт вгляделась в комнату. Из окон, на которых висели бардовые бархатные шторы, была видна баня и бассейн, о поверхность воды которого ударялись сотни капель.

‒ Я знаю эту картину, ‒ задумчиво сказала Кэт. ‒ Точнее, я видела такую же картину в другом месте. Возможно, это одна и та же картина…

‒ А кем ты была до смерти, я забыл?

Кэт не посмотрела на старика. Она не рассказывала ему и не собиралась. Тем более, что рассказывать ей было особо нечего. Если только, конечно, к ней внезапно не вернётся память…

‒ Боже мой! ‒ прокричал сзади девичий голос.

Кэт и дядя Егор обернулись. Кэт поразмыслила пару секунд, вгляделась в лицо девушки: её ровесница, смуглая кожа, чёрные блестящие глаза, вьющиеся змейками волосы. Она вспомнила. Да, Кэт знала её ‒ это Айша. Айша попала в бордель почти одновременно с Кэт. Только теперь Айша стояла перед ней мёртвой.

‒ Уходите отсюда! ‒ продолжала кричать девушка. ‒ Это место опасно для мёртвых! Очень опасно! Быстрее!

‒ Айша, ты…‒ начала говорить Кэт, но слёзы перекрыли её взор, а в горле стал ком.

‒ Катя? ‒ лицо Айши просияло смесью радости, удивления, испуга и горечи. ‒ Кэт? Кэт! Боже мой! Это же ты!

Девушка широко улыбнулась и подлетела к старой подруге с распростёртыми объятиями. Руки её были от локтей до пальцев испещрены глубокими порезами. Кэт взяла Айшу за правую руку. Её охватил ужас.

‒ Нет, Айша… Почему? Ты не должна была закончить так…

Голову Кэт изнутри озарила маленькая вспышка. Словно из ниоткуда появилось ещё несколько кусочков для сложного пазла её потерянной памяти.

‒ Ведь был шанс. У тебя был шанс. Она ведь хотела тебя спасти следующей, я помню, ‒ говорила Кэт толком не осознавая, что имеет в виду, ориентируясь по внутренним ощущениям.

‒ Кэт, после того, как ты… пропала, много чего произошло. У меня больше не было шанса. Ни у кого больше не было.

‒ Тётя Марина… ‒ у Кэт в голове возник новый кусочек для пазла. ‒ С ней что-то случилось?

‒ Да. Ты помнишь, у Марины был какой-то секретный помощник, о котором она почти ничего не говорила? Некий посредник. Так вот, сначала она рассказала нам, что этот посредник пропал, а на следующий день Олег явился и избил Марину. Он говорил, что теперь знает обо всём. Он так сильно её избил, что пришлось везти её в больницу. После этого мы её не видели.

‒ Олег? Строев? ‒ взгляд у Кэт был потерянным.

‒ Да, а кто же ещё?

Кэт помолчала минуту, а потом спросила:

‒ Когда же это произошло?

‒ Прошлым летом. Ты пропала зимой, насколько я помню, в декабре. После твоей пропажи у Строева сильно расстроились нервы, а тут ещё у него в семье произошло какое-то несчастье. Он был всё время страшно злым, и Марина боялась лишний раз что-нибудь предпринять, чтобы спасти одну из нас. Она ждала, ждала, выжидала, выжидала, а в итоге посредник исчез. А за ним и сама Марина.

Кэт в шокированном состоянии переваривала всё услышанное. Дядя Егор смотрел на девушек с грустью, не решаясь поднять взгляда. Он не мог до конца понять, о чём идёт речь, но осознавал, тяжесть вспоминаемых ими событий.

‒ Айша, я могу спросить? ‒ Кэт прервала молчание. ‒ Когда? Когда ты…

‒ Не так давно. Всего три недели назад.

‒ Как?

‒ Он притащил меня в этот дом и изнасиловал вместе со своим родственником ментом. Помнишь его? Он стал совсем ненормальным. А для меня это была последняя капля. Тем более, что теперь надежды больше не было.

Они снова замолчали, словно им была необходима передышка. Но в один момент Айша спросила:

‒ Катя, теперь спрошу я. Это правда, что тебя убили?

Кэт словно поразила молния, пробившая её насквозь и разорвавшая пополам. Как? Что? Почему? Ей такое вообще ни разу не приходило в голову. Она была твёрдо уверена в том, что покончила с собой. Зачем кому-то было её убивать? И кто мог это сделать? «Клиент»? Но ведь Кэт находилась под защитой. Под защитой Строева. Она была его «любимой девочкой».

Все предметы вокруг Кэт поплыли, закачались, начали падать и взлетать. Она встряхнула головой и дала самой себе пощёчину.

‒ Кэт, ты в порядке? ‒ одновременно выпалили Айша и дядя Егор.

‒ Уже полтора года как нет, ‒ ответила она со злобой. Тёмные глубокие глаза её страшно светились.

Кэт обернулась. Между окон, за которыми продолжал лить дождь, висела картина с дубом. Спокойным, величественным и гордым дубом. Теперь девушка была уверена, что раньше эта картина висела в другом месте.

‒ Я всё помню теперь.