Предавшие крылья

Елена Яр (2024)

Людей давно предали крылья. Лишь немногие имеют магический дар, а летать не может никто. Эффи мечтает поступить в магическую академию. Но все вокруг против, и тогда она решает пойти своим путем. Копит магию, осмеливается просить протекции у черного отшельника, притворяется парнем для учебы в академии. Опасность представляет лишь бывший жених, который может ее узнать и разрушить все планы.

Ученица 5

— Ваш этот секс — так себе штука, — сообщила я, вернувшись домой.

— Правда? А я думал, отличная вещь, — посмеиваясь, заметил Басбарри Гром, продолжая перебирать книги на полке. — Посмотрим, что ты скажешь, когда найдешь парня, который лишит тебя сна и аппетита.

— Если он лишит меня еды и отдыха, я заряжу ему между глаз, — пообещала я, — прямо той меткой ледяной иглой, которую научилась делать на прошлой неделе.

— Ну, значит, тебе должен встретиться парень, который ко всему прочему может еще и поставить себе крепкий щит, — рассмеялся учитель.

Лето выдалось жарким, да и осень была на удивление теплой. Мой магический потенциал рос, мастерство крепчало, а нож, как воткнутый в начале травня в середину стены, так больше ни разу и не сдвинулся. Эту зиму мы с Басбарри Громом азартно соревновались, перетыкая нож: он — к двери, замечая все мои оплошности, а я, наоборот — к печи, выслуживаясь и отмечая собственные достижения. Но уже давно стало ясно, что я в хижине всерьез и надолго, да и учитель ко мне привык и как будто удочерил.

Отношения с Маком тянулись, как осенние дожди: и не то чтобы совсем противно, но навевали некоторую тоску. Он был хорошим парнем, и мне с ним было комфортно, но иногда я про него забывала, а он обижался. Он исправно дарил мне полевые цветы, звал на свидания, водил в харчевню, целовал, но это стало таким обычным, что не вызывало трепета в душе.

Я пыталась внести остроту в отношения. Однажды я затащила его в скалы во время грозы, я хотела показать ему мрачную красоту хребта, которая меня искренне восхищала, но в какой-то момент поняла, что ему очень некомфортно. Он ни за что не признался бы, что ему страшно, изо всех сил сдерживал пытавшиеся вырваться крылья, но так оно и было. Я забыла, что он просто человек, и у него нет щитов, блоков и заклинаний. Да и крылья его поддержать не могли. И я вдруг осознала, какая пропасть нас разделяет.

Вся его жизнь пройдет здесь, в этих краях — и ему это нравится. Я же знала, что улечу отсюда, мой путь будет пролегать совсем в других местах. А значит, надо как-то потихоньку прекращать эти отношения.

Вот только мой путь отсюда начался раньше, чем я могла представить.

Деревья только пробовали сбрасывать листья, когда долго отсутствовавший Басбарри Гром вернулся, молча вошел и сел напротив меня. Это было необычно, и я вся подобралась, словно чуя опасность.

— Фимка, тебе нужен документ, — сказал учитель, устало потерев переносицу. Я не поняла, поэтому ждала подробностей. — Твои знания и умения почти сравнялись с тем, что могут выпускники академии, а кое в чем ты их даже превосходишь. Во многом, если уж быть честным. Но пока у тебя нет диплома, воспринимать тебя настоящим магом никто не станет.

— Вы же не предлагаете мне идти учиться в академию, чтобы обзавестись дипломом?

— Именно это я и предлагаю.

— Пять лет? — почти завопила я.

— Тише, демоница, успокойся. Так долго тебя академия не выдержит. Я предлагаю тебе идти и сдать экзамены экстерном.

— А так можно?

— Можно. Отчего нет? Ты проучишься последние полгода с общим потоком и вместе с ними сдашь экзамены. Дальше получишь бумаги, и иди, куда только позовет тебя твоя душа.

Это будет даже интересно — попасть туда, куда мне не позволили идти родители. Но было слишком много «но».Я задумалась. Полгода — это вполне адекватный срок. Столько я смогу вынести в стенах академии.

— Но… — начала я, и учитель поднял руку.

— Фим, это не будет просто. Тебя возьмут в экстернат лишь по моему магически заверенному письму. Но как только оно будет прочитано, ты попадешь под повышенное внимание всех без исключения, ты ведь понимаешь?

— Девочка, которую учил сам Басбарри Гром? — медленно произнесла я, начиная понимать весь масштаб катастрофы.

— Девочка, которую учил сам Басбарри Гром, — подтвердил он. — И будет много вопросов. Почему тебя я взял, а других нет. И чем ты так хороша. Тебя будут проверять на каждом шагу — учителя, сокурсники… Как же жаль, что ты не парень! Было бы намного проще…

Когда в голову Грома приходят необычные решения, это сразу видно. В первую очередь по лихорадочно сверкающим глазам. И сейчас был как раз такой случай.

— Что? — с подозрением спросила я.

— Ты станешь мальчиком! — радостно сообщил он.

— Я против! А это в принципе разве возможно? Но я все равно против, даже если возможно!

— Да не по-настоящему, дуреха! Волосы подстрижем, в мужскую одежду оденем и скажем, что тебя зовут Фима.

— Ну какой из меня Фима? — Я показала на грудь.

— Ой, Фимка, не так уж у тебя тут богато, чтобы из-за этого переживать!

— А вот это… — Я в возмущении округлила глаза и собралась было уже взорваться, но учитель выбросил вперед руки в защитном жесте.

— Не то имел в виду! У тебя… хм… отличная грудь… наверное. Но она не очень большая, поэтому ее просто скрыть под объемной одеждой.

— Я все равно против. Этот маскарад будет сложно выдержать. Мне проще снести все нападки от учеников, чем вот это все…. Ну и что, что я девочка? Я теперь такая девочка, которая за себя постоять может очень легко.

— Ты забываешь об одном очень важном обстоятельстве, Эффимия. — Учитель сузил глаза. — Тебе предстоит учиться на одном курсе со своим бывшим женихом.

Я застыла, пораженная этой мыслью. В голове билось лишь одно: многократно умноженное эхом слово «нет». Нет, я не буду учиться с ним вместе. А если буду, то он может меня узнать. А если узнает — сдаст родителям. Те, в свою очередь, устроят такой переполох, который поднимет на уши всю столицу. Так я точно не хочу.

— Я не поеду, — выдохнула я едва слышно.

— Трусиха! — рявкнул Гром, встал, подошел к стене, выдернул ножи всадил его что есть мочи почти рядом с дверью.

— Я. Не. Поеду!

— Поедешь! Или пойдешь вон отсюда и будешь сама решать, как жить дальше свою жизнь мага без документов. Я предлагаю тебе билет в будущее. Свое поручительство. Полгода притворства, но зато потом будешь настоящим дипломированным магом, сделаешь карьеру где только захочешь.

— Ну давайте переждем годик? — умоляюще протянула я. — В следующем году Алекса уже не будет, я спокойно доучусь и выпущусь…

— Это слишком долго. Фим, у тебя не так уж и много времени…

Я захлопала глазами, не понимая, что он имеет в виду. Но какой-то виноватый вид был и вовсе ему не свойственен. Так что я вдруг почему-то сильно испугалась.

— Фимка, помнишь, мы говорили, почему черные отшельники уходят из мира?

— Чтобы не представлять опасности для окружающих.

— Верно — Он вздохнул и устало опустился на стул обратно. — Отшельниками становятся лучшие из магов. Именно потому что они лучшие. Ты переходишь определенную границу, после которой уже не можешь контролировать рост резерва. Ты видела, как я сбрасываю излишки. Прости, что говорю тебе, но ты будущий черный отшельник.

Я превратилась в камень. Голова вдруг стала такой пустой и звонкой, что в ней было слышно эхо.

— Фим, в великих знаниях — великая печаль. Есть определенный рубеж, пересекать который не стоит. Именно поэтому почти все отшельники преподают в академии, пока могут. Они смотрят на учеников, стараются сделать так, чтобы студенты учились, но не переходили грань, за которой дорога в один конец. В этом есть главная несправедливость мира. Став лучшим, ты продаешь себя магии. Перейдя грань, назад не вернешься. Можешь учиться, расти, становиться великим. Но конец будет один. Отшельничество. Безумие. Смерть. И прости, родная, но это и твое будущее тоже.

Нет, этого просто не может быть! Не со мной, я молода, впереди вся жизнь еще. Мне был обещан парень, который сведет меня с ума и с которым будет незабываемая любовь. Карьера, должность, почет, величие. А не забвение в кривой хижине на уровне облаков. Разве это может быть правдой? Разве может?

Я поглядела учителю прямо в глаза. Может, он уже сошел с ума, вот и пугает меня?

Но в его карих очах по-прежнему светился ум.

— Это ошибка. Ну точно, ошибка.

— Нет, Фим, ошибки нет. Прости.

— Но зачем?! — крикнула я, вскакивая. — Зачем вы взялись меня учить тогда? Зачем продолжили наполнять мой резерв? Вам было скучно? Вы хотели создать еще одного отшельника?

— Я не хотел тебя брать, Фима. Но, к сожалению, когда ты пришла ко мне, ты уже вышла за грань.

— Что?..

— Ты раскачала свой резерв до таких высот, что обратного пути на тот момент уже не было…

Я рванула прочь из дома. Находиться там мне было невыносимо. И Гром меня не останавливал.

Неслась вверх, к хребту, прыгала по скалам, лезла все выше. Когда ноги стали плохо находить опору, я выпустила крылья и взмыла в воздух. Я летела вверх, ища самый высокий из пиков, такой, куда никто не заберется.

Ко мне присоединился мой старый знакомец сокол, но, считав мое состояние, он испарился.

Мне удалось сесть на небольшую площадку под самыми облаками. И лишь там я разревелась. Громко, не стесняясь, отпуская слезы. И теперь крылья хлопали, подтверждая мои эмоции, жалкие, беспросветно тошные, потерянные.

А потом я орала от бессилия. Срывала связки, выла.

И поймала свою первую молнию.

Это случилось как будто случайно. Грянул гром — обычный, из тех, что частенько случаются на хребтах. Сверкнуло совсем рядом. И я, словно обидевшись на погоду, вытянула руки и схватила эту яркую вспышку.

Она жглась, но вполне терпимо. Трепыхалась в руках, пыталась вырваться, билась, сверкала. Но я держала крепко. Рычала злобно, стискивала пальцы. Говорила себе, что если удержу ее сейчас, то все будет хорошо, я стану такой могущественной, что даже черные отшельники мне будут не указ. И когда осознала, что держу в руках настоящую молнию, приручила ее, поработила, заставила быть своей, тогда я разжала пальцы и толкнула ее в воздух.

Освобожденная, она метнулась вверх и вспыхнула глубоко в тучах.

Сидя на самом высоком уступе из всех что видно в округе, я тяжело дышала, пытаясь прийти в себя.

Вернулась домой я почти утром.

Басбарри Гром не спал. В печи горел огонь, в сотый раз подогревался чайник с травяным напитком. Он подскочил сразу же, как только я вошла. Беспокойство на его лице я, пожалуй, видела впервые.

— Фим, ты… как? Прости старого дурака, я ума не приложу, как воспитывать девочек. Я понимаю, ты в шоке, но, боюсь, я напугал тебя больше, чем нужно. Я не имел в виду, что у тебя осталось совсем мало времени. Ты не сойдешь с ума ни через год, ни через пять. Я всего лишь хотел сказать, что у тебя нет столько времени, сколько есть у обычных магов… И ждать год просто потому, что не хочешь встречаться с бывшим женихом, это слишком в твоей ситуации….

— Сколько? — прохрипела я. Голос я все же сорвала.

— Этого никто не знает. Десять лет. Может, двадцать. Может, и больше — ты почувствуешь сама.

— Я согласна притворяться парнем.

— Это мудрое решение.

— А Алекс? — спросила я.

— А что Алекс.

— Не врите! Вы сказали, что, если б здесь не было меня, вы бы взяли его учеником. Вам нет смысла учить кого-то, если только вы не видите… Что вы увидели, когда он приходил? Он… тоже?

Гром смотрел на меня, не отводя взгляда.

— Я не уверен на сто процентов, Эффимия. Но, да. Скорее всего он тоже.