Секрет кладбищенского дуба

Елена Маркина (2024)

Майя Воробьёва ненавидит свою жизнь — абьюз, наркотики, грязь и бедность. Девушка совершает попытку уйти из жизни, но её спасает… ушедшая из жизни утопленница Кэт. Вместе подругам предстоит разобраться во многом: что произошло с пропавшей матерью Майи? почему девушка начала видеть нежить? как на самом деле погибла Кэт? а что на уме у Влады Морозовой — неформалки, ненавидящей Майю? А ведь никто из девушек не знает, что на каждую из них у Хранителя Дуба свои планы…

Глава 2

Дождь усилился и за секунды превратился в ливень, который запросто можно было назвать штормовым. Ударяясь о землю и листья деревьев миллионами и миллиардами капель, он шумел так, будто тысячи хлыстов били дорогу, а каждая капля кричала, когда падала. Где-то вдалеке воздух разрывали яркими вспышками молнии и спустя минуту времени, сверху раздавались взрывы грома. За мутными стёклами окон и стеной ливня трудно было что-нибудь разглядеть, и виднелись лишь тёмные очертания дачных домов и заброшенных заводов.

Но Майя чувствовала себя довольно безопасно в автобусе. Она заняла удобное место и пригрелась. Водитель автобуса поставил дворники на самый быстрый режим и включил радио погромче. Играл знакомый мотив Ирины Салтыковой:

Мне говорят: «Ты сошла с ума»,

А я говорю: «Разберусь сама»,

Уж я как-нибудь разберусь без вас,

Раз дело касается серых глаз.

Кроме Майи в автобусе была только одна сморщенная, завернутая в белый шерстяной платок старушка, сидящая в другом ряду. На коленях у неё было несколько сумок с загадочным содержимым, очень напоминающим подарки для внуков, а сама она спала и не замечала ничего вокруг себя.

Какое-то время Майя пыталась привести свои мысли в порядок, но десятки образов и обрывков воспоминаний набрасывались на неё, накладывались друг на друга, смешивались, поглощали друг друга. Голова сильно болела, казалось, внутрь черепной коробки запихнули необычайно тяжёлый груз, который вот-вот раздавит все сосуды и ткани и в итоге разорвёт голову. Когда Майе хотелось отвлечься от какого-либо недуга или плохих мыслей, она открывала сайты с фанфиками и находила что-то, более-менее подходящее для её душевного состояния, но чаще всего девушка искала произведения с простой и милой любовной линией, без страшных и насильственных моментов. В этот раз Воробьёва поступила так же.

Текст увлекал Майю, но она всё равно не могла до конца погрузиться в него, посторонние мысли одна за другой скользили на подкорке. Зато рядом с ней был человек действительно увлеченный найденным фанфиком.

‒ Вот это было написано просто великолепно, серьёзно! Девчонке бы свои книги писать, а не фанфики!

Майя вскрикнула. Прямо перед ней снова были два уже знакомых чёрных глаза, блестящих приключенческим задором. Незнакомка с моста со своей косматой гривой, грязной одеждой, сапожками на тонком каблуке и пробитой головой сидела в соседнем кресле и улыбалась. Улыбалась обыкновенной доброй улыбкой, какой обычно улыбаются дети, встретив в песочнице нового друга.

Майя молчала. Она боялась даже повернуть голову в сторону этой необычной девушки. Это пройдёт. Обязательно пройдёт. Нужно просто подождать чуть-чуть, может быть, сделать дыхательные упражнения…

‒ Прости, если отвлекла, ‒ тихо добавила незнакомка, прочистила горло и неловко отвернулась.

Какие к чёрту дыхательные упражнения? Тут уже ничего не поможет. Да и есть ли разница? Всё равно Майя едет домой, чтобы исполнить «план Б». Ну и зачем волноваться из-за каких-то галлюцинаций? Надо просто постараться не обращать на них внимания, не думать о них, не волноваться, тихо, спокойно…

‒ Ты прости, если я немного дискомфорт доставляю, ‒ вдруг сказала соседка.

‒ ДИСКОМФОРТ?! ‒ Майя вскочила на ноги, но чуть не упала. ‒ Причиняешь ли ты дискомфорт?! Да ты только что рекомендовала мне, куда прыгать! Ты хотела, чтобы я сдохла!

‒ Не хотела я такого, ни в коем случае! ‒ она заслонилась руками. ‒ Я же просто… Просто так это… Я даже не знала, что ты меня слышишь!

‒ Конечно! И ещё говорила со мной сначала настолько безразлично, как с пустым местом! А теперь пристала ко мне, как… не знаю что! Смотришь на меня, как не знаю на кого! Как будто я, блин, рок-звезда!

Майя сжала руки в кулаки, и ногти её больно врезались в кожу. Лицо её снова покраснело.

‒ А как мне ещё на тебя смотреть? За три месяца ты первый и единственный живой человек, который увидел и услышал меня! К тому же… ‒ девушка смутилась, ‒ ты хотела мне помочь, и это меня…

‒ Я спорю с галлюцинацией, мне точно пора в дурку, ‒ Майя закрыла лицо руками и снова села на сиденье.

‒ А вот это уже мне неприятно. Я не твоя галлюцинация, ‒ незнакомка скрестила руки на груди.

‒ А кто? Привидение? ‒ Майя массировала виски.

‒ Это тоже неприятно. Ненавижу, когда меня называют привидением! Потому что привидение ‒ это то, что привиделось. А я никому не привиделась! Я реально есть. Прямо здесь и сейчас существую.

Майя усмехнулась. Каких только речей и идей не выдаёт больной уставший мозг! И как умело он отрицает свою болезнь и усталость! Обман на обмане! Нужно придумать всё как можно реалистичнее, чтобы владелец получил наиболее качественное шоу. И есть ли смысл такому мозгу противиться? Точно нет. Всё равно скоро будет совершён «план Б», и всё это не будет иметь никакого значения. Почему бы немного не побезумствовать перед смертью?

‒ Ну и как мне тогда тебя называть?

Воробьёва посмотрела на соседку, и теперь напугалась уже вторая. Всё лицо и взгляд Майи переполняло жуткое отчаяние.

‒ Вообще меня зовут Кэт, ‒ тихо ответила девушка, ‒ А точнее Катя. Екатерина Кислова, если быть более официальной.

‒ А меня зовут Майя! И что же с тобой приключилось, Кэт? Ты тоже суицидница?

Это «тоже» заставило Кэт вздрогнуть. Только сейчас к ней начало приходить полное осознание того, что её новая живая подружка может совсем скоро… стать неживой. Почему-то до этого она не воспринимала всерьёз действия Майи, хотя та уже почти спрыгнула в реку прямо при ней. Почему-то она не верила в происходящее и видела всё это, как фильм, где Майя в главной роли.

Возможно Кэт в принципе так воспринимала весь мир живых и самих живых. Что-то вторичное и ненастоящее. Что-то, на что смотришь просто ради развлечения и отдыха. При этом сам же ты не имеешь ни единого отношения к этому киношному миру. Ты всего лишь наблюдатель.

‒ Типа того. Я покончила с собой полтора года назад. На том самом мосту.

‒ Классно. И что же тебя побудило сделать это?

Очень странно, но был ещё и второй факт, который Кэт восприняла всерьёз только сейчас. Да, этот человек хотел помочь ей. Но смог бы? Перед ней совсем больная девушка-подросток, которую саму-то в надо спасать! И теперь эта ответственность на ней? Как вообще общаться с таким человеком?

‒ Я… Я думаю, что я… Что меня всё достало или типа того. Я довольно плохо помню свою жизнь…

‒ То есть ты меня понимаешь! Должна понимать! Да, наверное, мне не стоило тебя ругать за те советы, ‒ Майя горько улыбнулась. ‒ Ты ведь правда хотела помочь мне как можно безболезненней уйти из этой грёбаной жизни… Понимаешь ведь, что я задолбалась, как и ты когда-то…

Кэт ничего не ответила. Она по-настоящему не желала Майе смерти ни в тот момент, ни сейчас. И она не желала ей смерти именно по той причине, что мертва сама. Именно по той причине, что сама когда-то покончила с собой. При этом Кэт понимала, что убедить в этом другую суицидницу очень сложно, если это возможно в принципе. Какой-нибудь, например, священник наоборот только и ждёт признания о том, что Кэт жалеет о суициде. Но человек, находящийся в таком состоянии, как её новая подруга, ‒ никогда. Она захочет узнать самые лучшие стороны, как и самого процесса, так и состояния, которое её будет ждать после. Поэтому лучшим вариантом для Кэт было просто молчать.

Майя тоже молчала. Грустно-безумная улыбка всё ещё оставалась на её лице.

Они уже въехали в город, поэтому за окном автобуса под ливнем теперь мокли старые пятиэтажные дома и небольшие магазины. Радио говорило что-то о несчастном случае на стройке, об исчезнувшем владельце какой-то забегаловки, о нескольких пропавших девушках в разных районах города, а завершались новости весёлым сообщением об открытии целых двух новых торгово-развлекательных центров. После перечисления списка всех этих по-своему интересных событий ведущий добавил, чтобы граждане не забывали о приближающихся выборах губернатора, внимательней присматривались к кандидатам и не испытывали предрассудков по отношению к самовыдвиженцам. Впрочем, ни одна из этих новостей не волновала ни одну из наших трёх пассажирок. Особенно Майю. Она уже выходила на нужной ей остановке.

Старушка, оставшись одна в теплом автобусе, не открывая глаз, тихо прошептала: «Господи, бедные, совсем посходили с ума из-за своих телефонов».